Лоулесса как на сообщника.
Его тоже стащили со скамейки и усадили рядом с Диком. Страсти разго-
релись, и пока одни тащили пленников то туда, то сюда, чтобы помочь им
убежать, другие ругали их и колотили кулаками. У Дика шумело в ушах,
кружилась голова, точно он попал в бешеный водоворот. Но рослому челове-
ку, который заговорил с Диком, удалось громкими приказаниями добиться
тишины и восстановить порядок.
- Обыщите их, - сказал он, - нет ли у них оружия. Тогда мы узнаем об
их намерениях.
У Дика не нашли никакого оружия, кроме кинжала, и это говорило в его
пользу, пока кто-то услужливо не вытащил этот кинжал из ножен; кровь
Пройдохи не успела на нем просохнуть. Приверженцы сэра Дэниэла заорали,
но рослый человек повелительным жестом и властным взглядом заставил их
замолчать. Однако, когда дошла очередь до Лоулесса, под его рубашкой
нашли пук стрел, таких же, как те, которыми был убит злополучный жених.
- Ну, что вы теперь скажете? - сурово спросил Дика рослый человек.
- Сэр, - ответил Дик, - я нахожусь под защитой храма. Но по вашей
осанке, сэр, я вижу, что вы человек важный и могущественный; на вашем
лице я читаю знаки справедливости и благочестия. Вам я сдаюсь в плен
добровольно и отказываюсь от своего права убежища в храме господнем.
Убейте меня своею благородной рукой, но только не отдавайте во власть
этого человека, которого я громогласно обвиняю в убийстве моего родного
отца и в незаконном присвоении моих поместий и доходов. Вы своими ушами
слышали, как он угрожал мне пытками еще тогда, когда я не был признан
виновным. Вы поступите неблагородно, если выдадите меня моему заклятому
врагу и старому притеснителю. Судите меня по закону и, если я действи-
тельно окажусь виновным, предайте меня милосердной казни.
- Милорд, - крикнул сэр Дэниэл, - зачем вы слушаете этого волка! Ок-
ровавленный кинжал уличает его во лжи.
- Ваша горячность, добрый рыцарь, - ответил высокий незнакомец, -
свидетельствует против вас.
И вдруг невеста, которая только что очнулась и с ужасом глядела на
эту сцену, вырвалась из рук тех, кто держал ее, и бросилась на колени
перед рослым человеком.
- Милорд Райзингэм, - вскричала она, - выслушайте меня во имя спра-
ведливости! Меня насильно заточил здесь этот человек, похитив у родных.
С тех пор я не видела ни жалости, ни утешения, никто не поддержал меня,
кроме Ричарда Шелтона, которого теперь обвиняют и хотят погубить. Ми-
лорд, он был вчера ночью в доме сэра Дэниэла, он пришел туда из-за меня;
он пришел, услышав мои молитвы, и не замышлял зла. Пока сэр Дэниэл был
добр к нему, Ричард честно бился вместе с ним против "Черной стрелы"; но
когда гнусный опекун стал покушаться на его жизнь и он, спасая жизнь,
был вынужден бежать ночью из дома кровожадного злодея - куда было ему
деваться, беззащитному и без гроша в кармане? И если он попал в дурное
общество, кого следует винить - юношу, с которым поступили несправедли-
во, или опекуна, который нарушил свой долг?
Маленькая леди упала на колени рядом с Джоанной.
- А я, мой добрый лорд, - сказала она, - я, ваша родная племянница,
могу засвидетельствовать перед лицом всех, что эта девушка говорит прав-
ду. Это я, недостойная, привела молодого человека в дом.
Граф Райзингэм слушал их, не говоря ни слова, и, когда они умолкли,
он еще долго молчал. Потом он подал Джоанне руку, чтобы помочь ей под-
няться; впрочем, надо заметить, он не оказал подобной же любезности той,
которая называла себя его племянницей.
- Сэр Дэниэл, - сказал он, - это в высшей степени запутанное дело; с
вашего позволения, я возьму на себя расследовать его. Итак, будьте по-
койны. Ваше дело в надежных руках; его решат по справедливости. А сейчас
идите немедленно домой и перевяжите свои раны. Сегодня холодно, и вы мо-
жете простудиться.
Он сделал знак рукой; усердные слуги, следившие за каждым его движе-
нием, передали этот знак дальше. Мгновенно снаружи резко завыла фанфара;
через открытый портал стрелки и воины, одетые в цвета лорда Райзингэма,
вошли в церковь, взяли Дика и Лоулесса и, сомкнув ряды вокруг пленников,
увели их.
Джоанна протянула обе руки к Дику и крикнула: "Прощай!" А подружка
невесты, нимало не смущенная явным неудовольствием дяди, послала Дику
поцелуй со словами: "Мужайтесь, укротитель львов!" И в толпе впервые по-
явились на лицах улыбки.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГРАФ РАЙЗИНГЭМ
Несмотря на то, что граф Райзингэм был самым важным вельможей в Шор-
би, он скромно обитал в частном доме одного джентльмена на окраине горо-
да. Лишь воины у дверей и гонцы, то приезжавшие, то уезжавшие, свиде-
тельствовали, что в этом доме остановился знатный лорд.
Дом был тесен, и Дика заперли вместе с Лоулессом.
- Вы хорошо говорили, мастер Ричард, - сказал бродяга, - замечательно
хорошо говорили, и я от души благодарю вас. Здесь мы в отличных руках;
нас будут судить справедливо и, вернее всего, сегодня вечером благоприс-
тойно повесят вместе на одном дереве.
- Ты прав, мой бедный друг, - ответил Дик.
- У нас есть еще одна надежда, - сказал Лоулесс. - Таких, как Эллис
Дэкуорт, - единицы на десятки тысяч. Он очень любит вас и ради вас самих
и ради вашего отца. Зная, что вы ни в чем не виноваты, он перевернет не-
бо и землю, чтобы выручить вас.
- Не думаю, - сказал Дик. - Что он может сделать? У него только
горстка людей! Увы, если бы эта свадьба была назначена на завтра... да,
завтра... встреча перед полуднем... мне оказали бы помощь, и все пошло
бы иначе... А сейчас ничем не поможешь.
- Ладно, - сказал Лоулесс, - вы будете отстаивать мою невиновность, а
я - вашу. Это нисколько не поможет нам, но если меня повесят, так, во
всяком случае, не оттого, что я мало божился.
Дик задумался, а старый бродяга свернулся в углу, надвинул свой мона-
шеский капюшон на лицо и лег спать. Вскоре он захрапел; долгая жизнь,
полная приключений и тяжелых лишений, притупила в нем чувство страха.
День уже подходил к концу, когда дверь открылась и Дика повели вверх
по лестнице в теплую комнату, где граф Райзингэм в раздумье сидел у ог-
ня.
Когда пленник вошел, граф поднял голову.
- Сэр, - сказал он, - я знал вашего отца. Ваш отец был благородный
человек, и это заставляет меня отнестись к вам снисходительно. Но не мо-
гу скрыть, что тяжелые обвинения тяготеют над вами. Вы водитесь с убий-
цами и разбойниками; есть совершенно очевидные доказательства, что вы
нарушали общественный порядок; вас подозревают в разбойничьем захвате
судна: вас нашли в доме вашего врага, где вы прятались, переодевшись в
чужое обличье; в тот же вечер был убит человек...
- Если позволите, милорд, - прервал Дик, - я хочу сразу признаться в
том, в чем виноват. Я, убил этого Пройдоху, а в доказательство, - сказал
он, роясь за пазухой, - вот письмо, которое я вынул из его сумки.
Лорд Райзингэм взял письмо, развернул и дважды прочел его.
- Вы его читали? - спросил он.
- Да, я его прочел, - ответил Дик.
- Вы за Йорков или за Ланкастеров? - спросил граф.
- Милорд, мне совсем недавно предложили этот самый вопрос, и я не
знал, как на него ответить, - сказал Дик. - Но ответив однажды, я отвечу
так же и во второй раз. Милорд, я за Йорков.
Граф одобрительно кивнул.
- Честный ответ, - сказал он. - Но тогда зачем вы передаете это
письмо мне?
- А разве не все партии борются против изменников, милорд? - вскричал
Дик.
- Хотел бы я, чтобы было так, как вы говорите, - ответил граф. - Я
одобряю ваши слова. В вас больше юношеского задора, чем злостного умыс-
ла. И если бы сэр Дэниэл не был могущественным сторонником нашей партии,
я защищал бы вас. Я навел справки и получил доказательства, что с вами
поступили жестоко, и это извиняет вас. Но, сэр, я прежде всего вождь
партии королевы; и, хотя я по натуре, как мне кажется, человек справед-
ливый и даже склонный к излишнему милосердию, сейчас я должен действо-
вать в интересах партии, чтобы удержать у нас сэра Дэниэла.
- Милорд, - ответил Дик, - не сочтите меня дерзким и позвольте мне
предостеречь вас. Неужели вы рассчитываете на верность сэра Дэниэла?
По-моему, он слишком часто переходил из партии в партию.
- Нынче у нас в Англии это вошло в обычай, чего же вы хотите? - спро-
сил граф. - Но вы несправедливы к тэнстоллскому рыцарю. Он верен нам,
ланкастерцам, насколько верность вообще свойственна теперешнему неверно-
му поколению. Он не изменил нам даже во время наших недавних неудач.
- Если вы пожелаете, - сказал Дик, - взглянуть на это письмо, вы нес-
колько перемените свое мнение о нем.
И он протянул графу письмо сэра Дэниэла к лорду Уэнслидэлу.
Граф переменился в лице; он стал грозным, как разъяренный лев, и рука
его невольно схватилась за кинжал.
- Вы и это читали? - спросил он.
- Читал, - сказал Дик. - Как видите, он предлагает лорду Уэнслидэлу
ваше собственное поместье.
- Да, вы правы, мое собственное поместье, - ответил граф. - Я должен
отныне за вас молиться. Вы указали мне лисью нору. Приказывайте же мне,
мастер Шелтон! Я не замедлю отблагодарить вас и - йоркист вы или ланкас-
терец, честный человек или вор - начну с того, что возвращу вам свободу.
Идите, во имя пресвятой девы! Но не сетуйте на меня за то, что я задержу
и повешу вашего приятеля Лоулесса. Преступление совершено публично, и
наказание тоже должно быть публичным.
- Милорд, вот первая моя просьба к вам: пощадите и его, - сказал Дик.
- Это старый негодяй, вор и бродяга, мастер Шелтон, - сказал граф, -
Он уже давно созрел для виселицы. Если его не повесят завтра, он будет
повешен днем позже. Так отчего же не повесить его завтра?
- Милорд, он пришел сюда из любви ко мне, - ответил Дик, - и я был бы
жесток и неблагодарен, если бы не вступился за него.
- Мастер Шелтон, вы строптивы, - строго заметил граф. - Вы избрали
ненадежный путь для преуспеяния на этом свете. Но для того, чтобы отде-
латься от вашей назойливости, я еще раз угожу вам. Уходите вместе, но
идите осторожно и поскорей выбирайтесь из Шорби. Ибо этот сэр Дэниэл -
да накажут его святые! - алчет вашей крови.
- Милорд, позвольте покуда выразить вам мою благодарность словами;
надеюсь в самом ближайшем времени хотя бы частично отплатить вам услу-
гой, - ответил Дик и вышел из комнаты.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
СНОВА АРБЛЕСТЕР
Уже наступил вечер, когда Дик и Лоулесс задним ходом потихоньку улиз-
нули из дома, где стоял лорд Райзингэм со своим гарнизоном.
Они спрятались за садовой стеной, чтобы обсудить, как им быть дальше.
Опасность была чрезвычайно велика. Если кто-нибудь из челяди сэра Дэниэ-
ла увидит их и поднимет тревогу, сбежится стража, и они будут убиты. К
тому же для них было одинаково опасно оставаться в Шорби, этом городе,
кишащем врагами, и пытаться уйти открытым полем, где они рисковали натк-
нуться на стражу.
Недалеко от стены сада они увидели ветряную мельницу и рядом с ней
огромный хлебный амбар, двери которого были распахнуты настежь.
- А не укрыться ли нам здесь до наступления ночи? - сказал Дик.
Так как Лоулесс не мог предложить ничего лучшего, они бегом бросились
к амбару и спрятались в соломе. Дневной свет скоро угас, и луна озарила
серебряным сиянием мерзлый снег. Теперь наконец можно незаметно доб-
раться до "Козла и волынки" и снять эти ставшие уже опасными рясы. Из
благоразумия они пошли в обход города, окраинами, минуя рыночную пло-
щадь, где их могли опознать и убить.
Дорога, которую они избрали, была долгой. Повернув к морю, они пошли
темным и в этот поздний час - безлюдным берегом, покуда не достигли га-
вани. При ясном лунном свете они видели, что многие корабли подняли яко-
ря и, воспользовавшись спокойным морем, ушли. Береговые кабаки (ярко
