же заведовал лабораторией, а дубина дубиной. С трудом выучился отверткой
в шуруп попадать.
Я с ужасом посмотрел на секретного космического профессора. Тот дело-
вито поднял очередную деталь, отдал ее бывшему заведующему лабораторией,
и они начали суетливо прилаживать ее к серому ящику.
Экскурсия подействовала на меня угнетающим образом. Я многого нави-
дался в Израиле, но совершенно не ожидал увидеть еще худшее повторение
той же картины в Америке...
Нашу улицу подметал мужчина лет сорока с помятым лицом, который, го-
ворят, был известным ученым-филологом по русской словесности. Поскольку
филология, а тем более русская, никому не была нужна в крохотном и пос-
тоянно воюющем государстве, все обитатели которого пишут справа налево,
филолог этот день за днем собирал мусор и часов в одиннадцать утра уже
заправлялся стаканом-другим водки "Тройка", на бумажной этикетке которой
была нарисована летящая гоголевская Тройка-Русь. Он спивался у всех на
глазах, и никто не мог ему ничем помочь. Улица, правда, поддерживалась в
неизменной чистоте...
Я вспомнил передачу, недавно увиденную по израильскому телевидению.
Перед репортерами сидела здоровая девица с лошадиной челюстью. Ее мечтой
было работать на стройке. И мечта эта сбылась. Сидевший рядом пузатый
волосатый прораб прокомментировал это так: "Мы дали ей пробное задание:
перетаскать мешки с цементом со второго этажа на третий. Так предс-
тавьте, она сделала это за десять минут. У меня работают пять русских
докторов наук, они целый день не могли этого сделать, а она взяла и за
десять минут все перетаскала!" Он разводил руками, демонстрируя, нас-
колько никчемны были усилия тонкокожих русско-еврейских ученых по срав-
нению со здоровой плотью девицы, которая довольно скалила лошадиные зу-
бы...
- Имей в виду, - Андрей оторвал меня от ностальгических воспоминаний.
- Ты человек избранный, тебя лично Ефим пригласил, так что с подсобными
работниками не общайся, во время обеда за один стол не садись и по-русс-
ки не болтай. Они у нас получают мало, опустились, так что держи дистан-
цию.
Мы прошли в комнату, в которой сидела пожилая женщина. Ей предстояло
провести процедуру оформления моих документов.
- Добро пожаловать, добро пожаловать, мы так вас ждали, мы так рады
вас видеть! - голос у нее оказался грудной.
Женщина улыбалась с неистовой приветливостью, и я с ужасом заметил, у
нее при этом сжимаются зрачки и в глазах загорается какой-то легкий ого-
нек безумия. Во всей этой сцене явственно чувствовалось что-то нездоро-
вое, хотя я не мог точно объяснить, что именно меня насторожило. С лов-
костью фокусницы дама начала доставать толстые пачки каких-то бумаг, да-
вая мне их подписывать и на ходу объясняя их смысл.
- Имейте в виду, теперь все, что вы изобретете, реализуете, напишете,
всецело принадлежит компании Пусика. - Глаза у нее снова стали сумасшед-
шими. - Вы получите тетрадь с пронумерованными листами и записывать все
будете только в ней. Вы не имеете права спать на рабочем месте, за это
вас немедленно уволят. Запрещено также приносить на работу огнестрельное
и холодное оружие и драться с сотрудниками. - Она сделала многозначи-
тельную паузу. - Ефим очень, очень щедр! - женщина закатила глаза и пот-
рясла головой, чтобы продемонстрировать мне всю глубину его щедрости. -
Он решил помочь вам скомпенсировать ваш перелет в Америку. - Она продол-
жала трясти головой, и я с испугом подумал, что присутствую при начале
сильнейшего неврологического припадка. - А также дать деньги на первые
расходы - квартиру, машину и прочее. - Голова прекратила свои судорожные
движения, и на душе у меня полегчало. - Пожалуйста распишитесь вот
здесь... - и дама вручила мне конверт с чеком.
Я не знал, как мне реагировать - тоже закатывать глаза и трясти голо-
вой или не изъявлять лишних эмоций. В договоренность о моем приезде вхо-
дила оплата проезда для меня и моей семьи. С другой стороны, я не знал
точной суммы, проставленной в чеке. Квартира, машина? На всякий случай я
решил показать, что я доволен и рассыпался в благодарностях.
- Не благодарите меня, благодарите Ефима, - сказала она с придыхани-
ем. - Он так щедр!
Я принес в комнату гору бумаг, которые мне предстояло прочесть после
шести вечера, и открыл конверт с чеком. Сумма, стоявшая в нем, примерно
покрывала расходы на билеты, не включая посылки нескольких коробок с
книгами. Остатка явно не хватало на квартирную плату и расходов на уни-
форму, произведенных вчера вечером. Ну что же, это было все-таки лучше,
чем ничего.
- Ну как? - в комнату снова заглянул Андрей.
- Вот, получил чек. - Я не проявил лишних эмоций.
- Сколько дали? - Андрей с жадным интересом приоткрыл рот, и глаза
его заблестели. Я назвал сумму.
- Ну, прекрасно! - Он сложил губы трубочкой, от чего голос его приоб-
рел бархатистый оттенок, надул щеки и начал разводить руками, показывая
всем своим видом, что по отношению ко мне было только что произведено
величайшее благо. - Поздравляю! Обязательно поблагодари Ефима за щед-
рость! И с тебя ресторан, у нас так принято. Надо всех пригласить, Лео-
нида, Бориса, Петю...
- Да, неплохо, - я начал раздражаться. - Но почему собственно ты счи-
таешь, что произошло что-то необыкновенное? Ведь эта сумма едва покрыва-
ет билеты...
- Ну знаешь, - Андрей надулся. - Пойми, ты не принес фирме еще ника-
кой прибыли и кто знает, принесешь ли, а Ефим уже тебе платит деньги! И
учти, все, что ты здесь получишь, тебе придется отрабатывать тяжелым
трудом, так устроен капитализм. А насчет обеда договоримся. - Он снова
исчез.
Я тщетно попытался сосредоточиться на загадочном ящике с надписью
"Пусик", стоявшем передо мной, но в голову лезли бесконечные поучения,
только что увиденный мной дружный коллектив, предстоящий дружеский ужин
в ресторане в приятной компании и люди с бледными лицами, сидящие в со-
седней комнате...
- Привет! - за спиной у меня возник Андрей с невысоким худым мужчиной
с сединой, острым, хитроватым лицом и пронзительным взглядом быстро бе-
гающих глаз. От него исходила энергия, он на ходу пританцовывал, руки и
ноги его подергивались в разные стороны как у бегуна перед стартом, го-
тового броситься вперед. Казалось, он одновременно просчитывает нес-
колько десятков ситуаций, как гроссмейстер на сеансе одновременной игры.
- Леонид, - он крепко пожал мою руку. - Ефим спрашивал, как у тебя
успехи, что-нибудь удалось уже сделать? Нет? О кей, посмотрим. Ну, как в
Израиле? Интересно? Нам надо рвать вперед со всей силой. Будем работать
вместе. Кстати, у нас в производстве не хватает рук. Работа несложная,
надо настраивать образцы. Так что сегодня поучись, а с завтрашнего дня
поможешь ребятам собирать машины. О кей? Отлично! - он выпалил все это
на лету, четко обрубая фразы, при этом совершенно не дожидаясь и не ожи-
дая какой-либо моей реакции. - Уже снял квартиру? Не успел? Ну хорошо,
еще поговорим.
Он, наконец, рванулся с места и вылетел из комнаты. Легкий ветерок
мягко ударил меня в щеку. Леонид напоминал часовой механизм, сорвавшийся
с пружин и сметающий все на своем пути.
- Леонид - великий инженер и наш вице-президент, - с обожанием сказал
Андрей. - Он был лучшим инженером Союза, и ты не представляешь себе,
сколько на нем держится... Вся компания! Он приезжает на работу в семь
утра и уходит в одиннадцать вечера, а то и позже. Если бы он не гонял
сотрудников, Пусик бы давно уже прогорел, а Леонид никому спуску не да-
ет.
Я снова уставился в экран, но практически ничего не успел сделать,
так как в комнату забежал Борис с горой толстых книг.
- Это описания, - раскаты его низкого громового голоса вошли в резо-
нанс с какой-то железкой, и она завибрировала на высокой ноте. - Уже ра-
зобрался в чем-нибудь? Почему не контролируешь выходные сигналы? Сейчас
привезу осциллоскоп. - Он вывалил гору книг на стол, выбежал из комнаты
и тут же появился с прибором, стоявшим на тележке с колесиками. - Так, -
руки Бориса забегали с огромной скоростью, подключая ворох проводов ко
внутренностям прибора, - сигнал отсюда, индекс, тактовый генератор, вто-
рой бит. Понятно? Теперь включаем специальный режим, - его руки снова
залетали, нажимая на кнопки на панели прибора и время от времени давая
команды на компьютере. - Готово! Дальше продолжай сам! - он удовлетво-
ренно хрустнул пальцами и убежал.
"Ну и местечко... - думал я. - Никогда ничего подобного не видел!"
Меня охватило отчаяние. Я влип, причем влип по своей воле. Из свободно-
го, уверенного в себе, хотя бы и относительно, человека я каким-то неве-
домым образом превратился в раба, придаток серых ящиков с надписью "Пу-
сик". Никому здесь не были нужны мои знания, звания и заслуги, вся моя
предыдущая жизнь и карьера. И все это произошло в результате секундной
слабости, малодушия. Я был сам в этом виноват, польстился на обещания
золотых гор. Моя машина была мне, видите ли, мала и протекала! Ну и черт
бы с ней, и протекала бы дальше, главное что ездила. А, может быть, еще
не поздно убежать? Нет, эти деятели достанут из-под земли и заставят уп-
латить по счетам. Еще и Пусику надо деньги за прощенные долги отдать...
Про меня, казалось, все забыли. Я предавался своим мыслям в небольшой
комнатке без окон с мерно жужжащими приборами и чуть мерцающим люминис-
центным освещением.
- Ефим, Ефим, вот он! - я не узнал этого голоса, лебезящего, то-
ненького и суетливого, и обернулся. За моей спиной стоял Ефим, в пиджаке
и в белоснежной рубашке, с повязанным пестрым галстуком. Около него се-
менил Леонид, с которым произошла удивительная трансформация. Из помеси
бегуна-марафонца и сорванной часовой пружины, он превратился в заискива-
ющего маленького человечка со втянутыми плечами, наклоненной головой,
подобострастной улыбкой и худыми тонкими ручками, сложенными на груди. -
Вот, Ефим, приехал только что, - лепетал он. - Мы постарались его прио-
деть, привели в форму.
Ефим внимательно осмотрел меня снизу вверх, особенно его внимание
привлекли лакированные новенькие кожаные туфли, узорчато испещренные ма-
ленькими дырочками. В туфлях отражался потолок и Леонид. Все молчали.
Ефим уставился в блестящую поверхность моих туфель. Наконец взгляд его
оценивающе скользнул вверх по полосатой рубашке, и на лице появилось
ироничное и одновременно удовлетворенное выражение.
- Ну что же, неплохо, неплохо. Нормально долетел? Пойдем, пойдем, по-
говорим. - Ефим пригласил меня следовать за ним. Леонид на цыпочках сле-
довал за нами.
- Ефим, - осторожно, словно боясь вызвать гнев, спросил Леонид, - ты
хочешь, чтобы я присутствовал?
- Иди, работай. Ты мне не нужен. - Ефим лениво махнул рукой и Леонид
мгновенно испарился.
- Идиоты, - раздраженно буркнул Ефим по-русски, то ли обращаясь ко
мне, то ли высказывая вслух свои мысли. - Они думают, что они работают,
бегают, что-то собирают, до ночи сидят! А какого черта они штаны проси-
живают, если в голове пусто. Правильно? Ты понимаешь, о чем я говорю? И
Борис такой же. Он носится, скандалит, ты увидишь все это. Сегодня, нап-
ример, пришел жаловаться, что рабочие в столовой кофе пьют. Ну и пусть
пьют, раз они там сидят, значит Леонид с Борисом виноваты, это они их не
загружают. Когда люди работают, им некогда кофе пить! Правильно? Я уволю
одного-двоих для порядку. Нет, не буду увольнять, я никого не выгоняю.
Они сами уйдут. Я, может быть, тебя вместо Бориса поставлю. А что, там
любой дурак справится, верно? Я думаю, ты не хуже его справишься. Да,
поставлю тебя на его место!
- Ефим... - с ужасом произнес я.
- Листен, Листен, Листен, Листен! Не перебивай меня. Разберешься, не
бог весть что мы тут делаем. Я понимаю, ты только что приехал, ты в шоке
находишься. Я тоже когда приехал вообще думал, что жизнь кончилась. Я
