Кромфорде была застрахована за 1,5 тыс. фунтов, а вторая -- за 3 тыс. фунтов.
Внедрение к концу XVIII века паровых двигателей и многоэтажных заводов
увеличило ценность крутильной фабрики до 15 тыс. фунтов, но к тому времени за
плечами первых фабрикантов стоял уже двадцатилетний опыт работы, иногда весьма
прибыльной. В том, что владельцы фабрик часто основывали совместные банки,
можно усмотреть тот факт, что они нуждались во внешних источниках капитала, но
отсюда можно вывести и то, что они располагали избыточными инвестиционными
фондами или что они нуждались в тесных банковских связях для обеспечения себя
оборотным капиталом. [Приводимые цифры взяты у Чепмена, "Transition to Factory
System", pp. 540--542. Он перечисляет и другие прядильные фабрики, построенные
между 1778 и 1792 годами, сравнимые по величине капиталовложений.]
Конечно, капитал для промышленной революции не возник из воздуха. Но он не был
результатом ни мучительных накоплений бережливых протестантов, ни
экспроприированным у тружеников путем сильного сокращения заработной платы, ни
путем снижения уровня потребления. Чтобы финансировать новые машины и новые
формы фабричной организации не требовалось ни сокращения реальных доходов
работников или землевладельцев, ни снижения их уровней потребления, не нужны
были и общенациональные усилия по увеличению доли сбережений. Фабрики
обеспечивали такой рост производства, что его более чем хватало на быструю
оплату капитальных издержек, поскольку прирост доходов был большим, а
потребности в капитале -- умеренными.
Финансирование фабрик облегчалось английской системой местных банков, обычной
системой банковских депозитов, создающее предложение денег, необходимое для
кредитования оборотного капитала их клиентов, который был приблизительно равен
величине постоянного капитала, воплощенного в новых фабриках. Бесспорно, что
запасы сырья и готовой продукции, как и производственные мощности, являлись
реальными активами, для создания которых нужно было как-то изъять средства из
существовавшего потока производства, может быть, за счет инфляционного
воздействия роста денежного предложения, создававшегося операциями депозитных
банков. Но поскольку это была эпоха стабильных или сокращающихся цен,
инфляционное воздействие должно было компенсироваться другими факторами. Одним
из таких факторов был рост производительности на новых фабриках и создаваемое
этим понижательное давление на цены. Если выразить то же самое в терминах не
"финансовой", а "реальной" экономики, то получим: если реальное производство
постоянно росло за счет непрерывного потока более производительных инвестиций,
тогда не было нужды в каком-либо периоде, в течение которого потребители
испытывали бы сокращение своей доли в производимых благах.
Мы опоздали с детальной реконструкцией этого процесса, но вполне ясно, что для
финансирования потребностей промышленной революции в капитале почти или совсем
не требовалось сокращения тогдашних стандартов потребления. Согласно
авторитетным оценкам Фейнштейна, в 1760--1800 годах в Великобритании не было
общего сокращения душевого потребления, а после 1800 года этот показатель
колоссально вырос. Более того, между 1750 и 1850 годами доля валовых
инвестиций в валовом национальном продукте Британии оставалась практически
неизменной. [С. Feinstein, "Capital Accumulation and the Industrial
Revolution", in Roderick Floud and Donald McCloskey, eds., The Economic
History of Britain since 1700, vol. 1, 1700--1860 (Cambridge: Cambridge
University Press, 1981), p. 136. Оценки Фейнштейна показывают рост доли
валовых инвестиций в ВНП, но похоже, что это произошло еще до начала периода
самой быстрой индустриализации, то есть до 1790-х годов.]
Другим показателем того, что промышленная революция не наложила существенных
ограничений на способность западных народов порождать новый капитал, является
то, что корпорации, традиционно служащие задачам аккумуляции значительных
капиталов, вплоть до последних десятилетий XIX века играли очень ограниченную
и особую роль. Корпорации создавались для строительства и эксплуатации шоссе,
железных дорог и каналов, но в промышленности корпоративные формы
распространились только тогда, когда фабричное производство уже стало основной
формой производства продукции. В Европе и в Соединенных Штатах в начале и в
середине промышленной революции роль предпринимателей-капиталистов выполняли
торговцы, банкиры и изобретатели, нередко объединявшиеся в товарищества, но
крайне редко использовавшие форму акционерных обществ для создания
производственных фирм.
Утверждение, что новые фабрики были созданы за счет обнищания
кустарей-прядильщиков, есть в лучшем случае метафора. Экономические изменения
предполагают относительное или абсолютное сокращение ценности ресурсов,
направляемых в какую-либо сферу деятельности, и величины получаемых там
доходов, как только эта сфера деятельности устаревает полностью или частично,
будь то ручное ткачество, шитье парусов, извозчичий промысел, ремесло
стеклодува или изготовление стали. Сокращение ценности людских усилий и
мастерства, посвящаемых ручному ткачеству, не создает фонда ресурсов, которые
могли бы быть использованы на приобретение ткацких станков с силовым приводом.
Убытки ткачей были результатом изменений, а не источником капитала для этих
изменений. Прежние формы деятельности никак не могли быть источником
финансирования тех, которые шли им на смену. [Краткое рассмотрение того, как
влияет несовершенство межотраслевой текучести рабочей силы на рост, см: John
Hicks, "Structural Unemployment and Economic Growth: A "Labor Theory of Value"
Model", chap. 2, The Political Economy of Growth, Dennis C. Mueller, ed. (New
Haven: Yale University Press, 1983), pp. 53--56. Когда рост производительности
ведет к сокращению цен, потребительские расходы перераспределяются в пользу
отрасли с наибольшим относительным сокращением цен (за исключением очень
специальных случаев). Если ресурсы других отраслей не могут полностью перетечь
в эту последнюю, тогда (в соответствии с предположением Хикса, что
дополнительные ресурсы не могут быть получены) мы столкнемся с негативным
воздействием на темпы роста. Хикс не рассматривает последствия для самих
нетекучих ресурсов, но и здесь последствия не могут не быть отрицательными.]
Было бы ошибкой сохранить парадоксальное представление, что промышленная
революция не знала болезненных проблем капиталообразования. Формула
"потребление = производство - накопление капитала" искажает картину
экономического роста, потому что не учитывает время. Можно допустить, что рост
производства предполагает рост оборотного и постоянного капитала, либо рост
производительности. Но есть причинно-следственная связь между сегодняшними
темпами увеличения производства и прошлыми темпами накопления капитала. Вполне
возможно, что в некоторый период, будь это один год или длительный период от
1750 до 1880 года, объем производства, накопление капитала и потребление могут
увеличиваться одинаковым темпом, либо различие будет таким, что все равно
окажется возможным непрерывный рост потребления. Для этого требуется лишь,
чтобы текущий рост накопления капитала поглощал меньше, чем текущий прирост
производства. На Западе это условие реализовалось благодаря росту
производительности.
Сравнение советской и западной систем хозяйства свидетельствует, что возможно
чрезмерное накопление капитала. Есть серьезные основания считать, что нехватка
потребительских благ неблагоприятно сказалась на интенсивности трудовых
усилий, а значит, и на объеме производства в странах советского блока.
Поскольку рост потребления, в конечном счете, есть главный стимул усилий,
нужных для увеличения производства, никого не должно удивлять, что чрезмерное
накопление капитала и недостаточное производство потребительских благ может
подорвать темпы экономического роста.
Урбанизация и сопутствующая аграрная революция
Промышленная революция XIX века была неразрывно связана с сопутствовавшей ей
аграрной революцией. Аграрная революция сократила долю населения, занятую
производством продуктов питания, против 80--90% в средние века до менее 5%, и
этим сделала возможной урбанизацию западных обществ. Одновременное вытеснение
сельскохозяйственных работников в города обеспечивало фабрики рабочей силой.
Аграрная революция, подобно промышленной, отчасти заключалась в громадном
росте использования механической энергии, но эти изменения начались только
после 1880 года. [Даже в то время сначала речь шла не о замене животных
машинами, но об их одновременном использовании. Между 1880 и 1920 годами
энерговооруженность американских ферм возросла от 668 000 л. с. до 21 443 000
л. с. В этот же период увеличивалось, хотя и более медленным темпом, число
тягловых животных в городах и в селе: от 11 580 000 до 22 430 000. По данным
Министерства торговли, Historical Statistics of the United States (Washington,
D. C.: Government Printing Office, 1975), pt. 2, ser. S 1--14, p. 818.]
Другими важными факторами аграрной революции были: рост использования
удобрений, повышение качества семян, улучшение пород животных и
совершенствование методов их выращивания, а также -- благодаря
совершенствованию транспорта -- развитие региональной специализации в сельском
хозяйстве. Многие изменения стали результатом применения в сельском хозяйстве
методов экспериментальной и прикладной науки XIX века. Для снабжения городов
продовольствием немалое значение имело и сельскохозяйственное освоение
американских равнин, но, как и использование механической энергии, оно
началось во второй половине XIX века, и нам придется искать объяснение
предшествующего прогресса в совершенствовании методов и приемов ведения
сельского хозяйства.
Подобно промышленной революции, аграрная также могла бы пойти через развитие
аграрных фабрик, схожих с римскими латифундиями или плантациями Южной Америки
и некоторых тропических стран. Есть ряд причин, по которым на Западе аграрная
революция не привела к развитию сельскохозяйственных фабрик.
Одной из причин было то, что из-за сезонного характера большей части работ
владельцам фермы зачастую выгоднее нанимать сезонников, чем держать постоянных
работников. Кроме того, главные преимущества фабрик -- возможность организации
и контроля производительного труда, возможность сокращения расходов на
мастеров и других управленцев, а также сокращения капитальных затрат -- не
всегда срабатывают даже на фабрике, размещенной в одном здании, где надзор
легче, чем на ферме. Большая часть сельскохозяйственной работы выполняется
отдельными людьми или очень малыми группами, почти недоступными надзору, и
важнейшим условием эффективной организации аграрного производства остается
самоконтроль, подстегиваемый заинтересованностью владельца или арендатора в
величине урожая.
Фабрики и труд
Посмотрим, как изменили фабрики труд фабричных рабочих, а также и труд тех,
кто там не работал, включая тех, кто из-за появления фабрик утратил источники
дохода.
Промышленная революция обозначила начало драматического периода улучшения в
материальном положении западноевропейских и американских обществ, которое
коснулось всех и каждого, в том числе и трудящихся. Это был также период
улучшения биологического состояния рода людского, что выразилось в увеличении
населения, в росте продолжительности жизни, в победе над множеством болезней и
сокращении уровня смертности детей в первый год жизни. Это также был период
замечательного интеллектуального прогресса, по крайней мере, в некоторых
областях. Эта эпоха отмечена появлением общественных и быстрым прогрессом
естественных наук. Пусть литературоведы судят, добавило ли это время что-либо
сопоставимое с творчеством Шекспира, но в области музыки остались имена
Гайдна, Моцарта, Бетховена и Брамса. В области политики 1750--1880 годы
отмечены Американской и Французской революциями, а также существенным, пусть и
