новат.
- Нет, у меня нет жалоб. Мне было очень хорошо всю эту неделю, - нео-
хотно признала Энн.
- Ага! - гаркнул Филдинг. - А теперь поговорим о сегодняшнем вече-
ре... Может быть, вас это удивит, Кармоди, но мне отлично известно, что
вас нельзя затащить в постель никаким подарком. Я помню, как вы говорили
о своей матери... как вы стояли на своем... надо быть последним дураком,
чтобы вообразить, что вас можно купить. Неужели вы считаете, что я сов-
сем не разбираюсь в людях?
Филдинг умолк, ожидая еще одной уступки. Энн была в замешательстве:
его глаза, когда он надевал на нее ожерелье, выражали явное желание -
оно было слишком очевидным, - но она не могла и отрицать логику его рас-
суждений.
- У вас... репутация любителя легких побед, Мэтт, - проговорила Энн.
- Вы так пренебрежительно говорите о женщинах... так мало их уважаете. И
я знаю, что вы подумали обо мне в Фернли, когда узнали, кто моя мать.
- У меня были основания так думать - вы сами дали их мне.
Энн кивнула головой с несчастным видом. Действительно, она наделала
массу глупостей, и ей даже нечего было сказать в свое оправдание.
- На следующее утро я дал вам возможность объяснить свое поведение. И
был готов выслушать вас и понять. Но вы замкнулись в себе - к вам нельзя
было подступиться. И я до сих пор не понимаю, зачем вы плели мне все эти
сказки.
Энн была уже не в силах притворяться.
- Потому что вы меня страшно разозлили в первый день... поставили нас
в рад, как на опоз-
нании в полиции... потом предупредили, чтобы я не смела в вас влюб-
ляться. Мне просто захо-
телось дать вам сдачи. Это было глупо. Но вы
меня взбесили...
- Это я могу понять, - сказал Филдинг. -
А почему вы шарахаетесь от меня, как от про-
каженного, каждый раз, когда я беру вас под
руку? Вы не представляете, как это бесит меня...
как мне хочется...
Он замолчал, отвернулся и стал ходить взад и вперед по комнате. Трях-
нул головой, потом глубоко вздохнул. Но это, видимо, не помогло. Когда
он опять повернулся к Энн, у него были гневно сдвинуты брови.
- Вы не можете отрицать, Кармоди, - сказал он прокурорским тоном и
ткнул в нее пальцем, - что вы, как никто, умеете вывести человека из се-
бя. Я преподношу вам подарок, который сам для вас выбрал, а вы... - его
голос повысился на несколько децибелов, - а вы в знак благодарности не-
сете какую-то чушь об умопомрачительном актере!
Он опустил руку с обвиняющим перстом и расправил плечи.
- Признайте, что это было не очень любезно. Ни один уважающий себя
мужчина не смирится с таким обращением. Конечно, я виноват, я... зашел
слишком далеко. Я... потерял контроль над собой. Но сколько можно тер-
петь? Вы не можете отрицать, что провоцировали меня. Тем не менее я
признаю, что был не прав, и прошу меня извинить. Вы удовлетворены?
Энн не знала, что думать. Может быть, ей все это померещилось? Может
быть, это просто была реакция на ее вызывающее поведение?
- Почему вы купили мне это ожерелье, Мэтт? - выпалила она. Она готова
была ухватиться за любую зацепку - только бы не уходить из фирмы, - но
не отдавать же ему себя на растерзание!
- Потому что мне этого хотелось! - крикнул Филдинг и воздел руки, как
бы взывая к небесам. - Неужели я не имею права делать то, что мне хочет-
ся? Хорошо, это был каприз, дорогой каприз, но я могу себе позволить до-
рогие капризы!
Энн смотрела ему в глаза. Нет, это объяснение ее не удовлетворяет.
Она ему не верит. Слишком уж громко он кричит о своих правах. Филдинг
понял это и яростно сверкнул глазами.
- Вам обязательно надо заставить человека ползать на коленях, Кармо-
ди!
- Мэтт, если вы хотите, чтобы я забыла происшедшее, то скажите мне
правду, - твердо заявила Энн. Нет, тут уж она не уступит.
Может быть... может быть, она и согласится остаться у него на службе,
если он и впрямь не смотрит на нее как на легкодоступный товар. Но ведь
ей надо еще думать о том, чтобы не выдать своих собственных чувств.
Филдинг заговорил, выпаливая слова злыми короткими очередями:
- Черт побери, Кармоди. Я чувствовал себя виноватым перед вами за не-
которые свои слова и поступки. Мне хотелось их как-то загладить. Вы го-
ворили, что хотите быть мне полезной. Так вот, я вас очень ценю. И хотел
доказать это, подарив вам вещь, которую вы сами себе никогда не купите.
Ее цена для меня ничего не значит. Это был просто миротворческий жест. И
если вы отказываетесь его принять... - Филдинг растерянно замолчал, уви-
дев на глазах Энн слезы.
Она ничего не могла с собой поделать. Значит, ему не все равно! Он
хотел сделать ей приятное. Слезы покатились у нее по щекам - слезы об-
легчения... радости... сожаления, что она так плохо о нем думала...
- Не плачьте! Пожалуйста, не плачьте, - хриплым шепотом попросил Фил-
динг. Он рванулся к ней, затем резко остановился и стиснул кулаки. Вид у
него стал еще более растерянный. - Трогать ее не смей. Дьявол! Что же
мне делать? - пробормотал он.
- Простите, - всхлипнула Энн. - Я сейчас успокоюсь.
Филдинг отвернулся, взял со столика ожерелье и стал крутить его в ру-
ках, дожидаясь, когда она возьмет себя в руки.
- Это мне надо извиняться, а не вам, - сказал он. - Мне очень жаль,
что я довел вас до слез. Как бы вы меня ни подзуживали, я не имел права
так на вас... наброситься. Я никогда в жизни не делал ничего подобного.
На этот раз Энн поверила ему. Все случилось нечаянно... он ничего та-
кого не замышлял. И что правда, то правда: она сама его подзуживала. Ес-
ли бы только он поцеловал ее иначе... При этой мысли слезы опять хлынули
у нее из глаз.
Филдинг тяжело вздохнул и проговорил непривычным для себя проси-
тельным тоном:
- Я не хочу вас потерять, Энн. Я понимаю, что вам нелегко будет меня
простить, но я обещаю, что ничего подобного никогда не повторится. - Он
мрачно поглядел на ожерелье. - Наверно, надо отослать его обратно в ма-
газин - вы ведь теперь ни за что его не возьмете.
- Возьму! Мне очень хочется! - воскликнула Энн, не думая, правильно
поступает или нет, принимая от него этот подарок. Она знала одно: что бы
ни случилось дальше, это будет драгоценная память о нем.
Филдинг удивленно вскинул на нее глаза.
Энн стала взволнованно и невнятно объяснять, почему она решила при-
нять подарок:
- Я тронута вашим вниманием. Мне очень жаль... но решайте сами. Ко-
нечно, верните его в магазин. Я его не заслуживаю... после всего того...
- Я хочу, чтобы оно осталось у вас, - уверенным тоном сказал Филдинг.
Он подошел к ней и сунул нитки жемчуга ей в руку. - Я купил его для вас.
Оно ваше. И оно вам идет.
- Спасибо, - сдавленно прошептала Энн, ощущая его близость. Заметив,
что смотрит, не отрываясь, на черные кудряшки у него на груди, она зас-
тавила себя поднять глаза к его лицу.
Его взгляд был прикован к ней - воспоминание о поцелуе все еще витало
над ними обоими.
Филдинг усмехнулся.
- А что, может, вы и правы, - сказал он с наигранной веселостью. -
Наверно, я и в самом деле чересчур занят собственной персоной.
- Вовсе нет! - воскликнула Энн и покраснела: почему она так поспешно
с ним не согласилась? - Я хочу сказать... если бы у вас не было этой ве-
ры в себя, вы не достигли бы того, чего достигли. Это... это же очевид-
но.
Филдинг засмеялся.
- Ну а если я занесусь, Кармоди, вы быстро поставите меня на место. У
вас просто талант на такие вещи. - Он помолчал и добавил, уже безо вся-
кого юмора: - Если только я правильно понял, что вы раздумали уходить.
- Раздумала, - проговорила Энн, не глядя ему в глаза. - Если вы, ко-
нечно, не возражаете.
- Ну и прекрасно, - подытожил он. - Я рад, что мы... э-э-э... пришли
к некоторому взаимопониманию. Доброй ночи, Кармоди.
- Доброй ночи, - отозвалась Энн.
Но его уже не было в комнате. Он исчез так же внезапно, как и появил-
ся. Решительный щелчок - и дверь за ним захлопнулась.
Энн глубоко вздохнула. В голове и сердце у нее стучала одна фраза: я
люблю его. Это была правда, от которой нельзя никуда убежать.
Он не просто нравится ей больше, чем ктолибо другой. И она не просто
жаждет принадлежать ему. Кстати, хватит притворяться, что служба в фирме
привлекает ее главным образом возможностью проявить все свои способнос-
ти. Ей доставляет радость быть радом с ним, разделять его мысли, идеи,
стремления.
Она совершила непростительный грех!
Она влюбилась в Мэтью Филдинга!
Страстно. Непоправимо. Безоглядно.
Энн стало вдруг нестерпимо жаль своих предшественниц, помощниц Фил-
динга. Сколько времени им удавалось скрывать свои чувства, противиться
желанию открыть ему свое сердце, воззвать к взаимности?
Но ко мне он относится иначе, убеждала себя Энн. Он меня ценит. И не
хочет потерять.
Этот жемчуг... Не станет же человек ни с того ни с сего выбирать по-
дарок, платить за него огромные деньги - даже если тысяча-другая для не-
го не деньги? Нет, он хочет, чтобы она была радом с ним. И она ему нра-
вится как женщина. В этом у Энн сомнений не было.
Может быть, если она останется у него на службе, он ее когда-нибудь
полюбит? Может быть, ей уготована другая судьба, чем ее предшественни-
цам? Может быть, у нее есть надежда? Ведь есть, определенно есть...
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Энн провела беспокойную ночь. Взбудораженная вечерними событиями, она
не могла отключиться. Когда же она на несколько минут впадала в забытье,
на нее обрушивались безумные сновидения. И когда она увидела, что за ок-
ном наконец рассвело, то ощутила облегчение. И тут же ее мысли устреми-
лись к человеку, который стал для нее центром мироздания.
Проснулся ли он? Энн посмотрела на часы. Половина седьмого. Мэтт имел
обыкновение вставать рано. Наверно, уже плавает в бассейне. Энн захоте-
лось пойти на прогулку... может быть, удастся его увидеть... но она же
никогда так не делала... он сразу поймет. Нет, лучше предоставить собы-
тиям идти своим чередом.
Мэтт не договаривался с ней, когда и где они будут завтракать. Во
время вчерашней сумбурной сцены такие прозаические вопросы обсуждать бы-
ло просто неуместно. Энн решила, что он, как всегда, постучит к ней в
дверь в восемь часов и позовет завтракать.
К восьми часам она была одета и готова, но Филдинг за ней не пришел.
Без четверти девять ей пришлось смириться с горестной мыслью, что он,
по-видимому, не собирается с ней завтракать. Конференция окончилась. За-
чем ему теперь ее общество? Энн позвонила и заказала завтрак в номер.
Не успела она положить трубку, как раздался громкий стук в дверь -
тот самый, которого она так долго ждала. Энн еле сдержала себя, чтобы не
броситься к двери бегом. Она заставила себя пройти эти метры не торо-
пясь, но с каждым шагом сердце у нее колотилось все сильнее. Прежде чем
нажать ручку, она сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться.
За дверью Филдинга не было. Он сидел за столом и перебирал бумаги в
своем дипломате.
- Доброе утро, - официальным тоном проговорила Энн. При виде его у
нее опять перехватило дыхание.
На Филдинге был светло-бежевый костюм, выгодно оттенявший его смуглую
кожу и темные волосы. Но выражение лица было мрачным, и его взгляд не
смягчился, когда он поднял голову и устремил глаза на Энн.
- В десять подадут машину, чтобы ехать в аэропорт.
- Я знаю.
- Я позвонил администратору, чтобы без четверти десять прислали кори-
дорного за вашим багажом. Я с вами не поеду. У меня еще остались неокон-
ченные дела.
- Но зачем же... - Энн запнулась в растерянности: с одной стороны, ей
хотелось остаться с ним, с другой - она боялась выдать свои чувства, -
зачем же мне уезжать, если еще остались дела? Разве я вам не нужна?
В его взгляде была уверенность: нет, она ему не нужна. Еще до того,
как он ответил, Энн пронзило чувство безнадежности.
