вым тоном. - Я же это по-дружески, как-никак мы с тобой хорошо знакомы.
А другой мог бы специально промолчать и перед Ефимом тебя подставить,
или даже нажаловаться пойти. Да, еще имей ввиду: держи язык за зубами.
Если ты увидишь что-то странное, необычное, никого не расспрашивай, луч-
ше всего иди ко мне, и я тебе все объясню. Чуть не забыл, всегда улыбай-
ся, на все вопросы отвечай: "Отлично", даже если дела идут плохо. Иначе
тебя не поймут - мы же в Америке! Как только переступишь порог фирмы,
говоришь только по-английски, даже если вокруг только русские. Понятно?
Мне было немного не по себе. Обида, недоумение, разница во времени,
усталость, розоватый туман, плывший перед глазами, смешался с нереальны-
ми, чужими и непривычными окрестносятми и со странными событиями, проис-
ходящими со мной.
- Да, да. Мне все понятно, - с трудом произнес я.
- Вот и прекрасно. - Андрей приободрился. - Главное, постарайся хоро-
шо работать. А сейчас мы поедем тебя одевать, тебе нужен новый гардероб.
- Как? - удивился я. - У меня на первое время все есть. И костюм при-
личный, и рубашки, и туфли.
- Нет, нет! - запротестовал Андрей. - Ефим очень придирчиво относится
к одежде. Между прочим, он сам попросил тебя обмундировать. К твоему
сведению, если бы не его просьба, нам бы сейчас пришлось ехать прямо на
работу. Пойми, ты в первый раз придешь в компанию, все с тобой будут
знакомиться. В костюмах и в галстуке у нас на Пусике никто не ходит. У
тебя должна быть полосатая рубашка, ну, примерно, как у меня, темно-се-
рые или черные брюки, скромный кожаный пояс с золотой пряжкой, черные
или коричневые кожаные ботинки и темные строгие носки.
Я пришел в ужас.
- А трусы тоже должны быть скромные и темные? - спросил я.
- Ничего нет смешного. - Андрей произнес это с угрозой в голосе. -
Трусы могут быть какими угодно. Но представь, что сотрудник придет на
работу в джинсах! Какое впечатление о компании сложится у наших клиен-
тов? У нас, между прочим, каждый день бывает по нескольку покупателей. И
вот, когда их встречает инженер в строгой полосатой рубашке, в темных
брюках, они понимают, что здесь не хиппи какие-то работают, а солидные
люди.
- По одежке встречают, по уму провожают! - не удержавшись съязвил я,
хотя в словах Андрея был некоторый резон.
- Послушай! - повысил голос Андрей. - Заруби себе на носу, ты приехал
сюда и должен подчиняться установленным правилам. Я тебе очень не сове-
тую выделяться, не говоря уже о том, что ты и меня подведешь. Ведь это я
тебя рекомендовал! Не забывай, это не Россия и не ваш дикий Израиль, это
Америка, и здесь внешнему виду придают особое значение.
Хотя я знал, что в Америке принято особенно тщательно следить за
одеждой, на меня напал дух противоречия. Особенно я разозлился за "дикий
Израиль". Я-то знал, что когда у Андрея не клеилось с его будущей поезд-
кой в Америку, он серьезно рассматривал вариант отъезда на Ближний Вос-
ток. "Да посмотрел бы я на тебя, голубчик, - думал я, - попади ты туда.
Вся бы твоя спесь сошла после первой бомбежки, после первого интервью с
какой-нибудь бабой, ведающей выдачей пособий. И сидел бы ты в босоножках
и в потертых джинсах, и ходил бы с авоськами на рынок, торгуясь, чтобы
подешевле купить картошку и лук."
- Ну хорошо, - иронично сказал я. - Я все понимаю. Но почему же тогда
не ходить в костюме с галстуком? Кстати, еще полагается, чтобы из наг-
рудного кармана торчал платочек в мелкий горошек. -Андрей, казалось, не
понял иронии.
- Ты понимаешь, - уже не так агрессивно сказал он и как-то грустно
вздохнул, - не принято. В пиджаке и в галстуке у нас в компании ходит
только Ефим, у рядовых инженеров считается хорошим тоном расстегнутый
воротник. Это придает демократичность. Нет, ну мы иногда одеваем галсту-
ки на важные приемы или на выставки. Да, еще запомни, от тебя никогда не
должно ничем пахнуть. Здесь этого не выносят. Если Ефим почувствует, что
от тебя пахнет потом или изо рта, твоя карьера закончена! Сейчас мы зае-
дем в магазин и купим дезодорант и полоскание для рта.
-Боже, куда я попал, - думал я, выходя из машины. -Демократично расс-
тегнутый воротник на полосатой рубашке! - Мы зашли в огромный магазин,
как я впоследствии понял, один из самых дорогих в округе. Вдоль стены
стояли стеллажи с рубашками, и я с ужасом узнал дурно и безвкусно скро-
енные, полосатые, похожие на пижамы рубахи из плотного, напоминающего
дерюгу синтетического волокна. Когда я посмотрел на цены, нервный им-
пульс пробежал у меня по позвонкам, и я начал протестовать.
- Умоляю, не надо их покупать, - взмолился я - у меня в чемодане пять
абсолютно новых итальянских рубашек, из них три точно в такую же полоску
и гораздо симпатичнее этих. К тому же, они из чистого хлопка!
Андрей недовольно повернулся ко мне. Глаза его сердито сверкнули, а
щеки и лысина мгновенно налились кровью и покраснели.
- Послушай, ты меня уже до белого каления довел! - процедил он сквозь
зубы. - Пока ты не встанешь здесь на ноги, будешь меня беспрекословно
слушаться, для твоего же блага, дурак! У твоих рубашек есть сзади скла-
дочка и вешалка? Нет? То-то же, - и он указал на странную и раньше неви-
данную мной деталь, о существовании которой я не подозревал, вернее не
обращал на нее внимания. - Учти, - продолжал Андрей уже более спокойно,
- рубашка без защипочки и вешалочки сзади - неправильная, и любой, кто
на тебя посмотрит, сразу обратит на это внимание! Тебе нужно по крайней
мере семь - восемь рубашек: на каждый день и запасные. Рубашки будешь
сдавать в прачечную и крахмалить. - Он прошел по рядам и вернулся с го-
рой рубашек, отличающихся количеством и цветом полосочек. "Сколько?" -
Он протянул кассиру кредитную карточку. - Дома отдашь, - утвердительным
тоном сказал он. - Надеюсь у тебя есть деньги?
Я был ошарашен наличием складочек и вешалочек на рубашках и уже
представлял, как барахтающихся сотрудников берут и подвешивают к крюку,
вделанному в стену. Мы двигались от отдела к отделу, покупая темные брю-
ки, скромный пояс с золотой пряжкой и темные носки. Я был благодарен
судьбе за то, что в компании Пусика галстук носит только ее президент:
галстуки в этом магазине стоили целое состояние. К тому моменту, когда
мы вышли из ярко освещенного магазина, уже стемнело, и вечерние фонари
сверкали на фоне черного неба. Тускло светились далекие созвездия, и в
моих карманах недоставало месячной университетской зарплаты. В бесчис-
ленных пластиковых и бумажных пакетах шуршало форменное обмундирование,
распространял приторный запах дезодорант и плескалась жидкость ядови-
то-голубого цвета для полоскания рта. Жидкость напоминала денатурат.
"Денатурат - дегенерат, - крутилось у меня в голове. - Человек, что
колбаса, во что его одеть, то и получится", - мне казалось, что эта
странная фраза светится розоватым неоновым цветом на фоне реклам, фона-
рей и далеких звезд. Спать уже расхотелось, какая-то эйфорическая пьяня-
щая легкость дурманом наполняла организм, и все происходящее казалось
совершенно нереальным, как сон или глупый фильм в пустом темном киноза-
ле. "Вернуться, вернуться!" - повторял я, понимая, что это не очень ре-
ально, что денег у нас нет, с работы я уже уволился и жена с ребенком
через месяц должна приехать ко мне...
Через несколько минут мы подъехали к дому Андрея, в котором мне
предстояло жить до тех пор, пока я не получу первую зарплату и не сниму
отдельное жилье.
Андрей снимал квартиру в двухэтажном доме серого цвета. Дом этот на-
поминал большой барак, в котором по чьей-то прихоти построили подземный
гараж и подвесили балконы. Внутри находился цементированный дворик, вы-
зывающий ассоциации с тюремным колодцем для прогулок. Впрочем посередине
дворика светился голубым цветом маленький бассейн, правда огороженный от
окружающего мира железным забором с массивным навесным замком.
Квартира была не очень просторной, но вполне приемлемой для жилья.
Пол покрывал синтетический ковер грязно-коричневого цвета, покрытый мно-
жеством темных пятен. От невысокого потолка веяло жаром. Я с удивлением
поднес руку к потолку, почувствовав жар, как от раскаленной духовой пли-
ты и на всякий случай вышел на балкон. На улице было уже совсем прохлад-
но, но крыша так прогрелась за день, что в квартире было нечем дышать.
- Располагайся! - Андрей был решителен. - Кстати, надо тебя будет
познакомить с ребятами. В этом доме живут несколько наших сотрудников с
Пусика: Петя, Игорь и, кстати, сам Борис. Но они еще на работе.
- В такое время? - удивился я.
- Между прочим, у нас в компании бездельничать не полагается, и у
всех много работы! - с показной гордостью ответил Андрей. - Ты пока при-
веди себя в порядок. Боря собирался с тобой поговорить, когда вернется
домой.
Я обомлел. Разговоры не входили в мои ближайшие планы, особенно учи-
тывая, что завтра утром предстояло идти на работу и я надеялся хоть нем-
ного поспать.
О Борисе я много слышал еще в старые времена в Москве и даже нес-
колько раз встречался с ним в молодости, в основном в гостях у Андрея. О
нем ходили легенды. Происходил он из потомственной академической семьи,
пострадавшей от советской власти. В моей памяти Борис остался высоким,
чуть рыжеватым очкариком с интеллигентым, но в то же время сильным и во-
левым лицом, с широкими плечами и громовым голосом. Выпускник престижной
физико-математической школы, не страдающий родственными связями с малым,
но вредоносным народом, победитель всевозможных олимпиад, он с легкостью
поступил в Московский университет в тот самый год, когда меня оттуда вы-
мели поганой метлой за испорченное происхождение. Вскоре Боря стал блис-
тать, защитил диссертацию и остался работать на кафедре. О нем говорили
как о лучшем программисте Союза. При встречах он вызывал невольное ува-
жение быстротой своего ума и прямолинейностью суждений, граничащей с
жесткостью.
Попав к Пусику, Борис работал днями и ночами и сделал блестящую
карьеру, всего за пару лет став вице-президентом компании. Судя по расс-
казам Андрея, он уже через неделю досконально изучил все приборы, выпус-
кавшиеся фирмой Пусика, выучил электронику и знал на память все принци-
пиальные схемы.
Примерно через час раздался телефонный звонок, и Андрей подошел к те-
лефону.
- Ну что, все в сборе? - я узнал низкий голос Бориса. - Гость твой не
заснул? Хорошо, привет ему передай, я из машины уже звоню, скоро буду.
Кстати, у нас большая проблема. - Он перешел на описание того, как были
перепутаны детали при сборке каких-то печатных плат. - Ефим бушевал, ис-
кал тебя, но я ему напомнил, что ты гостя встречаешь. Ну ладно, я скоро
буду, - и Борис повесил трубку.
Андрей заметно помрачнел.
- Вот видишь, пока я катался с тобой у нас ЧП приключилось! - недо-
вольно сказал он.
Я чувствовал себя полным идиотом. Выходило, что я был виноват по всем
статьям. Я проклинал тот момент, когда я принял это роковое решение, за-
несшее меня на этот такой с виду милый океанский берег.
Неожиданно пол квартиры заходил ходуном. Стаканы в шкафу зазвенели.
- Землетрясение! - вскочил я со стула.
- Это просто кто-то по лестнице поднимается, - меланхолично махнул
рукой Андрей.
В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошел Борис. Облик его
сохранил еще что-то от того очкарика, которого я запомнил, но внешне Бо-
рис довольно сильно изменился. Передо мной стоял широкоплечий мужчина с
властным лицом, мускулистыми руками и квадратным подбородком. Тонкие гу-
бы были поджаты и немного скривлены, что придавало его лицу немного
презрительное выражение, напоминающее смесь хищного оскала с садистской
улыбкой. Вице-президент компании был одет в уже знакомую мне форменную
