ния ракетой (8).
14 октября 1942 г. я мог доложить ему, что его сомнения
рассеяны: вторая ракета успешно пролетела по намеченной тра-
ектории 190 км и с отклонением в четыре километра упала в за-
данном районе. Впервые продукт человеческого изобретательско-
го духа на высоте чуть более ста километров провел бороздку
по мировому пространству. Это казалось шагом навстречу самым
смелым мечтам. Теперь уже и Гитлер проявил живой интерес, но
по своему обыкновению сразу же резко завысил свои пожелания.
Он потребовал, чтобы первый одновременный залп был бы дан "не
менее чем пятью тысячами ракет" (9).
После успешного запуска я должен был начать подготовку к
серийному производству ракет. 22 декабря 1942 г. я дал Гитле-
ру на подпись соответствующий приказ, хотя ракета еще отнюдь
не была доведена до стадии ее постановки на поток (10). Я по-
лагал, что могу взять на себя риск, поскольку по состоянию
конструкторской работы и по обещаниям руководителей из Пене-
мюнде полная техническая документация должна была быть предс-
тавлена до июля 1943 г.
Утром 7 июля 1943 г. я по поручению Гитлера пригласил
Дорнбергера и фон Брауна в ставку. Гитлер хотел расспросить о
подробностях "фау-2". Вместе с Гитлером, только что освобо-
дившимся после какого-то совещания, мы направились к кинопа-
вильону, где сотрудники Вернера фон Брауна все подготовили
для демонстрации проекта. После краткого вступления погасили
свет и начался фильм, в котором Гитлер впервые увидел вели-
чественную картину взлетающей вертикально вверх и исчезающей
в стратосфере ракеты. Без малейшей робости, с юношеским энту-
зиазмом Вернер фон Браун давал пояснения к своим чертежам и с
того же часа, вне всякого сомнения, он окончательно покорил
Гитлера. Дорнбергер продолжал еще рассказывать о каких-то ор-
ганизационных проблемах, а я предложил Гитлеру присвоить фон
Брауну звание профессора. "Да, организуйте это сейчас же у
Майснера, - оживленно согласился он. - Ради такого случая я
сам подпишу диплом".
С пенемюндцами Гитлер распрощался необыкновенно сердеч-
но. Он был под сильным впечатлением, более того - загорелся.
Вернувшись в свой бункер, он упивался перспективами, которые
открывались этим проектом: "А-4 - это решающая стратегическая
акция. И какое бремя свалится с нашей родины, когда мы нане-
сем такой удар по англичанам! Это решающее в военном отноше-
нии оружие и относительно дешевое в производстве. Вы, Шпеер,
должны всемерно содействовать А-4. Все, что потребуется, -
рабочая сила, материалы - все должно им даваться немедленно.
Я уже собирался подписывать программу по танкам. А теперь вот
что - пройдитесь по тексту и уравняйте по категории срочности
А-4 с производством танков". "Но, - заключил Гитлер, - на
этом производстве мы можем использовать только немцев. Упаси
нас Господь от утечки информации за границу!" (11)
Когда мы остались наедине, он переспросил: "Вы не ошиб-
лись? Действительно, этому молодому человеку 28 лет? Я бы дал
ему еще меньше". Он находил это просто поразительным, что та-
кой юнец проложил путь технической идее, которая преобразит
весь облик будущего. Развивая в последующие годы свой тезис о
том, что в наш век люди тратят свои лучшие годы на совершенно
бесполезные вещи, что в прежние эпохи Александр Великий в
возрасте 23 лет разгромил великую империю, а Наполеон в трид-
цать одержал свои гениальные победы, то случалось, что он как
бы между прочим упоминал и Вернера фон Брауна из Пенемюнде,
сотворившего в столь же юные годы настоящее техническое чудо.
Осенью 1943 г. обнаружилось, однако, что наши ожидания
были несколько поспешными. Окончательная техническая докумен-
тация, вопреки обещаниям, не смогла быть выдана в июле. Не
выполнили мы и свое обязательство начать в ближайшее же время
серийное производство ракет. Выявились многочисленные просче-
ты. В особенности - при первых экспериментальных запусках с
боеголовками. По непонятным причинам они взрывались преждев-
ременно, при вхождении в атмосферу (12). Имеется еще ряд не-
решенных вопросов - предостерегал я от чрезмерного оптимизма
в речи 6 октября 1943 г. Так что "еще рановато говорить с
уверенностью о боевом применении этого нового оружия". Следу-
ет также учесть, что различие между штучным изготовлением и
поточным производством само по себе очень существенное, в
данном случае особенно велико из-за особой сложности техни-
ческого оснащения.
Прошел еще почти целый год: в начале сентября 1944 г.
были выпущены первые ракеты по Англии. Не так, как в своих
мечтах рисовал себе это Гитлер - не пять тысяч ракет единым
залпом, а всего лишь двадцать пять, и тоже не залпом, а в те-
чение десяти дней.
После того, как Гитлер воодушевился проектом "фау-2",
Гиммлер также развил активность. Через полтора месяца он
предложил Гитлеру обеспечить секретность этой, как представ-
лялось, для исхода войны решающей программы наиболее простым
способом: передачей всего производства в концлагеря. Это иск-
лючало бы всякий контакт с внешним миром - ведь не существует
даже переписки. Одновременно он предложил свои услуги по от-
бору из числа заключенных рабочей силы любой квалификации. От
немецкой промышленности потребуются только административные
кадры и инженеры. Гитлер дал добро. У Заура и меня после это-
го не оставалось выбора. К тому же мы не могли выдвинуть дру-
гого, более убедительного решения (13).
В результате нам было предписано вместе с руководством
СС разработать устав для совместного предприятия "Миттель-
верк". С большой неохотой прнялись мои сотрудники за это де-
ло. Их опасения подтвердились очень скоро. Формально за нами
оставалась ответственность за само производство. В спорных же
случаях мы оказывались вынужденными подчиняться превосходящей
силе руководства СС. Тем самым Гиммлер в известном смысле
просунул ногу в створку двери, и мы сами помогли ее открыть.
Мое сотрудничество с Гиммлером сразу же после моего наз-
начения на должность министра началось с диссонансов. Почти
каждый из имперских министров, с личным и политическим весом
которых Гиммлер должен был считаться, получал от него почет-
ное звание СС. Лично мне он заготовил особенно высокое отли-
чие - он пожелал дать мне звание оберстгруппенфюрера СС, со-
ответствующее армейскому чину генерал-полковника и до тех пор
почти не присваивавшееся. И хотя он объяснил мне, сколь высо-
ка оказанная мне честь, я в самых вежливых выражениях откло-
нил ее. Я сослался на то, что как сухопутные силы (14), так и
СА, а равно и Национал-социалистский союз автомобилистов так-
же оказали мне честь, предложив высокие почетные звания, но
они были мной также отклонены. Чтобы смягчить свой отказ, я
предложил возобновить свою активную деятельность в качетве
рядового в мангеймской организации СС, не подозревая, впро-
чем, что я там до тех пор даже и не числился в списках.
Присвоениями высоких званий Гиммлер, само собой разуме-
ется, стремился усилить свое влияние и в тех сферах, которые
ему прямо не подчинялись. Подозрительность, с которой я к
этому отнесся, оказалась вскоре более чем оправданной. Гимм-
лер и в самом деле немедленно приложил немало сил, чтобы
включиться в вооружение армии, он охотно предлагал как рабси-
лу заключенных, а уже в 1942 г. показал зубки, чтобы шантажи-
ровать кое-кого из моих соотрудников. Насколько можно было
понять, он собирался переоборудовать концлагеря в крупные
современные производственные единицы, в первую очередь для
выпуска военной продукции, которые бы находились в прямом
подчинении СС. Фромм сразу же обратил мое внимание на те
опасности, которые могло это решение повлечь за собой для
упорядоченного обеспечения армии вооружением. И Гитлер, как
вскоре выяснилось, был всецело на моей стороне. У нас уже был
весьма печальный опыт сотрудничества с предприятиями СС еще
до войны, когда они взялись за изготовление кирпича и обра-
ботки гронитных блоков. 21 сентября Гитлер положил конец спо-
ру: заключенные должны работать на заводах, находящихся в ве-
дении промышленных организаций по производству вооружений.
Гиммлеровскому экспансионизму, как казалось мне, были на пер-
вый раз поставлены пределы, по крайней мере, в моей сфере де-
ятельнсти (15).
Директора заводов поначалу жаловались на физическое ис-
тощение поступавшей от СС рабочей силы, поэтому уже через
несколько месяцев их, окончательно изможденных, приходилось
отсылать назад в стационарные лагеря. А поскольку только обу-
чение вновь прибывших занимало несколько недель, а масте-
ров-наставников было и совсем немного, то мы не могли позво-
лить себе каждые несколько месяцев приниматься за обучение
сначала. В результате наших жалоб СС существенно улучшил са-
нитарное содержание и питание заключенных. Во время обходов
по цехам различных предприятий я вскоре стал замечать, что
лица заключенных повеселели и они уже не выглядели столь из-
голодавшимися (16).
Принцип самостоятельности в производстве армейского во-
оружения получил брешь после приказа Гитлера о создании зави-
симых от СС ракетных предприятий.
В одной из отдаленных долин Гарца еще до войны была
оборудована для складирования наобходимых для военных целей
химикалиев разветвленная система пещер. 10 декабря 1943 г. я
осмотрел подземные пещеры, в которых предстояло наладить про-
изводство "фау-2". В едва просматривавшихся в длину помещени-
ях заключенные устанавливали оборудование, прокладывали ком-
муникации. Ничего не выражающими глазами они смотрели куда-то
сквозь меня и механически сдергивали с головы при нашем появ-
лении арестантские картузы из синего тика.
Я не забуду никогда одного профессора французского Пас-
теровского института, дававшего в качестве свидетеля показа-
ния на Нюрнбергском процессе. Он работал на том
"Миттельверке", который я осматривал в тот день. Сухо, без
всякого волнения, описывал он нечеловеческие условия в этих
нечеловеческих фабриках: его не вытравить из моей памяти, и
до сих пор меня тревожит его обвинение без ненависти, а толь-
ко печальное, надломленное и все еще удивляющееся мере чело-
веческого падения.
Условия существования этих заключенных были, действи-
тельно, варварскими. Глубокая боль и чувство личной вины
охватывают меня, как только я об этом вспоминаю. Как я узнал
от надсмотрщиков после обхода предприятий, санитарные условия
были отвратительными, широко распространялись заболевания;
заключенные ютились здесь же, около своих рабочих мест, в сы-
рых пещерах, и поэтому смертность среди заключенных была иск-
ллючительно высока (17). Уже в тот же день я выделил необхо-
димые материалы для немедленной постройки лагерных бараков на
соседнем пригорке. Кроме того, я настаивал перед руководством
СС на немедленных мероприятиях по улучшению санитарных усло-
вий и на улучшении питания. Я действительно получил соответс-
твующие обещания.
На самом деле до тех пор меня эти проблемы почти не ин-
тересовали. И полученные заверения от лагерного начальства не
вспоминались мной целый месяц. И только после того, как 13
января 1944 г. д-р Пошман, врачебный инспектор всех предприя-
тий, входивших в мое министерство, снова и в самых мрачных
красках описал мне антисанитарные условия в "Миттельверке", я
откомандировал туда одного из моих ответственных сотрудников
(18).
Одновременно д-р Пошман принял ряд дополнительных меди-
цинских мер. Начавшаяся через несколько дней моя собственная
болезнь свела все эти начинания на нет. И все же вскоре после
моего возвращения, 26 мая, д-р Пошман докладывал мне об ис-
пользовании гражданских враачей во многих лагерях. Но сразу
же возникли и проблемы. В тот же день я получил от Роберта
Лея очень грубое письмо, в котором он заявлял, по чисто фор-
