[Дж. Китс "Эндимион"
Песнь первая (пер. Б. Пастернака).]
Я выпрямился и кивнул, будто старик произнес что- то
вразумительное. Было ясно, что он сошел с ума.
Словно угадав мои мысли, Силен хихикнул:
- Те, кто недооценивает могущество поэзии, частенько называли меня
сумасшедшим. Не торопись, Рауль Эндимион. Мы встретимся с тобой за
обедом, я расскажу все до конца, и тогда ты примешь решение. А пока
отдыхай. Умирать тяжело, да и воскресать не легче.
Он наклонил голову, послышалось нечто вроде сухого кашля - поэт
смеялся.
Андроид проводил меня обратно. По дороге, поглядывая в окна, я
заметил много интересного - дворы, какие-то сооружения, еще одного
андроида, тоже мужского пола.
Отворив дверь, мой провожатый сделал шаг в сторону. Я понял, что
запирать меня не собираются; значит, я не пленник.
- Вам приготовили вечерний костюм, - сообщил андроид. - Вы можете
сколько угодно гулять по территории университета, но должен предупредить
вас, месье Эндимион, тут неподалеку лес и горы, в которых водятся хищные
животные.
Я усмехнулся. Ничего, если решу сбежать, хищные животные меня не
остановят. Впрочем, пока я удирать не собирался.
Андроид повернулся, чтобы уйти. И в этот миг я совершил поступок,
который, как выяснилось впоследствии, перевернул мою жизнь.
- Подожди. - Я протянул руку. - Нас, кажется, не представили друг
другу. Рауль Эндимион.
Какое- то время андроид молча глядел на мою руку - наверно, я
нарушил здешние правила. В конце концов столетия тому назад, когда люди
только начинали осваивать космос, андроидов считали существами второго
сорта. Однако мой новый знакомый быстро стряхнул с себя оцепенение и
ответил на рукопожатие.
- Меня зовут А.Беттик. Очень рад познакомиться.
А.Беттик... Имя наводило на воспоминания, но вот на какие именно?
- Я бы хотел поговорить с тобой. Узнать поподробнее о тебе, об этом
месте и о поэте.
Мне почудилось, что в голубых глазах андроида промелькнуло веселое
удивление.
- С удовольствием. Буду счастлив ответить на ваши вопросы, но,
боюсь, не сейчас, поскольку в настоящий момент у меня много дел.
- Хорошо. Буду ждать.
А.Беттик кивнул и двинулся вниз по лестнице.
Я переступил порог комнаты. Если не считать того, что постель
убрали, а на покрывало положили элегантный вечерний костюм, в комнате
ничего не изменилось. Я подошел к окну, из которого открывался вид на
руины университета. Высокие вечноголубые кусты качали на ветру ветвями,
с плотинника, что рос неподалеку от башни, облетали лиловые листья,
падавшие с высоты двадцати метров на каменные плиты двора. Воздух был
напоен ароматом корицы, который испускала желтая челма. Я вырос в
нескольких сотнях километров к северо-востоку отсюда, на болотах Аквилы,
между горами и местностью под названием Клюв, однако прохлада и свежесть
горного воздуха были для меня внове. Даже небо здесь было голубее, чем
над болотами и пустошами. Я вдохнул полной грудью и усмехнулся - что бы
ни ждало впереди, все-таки чертовски хорошо быть живым!
Чтобы скоротать время, я решил осмотреть университет и город, от
которого получил свою фамилию. Мартин Силен, конечно, выжил из ума, но
разговор за обедом предстоял любопытный.
Лишь когда я поставил ногу на последнюю ступеньку лестницы, до меня
наконец дошло.
А.Беттик! Это же имя из "Песней"! Так звали андроида, который вел
баржу "Бенарес" с паломниками из города Ките на Экве вверх по реке
Хулай, мимо шлюзов Карлы, Духоборских Вырубок, речного порта Наяда -
вплоть до самого Эджа. Дальше паломники отправились самостоятельно, им
надо было пересечь Травяное море. Мне вспомнилось, как в детстве я
гадал, почему изо всех андроидов только А.Беттика называют по имени и
что с ним стало после того, как паломники оставили его в Эдже. Да, за
два десятилетия многое подзабылось...
Качая головой, пытаясь на ходу сообразить, кто из нас с поэтом
действительно безумен, я вышел наружу и отправился обозревать
окрестности.
5
В тот самый миг, когда я прощался с А.Беттиком, в шести тысячах
световых лет от Гипериона, в звездной системе, у которой имелись номер
по каталогу и галактические координаты, но отсутствовало название, три
боевых факельщика флотилии "Волхвы" под командой капитана отца Федерико
де Сойи уничтожали орбитальный лес. Корабли-деревья Бродяг не могли
противостоять боевым звездолетам Ордена, поэтому для описания схватки
точнее всего подошло бы слово "бойня".
Пожалуй, стоит кое-что объяснить. Я вовсе не предполагаю, я твердо
знаю, что все события происходили именно так, а не иначе. И даже когда
речь заходит о том, чего я не мог видеть собственными глазами, - скажем,
что делали капитан отец де Сойя и прочие вражеские "шишки", о чем они
думали, что чувствовали, - в моем рассказе нет ни капли вымысла. Чуть
позже я расскажу, каким образом обо всем этом узнал, а пока поверьте мне
на слово.
Три факельщика вышли из состояния С-плюс и резко сбросили скорость;
они тормозили с ускорением более чем в шестьсот "g". На протяжении
столетий про тех, кому доводилось испытывать подобные перегрузки,
говорили "угодил в малиновый джем": в самом деле, если при такой
перегрузке силовые поля откажут хотя бы на секунду, тела членов экипажа
просто-напросто размажет по переборкам и корабль словно превратится в
тарелку с малиновым джемом.
Силовые поля выдержали. На расстоянии одной астрономической единицы
капитан де Сойя приказал компьютеру выдать изображение орбитального
леса. Все, кто находился в боевой рубке, на мгновение забыв о своих
делах, прильнули к мониторам. Несколько тысяч кораблей-деревьев, каждый
в полкилометра длиной, будто исполняли затейливый танец в плоскости
эклиптики - танцоры, удерживаемые вместе силами притяжения, постепенно
менялись местами, листья были постоянно обращены к солнцу, звезде класса
С, ветви беспрерывно перемещались, выбирая наилучшее положение для
листвы, а корни жадно поглощали влагу и питательные вещества, которыми
их снабжали фермы-кометы, сновавшие среди деревьев подобно гигантским
грязно-серым снежным комкам. На ветвях и в пространстве между деревьями
виднелись Бродяги-мутанты - гуманоиды с серебристой кожей и стрекозиными
крыльями толщиной в микрон и размахом в сотни метров. Крылья отражали
солнечный свет, мерцая на фоне зеленого орбитального леса веселыми
рождественскими огоньками.
- Залп! - скомандовал капитан отец де Сойя.
С расстояния в две трети астрономической единицы факельщики открыли
огонь из дальнобойных орудий. Все три звездолета, сравнительно небольшие
корабли с двигателями Хоукинга, несли гиперкинетическое вооружение:
плазменные торпеды, способные перемещаться в гиперпространстве, ракеты,
проникавшие сквозь вражеские щиты, как пушечное ядро - сквозь картон, и
тому подобное. А несколько минут спустя корабли смогли пустить в дело
лазерные пушки: во все стороны устремились тысячи лучей, отчетливо
видимых на экранах, благо пространство вокруг леса заполняли коллоидные
частицы (так виден солнечный луч на пыльном чердаке).
Лес загорелся. Кора, стволы и кроны вспыхивали из-за мгновенной
декомпрессии, их рассекали лазерные копья, поражали плазменные торпеды,
кислород вырывался в космос, распространяя пожар. С ветвей осыпались
горящие листья, пламя слепило глаза на фоне космической тьмы. Фермы-
кометы, попадая в огонь, тут же испарялись, ударные волны взрывов и
бесчисленные осколки раздирали лес на части. Бродяги-мутанты - "ангелы
Люцифера", как именовал их Орден на протяжении столетий, - напоминали
мотыльков, слишком близко подлетевших к огню. Некоторых разносило
буквально в клочья, другие, попав под луч, мгновенно развивали
гиперкинетическую скорость, ломавшую крылья и разрушавшую тела. Третьи,
отчаянно размахивая крыльями, пытались спастись.
Но все попытки оказались тщетными.
Схватка длилась менее пяти минут. Покончив с Бродягами, факельщики
двинулись сквозь обломки, которые еще недавно были орбитальным лесом.
Уцелевшие в стычке корабли-деревья вспыхивали, угодив под выхлопы дюз. В
плоскости эклиптики, где пять минут назад находился лес - зеленые листья
ловили солнечный свет, корни впитывали влагу, ангелы-Бродяги парили
среди ветвей подобно гигантским стрекозам, - дымились искореженные,
изуродованные конструкции.
- Кто-нибудь выжил? - справился невысокий, круглолицый и
смуглокожий, тридцати с небольшим лет от роду капитан де Сойя. Он стоял
у центрального монитора боевой рубки, заложив руки за спину и касаясь
магнитов на полу только мысками башмаков. Несмотря на то, что факельщики
по- прежнему тормозили при тридцати "g", в рубке поддерживалась
постоянная сила тяжести в одну пятнадцатую стандартной. Во взгляде
капитана читалось беспокойство (кстати, друзья не раз замечали, что
взгляд де Сойи выражает сострадание гораздо чаще, нежели жестокость,
которой все вправе ожидать от бравого воина).
- Нет, - отозвалась командор мать Стоун, старший помощник капитана.
Она отключила тактический режим и повернулась к своему монитору.
Де Сойя знал, что никто из десятка присутствовавших в рубке
офицеров не испытывает радости от победы. Да, им было поручено
уничтожить орбитальный лес Бродяг - эти безобидные на вид корабли-
деревья служили для заправки и ремонта боевых Роев, - однако лишь
немногие слуги Ордена находили удовольствие в разрушении ради
разрушения. В конце концов офицеры считали себя рыцарями Церкви,
защитниками существующего миропорядка, а не карателями, которые
уничтожают повсюду красоту, пускай даже это красота, созданная руками
вероотступников.
- Задайте компьютеру стандартный режим поиска, - произнес де Сойя.
- Остальным отбой.
Под остальными он имел в виду как тех членов экипажа, которые
присутствовали на мостике, так и тех, кто по боевому расписанию
находился в других отсеках. Всего команда факельщика, как и на
большинстве современных звездолетов, насчитывала около двадцати человек.
- Сэр, - неожиданно проговорила командор Стоун, - мы засекли
возмущения поля Хоукинга. Координаты два-двадцать девять, сорок три,
один-ноль-пять. Расстояние до расчетной точки выхода из состояния С-плюс
700,5 тысячи километров. Вероятность того, что это один корабль, -
девяносто шесть процентов. Скорость определению не поддается.
- Боевая тревога! - воскликнул де Сойя и, сам того не заметив,
криво усмехнулся. Должно быть, Бродяги спешат на подмогу своим
сородичам. Или же тут был сторожевой корабль, который отступил при
появлении факельщиков, а теперь выпустил свои торпеды откуда-нибудь
из-за облака Оорта. Или это авангард Роя. Тогда звездолеты Ордена
обречены. Ну и ладно, даже заведомо проигранный бой лучше таких вот
актов вандализма.
- Неизвестный звездолет передает позывные, - сообщил
офицер-связист, сидевший в закутке над головой де Сойи.
- Очень хорошо, - откликнулся капитан. Он окинул взглядом мониторы,
проверил контакты и переключился на тактический режим, задействовав
несколько виртуальных оптических каналов. Стены рубки растаяли, и де
Сойя очутился в космосе, словно превратившись в великана ростом в пять
тысяч километров. Звездолеты казались ему крохотными пятнышками света,
дым, поднимавшийся над орбитальным лесом, доходил едва до пояса; и вот
над плоскостью эклиптики, на расстоянии вытянутой руки - семисот тысяч
