понадобится. - Он резко засмеялся. - Verstanden <Понятно? (нем.).>? -
Да, мой капитан. - Кребс неохотно поставил тихо шипящую лампу на стол
поближе к Дрэксу. - Вдруг понадобится! - Он голодными глазами посмотрел
на пленников и вышел.
Дрэкс положил "люгер" перед собой. Открыл ящик стола, вынул сигару и
зажег ее от ронсоновской настольной зажигалки. Сел поудобнее, с
наслаждением попыхивая. Было тихо. Словно приняв какое-то решение, он
благожелательно посмотрел на Бонда.
- Вы не можете себе представить, как я мечтал об английской
аудитории, - произнес он, будто начиная пресс-конференцию. - Вы не
можете себе представить, как я мечтал рассказать свою историю.
Фактически говоря, полный отчет о моих операциях в настоящее время
находится в руках очень респектабельной юридической фирмы "Присяжные
стряпчие" в Эдинбурге. Я прошу у них прощения, что нарушил нашу
договоренность. Но опасность миновала. - Он лучезарно улыбнулся Гале,
потом - Бонду. - Эти достойные люди получили инструкции открыть конверт
по успешном завершении первого полета "Мунрейкера". Но вы, счастливчики,
получаете возможность уже сегодня ознакомиться с тем, что запечатано в
конверте. Тогда завтра, в полдень, когда сквозь открытую дверь, - он
сделал жест вправо, - вы увидите первую струйку пара из турбин и
поймете, что через секунду будете сожжены заживо, тогда у вас не будет
чувства неудовлетворенности от того, что вы не знаете, во имя чего это
все происходит, - он по-волчьи ощерился, - как любим говорить мы,
англичане.
- Избавьте нас от своих шуток, Краут <Презрительное прозвище немцев в
Англии - "капустник".>! - резко сказал Бонд.
Глаза Дрэкса вспыхнули.
- Краут? Да, я и в самом деле Reichdeutscher <Истинный немец
(нем.).>, губы под рыжими усами с наслаждением выговорили слово. - И
даже Англия скоро согласится, что ее стер с земли один-единственный
немец. И тогда, уж конечно, нас прекратят называть Краутами - ПО
ПРИКАЗУ! - Последнее слово он проорал со всем пылом прусского вояки.
Гневно уставясь на Бонда, Дрэкс большими редкими зубами сдирал один
ноготь за другим. Потом, сделав видимое усилие, он сунул правую руку в
брючный карман, подальше от соблазна, а левой взял сигару. Попыхтел
немного и все еще с напряжением в голосе начал.
Глава 22
ЛАРЧИК ПАНДОРЫ
- Мое подлинное имя, - сказал Дрэкс, обращаясь к Бонду, граф Гуго фон
дер Драхе. Моя мать была англичанка, и из-за нее я учился в Англии, пока
мне не исполнилось двенадцать лет. После этого я уже не мог больше
выносить эту гнусную страну и завершил образование в Берлине и Лейпциге.
Бонд мог себе представить существование неуклюжего мальчика с
лошадиной челюстью в английской частной школе. То, что у него был
графский титул и целая охапка имен, положения улучшить не могло.
- Когда мне исполнилось двадцать лет, - погрузился в воспоминания
Дрэкс, - я вступил в семейный бизнес. Это была дочерняя фирма огромного
сталелитейного синдиката "Райнметалл Борциг". Думаю, вы о нем не
слышали. Но если бы во время войны вам случилось попасть под
88-миллиметровый снаряд, он был бы как раз изделием синдиката. Наша
фирма работала с экспертами по сталям специальных марок, я тоже стал
экспертом и к тому же специализировался в самолетостроении.
Самолетостроительные заводы были самыми взыскательными нашими клиентами.
Вот тогда-то я и услышал впервые о колумбите. В те дни он был дороже
бриллиантов. Потом я вступил в партию, и почти сразу началась война.
Чудесное было время. Мне было двадцать восемь лет, я служил лейтенантом
в 140-м бронетанковом полку, и мы прошли сквозь британскую армию во
Франции, как нож сквозь масло. Незабываемо.
Дрэкс с наслаждением попыхтел сигарой, а Бонд подумал: в дыму,
наверное, он видит горящие бельгийские деревни.
- Это были великие дни, дорогой мой Бонд. - Дрэкс вытянул длинную
руку и сбил пепел сигары на пол. - Но потом меня перевели в
Бранденбургский дивизион, и пришлось покинуть девиц, шампанское и
вернуться в Германию. Началась подготовка большого десанта в Англию.
Дивизиону потребовалось мое знание английского языка. Все мы должны были
быть в английской форме. Было бы очень увлекательно, но чертово
начальство заявило, что это невозможно, и меня перевели в распоряжение
Иностранной разведки СС. Служба называлась RSHA. Только что убили
Гейдриха, и командование принял обергруппенфюрер СС Кальтенбруннер. Это
было в 1942 году. Кальтенбруннер был прекрасный человек, но моим
непосредственным начальником была личность еще более замечательная -
оберштурмбанфюрер, - Дрэксу явно нравились такие слова, -
оберштурмбанфюрер Отто Скорцени. Его специальностью в RSHA были
терроризм и диверсионная деятельность. Приятная интерлюдия, дорогой
Бонд, во время которой я смог призвать к ответу многих англичан. - Дрэкс
холодно улыбнулся. -Что доставило мне много радости. Но тут, - он в
сердцах стукнул по столу, - тут эти свиньи-генералы снова предали
Гитлера, и англо-американским войскам было позволено высадиться во
Франции.
- Вот незадача! - сухо сказал Бонд.
- Да, дорогой мой Бонд, именно незадача. - Дрэкс не заметил иронии. -
Но для меня это стало кульминацией всей войны. Скорцени собрал своих
диверсантов и террористов в Истребительные соединения СС для проведения
операций в тылу врага. Каждое соединение делилось на диверсионные
группы, а те - на команды, каждая под именем командира. Будучи в чине
оберлейтенанта, - Дрэкс приосанился, - во главе команды "Драхе" вместе
со знаменитой 150-й бронетанковой бригадой я прорвался сквозь
американскую линию обороны во время Арденнской операции в декабре 1944
года. Вы, разумеется, помните, как эффектно выглядела эта бригада, вся в
американской форме, на захваченных у американцев танках и грузовиках!
Колоссально! Когда же бригаде пришлось отступить, я остался, где был, и
ушел в партизаны, в Арденнские леса, в пятидесяти милях от укреплений
союзников. Нас было двадцать человек, десять славных мужчин и десять
"вервольфов" гитлерюгенда. Подростки, но хорошие ребята. И так уж
случилось, что командовал ими молодой человек по имени Кребс, обладавший
некоторыми способностями, позволившими нашей маленькой веселой компании
использовать его в качестве палача и "укротителя". - Дрэкс добродушно
посмеялся.
Бонд закусил губу, вспомнив треск, с которым голова Кребса врезалась
в туалетный столик. Уверен ли он, что пнул Кребса со всем возможным
старанием? Да, успокоила его память, он вложил в пинок всю свою силу.
- Мы оставались в лесу в течение шести месяцев, - с гордостью говорил
Дрэкс, - и все это время мы отчитывались перед фатерландом по радио.
Перехватчики не могли нас поймать. Но тут случилось несчастье. - Он
покачал головой. - В миле от нашего лесного убежища был большой
крестьянский дом. Вокруг него поставили множество портативных
металлических палаток типа "Ниссен" и устроили лагерь для какой-то
союзнической группировки. Там были англичане, и американцы, и полный
бедлам: ни дисциплины, ни охраны, и полно пришлых солдат, дезертиров и
прочее. Мы некоторое время за всем этим наблюдали, а потом я решил его
взорвать. План был простой. Вечером двое моих людей, один в английской
форме, другой в американской, должны были явиться туда в легком
трофейном грузовике с двумя тоннами взрывчатки. Там была автостоянка -
без часового, конечно, около столовой, и требовалось подогнать машину
как можно ближе к ней, завести часовой механизм на семь вечера, когда по
расписанию ужин, и исчезнуть. Все очень просто. Поэтому я утром
отправился по своим делам, оставив эту операцию на заместителя. Я был в
форме британских войск связи и на трофейном мотоцикле отправился на
охоту за связным, который ежедневно ездил с донесениями в штаб. Он
появился точно по расписанию, я выехал вслед из укрытия, догнал,
застрелил в спину, забрал документы, завел его мотоцикл в лес и поджег
вместе с водителем. Заметив ярость в глазах Бонда, он протестующе поднял
руку.
- Что, неспортивно? Но, дорогой мой, он же был уже мертв! Однако,
продолжим. Я поехал своей дорогой, и что, вы думаете, произошло? Один из
наших самолетов, возвращаясь с рекогносцировки, послал мне вслед снаряд!
Наш же самолет! Просто снес меня с дороги. Бог знает, сколько я пролежал
в кювете. Где-то к полудню я ненадолго пришел в себя и имел достаточно
здравого смысла, чтобы спрятать пилотку, китель и бумаги в кустах. Они
там, наверно, и сейчас лежат. Надо как-нибудь забрать их оттуда.
Интересные сувениры. Потом я поджег остатки своего мотоцикла и, должно
быть, снова потерял сознание, потому что очнулся в английском грузовике,
который меня подобрал и повез прямо, вы не поверите, в это чертово
расположение союзников! И рядом со столовой, представьте, уже стояла
наша машина! Это было уж слишком.
Я был нафарширован осколками, нога моя была сломана, а тут еще это!
Ну, я потерял сознание, а когда пришел в себя, на мне лежала половина
госпиталя и пропала половина лица. - Он провел рукой по блестящей коже
левой щеки. - После этого речь уже шла только об актерском мастерстве.
Они не имели представления, кто я. Грузовик, подобравший меня, уехал или
разлетелся в куски. Я был просто некий англичанин в английской рубашке,
в английских брюках. Почти полумертвый. Дрэкс помолчал, вынул еще одну
сигару, зажег ее. В тишине было слышно заметно притихшее шипение
паяльной лампы. Давление падает, подумал Бонд.
Он повернул голову и взглянул на Галу, впервые заметив уродливый
синяк за ее левым ухом. Улыбнулся, чтобы подбодрить ее, и она ответила
вымученной улыбкой.
- Больше особенно нечего рассказывать, - заговорил Дрэкс сквозь
сигарный дым. - За тот год, когда меня таскали из госпиталя в госпиталь,
я разработал свой план до мельчайших деталей. Он заключался в мести
Англии за то, что она сделала со мной и моей страной. Понемногу, должен
признать, это сделалось навязчивой идеей. С каждым днем этого года,
когда насиловалась и разорялась Германия, моя ненависть к Англии
делалась все сильней, все горше. - Тут вены на лице Дрэкса вдруг
напряглись, и он закричал на них, стуча по столу и переводя глаза на
Галу и Бонда попеременно. - Всех вас я ненавижу и презираю! Вы свиньи!
Бесполезные, ленивые, разлагающиеся недоумки, прячущиеся за своими
белыми скалами, когда другие воюют! Вы так никчемны, что не сумели
защитить свои колонии и пресмыкаетесь теперь перед Америкой со шляпой в
руках! Вонючие снобы, готовые на все ради денег! Ха! - Торжествующе
вскричал он. - Я знал: все, что мне нужно, это деньги и личина
джентльмена. Джентльмен! Тьфу! Для меня джентльмен - это тот, кого можно
использовать! К примеру, эти, в "Блэйдзе". Олухи, набитые купюрами!
Месяцами я стриг с них тысячи фунтов, обдуривая прямо под носом, пока не
явились вы и все не испортили! -Дрэкс сузил глаза. - Что навело вас на
мысль о портсигаре?
- Мои глаза, - пожал плечами Бонд.
- Ну, не знаю. Может, я и вправду был немного беспечен в тот вечер...
Но на чем я остановился? Да, госпиталь.
Славные доктора так старались помочь мне вспомнить, кто я на самом
деле! - Он расхохотался. - Это было так просто! В документах, которые
они мне столь любезно показывали, я нашел имя Хьюго Дрэкса. Какое
совпадение! Из Драхе в Дрэкса. Сначала я только предположил, что, может
быть, это я. Они страшно обрадовались. Да, сказали они, ну, конечно же,
