как он бредет к дороге и останавливается на обочине - с
поникшими плечами, никому не нужный, ни дать ни взять
персонах из пьесы Беккетта.
Гроуфилд покачал головой и сказал Патриции Челм:
- Вы оба меня удивляете. Я не помню, когда последний раз
видел двух таких беспомощных людей.
- Мы в состоянии о себе позаботиться, - с негодованием
ответила она. - Просто сложились необычные обстоятельства. Ни
от кого нельзя ожидать, чтобы... Вы и сами, если на то пошло,
не очень-то блеснули.
- Пожалуй, да, - согласился Гроуфилд. Он вытянул ноги
между педалями, а голову положил на спинку сиденья. Закрыв
глаза, он сказал: - Я устал. Денек выдался тяжелый, а прошлой
ночью мне не удалось урвать мои восемь часов сна.
Оба с минуту помолчали, и Гроуфилда уже начал смаривать
сон, когда Патриция Челм сказала:
- А вы действительно убили Белл Данамато? Мне вы можете
сказать правду.
Не пошевельнувшись, даже не открывая глаз, он ответил:
- Нет, правда в том, что Белл Данамато я не убивал.
- Я верю вам, - сказала она. - Не знаю уж, почему, но
верю.
Гроуфилд повернул голову, открыл один глаз и посмотрел на
нее.
- А вы?
Она его не поняла.
- Я?!
- Вы не убивали ее?
Лицо Патриции Челм сделалось очень холодным и очень злым.
- Опять вы за свое? Холодная девственница, которая
прячется в штанах своего брата?
- Прекрасный образ, - заметил Гроуфилд. - Оставайтесь в
нем.
- Я не играю!
- Но вопрос в том, вы ли убили Белл Данамато.
Когда она отвернулась и, не ответив, горящими глазами
уставилась в ветровое стекло, Гроуфилд снова прикрыл глаз,
устроил голову поудобнее на спинке сиденья и сказал:
- Естественно, там, в доме, я в какой-то мере норовил
ослепить Данамато. Но мне хотелось заодно снять ярмо, которое
на меня набросили, и я пытался додуматься, кто же подлинный
убийца. Это должен был быть один из нас, братцев-кроликов,
находившихся на втором этаже, и, насколько я понимаю, любому
из нас можно приписать тот или иной мотив.
- Только не мне, - неуверенно сказала Патриция. - Может,
я и недолюбливала Белл Данамато, но это не означает, что я...
- Ха-ха-ха! - Он снова открыл глаз и улыбнулся ей.
Мгновение она твердо смотрела на Гроуфилда, потом вдруг
усмехнулась, отвернулась и сказала:
- А-а, да какого черта.
Он поднял голову, открыл второй глаз и спросил:
- Простите, не понял?
- Возможно, я не такая уж гипсовая святая, как думает
Рой, - сказала Патриция, не глядя на Гроуфилда. - Или как он
того хочет. - Она снова повернулась, встретилась с ним
глазами, и выражение ее лица стало гораздо более открытым и
решительным. - Бога ради, вы же видели Белл Данамато. Бы
можете себе представить, чтобы она была помолвлена с
человеком, с которым не спала?
- Нет.
- Она думала, что дело в долларах, поверьте мне. Такое уж
воздействие Рой оказывает на людей. Он заставляет их
самосовершенствоваться, выглядеть хорошими в его глазах.
- Что-то не заметил, чтобы он подействовал на меня
подобным образом, - заметил Гроуфилд.
- Возможно, это касается только женщин, - сказала она. -
Я видела, что это случалось не раз. Рой хороший, я хочу
сказать, чист душой, и неважно, слаб он телом, труслив или
нет. Это уже другое дело. Но нравственно он хороший, гораздо
лучше меня, и он заставляет меня хотеть быть хорошей. - Она
криво улыбнулась, оглянувшись на братца через заднее стекло.
- Я провожу с ним
большую часть времени, - добавила она, - так что,
естественно, именно за мной он лучше всего ухаживает, но...
Она замолчала. Гроуфилд взглянул на Патрицию и увидел,
что зрачки ее расширились от ужаса. Она по-прежнему смотрела
на дорогу.
Гроуфилд резко повернулся и увидел сквозь заднее стекло,
как Рои отбивается от двух человек, бородача и еще одного
члена команды Данамато. На заднем плане виднелся белый
"вольво" с распахнутыми дверцами.
Краем глаза Гроуфилд уловил движение и перехватил руку
девушки, прежде чем она дотянулась до дверной ручки. Он
хрипло прошептал:
- Какого черта вы делаете?
- Рой! Мы должны остановить их!
- Вы с ума сошли? В машине еще двое. Идемте.
- Разве мы не поможем Рою? - Она не могла в это поверить.
- Нет, если позволим себя убить.
Он нажал кнопку на приборном щитке "понтиака", чтобы не
загорелся внутренний свет, когда откроются дверцы, затем
легонько толкнул свою дверь и выскользнул. Он сделал девушке
знак следовать за ним, и она неохотно подчинилась, по-
прежнему глядя на дорогу, где Рой отбивался от людей
Данамато.
Теперь его держали трое, в машине оставался только
водитель. Он рявкал, вопил, бесился, и Гроуфилд с девушкой
сумели под шумок удалиться от машины и, преодолев крутой
склон, забиться в джунгли.
Тут было холодно, сыро и темно, кругом капало. Земля была
скользкой от влаги, ветки и стволы, которых они касались,
были холодными и противно осклизлыми на ощупь. Гроуфилд и
Патриция с трудом поднялись футов на двадцать, и Гроуфилд
объявил привал. Они сели на сырую землю, лианы и листья
стегали их по плечам и рукам; протянув ноги в кусты, Гроуфилд
и Патриция привалились к скользким стволам деревьев и
смотрели.
Во внешнем мире по-прежнему был полдень, но здесь уже
стояла ночь, и ориентировались они только по фарам "вольво".
"Понтиак" казался бледным пятном, смутно различимым сквозь
зелень внизу, а борьба на дороге превратилась в беспорядочную
возню, да и та вскоре прекратилась.
- Тихо, - прошептал Гроуфилд, и дрожавшая рядом с ним
Патриция кивнула.
Они услышали, как обыскивают "понтиак", как открываются и
закрываются дверцы, потом шарканье ног в кустах неподалеку.
Люди Данамато удалились на несколько шагов от прогалины:
однако джунгли были слишком густые, а удрать беглецы могли в
любом направлении, поэтому хруст подошв вскоре прекратился.
Несколько минут царила тишина, наконец хлопнули дверцы
"вольво", и машина уехала.
Девушка зашевелилась, но Гроуфилд удержал ее за
руку.
- Переждем немного, - прошептал он. Она посмотрела на
него, глаза ее белели в почти кромешной тьме.
- Вы думаете, они могли?.. - прошептала она.
- Я бы это сделал, - прошептал в ответ Гроуфилд. - А
насчет них я не знаю.
Они прождали десять минут, но ничего больше не услышали.
- Ну что ж, - прошептал, наконец, Гроуфилд. - Рискнем.
Позвольте мне пойти одному.
- Разумеется, - шепнула она в ответ, и, с легким
удивлением взглянув на Патрицию, он увидел слабую улыбку у
нее на устах.
Он решил, что Патриции Челм полезно иногда расставаться
со своим братцем.
От долгого неподвижного сидения в холоде и сырости оба
окоченели. Гроуфилд первым стал спускаться вниз дюйм за
дюймом, сжимая в руке пистолет Роя Челма. Это была еще та
пушечка, девятимиллиметровый автоматический "стар-супер"
модели А, почти такой же, как казенные автоматические
"кольты". Попади в человека пуля из такого пистолета, он пять
раз перевернется в воздухе, прежде чем упасть. А упав, уже не
встанет.
Но поблизости от "понтиака" не оказалось ни души, так что
и стрелять было не в кого. Они впрямь уехали, забрав с собой
Челма.
Гроуфилд оглядел заднее сиденье, его чемодан по-прежнему
лежал там.
- Хорошо, - сказал он. - Тогда переоденусь, сниму эту
мокрую одежду. У вас есть что-нибудь с собой?
- Мы положили наши вещи в багажник, прежде чем я
отправилась за вами, - ответила она. Гроуфилд засмеялся.
- Вы еще те ребята, - сказал он. Открыв багажник,
Гроуфилд увидел там четыре чемодана. - Невероятно, -
проговорил он. - Вы загрузили все это сюда, и никто ничего не
увидел?
- Нам помогла миссис Милфорд, - ответила Патриция. - Она
стояла на стреме, сообщала нам, когда никого нет поблизости.
- Миссис Милфорд?! Мне показалось, она не из тех, кто
способен помочь.
- На самом деле она очень славная, надо только поближе с
ней сойтись, - сказала девушка. - Она, разумеется, очень
несчастна.
- Из-за Джорджа?
- Естественно. Вы знаете, он пытался приставать даже ко
мне. Ко мне! Невероятно, правда?
Гроуфилд посмотрел на нее, как на образину.
- У некоторых людей совершенно нет вкуса, - сказал он. -
Они готовы побежать за любой свиньей в юбке.
Патриция едва не сказала что-нибудь резкое, потом
смутилась и, наконец, рассмеялась.
- Вы очень не похожи на Роя, - сказала она.
- Господи, да уж надеюсь.
- А я привыкла только к Рою. Я не привыкла, когда мне
отвечают так, как вы.
- Я и Джордж Милфорд, - сказал Гроуфилд.
- О-о, вы не могли бы быть таким, как Джордж, - ответила
она, очевидно, подумав, что он шутит.
- Вы хотите сказать, я бы не стал приставать?
- Во всяком случае, не так, как Джордж.
- А какая разница?
- Ну, он такой... - Она вдруг залилась румянцем и
отвернулась. - Пожалуй, нам не стоит говорить об этом.
- О чем же нам стоит говорить?
- О том, как теперь быть.
- Это нетрудно, - ответил Гроуфилд. - Мы переоденемся, я
- по эту сторону машины, вы - по другую, потом постоим на
дороге, чтобы кто-нибудь либо подбросил нас, либо дал нам
немного бензина. А затем мы поедем в Сан-Хуан.
- В Сан-Хуан? Но... разве Рой не окажется снова в том
доме?
- Разумеется, окажется. До Данамато его не убьет.
Данамато не убийца. Он гангстер, но не убийца, во всяком
случае, он не способен убить со зла. Меня он кончил бы,
поскольку полагает, что я убил его жену, но Рою в самом
худшем случае залепит одну-две оплеухи.
- И вы не хотите помочь спасти его? Гроуфилд посмотрел на
Патрицию. Какое-то время ее можно использовать как хорошее
прикрытие. Он бы не отказался от ее помощи. Но когда речь
идет о том, чтобы оседлать старого Росинанта и броситься на
ветряную мельницу Данамато ради спасения какого-то хлюпика,
никчемного шута вроде Роя Челма, девушка явно обращается не
по адресу. Конечно, он не мог ей об этом заявить: еще не
время. Поэтому Гроуфилд сказал:
- Разумеется, я помогу вам спасти его. Я сделаю все, что
смогу. Но сначала нам надо отступить и перегруппировать силы.
Добраться до Сан-Хуана, снять комнату в гостинице, как
следует...
- Минуточку. Что вы имеете в виду, говоря о комнате в
гостинице?
Гроуфилд покачал головой.
- Золотко, я не собираюсь просить вас расплачиваться
своим прекрасным белым телом за мою помощь в вызволении
вашего братца. Нам нужен плацдарм для ведения военных
действий. Мне надо принять ванну. Следует выспаться,
перекусить, не спеша продумать и разработать план. Или вы
хотите жить на дереве?
- Ладно, ладно, - согласилась она.
- Хорошо. Давайте переоденемся.
Гроуфилд стал протискиваться мимо нее, Патриция положила
руку ему на грудь, подняла на него глаза и сказала:
- Простите, если может показаться, что я слишком
чувствительна во всем, что касается секса. У меня и впрямь
есть на то причина. Возможно, когда-нибудь я вам об этом
расскажу.
- Это не про дядьку, который щупал вас на Рождество,
когда вам было шесть лет?
Патриция снова покраснела и отвернулась.
- Нет, - сказала она. - Впрочем, это неважно, забудьте.
Значит, с этим у нее серьезно. Она из тех людей, у
которых не просто "пунктик" на почве секса, но которые знают,
что у них этот "пунктик". И она знала, что его вызывает, и
снова и снова мысленно смаковала это, будто мальчишка,
рассказывающий сальный анекдот.
Не докопаться до сути - значит многое потерять. Гроуфилд
покачал головой, обошел машину и переоделся. Он знал, что
Патриция тоже переодевается, стоя напротив него, и ему было
совершенно наплевать на нее.
19
Коридорный ушел, зажав в кулаке доллар, который дал ему
Гроуфилд, а Гроуфилд подошел к окну, чтобы посмотреть на
Эшфорд-авеню, главную туристскую улицу Сан-Хуана, вдоль
которой стояли отели, словно перевезенные сюда из Майами-Бич.
Они не заказывали места загодя, а просто ездили от одной
