- Мне так нравится здесь наверху. - Старушке явно хотелось погово-
рить. - Здесь совершенно нет муравьев и пчел и этих противных, безобраз-
ных птиц!
Неожиданно отворилась еще одна дверь и в коридор выглянула еще одна
старушка с кудрявыми седыми локонами. Она была маленькая, сухонькая, с
бегающими живыми глазками и, видимо, немного помоложе моей собеседницы.
- Дорогая моя, - вскричала она. - А я слышу, что вы с кем-то разгова-
риваете. - Ах, ах, молодой человек, очень приятно, очень очень приятно.
Вы из шестой квартиры, видите, как я угадала. Вы знаете, в ней все время
сменяются жильцы, вот уже двадцать пять лет мы с Марией за этим наблюда-
ем. Перед вами здесь жила такая распутная девушка, фу! - кудрявый ста-
ренький ангел начал строить гримасы. - Нам было очень интересно за ней
наблюдать, к ней все время приходили какие-то мужчины. Мы все обратились
к управляющему с просьбой ее выселить. Ну, я надеюсь, вы не будете при-
водить сюда девушек? - и она с интересом заглянула мне в лицо.
- Нет, нет, что вы, я женат, у меня скоро приедет жена. - Я не знал
куда деться
- Ох, такой молодой и уже женаты. У вас акцент, вы из Европы? А я се-
годня пойду на седьмой этаж на вечеринку, - и она кокетливо улыбнулась.
- Миссис Грин сегодня исполняется сто десять лет! Это для нас всех
большой праздник. Хоршо, что вы сюда вселились. Вы знаете, в этой квар-
тире очень многие жильцы умерли, такое странное место. Как только
кто-нибудь вселяется, так вскоре приезжает скорая помощь, и его увозят и
вскоре вселяется новый жилец. Ужасно интересно!
Мне стало не по себе.
- Извините, у меня срочные дела, - сказал я и захлопнул за собой
дверь. Теперь я видел эту квартиру в совсем другом свете. Мне стало жут-
ко - тени многочисленных умерших жильцов, казалось, населяют пустое
пространство салона и спален. "Чертовщина какая-то!" - подумал я и трях-
нул головой. Встречаться с любопытными старушками мне больше не хоте-
лось, и я осторожно приоткрыл дверь в коридор и убедился, что престаре-
лые одуванчики разошлись по своим комнатам.
"Что это, какой-то дом престарелых?" - думал я, выходя из лифта. К
моему ужасу, в холле стояла еще одна живая мумия, судя по виду ей было
все сто двадцать.
- Где мои деньги? - с гневом стонала она. - Я имею право знать, где
мои деньги! - Мумия пыталась взмахнуть тростью и ударить мужчину лет пя-
тидесяти с брезгливым и неприветливым лицом. Тот ловко уворачивался.
- Успокойтесь, госпожа Уилкер, - говорил он. - Вы забыли о том, что
деньги были уплачены почти что пять лет назад. Уже пять лет прошло, в
этом году вы ничего еще не платили!
- Жулики, - кричала старуха. - Верните мне деньги! Я все помню как
вчера.
- Ирэн, - обратился мужчина к строгого вида даме, сидевшей за перего-
родкой. - Может быть, вы сможете объяснить ей, что к чему. Мистер... -
он поглядел на меня. - Я менеджер этого здания, Ник. Нам необходимо по-
говорить. - На лице у него вдруг появилось какое-то брезгливое выраже-
ние.
Мы прошли в его комнату.
- Насколько я понимаю, - начал Ник, - вы сняли квартиру на десятом
этаже. К сожалению, ваш хозяин нарушает порядок, установленный в этом
здании. Вы, наверное, уже обратили внимание на то, что дом этот не сов-
сем обычный...
- Да, - осторожно ответил я.
- Мой долг и обязанность ознакомить вас с правилами внутреннего рас-
порядка. Прошу иметь в виду, что правила эти необходимо строжайшим обра-
зом соблюдать. В противном случае мы будем вынуждены рассмотреть ваше
поведение на собрании домового комитета. Вы понимаете? - Он с какой-то
брезгливой гримасой посмотрел на меня.
- Да, конечно, не волнуйтесь, мы не создадим вам никаких неудобств. -
Я чувствовал себя не в своей тарелке.
- Наш дом, - Ник многозначительно посмотрел на меня, - является
объединением владельцев кондоминиумов и управляется двенадцатью комите-
тами жильцов, избираемых тайным голосованием на ежегодном общем собрании
членов дома. - Он поморщился и достал толстую пачку бумаг. - Комитеты
самоуправления состоят из комитета по безопасности здания, комитета по
хозяйственным вопросам, комитета по управлению двориком, комитета по га-
ражу, комитета по социальным вопросам, комитета по финансовым вопросам
... - голос его поднимался и опускался, а пухлый палец следовал по лис-
там бумаги. - Прошу вас срочно ознакомиться с распорядком и расписаться.
Вами займется комитет по социальному приему новых жильцов. Вообще-то у
нас принято не принимать никого в дом до знакомства с ним ведущих членов
комитетов и обсуждения кандидатуры на общем собрании комитетов. Но ваш
хозяин грубо игнорирует наши правила. Что поделать, мы не можем лишить
его частной собственности и надеемся, что вы поймете всю ответственность
сложившейся ситуации. - Ник поджал губы и внимательно смотрел на меня. -
Учтите, - продолжил он. - Жильцы нашего дома люди в основном пожилые,
поэтому вы не имеете права шуметь. Хочу отметить, что шуметь запрещается
не только вечером, но и во время тихого часа. вы не имеете права никого
приводить в дом без тщательной проверки его личности и записи в книгу
посетителей. Особо обратите внимание на ...- и он назвал какой-то незна-
комый мне термин, напоминающий по своему произношению "Манай".- Вот наши
правила по уходу за манаем. - Он достал из шкафа толстенное руководство
и торжественно вручил его мне. - Прошу вас привести ко мне вашу жену и
ребенка в первый же день их приезда, так как я обязан их проинструктиро-
вать. - Ник снова брезгливо сморщился, словно в ожидании предстоящего
инструктажа.
Я с трудом дотащил до лифта гору бумаг, которую мне предстояло изу-
чать. За время моего разговора с менеджером на стене лифта появилось
объявление. Первым пунктом было извещение о смерти жильца с пятого этажа
и выражение соболезнований его жене. Вторым пунктом было поздравление
миссис Грин с седьмого этажа по поводу ее стадесятилетия. В третьем
пункте жильцов дома извещали о моем появлении на десятом этаже и инфор-
мировали о своевременном проведении со мной инструктажа и проявленном
мной понимании традиций дома и правил внутреннего распорядка, которыми
так гордятся жильцы.
Я вошел в квартиру и бросил ненавистную пачку бумаг на пол. В руках у
меня остался только тоненький циркуляр, заинтриговавший меня частым упо-
минанием непонятного слова "Манай".
"Манай, - прочел я, - является важным и неотъемлемым архитектурным
элементом здания, обеспечивающим его устойчивость, гармоничность и безо-
пасность. По решению домового комитета объединения владельцев Кондомини-
умов города Литтл-Три, манай объявляется предметом особой ценности и за-
боты жильцов. Комитет просит жильцов дома в случае возникновения проблем
с манаем немедленно извещать администрацию и полицию города Литтл-Три.
Запрещается: красить манай, просверливать дырки в манае, затыкать манай
материей, препятствующей выполнению манаем своей важной функции..."
Я с ужасом захлопнул руководство. Самое интересное, что слова этого я
так и не нашел ни в одном словаре, а спрашивать у Ника, что это такое,
было как-то неудобно...
На улице стемнело. Я подошел к застекленному окну. Внизу открывался
вид на вечерний Литтл-Три. Вдалеке мигали красные лампочки маяков на
вершинах лысых выжженных гор, над которыми как светлячки сновали десятки
самолетов. Поближе к дому шумели деревья, и переливалось море огней. Да-
леко внизу по улице ходили люди, проезжали автомобили, и бурлила ярко
освещенная центральная улица. Она стрелой уходила в темноту и терялась
среди далеких огоньков где-то в восточной части города. Я приоткрыл ок-
но, и в комнату ворвался свежий ночной воздух.
"Бух" - неожиданно громыхнуло вдалеке и я увидел вспышку. "Бух" -
раздалось снова. В восточном секторе явно происходила перестрелка, со-
вершенно обычное дело по вечерам. Практически каждый день, начиная часов
с десяти вечера, оттуда доносились глухие раскаты. По выходным разборки
обычно активизировались.
"Бух-Бух-Бух-Бух-Бух" - раздалась ответная очередь. Некоторое время
на улице было тихо, затем снова полыхнул огонь, и донеслось эхо выстре-
ла.
"Отстреливается," - понял я. "БухБухБухБухБух" - на этот раз очередь
была особенно ожесточенной, и наступила тишина. По-видимому, одним оби-
тателем Восточного Литтл-Три стало на свете меньше. Словно в подтвержде-
ние этих мыслей, на улице раздался вой сирен, и по центральной улице
пронеслись полицейские машины. Стены квартиры озарились голубыми отблес-
ками их мигалок. Через пару минут снова раздался вой сирен, только на
этот раз мигалки были ярко-красными, и по улице в обратную сторону про-
катили несколько машин скорой помощи. Они неслись в знаменитый медицинс-
кий центр, расположенный в не менее знаменитом университете.
Я каким-то шестым чувством понял, что буду наблюдать эту картину каж-
дый вечер и должен привыкнуть к вою сирен и блеску маячков. Начало са-
мостоятельной жизни в Литтл-Три было весьма многообещающим.
На следующий день я рассказал Андрею о своей удаче, умолчав впрочем
об оживленных старушках и о неприветливом управляющем. Не прошло и полу-
часа, как у меня на столе зазвонил телефон.
- Алло? - я вслушивался в шумы, и вдруг откуда-то издалека ворвался
голос Ефима.
- Молодец, - Ефим говорил по-русски. - Это Ефим, не узнал меня? Плохо
слышно, да? Это я из машины звоню. Мне Леонид только что рассказал, что
ты квартиру снял в многоэтажном доме. Молодец, всем им нос утер! Я этот
дом знаю, когда-то хотел там несколько квартир купить. Отличное место,
тихое и дом солидный, со швейцаром, не то что они все в курятниках ютят-
ся. Я Леониду сказал, пусть придет с женой, посмотрит, как люди живут!
Молодец! Я тебе со следующего месяца зарплату повышу, чтобы было чем за
квартиру платить, скомпенсирую. Ни в чем не стесняйся, понял?
- Да, Ефим, да, спасибо! - я был потрясен таким поворотом событий.
- Ничего, все нормально! - Ефим был радостен. - Всем им фигу показал.
А Леня мудак! Ну что он живет в своем сарае? Ему давно уже пора дом по-
купать, снимает черт его знает что! Я приеду квартиру твою посмотреть,
пустишь меня?
- Да, да, конечно Ефим, о чем Вы говорите!
- Молодец, молодец! Поздравляю, хорошо начал! - Ефим повесил трубку.
Через минуту у моего места появился какой-то униженно-смирный Леонид.
Его вид заставлил меня предположить, что сидящая внутри него часовая
пружина полностью сорвалась со своих винтиков и раскрутилась до конца.
- Ефим с тобой говорил? - спросил он одновременно утверждающе и заис-
кивающе. - Ты знаешь, он просил меня посмотреть на твою квартиру. Поеха-
ли прямо сейчас, я жену подхвачу. О кей? Ты молодец, он очень хорошо от-
зывался о твоем выборе. - Леонид вызвал Андрея и снова преобразился. -
Мы сейчас уедем. - решительным тоном сказал он. - По приказанию Ефима...
А ты не давай спуску людям, проконтролируй, чтобы работали получше.
Мы вышли на улицу и сели в машину. Леонида будто подменили. Он был
воплощением приветливости, с интересом расспрашивал меня о моей предыду-
щей работе, жизни в Израиле, а также рассказывал о себе.
- Надо тебе постараться хорошо работать, - мягко, по-отечески объяс-
нял он. - Ефим это в людях очень уважает, да и компании будет полезно.
Мы подобрали Валю, с каким-то странным завистливым блеском в глазах
посмотревшую на меня, и подъехали к легендарному зданию. - "Где же у не-
го манай?" - подумал я. У входа в дом полный негр в ливрее запихивал в
огромный кадиллак старичка на инвалидной каталке. Каталка была автомати-
ческой, и старичок, нажимая на кнопки, игриво пытался удрать и пускал
слюни.
- Ну, ты молодец, - Валя говорила неестественным, сладковатым и даже
слегка упавшим голосом. - Какой балкон огромный, а какой вид! Правильное
