предполагая существование только одной последовательно применяемой шкалы
ценностей, чем предполагая множественность индивидов со своими собственными
шкалами, что в ранних разработках новых теоретических систем допущение
коммунистического государства употреблялось часто -- и с немалой пользой --
как упрощающий прием[ср., в частности: F. von Wieser, Natural Value (London,
1893), passim]. Однако оно использовалось для того лишь, чтобы
продемонстрировать, что любое решение с необходимостью породило бы в таком
государстве, по сути, те же ценностные феномены -- ренту, заработную плату,
прибыль и т.д., которые мы реально наблюдаем в конкурентном обществе. И тогда
авторы обычно переходили к показу, как взаимодействие между самостоятельно
осуществляющими деятельность индивидами спонтанно порождает эти феномены, не
пытаясь выяснить, могут ли они порождаться в сложном современном обществе
как-либо иначе. Простое отсутствие общей согласованной шкалы ценностей видимым
образом лишало эту проблему всякой практической значимости. Это правда, что
некоторые из ранних авторов новой школы не только думали, что они фактически
решили проблему социализма, но и верили, что их исчисление полезностей дало
средства, позволяющие вписать индивидуальную шкалу полезности в шкалу целей,
объективно действующую для общества в целом. Однако теперь широко признано,
что это последнее убеждение было просто иллюзией и что нет научных критериев,
позволяющих нам сравнивать или оценивать относительную важность потребностей
разных людей, хотя выводы, подразумевающие подобные незаконные межличностные
сравнения полезностей, все еще можно встретить при обсуждении специальных
проблем.
Тем не менее очевидно, что по мере того, как с успехами в изучении
конкурентной системы выявлялась сложность спонтанно решаемых ею проблем,
экономисты начинали все более и более скептически относиться к возможности
решения тех же проблем сознательным путем. Пожалуй, стоит отметить, что еще в
1854 году наиболее известный из предшественников современной школы Упредельной
полезностиы, немец Герман Г. Госсен пришел к выводу, что замышляемая
коммунистами центральная экономическая власть вскоре обнаружила бы, что
поставила перед собой задачу, совершенно непосильную для отдельных
людей.[H.H.Gossen, Entwicklung der Gesetze des menschlichen Verkehrs und der
daraus fliessenden Regeln fьr menschliches Handeln (Braunschweig, 1854), р.
231: УКроме того, из установленных выше положений относительно потребления,
предполагающих повышение ценности любого предмета при уменьшении его массы и
разнообразия и снижение его ценности в обратном случае, следует, что только
благодаря утверждению частной собственности отыскивается мера для определения
того, какое количество каждого товара целесообразнее всего производить при
данных условиях. Поэтому проектируемый коммунистами центральный орган по
распределению всевозможных работ очень скоро убедился бы на опыте, что взялся
за задачу, разрешение которой далеко превосходит возможности отдельных людейы
(курсив оригинала -- Прим. ред.).] Позднее экономисты современной школы часто
указывали на тот пункт, который Госсен положил в основу своего возражения, --
трудность рационального расчета при отсутствии частной собственности. Особенно
четко это выразил профессор Кэннан, подчеркнув, что цели социалистов и
коммунистов могут быть достигнуты только путем Уотмены как института частной
собственности, так и практики обмена, без которых ценность, в любом разумном
смысле слова, не может существоватьы. [E.Cannan, A History of the Theories of
Production and Distribution (1893); 3d ed., 1917, p. 395. Позже профессор
Кэннан внес также важный вклад в анализ проблемы международных отношений
социалистических государств. См. его очерк: УIncompatibility of Socialism and
Nationalismы, in The Economic Outlook (London, 1912).] Однако, помимо общих
формулировок подобного рода, критическое изучение возможностей
социалистической экономической политики не слишком преуспело по той простой
причине, что по поводу путей преодоления этих проблем не существовало никаких
конкретных социалистических предложений, которые можно было бы исследовать.
[Совершенно ускользнувшая от внимания попытка решить проблему с
социалистической стороны, где сквозит некоторое понимание реальных трудностей,
была сделана Г.Шульзером (G. Sulzer): Die Zukunft des Sozialismus (Dresden,
1899).]
Только в начале нынешнего века сделанное видным голландским экономистом
Т.Г.Пирсоном общее утверждение, аналогичное только что рассмотренному, о
невозможности практического осуществления социализма, вынудило наконец
ведущего тогда теоретика марксистского социализма К.Каутского прервать
традиционное молчание по поводу реального функционирования будущего
социалистического государства. К.Каутский прочел лекцию, где не слишком охотно
и со многими оправданиями дал описание того, что произойдет на следующий день
после Революции. [Английский перевод этой лекции, первоначально прочитанной в
Дельфте 24 апреля 1902 г. и вскоре опубликованной на немецком языке вместе с
другой лекцией, прочитанной там же двумя днями ранее, был опубликован под
заголовком УСоциальная революция и назавтра после социальной революцииы
(London, 1907).] Но Каутский только показал, что реально даже не представляет
себе той проблемы, которую видели экономисты. Таким образом, он дал Пирсону
возможность подробно продемонстрировать в статье, первоначально появившейся в
голландском журнале УEconomistы, что у социалистического государства будут
свои проблемы с ценностью, как и у любой другой экономической системы, и что
задача, которую надо решить социалистам, состоит в том, чтобы показать, как
при отсутствии системы ценообразования должна определяться ценность различных
благ. Эта статья стала первым важным вкладом в дискуссию об экономических
аспектах социализма. Несмотря на то, что она осталась практически неизвестной
за пределами Голландии и стала доступной только в немецком варианте после
того, как дискуссия была начата независимо от нее другими авторами, статья эта
до сих пор представляет особый интерес как единственный серьезный анализ
данных проблем, опубликованный перед Первой мировой войной. Она особенно ценна
анализом проблем, возникающих в сфере международного обмена между несколькими
социалистическими государствами. [Английский перевод статьи Пирсона есть в
сборнике: Collectivist Economic Рlanning, к которой настоящая работа послужила
введением.]
Все последующие обсуждения экономических проблем социализма перед Первой
мировой войной более или менее ограничивались доказательством того, что по
меньшей мере такие основные ценовые категории как заработная плата, рента и
процент должны будут фигурировать в расчетах планирующей власти в той же
форме, в какой они присутствуют сегодня, и будут определяться, по сути, теми
же факторами. Современное развитие теории процента сыграло особо важную роль в
этой связи и после Б°м-Баверка [в дополнение к его общей работе о проценте
следует упомянуть очерк УMacht und цkonomisches Gesetzы (Zeitschrift fьr
Volkswirtschaft, Sozialpolitik und Verwaltung [1914]), поскольку во многом он
должен считаться прямым предварением более поздней критической работы]
профессор Кассель был тем, кто убедительно показал, что процент должен будет
составлять важный элемент для рационального расчета экономической
деятельности. Однако никто из этих авторов даже не пытался показать, как
прийти к этим важнейшим величинам на практике. Единственным, кто по меньшей
мере приблизился к проблеме, стал итальянский экономист Энрике Бароне,
развивший в статье УМинистерство производства в коллективистском государствеы
(1908) некоторые мысли Парето [V. Pareto, Cours d'economie politique, II
(Lausanne, 1897), 364 ff.]. Эта статья представляет значительный интерес как
пример размышлений о том, каким образом инструменты математического анализа
экономических проблем можно было бы использовать для решения задач центральной
власти, осуществляющей планирование. [Английский перевод работы Бароне
опубликован как приложение к книге Collectivist Economic Рlanning.]
9
Когда с окончанием войны 1914--1918 гг. социалистические партии пришли к
власти в большинстве государств Центральной и Восточной Европы, обсуждение
всех этих проблем с необходимостью вошло в новую и решающую фазу. Победившим
социалистическим партиям теперь надо было думать об определенной программе
действий, и социалистическая литература следующих сразу за Первой мировой
войной лет вначале была большей частью занята практическими вопросами
организации производства на социалистических принципах. Эти дискуссии
находились под большим влиянием опыта военных лет, когда государства создали
управления по обеспечению продовольствием и сырьем, чтобы справляться с
серьезной нехваткой большинства основных предметов потребления. Было
общепризнано, что это доказало не только осуществимость централизованного
управления экономической деятельностью и даже ее превосходство над системой
конкуренции, но и то, что специальная техника планирования, разработанная для
решения этих проблем, может с равным успехом применяться для постоянного
регулирования социалистической экономики.
Кроме России, где скорость перемен в первые послереволюционные годы почти не
оставила времени для спокойных размышлений, в основном в Германии и еще больше
в Австрии эти вопросы дебатировались наиболее серьезно. Особенно в Австрии,
социалисты которой долго играли ведущую роль в теоретической разработке
социализма и в которой сильная и сохранившая единство социалистическая партия
оказывала, вероятно, больше влияния на экономическую политику, чем в любой
другой стране помимо России, проблемы социализма приобрели огромное
практическое значение. Следует, пожалуй, упомянуть (это довольно любопытно),
как мало серьезных исследований было посвящено экономическому опыту этой
страны в первое десятилетие после Первой мировой войны, хотя он, наверное,
имеет куда большее отношение к проблемам социалистической политики в Западном
мире, чем все происшедшее в России. Однако что бы ни думать о значимости
проведенных в Австрии реальных экспериментов, несомненно, что внесенный там
теоретический вклад в понимание этих проблем останется значительной вехой в
интеллектуальной истории нашего времени.
Среди всех этих ранних разработок социалистических авторов наиболее интересной
во многих отношениях и, в любом случае, наиболее характерной для все еще очень
ограниченного осознания затрагиваемых здесь экономических проблем является
книга Отто Нейрата, которая появилась в 1919 г. В ней автор попытался
показать, что опыт военных лет выявил возможность обходиться без всякого учета
ценности при регулировании предложения предметов потребления и что все расчеты
центральных планирующих органов должны и могут проводиться in natura, то есть
что эти расчеты не должны вестись на основе какого-либо общепринятого мерила
ценности, а можно производить их в натуральном выражении [Otto Neurath, Durch
die Kriegswirtschaft zur Naturalwirtschaft (Munchen, 1919)]. Нейрат совершенно
не заметил непреодолимых трудностей, которые отсутствие стоимостных расчетов
создаст на пути любого рационального экономического использования ресурсов, и
даже, видимо, считал это преимуществом. Столь же суровая критика применима и к
работам, опубликованным в то же время одним из ведущих мыслителей австрийской
социал-демократической партии Бауэром [15]. Здесь нет возможности входить в
подробности аргументации этих и ряда других родственных публикаций того
времени. Тем не менее их следует упомянуть, поскольку они важны в качестве
наглядных образцов социалистической мысли непосредственно перед столкновением
с новой волной критики и поскольку большая часть этой критики была направлена
против этих работ или неявно их затрагивала.
В Германии в центре дискуссии оказались предложения Укомиссии по
социализацииы, созданной для обсуждения возможностей перехода от частной
