пределы допустимого обществом поведения? Сможет ли он вернуться? И тут он
подумал о Магде Альтман и понял, что в ней его надежда на будущее. После
Калифа будет Магда.
Сомнения ослабляют, сказал он себе. Сейчас он на арене с врагом, и не
должно быть никаких отвлечений. Ни отвлечений, ни сомнений - только полная
сосредоточенность на предстоящей схватке.
Он встал с постели и начал одеваться.
Как и предсказывала Пат, Стивен обрадовался, застав Питера в "Тисовом
Аббатстве".
Он тоже загорел за время недолгого пребывания в Испании, но опять
прибавил в весе, всего несколько фунтов, но скоро это превратится в
серьезную проблему: хорошая еда и выпивка - наиболее очевидные опасные
спутники успеха. Впрочем, не самые опасные искушения из тех, что могут
прийти к человеку, средства которого не ограничены.
Во время ланча Питер украдкой следил за ним, изучал красивое лицо,
очень похожее на его собственное, с тем же широким лбом и прямым
аристократическим носом, но в то же время такое отличное в небольших, но
важных деталях - и дело не только в темных усах Стивена.
"Легко быть крепким задним умом", - сказал себе Питер, наблюдая за
своим братом-близнецом. Только теперь эти небольшие отличия, которые он
увидел словно впервые, приобрели для него значение. Более узкие глаза,
расположенные чуть ближе друг к другу; когда Стивен смеется глубоким
грудным смехом, в глазах его сохраняется холодный свет, рот и в смехе
остается решительным и жестким - рот человека, который не потерпит преград
на пути своего честолюбия, препятствий перед своими желаниями.
За ланчем разговор шел преимущественно о перспективах скачек: сезон
открылся в Доркастере на прошлом уикэнде, и Питер со знанием дела
участвовал в беседе; при этом он вспоминал прошлое, подробности, которые
могли бы тревожить его, если бы он не подавил воспоминания о них своей
инстинктивной и безусловной верностью по отношению к брату.
Стивена отчислили из Сандхерста, и Питер без всяких расспросов знал,
что это несправедливо. Ни один Страйд не способен на то, в чем обвинили
Стивена, и он даже не стал обсуждать это с братом. И подтвердил свою
верность рукопожатием и несколькими неловкими словами.
- Спасибо, Питер. Я никогда этого не забуду, - ответил Стивен, глядя
ясными глазами в глаза Питеру.
За послевоенные годы, когда даже более опытному человеку казалось
невозможным заработать состояние, Стивен поднимался со скоростью
метеорита; нужно было обладать особыми способностями и идти на большой
риск, чтобы добиться того, чего добился Стивен.
И теперь, сидя за столом брата, поедая жареное седло барашка с
первыми в этом сезоне хрупкими белыми побегами аспарагуса, привезенными с
континента, Питер вступил на запретную почву и задумался над верностью,
которую раньше считал безусловной. Но все это соломинки, развеянные ветром
времени. Возможно, эти далекие события не имеют никакого значения. Питер
стал думать о настоящем.
"Страйд" сказал руководитель Магды в Тель-Авиве. Только два имени,
двое близких к Калифу людей: Цветок Кактуса и Страйд. Это факт, а не
предположение.
Сидя во главе стола, сэр Стивен Страйд уловил взгляд брата.
- Выпьем, дорогой друг. - Стивен в старом приветствии поднял бокал
кларета.
- Превосходно, - дал верный ответ Питер. Небольшой ритуал, наследие
Сандхерста. Питер подавил глубокое сожаление. "Может, Калиф не сумел еще
полностью разложить меня", - подумал он и выпил.
После ланча последовал еще один ритуал братьев. Стивен сделал знак, и
Питер коротко кивнул. Старая армейская шинель Питера висела внизу в шкафу,
рядом с ящиком с высокими сапогами, и они со Стивеном переодевались в
теплую грубую одежду, сидя рядом друг с другом на монашеской скамье, где
так часто сидели в прошлом.
Потом Стивен пошел в оружейную, достал из шкафа дробовик и сунул в
карман горсть патронов.
- У лисы выводок где-то внизу, она часто гостит у местных цыплят... -
объяснил он, когда Питер вопросительно посмотрел на него. - Нужно ее
остановить. Пока некогда было... - и он прошел через заднюю дверь в сад и
пошел по направлению к ручью.
В первый день пребывания Питера в "Тисовом Аббатстве" братья всегда
обходили границы старого имения - еще одна их традиция; в это время они
обменивались новостями и восстанавливали связь друг с другом.
Рядом они прошли по берегу речки; когда тропа сузилась, пошли друг за
другом - Стивен впереди, повернули и углубились в лес.
Стивен был возбужден своим успешным посещением Испании, хвастал тем,
что удалось купить еще участок берега для нового поля для гольфа. Можно
расширить отель на пятьсот номеров.
- Сейчас время покупать. Запомни мои слова, Питер: мы на пороге
нового подъема.
- Поможет снижение цены на нефть, - согласился Питер.
- Ну, это только начало, старина. - Стивен повернулся, посмотрел
через плечо и понимающе подмигнул Питеру. - В следующие шесть месяцев цена
упадет еще на пять процентов, запомни мои слова. Арабы образумились, -
быстро продолжал Стивен, называл отрасли промышленности, которым наиболее
выгодно снижение цены на сырую нефть, потом ведушие компании в этих
отраслях. - Если у тебя лежит без дела пара фунтов, вот куда нужно их
вкладывать. - Стивен совершенно менялся, когда начаинал говорить о
деньгах. Из-за фасада деревенского английского сквайра, который он так
тщательно поддерживал, выглядывала подлинная сущность, блеск в глазах не
маскировался, а усы ощетинивались, как у крупного жищника.
Он продолжал говорить негромко и убедительно, когда они вышли из леса
и пошли по открытому полю к развалинам римского лагеря на верху невысокого
холма.
- ...Людям по-прежнему нужно говорить, что им делать. Эти проклятые
торговцы в Вестминстере вышвырнули нашу империю, но у нас сохраняются
обязанности. - Стивен переместил дробовик из одной руки в другую, при этом
ружье раскрылось и стали видные блестящие медные взрыватели патронов в
казеннике. - Править должны только достойные. - Стивен еще несколько минут
развивал эту тему.
И вдруг смолк, будто решил, что и так сказал слишком много, даже
такому доверенному человеку, как собственный брат-близнец. Питер тоже
молчал. Они поднимались на холм, под ногами хлюпала влажная почва. Было
что-то совершенно нереальное в этом моменте. Питер шел по хорошо знакомым
местам в прекрасном мягком солнечном свете английского весеннего полудня,
шел с человеком, которого знал с рождения - и которого как будто совсем не
знал.
Не в первый раз он слышал от Стивена такие речи, но может быть,
впервые прислушался. Он вздрогнул, и Стивен взглянул на него.
- Замерз?
- Дрожь пробирает, - объяснил Питер, и Стивен кивнул. Они поднялись
на невысокую насыпь, обозначавшую периметр римского лагеря.
Постояли на краю под ветвями прекрасной березы, великолепной в
весенней листве.
Стивен тяжело дышал от подъема на холм, начинал сказываться лишний
вес. Щеки нездорово покраснели, капельки пота выступили на подбородке.
Он с металлическим щелчком захлопнул ружье и прислонил его к стволу
березы, успокаивая дыхание.
Питер небрежно передвинулся и оперся плечом о ствол, но пальцами
держался за лацканы шинели, не засунул руки в карманы, сохранял
равновесие, чуть покачиваясь. Внешне он казался полностью расслабленным,
на самом же деле был напряжен, как пружина, готов к самым решительным
дейстивям, и дробовик оставался в пределах досягаемости его правой руки.
Он видел, что Стивен зарядил дробовик патронами номер четыре. На
расстоянии в десять шагов они вырвут человеку внутренности. Когда
раскрываешь и закрывашь ствол, курок взводится автоматически.
Стивен достал из бокового кармана пальто серебряный портсигар и
постучал сигаретой по крышке.
- Жаль Магду Альтман, - неловко сказал он, не глядя Питеру в глаза.
- Да, - негромко согласился Питер.
- Рад, что все прошло цивилизованно. У тебя могли возникнуть
осложнения.
- Могли.
- Как теперь твоя работа в "Нармко?"
- Не знаю еще. И не буду знать, пока не вернусь в Брюссель.
- Ну, мое предложение остается в силе, старина. Мне нужна помощь.
Правда, нужна. Нужен человек, которому я бы смог доверять. Ты бы сделал
мне одолжение.
- Очень благородно с твоей стороны, Питер.
- Нет, я серьезно. - Стивен закурил от золотой зажигалки "Данхилл" и
затянулся с явным удовольствием, и немного погодя Питер спросил его:
- Надеюсь, у тебя не очень много акций Альтмана? Они сильно падают.
- Знаешь, это странно. - Стивен покачал головой. - Я их продал
несколько недель назад. Мне понадобились деньги для Сан Истабана.
- Повезло, - сказал Питер. Но тут не просто везение. Питер удивился
тому, что Стивен так легко рассказал о продаже акций. "Впрочем, - подумал
он, - сделка крупная, и ее легко проследить"
Теперь он сосредоточенно разглядывал брата. "Возможно ли это? -
спрашивал он себя. Неужели Стивен - тот мозговой центр, в котором
переплелись соображения идеологии, эгоизма и иллюзии всемогущества?
- В чем дело, старина? - спросил Стивен, слегка сочувственно
нахмурившись.
- Я просто думал, что весь этот замысел и казни кажутся мне
невероятными, Стивен. Ни за что не поверил бы, что ты способен на это.
- Прости, Питер, я не понимаю. О чем ты говоришь?
- Калиф, - негромко сказал Питер.
Вот оно! Питер сразу увидел. Мгновенная неподвижность, как у
вспугнутого животного джунглей, - движение глаз, остановленное усилием
воли.
Выражение лица Стивена не изменилось, он превосходно удержал вежливо
вопросительное выражение, которое медленно переходило в изумление.
- Боюсь, я не понимаю тебя, старик.
Превосходно сделано. Вопреки своему желанию, Питер был поражен. В его
брате таятся такие глубины, о которых он и не подозревал. Но это его
упущение. Как ни посмотришь, нужны необыкновенные способности, чтобы
достичь того, чего достиг Стивен за двадцать лет, вопреки самым серьезным
препятствиям. Как бы он этого ни достиг, он должен быть гением.
Он способен быть Калифом, Питер наконец принял этот факт - и сразу
получил фокус для приложения своей ненависти, которую так долго вынашивал.
- Единсвенная твоя ошибка до сих пор, Стивен, в том, что ты сообщил
Аарону Альтману свое подлинное имя, - негромко продолжал Питер. -
Вероятно, ты тогда не знал, что он агент "Моссада" и что твое имя сразу
попадет в компьютер израильской разведки. А эту память не может стереть
никто и ничто. О тебе известно, Стивен.
Стивен взглянул на дробовик, взгляд этот был инстинктивный и
неконтролируемый и дал Питеру последнее необходимое подтверждение.
- Нет, Стивен. Это не для тебя. - Питер покачал головой. - Это моя
работа. Ты слишком толст и не в форме, ты никогда не тренировался. Для
настоящих убийств тебе нужно нанимать других. Сам ты не справишься.
Стивен снова посмотрел в лицо брату. По-прежнему его выражение не
изменилось.
- Мне кажется, ты спятил, старик.
Питер не обратил на это внимание.
- Ты лучше всех других знал, что я способен убить любого. Ты заставил
меня это сделать.
- Мы совершенно запутались, - возразил Стивен. - Зачем тебе кого-то
убивать?
- Стивен, ты оскорбляешь нас обоих. Я знаю. Нет смысла продолжать
представление. Нам нужно выяснить, что же делать дальше.
Он сознательно так сформулировал свою фразу, оставляя возможность для
компромисса. Увидел сомнение в глазах Стивена, легкое подергивание рта.
