му.
Мишка увидел Таньку. Быстро подвинул лицо к Вале и тихо сказал:
- У меня соринка в глаз попала. А ну посмотри!
Валя полезла руками Мишке в глаз, чтобы оттянуть веко.
- Да ты глазами, глазами!
Валя близко подвела свои глаза к Мишкиным. Они застыли лицо в лицо.
Танька тем временем прошла за Мишкиной спиной в его двор. Завела мо-
тоцикл, села и выехала со двора.
- Эй! - Мишка вскочил. - Ты куда?
- к летчику! В Ялту с ним полечу! - крикнула Танька, и мотоцикл, вих-
ляя, понес ее по дороге.
- Стой! - Мишка выбежал на шоссе и помчался по нему, сильно работая
локтями и лопатками. Остановил грузовик. Сел и уехал.
Два недоумевающих существа остались в деревне Бересневка: секретарша
Мещерякова Малашкина Валя и корова Пальма.
Летчик Журавлев и механик Кеша стояли на летном поле и ковырялись в
недрах вертолета. Вернее, ковырялся Кеша, а Журавлев стоял рядом и моро-
чил ему голову.
- Клапана проверь, пожалуйста...
- Я ж только что проверял.
Летчик постоял, потом пошел к кабине. Остановился.
- А масло мы залили?
- Да я ж десять лет работаю, - сказал Кеша.
- А бензин?
- Слушай, - заподозрил Кеша. - А ты что, не летал никогда?
- Почему же не летал?
- А чего ж боишься?
- Почему боюсь? Ничего я не боюсь.
- Ну и лети.
- Я и лечу.
Летчик залез в кабину.
- Ну, я полетел, - предупредил он.
- Ну и лети...
Летчик огляделся по сторонам, как бы мысленно прощаясь со всем, что
так не существенно, если с этим жить, так драгоценно, если с этим про-
щаться: с полем в ромашках, с простым деревянным срубом на краю поля...
Фрося косила на аэродроме высокую траву, когда на нее, как на голову
снег, свалился Мишка Синицын.
- Где она? - в панике заорал Мишка.
- Кто "она"? - не разобрала Фрося.
- Танька!
- Какая еще Танька?
- Брось темнить! Вон мой мотоцикл.
Мишка показал пальцем в сторону дома Громова, где стоял абсолютно та-
кой же, как у Мишки, мотоцикл.
Фрося глянула в ту же сторону.
- Твой, как же... Разбежался.
- А где он?
- Кто "он"?
- Летчик...
- Тут все летчики...
Фрося была бестолковая как пень, и Мишка готов был от нетерпения выс-
кочить из собственной шкуры и бежать во все стороны одновременно.
- Новый... Этот... В цепочках! Конь в сбруе! - Мишка пытался опреде-
лить приметы летчика.
- А, Журавлев? - сообразила Фрося. - Вон он!
Она показала пальцем на взлетную площадку, от которой, крутя пропел-
лером, отделялся вертолет.
- Стой! - завопил Мишка. - Держи его! - и ринулся к площадке.
- Эй! Нельзя! - испугалась Фрося и помчалась за Мишкой.
Мишка добежал первым. Ухватился за колесо, которое было в двух метрах
над землей.
Вертолет пошел вверх, увлекая за собой Мишку. Деревья стали отодви-
гаться, а облака, наоборот, приближаться. Мишка уцепился двумя руками.
Сильный ветер отдувал его ноги.
- "Чайка", "Чайка", я "Сокол"! У вас на колесе человек! - кричал Гро-
мов в рацию. Из окна Громова был виден вертолет и болтающийся в воздухе
человек. - Начинайте посадку! Только аккуратно! Только аккуратно!..
На взлетной площадке собрался народ. Здесь был врач с носилками, Гро-
мов, механики и пожилой сержант милиции.
Вертолет снижался. Все стояли, подняв головы, и смотрели на Мишку.
Когда его ноги оказались на высоте человеческого роста, Кеша ухватил
Мишку за коленки и, отодрав от вертолета, оттащил в сторону.
Вертолет сел. Оттуда высунулся обескураженный летчик.
- Что случилось? - спросил он.
- Вот он! - Мишка вырвался из сильных рук механика. Рванул на себя
дверь. Заглянул в салон. Там было пусто.
Мишка подбежал к летчику и схватил его за галстук.
- Где она?
- Кто она? - не понял летчик.
- А ты не знаешь? Танька! Канарейкина!
- Какая еще Канарейкина? - Летчик сбросил Мишкины руки и отпихнул
его. - Ты что, с ума сошел?
- Ах, так? - Мишка снял пиджак, бросил его на землю и стал засучивать
рукава. - Ну подожди, ходок крылатый! Я тебе сейчас так дам, что вспоте-
ешь, кувыркавшись...
- Секундочку, - вмешался Громов. - В чем дело, мальчик? Ты что шу-
мишь?
- Ей и семнадцати нет, а он лезет. Бессовестный! Ну что вылупился?
Где она? Куда ты ее дел?!
- Да нету тут Таньки! - вступилась Фрося. - И не было. Чего разорал-
ся!
" - Как это - нету? Вон мой мотоцикл стоит.
- Это мой мотоцикл, - сказал Громов.
- Это наш мотоцикл, - поправила Фрося.
Мишка вгляделся в номерной знак. Понял ошибку.
- А где же Танька? - растерянно спросил Мишка.
- А вот пойдем со мной, и вместе поищем, - ласково предложил сержант
Ефимов.
Ефимов деликатно взял Мишку под локоть и повел к милицейскому газику.
Усадил и увез.
- Я тебя еще поймаю, - пообещал Мишка на прощание.
- Ненормальный! - удивился летчик. - Какая Танька? Какая Канарейкина?
- А тут у нас так, дорогой товарищ Журавлев, - пояснил Громов. - Это
тебе не Москва. Провинция. Понял, о чем я говорю?
- Ничего не понял.
- Здесь ничего не скроешь. В одной деревне чихнешь, а в другой тебе
"будь здоров" скажут.
- Но поверьте, я действительно не знаю никакой Таньки. Честное слово!
- поклялся летчик.
- А вон она... - сказала Фрося.
На летное поле на мотоцикле внеслась Танька.
- Здравствуй, Таня! - крикнула Фрося.
- Щас! - крикнула Танька и промчалась мимо собравшихся. Развернулась
и промчалась в обратном направлении.
- Эй, по полю нельзя ездить! - крикнул Кеша.
- А я останавливаться не умею! - крикнула Танька.
Кеша побежал за ней следом, давая на ходу советы:
- Справа на рукоятке рычажок такой, видишь?
- Вижу! - крикнула Танька.
- Так вот его на себя нажми!
Танька резко нажала. Мотоцикл стал как вкопанный.
Танька вылетела, влекомая силой инерции, и грохнулась в траву.
Поднялась, оправила юбку. Пригладила волосы.
- Здрасте, - робко поздоровалась она.
- Здрасте, - ответил Громов.
Танька достала из кармана цепочку с камушком и пошла к летчику.
Летчик на всякий случай попятился.
- Товарищ летчик, я вашу цепочку привезла. Она отлетела, когда я вас
палкой стукнула.
Танька показала цепочку.
- Куриный бог, - узнал Громов. - А говоришь: не знаешь.
Журавлев оглядел присутствующих. Хотел что-то сказать. Не сказал. По-
шел по полю, не оборачиваясь.
- А цепочку-то? - крикнула Танька.
Летчик ускорил шаг.
- Чокнутый какой-то, - обиделась Танька. - Я вон искорябалась вся,
пока довезла.
- Тань, а за что ты его палкой-то стукнула? - поинтересовалась Фрося.
- Да так... В коллектив хотела вовлечь...
Танька пошла к мотоциклу.
- Это Коли Канарейкина дочка, - сказала Фрося.
- Ну и молодежь... - Громов покачал головой.
- Тань, как отец? - поинтересовалась Фрося. - Техникум кончил?
- Да нет! За второй курс только сдавать будет! Мне как отсюда ближе?
Через площадь или по мосту?
- По мосту. Тебя тут мальчик какой-то искал.
- Это Мишка, - обрадованно догадалась Танька. - А где он?
- В милиции...
За столом сидел сержант Ефимов. Против него на потертой скамейке си-
дел Мишка.
Ефимов пил чай и звонил по телефону, придерживая трубку плечом. Он
набрал две цифры и спросил:
- Петров? Привет, Петров! Ефимов из Верхних Ямок. Вам новую форму за-
везли?
- Да ты про дело спрашивай! - вмешался Мишка. Про дело!
Ефимов отмахнулся от Мишки.
- А Коростылеву завезли. Нам всегда в последнюю очередь.
- Там человек, может, насмерть разбился. А он про шмотки треплется! -
возмутился Мишка.
Ефимов отхлебнул чай и спросил:
- Петров, там у тебя на участке аварии не было? Ну да, я знаю, что
сообщили бы. Ну, пока... - Повернулся к Мишке: - Тебе же говорят: в на-
шем районе сегодня никаких аварий не было. Не бы-ло! Чаю хочешь?
- А может, она через Лещевку поехала? - волновался Мишка. - Позвони,
а? Не мог же человек вот так никуда не деться...
Ефимов налил себе чай. Закусил печеньем. Набрал две цифры.
- Сидоров! Ефимов из Верхних Ямок. Вам новую форму завезли?.. Завез-
ли? А нам нет...
В это время в комнату заглянула Танька.
- Вот она! - подскочил Мишка.
Ефимов положил трубку.
- Здрасте, - поздоровалась Танька. - Миш, поехали! А то поздно уже.
Мишка поднялся и твердо поглядел в глаза Ефимову:
- Официально заявляю: эта гражданка угнала мой мотоцикл!
- Миш, да ты чего? - оторопела Танька.
- Я с вами не разговариваю, - официально сказал ей Мишка. - Вы не
вмешивайтесь. Пишите! - велел он Ефимову. - Она угнала мой мотоцикл.
- Чего это я буду писать? Сам и пиши, - сказал Ефимов.
- Совсем одурел, - Танька пожала плечами.
- А ты что думала, у нас личная собственность законом охраняется! -
сказал Мишка.
- Ну и жлоб же ты, Мишка...
- А вы, гражданочка, садитесь, - предложил Ефимов Таньке.
Танька села.
- Пиши! - Ефимов дал Мишке чистый листок.
- И напишу. - Мишка подвинулся к столу и стал писать.
Танька и Ефимов ждали.
- Девочка, тебе Егор Канарейкин родственник?
- Дедушка...
Ефимов разглядывал Таньку, потом спросил:
- Значит, ты Коли Канарейкина дочка?
- Да...
- А Коля, значит, на Ляльке женился...
- Ну да... На маме...
- Гляжу и не пойму, на кого ж ты похожа... Вроде и на него и на нее.
Как мама, все такая же певунья?
- Да когда ж ей петь? На ней коровник в семьдесят коров. Да нас двое.
Я-то уже взрослая, а за Вероникой глаз да глаз нужен. Знаете, такой воз-
раст...
- "Взрослая"... - передразнил Мишка. - Вот!
Мишка поднялся и положил перед Ефимовым заявление.
- Ознакомляю. - Ефимов поднял на Таньку глаза и стал читать: - "Граж-
данка Канарейкина Татьяна Николаевна, потеряв женскую гордость и скром-
ность, украшающую советскую девушку, бегает за летчиком аморального по-
ведения и с этой целью угнала принадлежащий мотоцикл марки "Молния", но-
мерной знак 11-17. Михаил Синицын".
Ефимов с некоторым сомнением посмотрел на документ. Сказал:
- Немножко не по форме. Ну ладно. Можете быть свободны.
- Пошли, - сказал Мишка Таньке.
- Вы идите, а гражданочку Канарейкину нам придется задержать, - ска-
зал Ефимов.
- Как - задержать? Нам еще до Бересневки сто десять километров пи-
лить.
- Ну как же... Ты обвиняешь человека в воровстве. По всем советским
законам мы должны передать дело в суд, - объяснил Ефимов.
Танька испуганно стала шить глазами.
- В каком воровстве? - искренне удивился Мишка.
- Ты же написал, что Канарейкина угнала твой мотоцикл?
- А... Нет... Она не угоняла. Я ей сам дал.
- Значит, сам?
- А то... Зачем же ей красть? Она против меня живет. Улица Коккинаки,
семь. А я - улица Коккинаки, четыре. От моего дома до ее - вот как отсю-
да досюда. Я ей крикнул: "Хочешь покататься?" Она говорит: "Давай!"...
- Покататься... А права у нее есть?
- Нет, - пискнула Танька.
- А она и не ездила. Я ей говорю: "Хочешь покататься?" Она говорит:
"Давай!", а я говорю: "Не дам, у тебя прав нету", и сам ее в город при-
вез. А мотоцикл на аэродроме поставил.
- Так чего ж тогда людям голову морочишь? - нахмурился Ефимов.
- Пошутил, - Мишка чистосердечно улыбнулся.
- Ну ладно, шутник, - Ефимов выкинул заявление в корзину. - Еще раз
пошутишь, я тебе пятнадцать суток влеплю и наголо обрею.
Шел дождь. Мишка и Танька стояли под деревом. Крона плохо защищала от
дождя. Танька промокла и мелко дрожала.
- На! - Мишка снял пиджак. Не глядя, протянул Таньке.
- Мне не холодно, - гордо отозвалась Танька как советская девушка, не
потерявшая скромность и гордость.
- Как хочешь...
На шоссе показались огни фар. Мишка подхватил канистру и выскочил на
дорогу. Замахал руками. "Москвич" стал. Оттуда высунулся шофер.
- Налей бензинчику, - попросил Мишка. - Бензин кончился. - Мишка кив-
нул на сиротливо стоящий на обочине мотоцикл.
- А шланг есть?
- Нету.
