- И что с ней стало? - спросил Фортинбрас.
- Ее подвела самоуверенность. Во время десятой попытки жертва
прикончила ее. Она, вернее, он, потому что жертвой оказался мужчина,
воспользовался дробовиком, заряженным кормом для птиц.
- Подобное оружие не кажется мне таким уж смертоносным, - покачал
головой Фортинбрас.
- В данном случае оно оказалось смертоносным, - сказал Чет. - Выстрел
был произведен с расстояния примерно в два дюйма.
- Надеемся, что вы не проявите такой самоуверенности, Кэролайн, -
хихикнул Фортинбрас.
- Да, сэр, я тоже надеюсь, - ответила Кэролайн.
- В противном случае вы окажетесь без работы, - добавил Фортинбрас,
делая жалкую попытку пошутить.
- Да и без жизни, - заметила Кэролайн.
[192]
Остроумие Кэролайн пришлось всем по вкусу. Когда смех утих, Фортинбрас
перешел к делу.
- О'кей, ребята, - начал он, - Приготовьтесь к перелету и действуйте
побыстрее. У нас есть свободных полчаса в эфире послезавтра от десяти до
половины одиннадцатого утра, так что передача будет вестись напрямую,
живьем - или, наоборот, вмертвую? Хе-хе. В общем, ребята, вы знаете, какой
тон выбрать для передачи, - абсолютно серьезный, но с легким юмором. Не
беспокойтесь о всяких там фонах, просто излагайте ход Охоты в живой
впечатляющей манере, но с достоинством и, как я уже сказал, с юмором. Вы
ведь знаете, что я имею в виду, правда, Мартин?
- Думаю, что сумею разобраться, сэр, - сказал Мартин.
За последние три года он все время думал за Фортинбраса, с того самого
момента, как стал старшим исполнительным заместителем продюсера. К
следующему году Мартин надеялся занять место Фортинбраса.
Вряд ли можно было отрицать, что Фортинбрас был действительно глуп;
однако он не был абсолютным болваном. Он собирался уволить Мартина сразу
после завершения предстоящего задания. Но это оставалось его маленькой
тайной, которой он не поделился ни с кем, даже со своим психиатром.
ГЛАВА 5
Министерство Охоты в Риме находилось в огромном современном здании,
выстроенном в псевдороманском стиле с элементами готики.
[193]
По его широким белым ступеням из античного камня быстро поднимался
Марчелло Поллетти, тот самый Поллетти, который вчера убил барона фон
Рихтоффена. Когда он поднялся, от балюстрады отошли какие-то зловещие
фигуры, одетые в черное, и окружили его.
- Эй, мистер, - обратился к Поллетти один, - не хотите ли купить
карманный металлодетектор?
- Он не сможет обнаружить пистолет из пластика, - ответил Марчелло.
- Между прочим, - заметил второй, - у меня есть детектор и для
пластика.
Поллетти улыбнулся, пожал плечами и пошел дальше.
- Извините меня, сэр, но, похоже, вам требуется хороший наблюдатель.
Поллетти, не останавливаясь, покачал головой.
- Но ведь вам нужен наблюдатель, - настаивал мужчина. - Каким образом
вы надеетесь опознать своего охотника, если не прибегнете к услугам
отлично подготовленного наблюдателя? Что касается меня, я окончил курсы в
Палермо и продолжил подготовку, повышая квалификацию, в Болонье. У меня
есть письменные рекомендации от многих благодарных клиентов.
Он взмахнул пачкой потрепанных бумаг перед носом Поллетти. Тот
пробормотал что-то вроде: "Мне очень жаль..." - и проскользнул мимо.
Поллетти подошел к огромным бронзовым дверям Министерства, и мужчины,
одетые в черное, безропотно вернулись на свои места у балюстрады. Поллетти
шел по коридорам мимо пыльных
[194]
витрин, где были выставлены различные виды оружия, применявшиеся в Охоте,
мимо карт мира, отражавших географию Охот, мимо групп туристов и
школьников, которым плохо выбритые гиды в мятой, поношенной форме нудно
рассказывали про историю Охоты. Наконец он нашел кабинет, который искал.
Войдя, Поллетти пулей устремился к столу, на котором стояла табличка
"ВЫПЛАТА". За столом сидел чиновник, ведающий вопросами платежей,
специально выбранный для этой работы из-за чопорной, высокомерной манеры
поведения и характерной внешности: сгорбленные плечи, худая шея и очки в
стальной оправе.
- Я хочу получить призовые деньги, - сказал Поллетти, вручая чиновнику
свое удостоверение. - Вы, может быть, уже слышали о том, как я взорвал
барона Рихтоффена на выставке лошадей. Сообщения об этом напечатаны во
всех газетах.
- Никогда не читаю газет, - заявил чиновник, - а также не увлекаюсь
болтовней о велосипедных гонках, футбольных матчах и Охотах. Как ваше имя?
- Поллетти, - отчетливо произнес Поллетти, слегка оробев.
Чиновник повернулся к шкафу с картотекой, где хранились досье на всех
охотников и всех жертв в Риме. Быстрыми пальцами, привыкшими обращаться с
бумагами, словно курица, клюющая зерна кукурузы, он перебрал карточки и
ловко выхватил ту, что принадлежала Поллетти.
- Да, - наконец произнес он, сравнив фотографию Поллетти на карточке с
фотографией на
[195]
удостоверении и внимательно изучив настоящего (или якобы настоящего)
Поллетти, стоявшего перед ним.
- Все в порядке? - спросил Марчелло.
- В полном, - ответил чиновник.
- Значит, я могу получить призовые деньги?
- Нет. Их уже получили.
Поллетти остолбенел. Однако он быстро взял себя в руки.
- Кто их получил?
- Ваша жена, синьора Лидия Поллетти. Она действительно ваша жена?
- Была... - сказал Поллетти.
- Вы развелись?
- Да. Два дня назад.
- Требуется неделя, иногда десять дней, чтобы данные об изменении в
семейном положении попали ко мне. Вы, разумеется, можете подать жалобу.
На лице чиновника появилась самодовольная улыбка, и стало ясно, что он
думает о шансах Марчелло когда-либо получить эти деньги.
- Теперь это не имеет значения.
Марчелло повернулся и вышел. Бесполезно демонстрировать свои чувства
перед чиновником. Однако Марчелло деньги были нужны не меньше, чем самому
клерку, может, даже больше. Вот так Лидия! Когда дело касается денег, она
действует просто-таки молниеносно.
Выйдя из здания Министерства, Марчелло медленно пошел через улицу.
Вдруг какая-то прелестная блондинка подбежала к нему, обняла за
[196]
шею и страстно поцеловала. Марчелло изумился. Такие вещи случаются
нечасто, а когда случаются, то в неподходящем месте и тогда, когда у него
нет соответствующего настроения.
Марчелло попытался высвободиться из объятий, но девушка прильнула к
нему и зарыдала:
- Пожалуйста, пожалуйста, сэр, проводите меня через улицу до входа в
Министерство!
И тут Марчелло понял, что происходит. Он осторожно снял руки девушки
со своей шеи и сделал шаг назад.
- Я ничем не могу помочь вам, - произнес он. - Это противоречит
закону. Видите ли, я сам принимаю участие в Охоте.
Прелестная юная девушка (ей было лет девятнадцать-двадцать, самое
большее - двадцать восемь) посмотрела вслед удалявшемуся Марчелло и
поняла, что осталась один на один со смертельной опасностью на этой
широкой солнечной улице. Она повернулась и побежала к Министерству.
Внезапно из переулка выскочил "Мазерати" - эту модель еще называли
"преследователь", - который помчался прямо на девушку. Она увернулась от
автомобиля, как матадор от быка. Но у этого "быка" оказались дисковые
тормоза, на которые водитель нажал изо всех сил. В результате машина
описала полукруг и остановилась перед девушкой. Ее лицо окаменело. Из
сумки на плече она выхватила тяжелый пистолет-пулемет, щелкнула вставшим
на место прикладом, перевела предохранитель в положение "огонь" и
выпустила по автомобилю длинную очередь.
Тут же стал очевидным печальный факт, что девушка не сочла нужным
позаботиться о броне-
[197]
бойных пулях. Ее выстрелы не причинили никакого вреда сверкавшему
"Мазерати", в то время как водитель, воспользовавшись представившейся
возможностью, выскочил с другой стороны автомобиля и прямо изрешетил
девушку пулями из древнего пулемета системы Стэна.
Когда перестрелка закончилась, из двери неподалеку появился
полицейский, вежливо отдал честь, проверил карточку жертвы, затем
удостоверение охотника, в котором сделал просечку.
- Поздравляю, сэр, - вежливо произнес он. - Примите также мои
извинения. - И протянул мужчине квитанцию.
- Д это что? - недоуменно спросил мужчина.
- Штраф за нарушение правил уличного движения, сэр, - объяснил
полицейский, сделав жест в сторону "Мазерати", стоявшего поперек улицы и
мешавшего движению.
- Но, приятель, - запротестовал мужчина, - я не смог бы ее убить, не
затормозив мгновенно.
- Возможно, - согласился полицейский. - Но мы не делаем исключений
даже для охотников.
- Возмутительно! - воскликнул мужчина.
- Девушка тоже нарушила правила, - заметил полицейский, - поскольку
пересекла улицу на красный свет. Но в данном случае мы не можем взыскать
штраф, поскольку нарушитель мертв.
- А если бы убили меня? - спросил мужчина.
- Тогда я оштрафовал бы ее, - пояснил полицейский, - оставив без
внимания ваше нарушение.
Поллетти пошел дальше. Споры из-за пустяков надоедали ему так же, как
и споры по важным вопросам.
[198]
Не успел он пройти и квартала, как ярко-красный спортивный автомобиль
с опущенным верхом остановился рядом, скрипнув тормозами. Поллетти
инстинктивно вздрогнул и оглянулся вокруг, ища убежища. Как всегда,
скрыться было некуда. Через несколько секунд он обнаружил, что за рулем
машины сидит Ольга.
Это была стройная, темноволосая, элегантная молодая женщина, изящно,
хоть и чуть броско, одетая. Ее глаза, большие, черные, светились, как у
волка, внезапно освещенного ярким фонарем. Ее можно было бы назвать очень
привлекательной - если вам по душе такой тип женщин, - правильнее всего
было охарактеризовать ее как параноидального шизофреника, одержимого
манией убийства, с едва уловимыми кошачьими манерами.
Мужчины любят играть с опасностью, но не каждый день. Поллетти играл с
Ольгой почти двенадцать лет.
- Я все видела, - произнесла Ольга многозначительно и мрачно.
Она всегда говорила многозначительно и мрачно, за исключением тех
случаев, когда ее тон был истерическим.
- Видела? Что же ты видела?
- Все.
Поллетти вымученно улыбнулся.
- Если ты видела все, значит, ты все поняла. Он хотел коснуться плеча
Ольги, но та включила задний ход и отъехала на несколько ярдов. Поллетти
опустил руку и пошел за ней.
- Милая, - начал он, - раз ты действитель-
[199]
но видела все, то поняла, конечно, что между мной и этой несчастной
девушкой нет ничего общего.
- Разумеется, - сказала Ольга. - Теперь.
- Не только теперь, а вообще, - продолжал убеждать Поллетти. - Поверь
мне, Ольга, я видел ее впервые в жизни!
- У тебя на лице губная помада, - мрачно заметила Ольга. Она была на
грани истерики.
Поллетти поспешно вытер рот тыльной стороной ладони.
- Милая, уверяю тебя, что я даже не был знаком с этой несчастной
девочкой...
- Тебе всегда нравились такие молодые, правда?
- ... и потому никак не мог встречаться с ней, никак.
- Значит, тебе приходилось только мечтать о таких встречах, а,
Марчелло?
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Ольга ждала
дальнейших оправданий, которые намеревалась с ходу отвергнуть. Поллетти
просто молчал. Его лицо изменилось, на смену ритуальному выражению мольбы
пришла гримаса обычной скуки. Мужчина, конечно, в долгу перед женщиной, с
которой прожил двенадцать лет, но всему же есть предел.
Внезапно он отошел от автомобиля и стал озираться, ища такси. Ольга
включила сцепление и направила машину прямо на него, затормозив всего в
каких-то двух дюймах.
Не говоря ни слова, Поллетти сел рядом с ней.
- Марчелло, ты лгун и обманщик, - произнесла Ольга.
[200]
Поллетти кивнул, закрыл глаза и откинулся на спинку мягкого сиденья.
- Если бы я так тебя не любила, то могла бы убить.
- Не спеши, твоя очередь еще придет, - пробормотал Поллетти, не
открывая глаз.
- Весьма вероятно, - согласилась Ольга. - Но сначала ты должен увидеть
меня в новом платье. - Она засмеялась и стиснула его руку. - Я уверена,
что оно понравится тебе, Марчелло.
А в нем и я.
- Не сомневаюсь.
