Кстати, у нас в запасе есть стрелы и хорошие пеньковые веревки для
всех ваших сторонников.
- Куда девалось милосердие? Где христианские добродетели? - горестно
воскликнул сэр Оливер. - Господа, мы живем в скверном мире, и с каждым
днем он становится все хуже! Я готов поклясться на кресте Холивуда, что
я так же неповинен в убийстве славного рыцаря, о котором здесь говорит-
ся, как новорожденный младенец! Да никто его не убивал! Это - заблужде-
ние, есть еще живые свидетели.
- Напрасно вы об этом говорите, сэр священник, - сказал Беннет. -
Совсем ненужный разговор.
- Нет, мастер Беннет, ты не прав. Знай свое место, добрый Беннет, -
ответил священник. - Я докажу свою невиновность. Я вовсе не желаю быть
убитым по ошибке. Беру всех в свидетели, что я чист в этом деле. В то
время меня даже не было в замке Мот. Меня отослали куда-то по делу, ког-
да еще не было девяти часов.
- Сэр Оливер, - перебил его Хэтч, - так как вам не угодно прервать
эту проповедь, я приму свои меры. Гофф, труби, чтобы садились на коней.
Пока трубила труба, Беннет подошел вплотную к удивленному священнику
и яростно зашептал ему в ухо.
Священник взглянул на Дика Шелтона с испугом, и Дик заметил этот
взгляд. Дику было над чем пораздумать. Ведь сэр Гарри Шелтон был его
родной отец. Но он не сказал ни слова, и ни один мускул не дрогнул на
его лице.
Хэтч и сэр Оливер между тем обсуждали изменившуюся обстановку. В зам-
ке Мот решено было оставить десять человек - они же должны были охранять
священника на его пути через лес. Так как Беннет теперь оставался при
гарнизоне, командование отрядом, который отправляли на подкрепление к
сэру Дэниэлу, поручили Дику Шелтону. Другого выбора не было: отряд сос-
тоял из темных, неповоротливых людей, неопытных в военном деле, а Дика
любили: он был смел и не по годам рассудителен. Хотя всю юность свою он
прожил в глуши, он получил кое-какое образование: сэр Оливер выучил его
грамоте, а Хэтч - владеть оружием и командовать войсками. Беннет Хэтч
всегда хорошо относился к Дику; он был из тех людей, которые жестоки к
врагам, но по-своему, грубовато преданны друзьям. И теперь, когда сэр
Оливер скрылся в ближайшем доме, чтобы написать своим четким, красивым
почерком донесение обо всех последних событиях сэру Дэниэлу Брэкли, Бен-
нет подошел к своему ученику, чтобы пожелать ему успеха.
- Идите дальним путем, в обход, мастер Шелтон, - сказал он. - Держи-
тесь подальше от моста, если вам дорога жизнь. Пусть в пятидесяти шагах
перед вами все время идет верный человек. Соблюдайте осторожность, пока
не минуете лес. Если негодяи нападут на вас, удирайте. Принимать бой вам
не следует: вас слишком мало. И удирайте вперед, мастер Шелтон, а не на-
зад, если вам дорога жизнь; помните, что здесь, в Тэнстолле, некому вам
помочь. Так как и вы отправляетесь на великую войну за короля и я оста-
юсь здесь, где жизни моей грозит опасность, и так как только святые зна-
ют, увидимся ли мы еще с вами на этом свете, позвольте дать вам мое пос-
леднее напутствие: остерегайтесь сэра Дэниэла. Доверять ему нельзя. Не
полагайтесь на этого шута священника: он не злой человек, но он исполня-
ет чужую волю; он орудие сэра Дэниэла! Там, куда вы направляетесь, най-
дите себе хорошего покровителя; приобретайте дружбу сильных людей. И по-
минайте в своих молитвах Беннета Хэтча. На свете немало негодяев и хуже
Беннета. Желаю вам удачи!
- Да поможет тебе бог! - ответил Дик. - Ты всегда относился ко мне
по-дружески, и я этого не забуду.
- Послушайте, - прибавил Хэтч смущенно, - если этот Мщу-за-всех
проткнет меня стрелой, пожертвуйте золотую марку, - нет, лучше целый
фунт, за упокой моей бедной души. А то, боюсь, как бы мне не пришлось
скверно в чистилище.
- Твоя воля будет исполнена, Беннет, - ответил Дик. - Но ты напрасно
тревожишься, друг. Там, где мы с тобой скоро встретимся, тебе будет нуж-
ней эль, чем заупокойная обедня.
- Дай-то бог, мастер Дик! - сказал Хэтч. - Но вот идет сэр Оливер.
Если бы он так же ловко владел луком, как владеет пером, из него вышел
бы славный воин.
Сэр Оливер вручил Дику запечатанный пакет, на котором было написано:
"Моему глубокочтимому господину сэру Дэниэлу Брэкли, рыцарю. Передать
немедленно".
Дик сунул пакет за пазуху, приказал отряду следовать за собой и дви-
нулся из деревушки на запад.
КНИГА ПЕРВАЯ
ДВА МАЛЬЧИКА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПОД ВЫВЕСКОЙ "СОЛНЦА" В КЭТТЛИ
Сэр Дэниэл и его воины разместились на эту ночь в Кэттли и ближайших
окрестностях по теплым, хорошо охраняемым домам. Но тэнстоллский рыцарь
был из тех людей, которые ни на минуту не прекращают погоню за деньгами;
и даже теперь, накануне похода, в котором он должен был либо победить,
либо погибнуть, он поднялся в час ночи, чтобы выколотить деньги из своих
бедных соседей. Он наживался на спорных наследствах. Обычно он покупал
право наследства у какогонибудь безнадежного претендента и потом с по-
мощью могущественных лордов, окружавших короля, добивался неправильных
решений в свою пользу; если же это было слишком хлопотно, он попросту
захватывал спорное поместье силой оружия, а затем с помощью своих связей
и сэра Оливера, который умел вертеть законами как угодно, удерживал зах-
ваченное. Таким способом совсем недавно он наложил свою лапу и на дерев-
ню Кэттли; здесь он все еще встречал отпор со стороны крестьян, и, чтобы
запугать недовольных, он и привел сюда свои войска.
В два часа ночи сэр Дэниэл сидел в харчевне возле самого очага, так
как по ночам в окруженном болотами Кэттли было холодно. У его локтя сто-
яла кружка эля, приправленного пряностями, он снял свой шлем с забралом
и сидел - лысый, тощий, смуглый, закутанный в кроваво-красный плащ, -
опустив голову на руку. В дальних углах комнаты расположились его воины
- человек двенадцать; одни из них караулили у двери, другие спали на
скамьях; несколько ближе, на полу, завернувшись в плащ, спал мальчик лет
двенадцатитринадцати. Хозяин "Солнца" стоял перед своим господином.
- Слушайся моих повелений, хозяин, - говорил сэр Дэниэл, - и я всегда
буду тебе добрым господином. Я желаю, чтобы моими деревнями управляли
хорошие люди; я желаю, чтобы Адам-э-Мор был избран главным констеблем;
позаботься об этом. Если вы изберете другого, вам будет плохо. Я вам
спускать не собираюсь, вы все провинились передо мной, потому что вы все
платили оброк Уэлсингэму. И ты тоже платил, мой любезный.
- Славный рыцарь, - сказал хозяин, - я готов присягнуть на кресте Хо-
ливуда, что я платил Уэлсингэму только по принуждению. Нет, достойный
рыцарь, я не люблю негодных Уэлсингэмов. Они бедны, словно воры, достой-
ный рыцарь. Мне по сердцу могущественные лорды вроде вас. Спросите кого
угодно, - все скажут, что я всегда стоял за Брэкли.
- Может быть, - сухо проговорил сэр Дэниэл. - И поэтому ты заплатишь
вдвое.
Кабатчик скорчил гримасу, впрочем, в те беспокойные времена подобные
невзгоды были не в диковинку, и в глубине души он, вероятно, был рад,
что так дешево отделался.
- Введи старика, Сэлдэи! - крикнул рыцарь.
Один из воинов ввел в комнату оборванного, сгорбленного старика,
бледного, как свеча, и дрожащего от болотной лихорадки.
- Как тебя зовут? - спросил сэр Дэниэл.
- С позволения вашей милости, - ответил старик, - меня зовут Кондолл.
Кондолл из Шорби, с разрешения вашей милости.
- Мне рассказывали о тебе много дурного, - сказал рыцарь. - Ты, ока-
зывается, изменник, негодяй! Шляешься повсюду и разносишь небылицы. Тебя
подозревают в убийстве не одного человека. Вот какой ты, оказывается,
храбрец! Не беспокойся, я тебя усмирю!
- Глубокочтимый и высокоуважаемый лорд, - вскричал старик, - тут ка-
кая-то путаница! Я бедный человек, я никогда никого не обижал.
- Помощник шерифа отзывался о тебе очень скверно, - сказал рыцарь. -
"Схватите, - велел он, - этого Тиндэла из Шорби".
- Меня зовут Кондолл, мой добрый лорд, - сказал несчастный.
- Кондолл или Тиндэл - это все равно, - холодно ответил сэр Дэниэл. -
Ты попался, и я сильно сомневаюсь в твоей честности. Если хочешь спасти
свою шею от петли, напиши мне сейчас же обязательство уплатить двадцать
фунтов.
- Двадцать фунтов, мой добрый лорд! - вскрикнул Кондолл. - Это безу-
мие! Все мое имущество не стоит и семидесяти шиллингов.
- Кондолл или Тиндэл, - сказал сэр Дэниэл, осклабившись, - я готов
пойти на этот риск. Напиши мне обязательство на двадцать фунтов, я полу-
чу с тебя все, что могу, и по своей доброте прощу тебе остальное.
- Увы, мой добрый лорд, я не умею писать, - сказал Кондолл.
- Увы, мой бедный Кондолл, - передразнил его рыцарь, - придется при-
нять крутые меры. Мне так хотелось пощадить тебя, Тиндэл, но совесть не
позволяет... Сэлдэн, возьми этого старого ворчуна и подведи его потихо-
нечку к ближайшему вязу да повесь там понежнее за шею, чтобы я его ви-
дел, когда буду проезжать мимо... Доброго пути вам, славный мастер Кон-
долл, милый мастер Тиндэл! Вы на всем скаку въедете в рай! Доброго вам
пути!
- О лорд, вы большой шутник! - ответил Кондолл и заставил себя подо-
бострастно улыбнуться. - Вам подобает требовать, а мне подобает подчи-
няться, и я, несмотря на все мое неумение, попробую написать обяза-
тельство.
- Друг, - сказал сэр Дэниэл, - теперь ты напишешь на сорок. Полно! Ты
хитер, и имущество твое стоит не семьдесят шиллингов. Сэлдэн, последи,
чтобы он все написал как следует и чтобы подпись его была правильно зас-
видетельствована.
И сэр Дэниэл, самый веселый рыцарь в Англии, хлебнув пряного эля, с
улыбкой откинулся на спинку кресла.
Мальчик на полу шевельнулся, сел и испуганно оглядел комнату.
- Иди сюда, - сказал сэр Дэниэл; и когда мальчик, повинуясь его при-
казанию, встал и медленно подошел к нему, он снова откинулся назад и
громко расхохотался. - Клянусь распятием! - крикнул он. - Какой крепыш!
Мальчик покраснел от гнева, и в темных его глазах сверкнула нена-
висть. Теперь, когда он стоял, трудно было определить его возраст. Лицо
у него было свежее, как у ребенка, но выражение лица было уже не детс-
кое; телом он был необычайно тонок и ходил несколько неуклюже.
- Вы позвали меня, сэр Дэниэл, - сказал он, - для того, чтобы посме-
яться над моим печальным положением?
- А почему не посмеяться? - спросил рыцарь. - Будь добр, разреши уж
мне посмеяться. Если бы ты мог видеть себя, ты первый бы расхохотался.
- Когда вы будете платить за все, вы заплатите и за это, - сказал
мальчик, густо краснея. - А пока смейтесь сколько вам угодно!
- Не думай, что я насмехаюсь над тобой, милый братец, - ответил сэр
Дэниэл, перестав смеяться. - Это только шутки. Я ведь просто шучу
по-родственному, по-приятельски. Я устрою твой брак, получу за него ты-
сячу фунтов и буду очень тебя любить. Правда, я несколько грубо тебя по-
хитил, но другого выхода не было. Однако отныне я буду служить тебе от
всего сердца. Ты станешь миссис Шелтон... нет, леди Шелтон, клянусь не-
бом, потому что мальчик далеко пойдет. Вздор! Нечего стесняться честного
смеха, смех разгоняет печаль. Дурные люди никогда не смеются, добрый
братец... Почтеннейший хозяин, дай поужинать моему братцу, мастеру Джо-
ну... Садись, мой друг, и кушай.
- Нет, - сказал мастер Джон, - есть я не стану. Вы вовлекли меня в
грех, и мне нужно подумать о своей душе... Добрый хозяин, будь любезен,
принеси мне кружку чистой воды; ты очень обяжешь меня своей любезностью.
- Ты получишь отпущение всех грехов, черт побери! - крикнул рыцарь. -
Исповедуешься - и делу конец! Ешь и ни о чем не тревожься!
Но мальчик был упрям: он выпил чашку воды, завернулся в свой плащ,
сел в дальний угол и мрачно задумался.
Под утро в деревне поднялась суматоха, послышались оклики часовых,
