генерал-губернатор, полностью положился на изобретательность спокойного и
находчивого нового коменданта, чье прибытие так оскорбило его вначале. Дон
Педро моментально принял командование.
-- На кораблях с ценностями я заметил множество боеприпасов. Там они
совершенно бесполезны, а для оказания помощи Сан-Патрико их более чем
достаточно. Мы возьмем оттуда не только порох и ядра, но и пушки и сразу же
отправим их в Сан-Патрико.
-- Вы намерены разоружить галеоны с ценностями? -- встревожился дон
Себастьян.
-- А какая нужда держать их вооруженными здесь, в гавани? Для защиты
достаточно форта. -- И Блад приступил к действиям. -- Распорядитесь,
пожалуйста, насчет волов и мулов, необходимых для перевозки боеприпасов.
Теперь что касается людей. У вас есть двести тридцать человек в
Санто-Антонио и сто двадцать на бортах галеонов с ценностями. А сколько
солдат в форте Сан-Патрико?
-- Человек сорок -- пятьдесят.
-- Боже мой! А ведь если пираты намерены высадиться, то их там должно
быть не менее четырехсот -- пятисот человек. Значит, форт Сан-Патрико
нуждается не только в оружии, но и в людях. Придется послать туда полковника
Варгаса со ста пятьюдесятью солдатами из Санто-Антонио и пятьдесят человек с
кораблей.
-- И оставить Сан-Хуан беззащитным? -- Пришедший в ужас дон Себастьян,
не сдержавшись, добавил: -- Вы с ума сошли!
Но на лице капитана Блада оставалось выражение полной уверенности в
своих силах.
-- Вовсе нет. У нас остается форт с сотней пушек, половина которых
обладает значительной мощностью. Ста человек более чем достаточно, чтобы
обслужить их. А чтобы вы не думали, что я толкаю вас на риск, который не
намерен с вами делить, я сам остаюсь здесь и буду командовать гарнизоном.
Пришедшего Варгаса, так же, как и дона Себастьяна, ужаснуло предстоящее
ослабление оборонной мощи Сан-Хуана. С презрением глядя на посланца
адмирала, полковник не скрывал, что считает его невеждой в военном
искусстве. Но новый комендант быстро сбил с него спесь.
-- Если вы скажете мне, что мы можем противостоять высадке пиратов в
Сан-Патрико, имея в своем распоряжении менее трехсот человек, значит, вы еще
не окончательно освоили собственную профессию. И как бы то ни было, --
добавил он, вставая и тем самым давая понять, что дискуссия окончена, --
сейчас я имею честь здесь командовать, и вся ответственность ложится на
меня.
Полковник Варгас сухо поклонился, закусив губу, а генерал-губернатор в
который раз вознес про себя благодарственную молитву небесам за то, что у
него есть адмиральский пергамент, позволяющий ему свалить всю
ответственность за возможные последствия этой авантюры на дона Педро.
Несмотря на колокольный звон собора, созывающий верующих на обедню, и
на приближающийся полуденный зной, отряд под командованием полковника
Варгаса выступил из Сан-Хуана, так как дело не терпело отлагательства.
Полковник ехал во главе колонны, за ним следовал длинный поезд из мулов,
нагруженных боеприпасами, и воловьих упряжек, тянущих за собой пушки,
направляясь по дороге, ведущей через холмистую равнину в Сан-Патрико.
III
Вы, конечно, догадались, что пиратское судно, угрожавшее СанПатрико,
было ни чем иным, как "Андалузской девчонкой", некогда служившей флагманским
кораблем маркизу Риконете и посланной в Сан-Патрико по распоряжению капитана
Блада. Командовавшему кораблем Волверстону было приказано обстреливать
маленький жалкий форт в течение сорока восьми часов. По истечении этого
срока "Андалузская девчонка" должна была тихо ускользнуть под покровом ночи
до прибытия подкрепления из Сан-Хуана, которое к тому времени, несомненно,
будет выслано, и, кончив игру, как можно скорее нанести настоящий удар по
оставшемуся сравнительно беззащитным СанХуану.
Гонцы из Сан-Патрико прибыли в понедельник. Их доклад дал Бладу понять,
что Волверстон в точности выполняет его инструкцию. Сообщение гласило, что
ответный огонь форга вынудил пиратов соблюдать дистанцию.
Новости ободрили генерал-губернатора, убежденного, что маркиз Риконете,
чей корабль находится где-то по соседству, захватит пиратов на месте
преступления и немедленно уничтожит их.
-- Завтра, -- говорил он, -- Варгас прибудет в Сан-Патрико с
подкреплением, и у пиратов не останется ни малейшего шанса на высадку.
Но завтрашние события были весьма далеки от ожидания дона Себастьяна.
Вскоре после рассвета Сан-Хуан был разбужен грохотом пушек. Первой мыслью
вскочившего с постели дона Себастьяна было, что это маркиз Риконете
возвещает королевским салютом о своем возвращении. Однако непрекращающаяся
канонада пробудила в нем опасения, которые перешли в ужас, когда он вышел на
террасу и посмотрел в подзорную трубу на море.
Предположение капитана Блада, совершенно противоположное мыслям дона
Себастьяна, было им сразу же отвергнуто. Даже если бы Волверстон покинул
Сан-Патрико до полуночи, что было маловероятно, он никак бы не смог, идя
против сильного западного ветра, добраться до Сан-Хуана меньше, чем за
двенадцать часов. Кроме того, Волверстон никогда бы не стал так игнорировать
его распоряжения.
Полуодетый капитан Блад поспешил к дону Себастьяну, чтобы выяснить у
него причину этой пальбы. Выйдя на террасу, он испугался едва ли не больше,
чем генерал-губернатор, ибо находящийся в полумили от берега корабль, чьи
пушки бомбардировали порт, в точности походил на его "Арабеллу", оставленную
им около месяца назад на Тортуге для кренгования[1].
1 Кренгование -- наклон судна на бок на отмели для очистки и
ремонта днища.
Блад вспомнил рассказ о его вымышленном рейде на Картахену и задал себе
вопрос: неужели Питт, Дайк и другие его друзья пиратствовали в его
отсутствие, сопровождая свои действия чудовищными зверствами, подобно
Моргану[1] и Монбару[2]? Он не мог в это поверить, и все же перед его
глазами находилось его собственное судно, окутанное облаком дыма и
обстреливающее бортовыми залпами форт, стены которого, несокрушимые на вид,
были выстроены из простого кирпича, что Блад с удовольствием отметил во
время своего обследования.
Стоявший поблизости генерал-губернатор, призывая всех святых и всех
демонов ада, отчаянно проклинал этого дьявола во плоти, капитана Блада.
Между тем дьявол во плоти молча стоял рядом с доном Себастьяном, не
обращая никакого внимания на его проклятья. Защищаясь ладонью от лучей
утреннего солнца, он пристально изучал очертания красного корабля -- от
золоченого носа до высокой кормы. Это была "Арабелла" и в то же время не
"Арабелла". Блад не видел конкретных различий, но чувствовал, что они есть.
В это время огромный корабль развернулся бортом, делая поворот
оверштаг, и Бладу удалось заметить, что на нем на четыре пушки меньше, чем
на "Арабелле".
-- Это не капитан Блад, -- заявил он.
-- Не капитан Блад? Вы еще скажете, что я не Себастьян Мендес! Разве
этот корабль не "Арабелла"?
-- Это не "Арабелла".
Дон Себастьян, бросив на Блада презрительный взгляд, протянул ему
подзорную трубу.
-- Прочтите название на кормовом подзоре[3].
Блад приложил трубу к глазу. Корабль разворачивался, намереваясь ввести
в действие орудия правого борта, и его корма находилась целиком в поле
зрения. Прочитанное Бладом название "Арабелла", написанное золотыми буквами,
вновь привело его в замешательство.
-- Не понимаю, -- сказал он. Но очередной залп, сокрушивший еще
несколько тонн кирпичной кладки стен форта, заставил его умолкнуть. После
этого пушки форта наконец заговорили. Их залпы были отнюдь не всегда
меткими, но по крайней мере они вынудили нападающий корабль держаться на
расстоянии.
-- Слава тебе, Господи! Проснулись все-таки! -- ядовито заметил дон
Себастьян.
Блад удалился в поисках своих сапог, приказан перепуганным слугам
оседлать ему коня.
1 Морган Генри (1635 -- 1688) -- знаменитый английский корсар,
впоследствии губернатор Ямайки. Некоторые факты его биографии
послужили основой приключений капитана Блада.
2 Монбар, прозванный испанцами Истребителем, -- французский пират.
3 Кормовой подзор -- участок кормы, нависающий над водой.
Когда пять минут спустя, обутый, но все еще небрежно одетый капитан
продевал ногу в стремя, генерал-губернатор накинулся на него.
-- Это вы виноваты! -- бушевал он. -- Вы и ваш драгоценный адмирал!
Ваши идиотские мероприятия сделали нас беспомощными! Но я надеюсь, что вы
еще ответите за это!
-- Я тоже на это надеюсь и думаю, что этот разбойник, кто бы он ни был,
разделяет наши надежды, -- процедил сквозь зубы капитан Блад, рассерженный
не менее, чем дон Себастьян, хотя и выражающий свои чувства не столь
громогласно, ибо он теперь на собственном опыте убедился, каково попадать в
расставленную самим собой ловушку и какие чувства при этом испытываешь. Блад
приложил столько усилий, чтобы разоружить Сан-Хуан, что в результате
неизвестному пирату ничего не стоило украсть у него из-под носа добычу, за
которой он охотился. Личность таинственного корсара все еще оставалась
загадкой, но Блад сильно подозревал, что название "Арабелла" было не просто
совпадением, и не сомневался, что хозяин этого красного корабля и есть
виновник тех ужасов в Картахене, которые приписывались ему самому.
Как бы то ни было, теперь требовалось срочно сорвать планы этого
незванного гостя. И по странной иронии судьбы Блад скакал во весь опор,
чтобы организовать защиту испанского поселения от нападения пиратов, то есть
пустился в предприятие, ставшее почти безнадежным благодаря его собственным
стараниям.
Крепость он застал в совершенно отчаянном положении. Половина орудий
уже вышла из строя, разбитая грудами камней. Из сотни людей, оставленных в
гарнизоне, десять было убито, а тридцать -- искалечено.
Остальные шестьдесят солдат были твердыми и решительными людьми --
украшением испанской пехоты, -- но их сковывала бездарность командующего
фортом молодого офицера.
Капитан Блад появился как раз в тот момент, когда очередной бортовой
залп снес ярдов двадцать крепостной стены. Во дворе, задыхаясь от пыли и
едкого порохового дыма, он сразу же набросился на офицера, который выбежал
ему навстречу.
-- Вы намерены торчать здесь до тех пор, пока не будете погребены под
обломками вместе с вашими пушками7
Обозлившийся капитан Аранья выпятил грудь.
-- В таком случае мы умрем на нашем посту, сеньор, расплачиваясь за
ваши заблуждения.
-- Это может сделать любой дурак. Но если бы у вас было столько же ума,
сколько наглости, то вы бы постарались спасти несколько пушек. Они вскоре
понадобятся. Оттащите двадцать пушек в это укрытие и оставьте их там. -- И
Блад указал на заросли красного перца, находящиеся на расстоянии полумили по
направлению к городу. -- Оставьте мне двенадцать человек, чтобы стрелять из
пушек, а всех прочих забирайте с собой. И уберите раненых из этого опасного
места. Когда доберетесь до рощи, пошлите за упряжками мулов, лошадей и волов
для дальнейших перевозок. Зарядите орудия картечью. Шевелите мозгами и не
теряйте времени. Кругом марш!
Хотя у капитана Араньи начисто отсутствовало воображение, у него по
крайней мере хватало энергии на выполнение чужих замыслов. Подавленный
властностью нового коменданта и оценив здравомыслие предложенных им мер, он
сразу же принялся за работу, в то время как Блад занялся батареей из десяти
