вать, а пользы от рабов куда меньше, чем вреда. Так дедушка говорит. И
потому рабов не держит. Только Багмс-гепид у нас жил, но и тот не при-
жился. Его отец за ненадобностью на все четыре стороны отпустил.
Иное дело у Хродомера. У Хродомера много рабов. И родни у него много.
Бывает, что и запутаешься, кто ему родня, а кто нет.
Когда я был мал, то из всех хродомеровых домочадцев больше других лю-
бил Хорна. Это старый раб хродомеров, он за скотиной ходит. Его прозвали
"Хорном", потому что у него все время бурчит в животе, будто рога боевые
зовут. Когда дедушка приходил к Хродомеру, я бежал к Хорну в свинарник,
забирался к нему на колени, прижимался ухом к животу и слушал, как в жи-
воте у Хорна зовут боевые рога. Дедушка потом ругался, что от меня хро-
домеровой свиньей разит. Дедушка говорит, что у Хродомера свинья иначе
пахнет, чем наша. Так смердит, что спасу нет. А наша свинка пахнет слав-
но. Она трапезой пахнет и свининой жареной.
Еще у Хродомера есть раб Скадус. Этого Скадуса младший сын Хродомера,
Теодегизил - тот, которого герулы убили, - он Скадуса из похода привел.
Теодегизила герулы тогда же убили, когда они Ульфу глаз выбили.
Скадус родом из герулов. Его Теодегизил еще раньше привел. Когда Тео-
дегизила герулы убили, Хродомер хотел Скадуса убить, чтобы сына своего
порадовать. Но годья Винитар тому помешал. На подворье к Хродомеру при-
шел и бороться предлагал: мол, если он, Винитар, одолеет - быть рабу жи-
ву. И вышел против годьи Винитара сын хродомеров Оптила, и боролись они.
И одолел Винитар Оптилу. И оставили Скадуса жить.
Хродомер потом с дедушкой Рагнарисом, старые распри позабыв, дружно
оплакивали упадок и измельчание мира. Мол, к упадку мир клонится, если
паршивого раба-герула во славу героя убить не позволяется.
Я думаю, что на самом деле Хродомеру не хотелось этого герула уби-
вать.
А годья Винитар надеялся Скадуса заступничеством своим к вере новой
склонить, но не склонился к ней Скадус. Скадус сказал, что будь он, Ска-
дус, на месте Хродомера, а Хродомер на месте Скадуса, то он, Скадус,
непременно бы Хродомера в жертву богам принес. И видел Скадус (и я тоже
видел, ибо при мне разговор был), как обрадовался этим словам Хродомер.
С той поры и стал Скадус у Хродомера на подворье остальными рабами
помыкать.
Есть еще у Хродомера один раб, именем Двала. Хродомер говорит, у это-
го Двалы и другое имя есть, но оно никому не ведомо. И оттого забылось
оно.
Этот Двала родом алан. Его Хродомеру в бурге один алан подарил, ибо
приходился тому алану Двала младшим сыном. А всего сыновей у того алана
было больше дюжины. Полюбился тому алану Хродомер, вот и подарил ему
меньшого.
Хродомер только в селе разглядел, что этот новый раб Двала - сущий
болван, но алана, отца его, разыскивать не стал, а вместо того приставил
Двалу к делу. Имя ему тогда же определил сообразно с талантами его.
Я не люблю Двалу, с ним скучно.
У Хродомера есть две дочери.
Младшую зовут Брунехильда. Поначалу ее просто Бруньо звали, но когда
вошла в лета девические, другое прозвание ей придумали, да так оно с нею
и осталось: Брустьо Великие Сиськи. Это нам с братом Гизульфом дядя Аги-
гульф объяснил потом. Когда Брустьо начала стареть, ее Великие Сиськи
стали Долгими Сиськами. Это нам тоже дядя Агигульф рассказал.
Брустьо имела мужа, который жил вместе с нею у Хродомера и помогал
Хродомеру хозяйство вести. И колодец хродомеров они вместе копали - тот
самый, который дедушку нашего Рагнариса так ярит. Но муж Брустьо умер. И
дочка Брустьо от чумы умерла. А иных детей прижить не успели.
Хродомер хотел потом выдать Брустьо за Гизарну, но Гизарна не хотел
брать Брустьо. Дядя Агигульф говорит, это потому, что к тому времени Ве-
ликие Сиськи как раз стали Долгими.
Я люблю слушать, как Брустьо ругается с нашей Ильдихо. Они с Ильдихо
ходят на реку стирать и ругаться. Брустьо ругается лучше, чем Ильдихо.
Брустьо ругается почти как воин.
Есть у Хродомера и старшая дочь, именем Хильдефрида. Хильдефриду все
боятся. Она бьет рабов и кричит на свою сестру Брустьо. Хильдефрида была
замужем, но очень быстро овдовела. Хильдефрида вернулась к своему отцу,
потому что с тем мужем она не народила детей. Она принесла назад все то
имущество, которое давал за ней Хродомер, и еще долю от умершего мужа,
ибо поведения была хорошего и родичи мужа отдали ей часть этого имущест-
ва. Так говорит дедушка Рагнарис. Они с Хродомером долго это обсуждали,
толковали и поворачивали то так, то эдак.
Дедушка не одобряет того, что у Хильдефриды нет детей. Оттого
Хильдефрида не любит нашего дедушку.
Я думаю, она никого не любит.
Хильдефрида ловко управляется с женщинами на хродомеровом подворье. У
Хродомера живет еще одна племянница, прозвищем Фаухо-Лиска. Хильдефрида
то с Фаухо дружбу водит и бранит Брустьо, то вдруг с Брустьо сойдется и
тогда уж сестры вдвоем напустятся на Фаухо.
Фаухо-Лиску прозвали так за рыжие волосы. Фаухо сущая уродина, личико
у нее маленькое, в прыщах и веснушках, бедра узкие - женщины говорят,
что Фаухо не может родить детей. Только волосы красивые, медные.
Фаухо бережет свои волосы.
Один раз мы с братом Гизульфом выпросили у Фаухо прядку ее медных во-
лос, сплели в косичку и сделали браслеты. Нам хотелось носить блестящие
браслеты, как у дяди Агигульфа. Но дедушка заметил, что у нас браслеты
из волос Фаухо, и отобрал, а Гизульфа выдрал.
Дедушка очень не любит Фаухо. Хродомер пытался навязать Фаухо в жены
дяде Агигульфу, оттого дедушка и сердится.
ВОЙНА РАБОВ
Вскоре после посевной это было.
Есть у Аргаспа раб. Звать его Снага. Этот Снага прежде был скамаром.
У Аргаспа же он так прижился.
Поехал однажды Аргасп в бург. Подъезжает он к бургу и видит там ска-
мара. Скамар хочет в бург войти, а воины у ворот его не пускают и щедро
наделяют разного рода зуботычинами и затрещинами. Однако скамар оказался
упорный, все лезет и лезет.
Аргасп остановился, смотреть стал. Забавно ему сделалось. Вместе с
прочими хохотал и на скамара пальцем показывал. Уморил скамар назойли-
востью своей.
Так все смеялись (а Аргасп любит веселье и всюду его ищет). Вдруг тот
скамар, из пыли поднявшись, на узде у аргасповой лошади повис и прежа-
лобно молить стал, чтобы храбрый воин его накормил. Мол, седмицу во рту,
кроме пыли, ничего не было.
И так насмешил он Аргаспа своим кривлянием, что взял его Аргасп с со-
бой в бург и накормил. А накормив, рабом своим сделал, домой к себе заб-
рал и заставил работать по хозяйству.
Сам же с легкой душой безделью предался.
Первое время хвастал Аргасп новым своим рабом Снагой без удержу. На-
зовет полный двор гостей, Снагу вызовет - кривляйся, Снага, потешай гос-
тей моих! Снага рад стараться. Так и веселились хозяин и раб, а всю ра-
боту перевалили на наложницу аргаспову, Тиви.
Потом Аргасп в поход ушел, а Снагу Тиви в крутой оборот взяла, так
что когда Аргасп из похода воротился, Снага уже вовсю по хозяйству кру-
тился, а Тиви им повелевала. Аргасп понимал, конечно, что в его от-
сутствие Снага с Тиви милуется, но поскольку убытка в хозяйстве от этого
нет, то и не обратил на это никакого внимания.
По весне Снага иной раз начинает ныть, что хочется ему вновь бродяж-
ничать и странствовать, как прежде. Но никогда не уходит.
Этот аргаспов Снага вскоре после посевной дал в ухо хродомерову рабу
Двале, объясняя свой поступок тем, что Двала, мол, круглый дурак.
Этой новостью он никого не удивил. И без того все село хорошо знает,
что Двала - круглый дурак. Но на драку между рабами Хродомера и Аргаспа
многие пришли посмотреть. Катались в пыли Двала и Снага, ибо хоть и был
Двала глуп, но телом могуч и кулаками совал знатно. Снага же верткий и
тощий.
Мы с Гизульфом тоже прибежали и смотрели. И Ахма-дурачок, брат наш,
глядел и подпрыгивал, дерущихся подзуживая.
Ильдихо пришла, чтобы нас с Гизульфом и Ахмой домой забрать, но и са-
ма осталась глядеть.
Дрались рабы долго. Аргасп пришел (ему Тиви сказала, ибо Тиви боя-
лась, как бы не убил Двала Снагу). Аргасп Хродомеру родней приходится,
он племянник хродомеров. Не хотел он обижать родича своего из-за раба
вздорного и потому пинками обоих разогнал.
Двала, уходя, все оборачивался, кулаками грозил и разбитой губой дер-
гал. Снага же на удивление всем невредим оказался. Аргасп тут же ему нос
разбил и под глазом синяк поставил. Пусть Хродомер видит, как пострадал
Снага от кулаков Двалы безмозглого. И с тем, ругая на чем свет стоит,
домой погнал. А Тиви, причитая, сбоку шла, точно собака пастушья возле
стада.
На следующий день Двала вспомнил, что, вроде бы, алан он родом. А
аланы - народ мстительный. И Скадуса, другого хродомерова раба, на ко-
варное дело подбил.
Взяли они большой мешок, какой у Хродомера для зерна припасен, и ста-
ли тайно следить за Снагой. И выждав, когда Снага беспечно присел на
корточки по естественной надобности, напали на него с тыла и мешок на
Снагу надели.
Пойманный в ловушку Снага пробовал отбиваться и кричать, но тщетно.
Двала и Скадус избили его и, как был, в мешке бросили, а сами скрылись.
Снага же был по делу Аргаспом послан, когда отвлечься задумал и на
корточки присел. Ждал-ждал Аргасп, пошел посмотреть - что там раб нера-
дивый делает так долго. Нашел же Снагу в самом плачевном виде. Лежал
Снага, стонал и корчился. Как хозяина заприметил, вдвое громче стонать
принялся, дабы внимание хозяйское к увечьям своим обратить.
Рядом со Снагой мешок лежал - орудие мести. Был этот мешок, в котором
Хродомер зерно держит, измазан пометом Снаги, кровью и соплями его.
И разгневался Аргасп. И повелел Снаге мешок взять и вместе с ним, Ар-
гаспом, на двор к Хродомеру тотчас идти.
Снага боялся идти к Хродомеру, но Аргасп пнул Снагу, и пошел Снага. И
мешок с собой нес.
Едва вошли на хродомерово подворье, как закричал Хродомер на племян-
ника своего Аргаспа, что знает он, Хродомер, уже все от верного раба
своего Двалы, как украл негодный Снага мешок и как Двала настиг Снагу и
бился за мешок, но был жестоко избит и отступил с потерями. И видел то
Скадус. И если бы не подоспел Скадус, то убил бы негодный Снага верного
Двалу.
Двала за спиной у Хродомера стоял и грозил кулаком Снаге.
Аргасп помолчал, онемев от изумления, а после закричал изо всех сил,
что вовсе не так все было. Что пошел верный Снага по надобности хозяина
своего, а коварный Двала с коварным Скадусом настигли его и принялись
истязать посредством душного мешка. И лишь милостью богов кое-как отбил-
ся верный Снага. Одно лишь одушевляло его в той неравной схватке: что
ждет хозяин его, когда-то воротится верный раб его, исполнив поручение.
И потому сражался, как вутья.
Снага за спиной у Аргаспа приосанился и тоже Двале кулаком погрозил.
Хродомер подумал, что Снага ему кулаком грозит, и взъярился и заре-
вел, что тинг соберет, коли племянник его старших не почитает и рабов
своих распустил до того, что паче родичей их любит.
Тут Двала, почуяв поддержку хозяина своего, заревел и на Снагу набро-
сился, помять его норовя. Снага же, мешок зловонный перед собою выста-
вив, изловчился и на голову Двале его натянул.
Аргасп же повернулся и прочь пошел с хродомерова подворья. И Снаге
свистнул, чтобы следом шел. Снага, успев Двалу несколько раз еще по ноге
лягнуть, побежал за хозяином.
Так удалился от Хродомера Аргасп.
Вечером того дня собрались у Аргаспа Теодагаст, Гизарна и наш дядя
Агигульф - пива выпить и потолковать. Мы с Гизульфом тоже увязались. Де-
душка Рагнарис нас сам послал узнать подробности, ибо, как он сказал,
дядя Агигульф, коли пива изопьет, то многое потом забывает из того, что
видел. Всю эту историю, пока рабы в селе дрались, дедушка Рагнарис неп-
