нужно выпить...
В глубоком высотой с человека камина в кабинете Стивена горел огонь.
Камин был вделан в резное обрамление алтаря из немецкой церкви 16
столетия; эту резьбу спасли после налета авиации союзников, контрабандой
вывезли в Швейцарию, а там уже ее купил у испанского дилера Стивен.
Напротив камина окна со свинцовыми панелями и старинным рифленым
стеклом выходили на розарий. На остальных двух стенах кабинета размещалось
собрание редких книг; каждая книга в специальном кожаном футляре с
тисненным золотом названием. Полки от пола поднимались к высокому потолку.
Братья разделяли эту страсть.
Стивен стоял у камина, спиной к огню, разводя одной рукой фалды
пиджака, чтобы согреться. В другой руке он держал большой хрустальный
стакан с почти не разбавленным виски.
Он был по-прежнему бледен и потрясен, каждые несколько минут невольно
вздрагивал, хотя в комнате с плотно закрытми окнами было очень жарко.
Питер полулежал в крытом парчой кресле стиля Луи Каторз, скрестив
ноги, сунув руки в карманы и в глубокой задумчивости опустив голову на
грудь.
- Сколько денег ты внес в фонд Калифа? - неожиданно спросил он.
- Я не в том классе, что Аарон Альтман, - негромко ответил Стивен. -
Пять миллионов фунтов за пять лет.
- Итак, мы должны предположить существование сети, растянувшейся
поверх всех границ. Влиятельные люди в каждой стране, каждый вносит
огромные суммы - почти неограниченная информация и влияние...
Стивен кивнул и отхлебнул виски.
- ...Нет никаких причин считать, что в каждой стране только один
такой человек. В Англии их может быть десять, еще десять в Западной
Германии, пятьдесят в Соединенных Штатах...
- Возможно, - согласился Стивен.
- Значит, Калиф легко мог организовать похищение Мелиссы-Джейн через
другую свою цепь в этой стране.
- Ты должен поверить, что я не имею к этому отношения, Питер.
Питер нетерпеливо отбросил этот протест и продолжал рассуждать вслух.
- Возможно, Калиф вообще не один человек, а группа лиц, основавших
организацию...
- Я так не думаю... - Стивен помолчал в нерешительности. - У меня
сложилось очень сильное впечатление, что это один человек. Вряд ли комитет
был бы способен на такие быстрые и решительные действия. - Он покачал
головой, стараясь точнее сформулировать свое впечатление. - Ты должен
помнить, что я говорил о Калифе только с один человеком, тем, который
привлек меня. Но можешь поверить, что с ним мы обсуждали этот вопрос
подробно и долго. Я не собирался вкладывать пять миллионов, пока не буду
удовлетворен. Нет, решения принимает один человек - но эти решения в
интересах нас всех.
- Но нет никакой уверенности, что каждый член цепочки информируется
обо всех решениях?
- Нет. Конечно, нет. Это было бы безумием. Безопасность - ключ к
успеху.
- И ты мог довериться человеку, которого никогда не встречал,
доверить ему крупную сумму денег и судьбу мира, каким мы его знаем?
Стивен снова помолчал, подбирая слова.
- Калиф окружен аурой, которая охватывает всех нас. Человек, который
вовлек меня... - Стивен не хотел еще раз называть этого человека по имени:
лишнее доказательство, по мнению Питера, влияния на него Калифа. -
...Человек, чье мнение я глубоко уважаю. Он был убежден, и это помогло
убедить меня.
- А теперь что ты думаешь? - неожиданно спросил Питер. - По-прежнему
убежден?
Стивен допил виски и легким нервным жестом пригладил усы.
- Давай, Стивен, - подбодрил его Питер.
- Я по-прежнему думаю, что основная идея у Калифа верная, - неохотно
ответил Стивен. - Правила изменились, Питер. Мы боремся за выживание мира,
каким мы его знаем. Мы действуем в соответствии с новой моралью...
Он подошел к серебряному подносу на углу своего стола и снова налил
себе виски.
- До сих пор у нас одна рука была связана за спиной, а красные,
крайние левые и третий мир действуют против нас обеими руками, и в каждой
у них по кинжалу. Калиф только снял с нас наручники.
- Что же заставило тебя изменить мнение? - спросил Питер.
- Я не уверен, что изменил его. - Стивен повернулся к Питеру лицом. -
Я по-прежнему считаю, что основная идея верная...
- Однако? - настаивал Питер.
Стивен пожал плечами.
- Убийство Аарона Альтмана, похищение Мелиссы-Джейн... - Он помолчал.
- Другие действия, за которые, как я думаю, отвечает Калиф. Они не
направлены на общую пользу. Их цель - обеспечить личную безопасность
Калифа. В них также проявляется жажда неограниченной власти. - Стивен
снова покачал головой. - Я считал Калифа благородным человеком, но в том,
что он делает, нет благородства. Он действовал в собственных интересах. Я
верю в идею Калифа, но теперь я знаю, что мы выбрали не того человека. Его
развратила власть, которую мы отдали ему в руки.
Питер внимательно слушал его, склонив голову, его взгляд оставался
вопросительным.
- Хорошо, Стивен. Итак, мы обнаружили, что Калиф не божество, но
человек, жадный и эгоистичный.
- Да, ты прав. - На покрасневшем лице Стивена отразилось сожаление. -
Калиф не то, во что я верил.
- Ты признаешь теперь, что он зло, подлинное зло?
- Да, признаю. - Потом в силой: - Но как бы я хотел, чтобы он был
таким, каким я его считал сначала.
Это Питер понимал. Он кивнул.
- Он был тем, что нужно нашему безумному миру... - с горечью
продолжал Стивен. - Нам нужен сильный человек, который сказал бы, что нам
делать. Я думал, что такой человек Калиф. И очень хотел быть с ним.
- Значит, теперь ты понимаешь, что Калиф не тот человек?
- Да, - просто ответил Стивен. - Но если бы такой человек появился, я
бы, не задумываясь, пошел за ним.
- Ты сказал, что сделаешь все, чтобы доказать мне, что не виноват в
похищении Мелиссы-Джейн. Ты поможешь мне уничтожить Калифа?
- Да. - Стивен не колебался.
- Это большой личный риск, - заметил Питер, и теперь Стивен твердо
встретил его взгляд.
- Я это знаю. Я знаю Калифа лучше тебя.
Питер понял, что любовь к брату теперь подкрепляется восхищением. У
Стивена много достоинств. У него есть сила, храбрость, ум, и, может,
главный его недостаток, что этих качеств в нем слишком много.
- Что я должен сделать, Питер?
- Я хочу, чтобы ты организовал встречу с Калифом - лицом к лицу.
- Невозможно, - сразу ответил Стивен.
- Ты сказал, что у тебя есть возможность связаться с ним.
- Да, но Калиф никогда не согласится на встречу.
- Стивен, какова слабость - единственная слабость, которую до сих пор
проявил Калиф?
- Он не проявил слабости.
- Нет, проявил.
- Какую же?
- Он одержим необходимостью скрыть тайну своей личности и обеспечить
свою безопасность, - сказал Питер. - Как только это оказывается под
угрозой, он сразу обращается к похищениям, пыткам, убийствам.
- Это не слабость, - возразил Стивен. - Это сила.
- Если бы ты смог передать ему сообщение, чтоего личность оказывается
под угрозой. Кто-то - враг - сумел проникнуть сквозь его защиту и
приблизиться к нему, - предположил Питер, и Стивен надолго задумался.
- Он будет реагировать очень сильно, - согласился наконец Стивен. -
Но очень скоро поймет, что я лгу. И я тут же лишусь его доверия, а это,
как я уже говорил, большой риск.
- Это не ложь, - мрачно возразил Питер. - Рядом с Калифон находится
агент "Моссада". Совсем рядом.
- Откуда ты знаешь? - резко спросил Стивен.
- Не могу ответить. Но информация абсолютно верная. Я даже знаю
кодовое имя агента. Даю тебе слово, что информация подлинная.
- В таком случае... - Стивен снова задумался. - Калиф, вероятно, уже
заподозрил что-то и примет мое предупреждение. Но он потребует, чтобы я
сообщил ему имя по обычным каналам.
- А ты откажешься передать информацию. Только при личной встрече.
Скажешь, что информация слишком личная. Скажешь, что под угрозой твоя
собственная безопасность. Как он ответит?
- Вероятно, на меня будет оказано давление, чтобы я все-таки
сказал...
- А если ты не поддашься?
- Тогда, вероятно, он согласится на встречу. Как ты заметил, он этим
одержим. Но если мы встретимся, его личность все равно будет раскрыта.
- Думай, Стивен. Ты должен знать, как устроен его мозг.
Прошло всего несколько секунд, и выражение лица Стивена изменилось,
на нем появился ужас.
- Боже, конечно! Если я заставлю его согласиться на личную встречу,
вряд ли я ее переживу.
- Совершенно верно, - кивнул Питер. - Если наша приманка будет
неотразима, Калиф согласится на встречу, но примет меры, чтобы ты
немедленно замолчал, прежде чем сможешь рассказать о нем кому-то.
- Дьявол, Питер, меня в дрожь бросает. Как ты сегодня уже сказал, я
не в форме. Я не ровня Калифу.
- Калиф и это примет во внимание, когда будет решать, соглашаться ли
на встречу.
- Да ведь это просто самоубийство, - настаивал Стивен.
- Ты сказал, что будешь тверд, - напомнил Питер.
- Твердость - одно дело, глупость - совсем другое.
- До тех пор, пока ты не сделаешь свое сообщение, ты в безопасности.
Калиф не решится уничтожить тебя, пока ты не сообщишь ему имя. Даю тебе
слово, что тебе не придется идти на встречу с Калифом.
- Большего я не могу просить, вероятно. - Стивен поднял руки. - Когда
я должен с ним связаться?
- А как ты связываешься?
- Раздел личных объявлений, - ответил Стивен, и Питер улыбнулся с
невольным восхищением. Эффективно, точно и абсолютно невозможно проследить
источник.
- Как можно скорее, - сказал он.
- В понедельник утром, - кивнул Стивен и некоторое время пристально
рассматривал брата.
- В чем дело, Стивен?
- Просто думаю. Если бы Калифом был такой человек, как ты.
- Я? - Питер впервые по-настоящему удивился.
- Король-воин, абсолютно безжалостный в установлении справедливости и
выполнении долга.
- Я не таков, - возразил Питер.
- Нет, ты таков, - уверенно ответил Стивен. - Ты именно такой
человек, каким я надеялся увидеть Калифа. Именно такой человек, какой нам
нужен.
Питер предполагал, что Калиф следит за ним. После убийства баронессы
Альтман он должен очень интересовать Калифа. И потому должен действовать
предсказуемо.
В понедельник он первым рейсом улетел в Брюссель и еще до полудня
сидел за своим столом в здании "Нармко". Здесь он также оказался в самом
центре игры интересов и власти. "Альтман Индастриз" потеряла свого
руководителя, и уже начались интриги и сложные подводные течения. Несмотря
на множество намеков и тонких подходов, Питер держался от всего этого в
стороне.
Во вторник вечером Питер взял со стойки в вестибюле "Хилтона" газету.
Просьба Стивена о встрече выглядела совсем незаметно среди других
объявлений.
И пошли сыны Израилевы, и плакали перед Господом до вечера, и
вопрошали Господа: вступать ли мне еще в сражение?
Книга Судей, 20, 23.
Цитата, избранная Калифом, казалось, символизирует его взгляд на
самого себя. Он видел себя божеством, высоко вознесенным над другими
людьми.
Стивен объяснил Питеру, что Калиф отвечает по истечении сорока восьми
часов.
Стивен ежедневно после появления своего объявления должен ждать за
столом в своем кабинете на Лиденхолл-Стрит от полудня до двадцати минут
первого. На это время он не должен назначать никаких дел, не допускать
посетителей и не занимать некий незарегистрированный телефон.
В среду связи не было, но Стивен ее еще и не ожидал. В четверг он
нервно ходил взад и вперед по персидскому ковру в ожидании звонка. Он уже
