за кормой. Но во время захода солнца судно повернуло влево, видимо, войдя
в канал, текущий на север, - я заметила, что закат сместился в левую
сторону, и поэтому спрыгнула с левого борта.
Как только я коснулась воды, первым моим рефлекторным действием было
отплыть как можно дальше. Следующей реакцией - посмотреть, последовала ли
за мной Мэри. Честно говоря, я не очень рассчитывала на это, потому что
люди - я имею в виду живорожденных - редко могут соображать так быстро.
Когда я последний раз ее видела, она стояла на палубе, перегнувшись через
поручни и высматривая меня в воде (смотрела не туда, где я уже была, а
гораздо ближе к кораблю). Потом сразу раздался взрыв, полыхнуло зарево
и... было уже поздно. Мне на секунду стало немного жаль Мэри - она была
далеко не худшим экземпляром своей породы, - а потом я выкинула ее из
головы. У меня были свои проблемы.
Проблема первая - не напороться на обломки судна. Я нырнула под воду.
Вообще-то я могу плыть под водой около десяти минут, хотя и страшно не
люблю этого делать. Сейчас я выжала из себя все и, вынырнув, около минуты
жадно глотала воздух. По-моему, теперь вода вокруг была чистой, я уплыла
достаточно далеко от взрыва. Возможно, кто-то и уцелел и теперь болтался в
воде, но я не слышала никаких звуков и не собиралась искать никого,
поскольку у меня не было снаряжения не только для спасения утопающих, но и
для моего собственного спасения (ради Мэри я, может, и задержалась бы и
рискнула, но она-то точно не уцелела).
Я перевернулась на спину и стала смотреть в небо. Луны не было видно,
но вскоре я нашла Арктур, потом обеих Медведиц, а потом и Полярную звезду.
Итак, где север - ясно, я чуть-чуть изменила направление и поплыла на
запад. Плыла я на спине, потому что на спине, если не дергаться, можно
плыть хоть целый год, совершенно не уставая. Если конечности станут
затекать: просто расслабьтесь и тихонько шевелите пальцами рук и ног в
воде, пока не почувствуете, что все прошло. С дыханием, когда плывешь на
спине, тоже нет проблем, а спешить мне некуда, мне нужно лишь попасть в
империю со стороны Арканзаса. Но ни при какой погоде мне не нужно назад, в
Техас.
Итак, карты нет, определить, где я нахожусь, невозможно. Я знала
твердо одно: я должна плыть на запад и ни в коем случае - на юг. Я
продолжала, лежа на спине, тихонько плыть по течению и внимательно
смотреть на звезды. Сказать точно, на сколько меня сносило на юг течение,
было трудно, и единственное, на что я рассчитывала, - если (и когда) река
свернет на юг, я, плывя на запад, естественно упрусь в берег на стороне
Арканзаса.
Так и случилось. Через час - а может и через два - я почувствовала,
что подплываю к левому берегу. Я взглянула на небо, сверилась с Вегой и
взяла еще круче на запад. Вскоре головой и задела корягу, перевернулась,
ухватилась за нее, встала на дно и, осторожно обходя другие коряги, пошла
к берегу. Дно было илистое и грязное. Я выбралась на берег и огляделась
вокруг.
Темень стояла полная, светились по-прежнему лишь звезды в небе.
Отличить темную полосу воды от такой же темной полоски прибрежных кустов
можно было лишь по отражающимся в воде звездам. По звездам наверху я
сообразила, что двигаться на запад, значит - прямо в темную полосу кустов.
Бр-р-р... Но единственная альтернатива - обратно в реку и... завтра я
окажусь в Виксберге. Ну нет, благодарю покорно.
Я нырнула в кусты, потом в лесок и быстро, не останавливаясь, шла в
течение нескольких часов. Может, это была и не самая длинная ночь в моей
жизни, но самая унылая - это точно. Конечно, на свете хватает куда более
опасных джунглей, чем леса и заросли в низовьях Миссисипи, но осваивать их
без самого примитивного мачете или по крайней мере обычного острого
ножа...
Я шла, все время оглядываясь, и путь мой был так же извилист, как
русло реки, из которой я выбралась. Двигалась я, дай Бог, по километру в
час, а может, и меньше - каждые несколько метров и останавливалась и
смотрела на звезды, чтобы не сбиться с пути.
Дико раздражали мухи, комары, какие-то жуки, о существовании которых
я никогда не подозревала, дважды я едва не наступила не змею - может, это
были обыкновенные речные ужи, но я не стала проверять. Да, еще полным
полно было птиц, которые издавали резкие крики, когда к нашему общему
неудовольствию задевали крыльями мою физиономию. Под ногами было сплошное
болото, и все время приходилось преодолевать какие-то кочки и валежник.
Раза три или четыре я бухалась в воду; когда она доходила мне до горла, я
плыла. Как правило, вода была стоячей, но однажды мне показалось, что я
попала в какой-то канал или маленький приток Миссисипи и за мной поплыло
что-то очень большое. Огромная рыбина? Сом? Но они, по-моему, обычно лежат
на дне... Крокодил? Но они, насколько мне известно, вообще здесь не
водятся. Может, это лох-несское чудище решило порезвиться? Не знаю, я его
не видела, потому что, как только _п_о_ч_у_в_с_т_в_о_в_а_л_а_, буквально
взвилась над водой в диком прыжке и очутилась на суше.
Казалось, тысячу лет прошло после взрыва "Миртл" и "Мадам Лу", и
наконец рассвело.
В километре к западу от меня расстилалась высокая долина Арканзаса. Я
испытывала настоящий триумф, но не только его, еще и дикий голод, была
вымотана, искусана комарами и прочей гнусью, начисто лишилась всякой
привлекательности и страшно хотела пить.
Несколькими часами позже я очутилась в гостях у мистера Азры Хантера,
а еще через пару часов в его маленьком фермерском вагончике, запряженном
парой симпатичных мулов, мы подъезжали к небольшому городку под названием
Эдора.
Поспать мне не удалось, но все остальное в доме Хантеров я получила -
еду, питье и возможность умыться и привести себя в относительный порядок.
Увидев меня, миссис Хантер всплеснула руками, одолжила мне расческу и
накормила завтраком: яичница на сале с домашней ветчиной, кукурузный хлеб,
масло, кофе и молоко. Чтобы как следует оценить кулинарные способности
миссис Хантер, советую вам проплыть полночи по Миссисипи, а вторую
половину по колено в грязи поплутать по близлежащим болотам. Никогда не
ела ничего вкуснее!
Завтракала я в ее халате, потому что она заставила меня выстирать мой
спортивный костюм - когда пришло время прощаться, он был почти сухим и я
выглядела не так уж плохо. Почти прилично.
Я не предлагала Хантерам денег. Бывают среди живорожденных людей
такие, у которых их очень мало, но зато очень много доброты и достоинства.
Их гостеприимство не продается и не покупается, равно как и все остальные
их поступки. Я еще только учусь распознавать такую особенность в некоторых
представителях рода людского, но с Хантерами ошибиться было невозможно.
Мы пересекли долину Мэйкон, и дорога уперлась в широкую трассу.
Мистер Хантер остановил мулов, слез со своего сиденья и подошел к
вагончику.
- Мисс, - сказал он, подавая мне руку, - я буду очень признателен,
если вы сойдете здесь.
Опершись на его руку, я вышла из вагончика и спросила:
- Что-нибудь случилось, мистер Хантер? Я чем-нибудь обидела вас?
- Нет, мисс, - помолчав, ответил он, - вовсе нет. Вы... Вы рассказали
нам, как ваша рыбацкая лодка зацепилась за корягу и перевернулась...
- Ну да, а что?
- Бывают и коряги в реке, конечно... На них можно напороться. - Он
помолчал, а потом добавил: - Вчера вечером, когда солнце уже почти зашло,
что-то плохое случилось на реке. Да, два взрыва недалеко от пролива
Кентукки. Очень сильные взрывы. Мы видели их из дома. И слышали...
Он опять умолк. Я тоже молчала. Мои объяснения, каким образом я
попала сюда, конечно, были шиты белыми нитками. Но что еще могла я сказать
им? Разве что придумать историю о летающей тарелке?
- У моей жены и у меня, - продолжал мистер Хантер, - никогда не было
неприятностей с имперской полицией. И мы не хотели бы их иметь. Поэтому,
если вы чуть-чуть пройдетесь пешком вот по этой трассе налево, вы попадете
в Эдору. А я покачу домой.
- Понимаю, мистер Хантер. Хотела бы я знать, как мне отплатить вам и
миссис Хантер за все, что вы для меня сделали.
- Очень просто.
- Просто? - Он что, имеет в виду деньги? Ну, нет, не может быть!
- Когда-нибудь вам повстречается кто-то, кому будет нужна ваша рука.
Так протяните ее и вспомните нас.
- О... Я так и сделаю. Я сделаю это, можете быть уверены!
- Только не надо уведомлять нас об этом письмом. Людей, получающих
письма, э-ээ... издалека... их обычно берут на заметку, а нам с женой не
хотелось бы, чтобы нас замечали.
- Понимаю. Я сделаю это с мыслью о вас. И не один раз.
- Это хорошо. Брошенное семя всегда дает всходы, мисс. Миссис Хантер
просила передать вам, что она будет молиться за вас.
Мои глаза стали мокрыми так внезапно, что я потеряла его из виду.
- О, пожалуйста, пожалуйста, передайте ей, что я буду поминать ее в
своих молитвах и... буду молиться за вас обоих! - (Никогда в жизни я не
молилась, но за Хантеров помолюсь!)
- Сердечно вам благодарен. Я передам ей. Мисс, могу я дать вам один
совет так, чтобы вы не обиделись?
- Конечно. Мне сейчас очень нужен хороший совет.
- Вы не собираетесь надолго остаться в Эдоре?
- Нет. Мне нужно на север.
- Да, вы говорили. Так вот Эдора - это просто полицейский участок и
несколько магазинов. Лей-Виллидж находится дальше, но зато там есть
станция рейсовых гравилетов. Это около двенадцати километров отсюда, если
вы пойдете по трассе направо. Если вы сможете пройти такое расстояние до
полудня, вы успеете на дневной рейс. Правда, идти далековато, и денек
сегодня выдался жаркий.
- Я успею.
- Рейсовый гравилет может подбросить вас даже до Литтл-Рока... Угу...
Только это стоит денег. Я...
- Мистер Хантер, вы были очень добры ко мне. У меня с собой кредитная
карточка, и я в состоянии оплатить рейс.
Я действительно была не в очень хорошей форме после моего
романтического плавания и путешествия по болоту, но все кредитки,
удостоверения личности, паспорт и наличные лежали в водонепроницаемом
кошельке на поясе, который мне дала Жанет тысячу световых лет назад. Ничто
не намокло - когда-нибудь я расскажу ей об этом.
- Это хорошо. Я просто хотел предупредить. И еще одно. Местные ребята
здесь, как правило, не суют нос в чужие дела. Если вы пойдете себе прямо
на станцию и сядете в гравилет, те несколько приставучих, которые все же
есть в округе, вряд ли успеют вам надоесть. Так что до свидания, и желаю
вам удачи.
Я попрощалась с ним и пошла по трассе направо. Я хотела было
поцеловать его на прощанье, но... мистер Хантер был не из тех, с кем
посторонняя женщина могла позволить себе такие вольности.
Я успела на дневной рейс, и в 12:52 была в Литтл-Роке.
Экспресс-капсула была уже битком набита, и я пошла на станцию монорельса.
Через двадцать одну минуту я очутилась в Сент-Луисе. Прямо на станции в
кабине с терминалом я набрала контактный код Босса.
Мне ответил голос:
- Использованный вами код в настоящее время отключен. Оставайтесь у
терминала, и оператор... - Я быстро нажала на кнопку отключения и еще
быстрее вышла из кабины. Потом я побродила по подземной части города,
делая вид, что разглядываю витрины магазинов, а на самом деле все больше
удаляясь от станции.
Отойдя на порядочное расстояние от той кабинки, я нашла терминал в
каком-то магазине. Когда голос повторил: "Использованный вами код в
настоящее время..." - я нажала на кнопку, но голос не прервался. Тогда я
