бьет. Зрелищем сим дивным насытясь, годья вдруг кровью налитые глаза
свои на других обратил и оглядел всех, кто вокруг стоял.
И молча бросился на Ульфа.
И пал годья.
Пав же, уснул.
От той стравы я мало что помню, потому что после того, как Одвульф
еще более редкозубым стал, мне тоже пиво в голову ударило.
Мы с Гизульфом переговорили и к Лиутпранду подкрались. Мы решили, что
нам надоел этот Лиутпранд. Он лангобард. И Галесвинту, сестру нашу, ла-
пает, а та визжит и жмется к его толстому брюху, нравится ей, что ли?
Решили мы с Гизульфом: кабы дурного не вышло.
Вот и набросились на Лиутпранда, когда он от Галесвинты опять к
большому куску мяса обратился и зубы в этот кус вонзил.
Тут мы и обратили к Лиутпранду речь, внешне учтивую, но с ядовитым
жалом. Сказали ему, что на него глядя, вспоминаем одного человека. К то-
му тоже Галесвинта липла и всячески его потчевала; и так же, как Лиутп-
ранд, пожрать тот человек был горазд.
- Кто таков был? - спросил Лиутпранд грозно. И Галесвинту покрепче
лапой, рыжим волосом заросшей, обхватил, к брюху своему прижимая.
- Багмс, - одновременно ответили мы с Гизульфом.
Галесвинта из-под лиутпрандова локтя злыми взглядами нас сверлила, да
только что нам ее взгляды.
- Кто этот Багмс? - поинтересовался Лиутпранд, снова от мяса откусы-
вая. - Что за воин?
- Это раб был отцов, - пояснил Гизульф, а я добавил:
- Он гепид. Отец его за бесполезностью на все четыре стороны отпус-
тил.
Лиутпранд подавился мясом и едва не умер. Галесвинта, как только он
ослабел от удушья, из его хватки высвободилась и у меня на волосах по-
висла. Ее Гизульф еле от меня оторвал и в кусты бросил.
Тут довелось нам воинскую науку лангобардскую на себе испытать. Зары-
чал Лиутпранд, когда с удушьем справился и мясо выкашлял. Тут мы с двух
сторон напали на него.
Помню я, что над головой моей мосол обглоданный взметнулся. И испус-
тил Лиутпранд ветры такой богатырской мощи и громкости, что, казалось,
от рева этого курганы содрогнулись до самого основания...
А когда пришел я в себя, Лиутпранд уже тащил нас с Гизульфом, как два
бревна, под мышкой зажав. К реке нес.
Видел я, как вода приближается, и упали мы в воду. И видел я спину
удаляющегося Лиутпранда, и слышал премерзкое хихиканье Галесвинты, сест-
ры нашей. Мила ей была воинская наука лангобардов, так мы поняли.
И поклялись отомстить Лиутпранду. Гизульф сказал, что если Лиутпранд
по своей глупости на Галесвинте женится, то иной мести коварному ланго-
барду и не нужно.
От холодной воды мы в себя немного пришли. И снова наверх по склону
поднялись, туда, где стравное веселье кипело.
Лиутпранд снова Галесвинту тискал и обжирался; когда мы мимо проходи-
ли, он только кровожадно рыкнул нам вслед. Мы шагу прибавили.
Гизульф после рассудительно говорил, что хорошо было бы, если бы Га-
лесвинта от Лиутпранда понесла, ибо нашему роду надобны свирепые воины.
И что мы с ним не дурью маялись, когда на Лиутпранда напали, а нароч-
но проверяли, достаточно ли он свиреп, чтобы семя свое в лоно нашей
сестры заронить.
И в глупом хихиканье Галесвинты особая мудрость есть, нашей ду-
ре-сестре невнятная за скудоумием ее, ибо от того глупого хихиканья
славная прибавка к нашему роду может выйти.
Так рассуждал Гизульф, а я ему вторил.
Мы с ним говорили об этом другой нашей сестре, Сванхильде, Галесвинту
ей в пример поставив. Сванхильда же хохотала и отмахивалась обеими рука-
ми.
В великой битве за гусли дядя Агигульф верх одержал над другом своим
Валамиром. Так дядя Агигульф говорил после, а Валамир возразить ему не
мог, потому что дядя Агигульф там, в реке, обильно накормил его тиной и
водорослями. Стало быть, дядя Агигульф и победитель.
Возрадовавшись от этой победы свыше всякой меры, стал дядя Агигульф
нового противника искать для единоборства. И приметил он, что Арегун-
да-вандалка скучно сидит. Женщины с ней своих женских разговоров не за-
водили; мужчины же к ней не подходили, ибо в памяти каждого свежи были
побои, коими наградила их вандалка, когда они к ней в гости ходили - бо-
гатырствовать.
И такую речь обратил дядя Агигульф к Арегунде-вандалке, девой В-вота-
на - в-валькирией - ее именуя, на ногах слегка покачиваясь и длинными
мокрыми волосами встряхивая:
- Не лепо ли тебе, о дщерь Вотана, в единоборстве честном сойтись с
богов любимцем Агигульфом, сыном Рагнариса, в боях прославленным?
Арегунда-вандалка в своем одиночестве так набралась пива темного, что
лишь посмотрела на дядю Агигульфа мутным взором. Однако ж чести своей не
уронила и вскричала страшным голосом:
- Вотан!
И дядя Агигульф засмеялся и тоже радостно заревел, вандалке вторя:
- Вотан!
Решили они между собой на мечах биться и непременно кровь пролить, но
поединка не получилось, ибо Арегунда встать не смогла.
Дядя Агигульф ее на руки взял и к реке понес любовно, дабы освежи-
лась; но по дороге споткнулся и уронил. Освирепела вандалка и бранить
дядю Агигульфа принялась.
Дядя Агигульф ее кулаком огреть хотел, но промахнулся и по камню по-
пал. Вандалка же его кулаками разом по обоим ушам съездила, и обмяк дядя
Агигульф.
Выбраться же из-под бесчувственного дяди Агигульфа у вандалки сил не
хватило. И задремала она под дядей Агигульфом.
Так и нашел их Валамир. Будить не стал, вместо того удалился бесшумно
и призвал к тому месту Гизарну, Аргаспа, Теодагаста, отца нашего Тарас-
мунда, Ульфа, годью Винитара, которого нарочно пробудил, и Ода-пастуха.
И еще Визимара-вандала - пусть полюбуется. Смогли же пойти с Валамиром
Гизарна, Визимар, Ульф да я, хотя меня никто не звал.
Тут Гизарна с Валамиром и Ульфом хохотать стали, а Визимар насупился.
Дядя Агигульф от смеха этого проснулся и с вандалки нехотя слез, потому
что вандалка хоть и была костлявая, но все же не такая жесткая, как зем-
ля.
Поворочался дядя Агигульф, заплетающимся языком вызвал Ульфа на пое-
динок, непременно до крови, и снова заснул сном младенческим.
Арегунда же вандалка так и не проснулась.
Визимар с Валамиром толкаться стали и Визимар Валамиру в лоб дал ку-
лаком, а Валамир - Визимару.
Но в это время от села несколько рабов пришли и еще пива принесли.
Они драться бросили и пошли еще пиво пить. Ульф строго спросил рабов,
все ли спокойно в селе. Снага-раб сказал, что чужаков нет. Тогда Ульф
разом полкувшина осушил и, рыгнув, дозволил всем пить.
И Валамир перепил Визимара, а Ульф перепил Валамира... А после всех
перепил Снага-раб, но того уже не заметили.
.....................................................................
........................................................................
.
...Бой стенка на стен-
ку......................................................................
..................................
.....................................................................
........................................................................
.
...Отец наш Тарасмунд с Ульфом боролись и одолел Тарасмунд
Ульфа........................
.....................................................................
........................................................................
...Лиутпранд в костер
упал....................................................................
..............................
.....................................................................
........................................................................
.
...Годья Винитар проснулся, словил Валамира (тот слаб был и отбиться
не сумел) и о Боге Едином толковать ему начал, отчего произошло между
годьей Винитаром и Валамиром столкновение, и Винитар Валамиру кровь но-
сом пустил ...................................
.....................................................................
........................................................................
...Тарасмунд бил-
ся......................................................................
........................................
.....................................................................
........................................................................
.....................................................................
........................................................................
...Дядя Агигульф от забытья очнулся и, на курган лицом пав, рыдал
прежалостно и дедушку Рагнариса протяжным голосом
звал....................................................................
....
.....................................................................
.......................................................................
.....................................................................
.......................................................................
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
УЛЬФ
ЖЕЛЕЗНЫЙ КРЕСТ
Наутро после стравы, когда мы с Гизульфом от хмельного сна очнулись,
все вокруг нас было новым. И сами мы были новыми, как будто только что
народились.
Мы пошли к реке умыть лица. Река была на том же самом месте, что и до
смерти дедушки. И курган аларихов на прежнем месте был.
У реки мы услышали голоса - там, где мы Арегунду нашли в тот день,
когда дедушка из бурга вернулся. Мы за кустами притаились, как нас дядя
Агигульф учил. Подкрались незаметно и стали слушать.
Мы таились больше для развития в себе воинского навыка, нежели из же-
лания подслушать. Но потом пришлось таиться уже по-настоящему, ибо у ре-
ки разговаривали Ульф с Арегундой. И если бы Ульф увидел, что мы подслу-
шиваем, он бы нас без лишних слов прибил.
Ульф Арегунде дивные вещи говорил. Говорил Ульф о том, что вчера село
никто не берег. Ни один воин в разъезд не отправился. Да если бы и отп-
равился - что толку, коли все село перепилось, хоть голыми руками бери?
Он, Ульф, может быть, и пошел бы в разъезд, да как отца не проводить.
И сознался Ульф Арегунде, что страшно ему вчера было. Все время спи-
ной вздрагивал, чудились копья и стрелы вражеские.
А Арегунда молчала.
Как деда с Ахмой не стало, изменилось все в доме. Без деда все из рук
валилось.
После стравы несколько дней дождь лил, небо лишь к ночи очищалось,
утром снова заволакивало. Восходы же и закаты кровавыми были.
У нас в доме тихо стало. Ильдихо браниться перестала, шмыгала, втянув
голову в плечи, лишь бы не заметили ее лишний раз. Зато Гизела, наша
мать, власть стала забирать и даже выросла как будто. Отец с Ульфом о
чем-то подолгу во дворе беседы вели.
Дядя Агигульф на лавке по большей части лежал в бессилии, как тогда,
когда огневица с трясовицею его разбили, и над собой глядел.
Мы с Гизульфом болтались неприкаянные. О нас редко вспоминали. Вала-
мир без Агигульфа скучал и потому с Гизульфом неожиданно дружбу свел.
Гизульф теперь часто у Валамира ночевать оставался.
Лиутпранд целыми днями по округе ездил - дозор нес. Его об этом никто
не просил, а Ульф сказал: "Пусть, мол, не помешает".
Когда Лиутпранд у нас дома бывал, то с Галесвинтой миловался. Уже не
было ни для кого тайной, что Лиутпранд сватовство замышляет и только
времени подходящего ждет.
Арегунду-вандалку мы почти не видели. Когда в село из кузницы прихо-
дила, о чем-то с глупой и вертлявой Сванхильдой, сестрой нашей, шушука-
лась. Нам это дивным казалось. Сванхильда еще глупее Галесвинты, по-мое-
му.
Ульф свой дом подновлять начал. Гизульф мне сказал, что Ульф, вроде,
собирается отдать этот дом Лиутпранду с Галесвинтой; сам же теперь в
большом доме, с нами, жить будет. Только нехотя Ульф работал, будто не
