всегда "партнер Илайдж". Не знаю, есть ли это в биографии Илайджа Бейли,
но вы можете мне поверить. И хотя Илайдж Бейли, будучи землянином, сначала
сильно недолюбливал Дэниела, потом между ними возникла дружба. Когда
Илайдж Бейли умирал здесь, на этой планете, около ста шестидесяти лет
назад, когда здесь была лишь кучка примитивных домиков с палисадниками, в
эти последние минуты с ним был не его сын, и не я, - ее голос слегка
дрогнул. - Он послал за Дэниелем и держался за жизнь, пока Дэниел не
прибыл.
Да, это второй визит Дэниела на эту планету. Я тогда была с ним, но
осталась на орбите. Дэниел высадился на планету и принял последние слова
Илайджа Бейли. Ну как, это для вас ничего не значит? - она возвысила
голос. - Должна ли я говорить вам об этом? Здесь робот, которого Илайдж
Бейли любил. Да, любил. Я хотела повидаться с Илайджем до его смерти,
проститься с ним, но он желал видеть Дэниела. Этого самого Дэниела.
Другой робот, Жискар, познакомился с Илайджем только на Авроре, но
сумел спасти ему жизнь.
Без этих двух роботов Илайдж Бейли не выполнил бы свою задачу.
Внешние Миры все еще господствовали бы, и никого из вас не было бы здесь.
Я это знаю, и вы знаете. Интересно, знает ли это мистер Бастермейн?
Имена Дэниел и Жискар уважаются на этой планете. По просьбе Илайджа
Бейли они обычно даются его потомкам. Я приехала сюда на корабле, капитана
которого зовут Дэниел Жискар Бейли. Я хотела бы знать, многие ли из тех,
кто видит меня сейчас, непосредственно или по гипервидению, носят имена
Дэниел или Жискар. Так вот, это и есть те роботы, чьи имена почитаются. И
их осуждает Томас Бастермейн!
Бормотание в зале стало громче, и Глэдия умоляюще подняла руки.
- Минуточку. Дайте мне кончить. Я еще не сказала, почему я привезла
этих двух роботов.
Шум немедленно стих.
- Эти два робота никогда не забудут Илайджа Бейли, как не забуду и я.
Прошедшие столетия нисколько не стерли эти воспоминания. Когда я
готовилась вступить на корабль капитана Бейли, когда я узнала,что смогу
посетить Бейли-мир, как я могла отказаться взять с собой Жискара и Дэниела?
Им хотелось увидеть планету, существование которой сделал возможным Илайдж
Бейли, планету, на которой он прожил свои последние годы и на которой
умер.
Да, они роботы, но они разумные роботы, и они верой и правдой служили
Илайджу Бейли. Нельзя уважать одних лишь людей, нужно уважать все разумные
существа. Вот поэтому я и привела их сюда, - и она громко выкрикнула
последний вопрос: - Я СДЕЛАЛА ОШИБКУ ?
И она получила ответ. Громогласный крик: "НЕТ !" пронесся по залу,
все встали. хлопали в ладоши, стучали ногами, ревели и визжали: "НЕТ !".
Глэдия ждала и улыбалась в непрекращающемся шуме, потому что
сознавала две вещи: первое, что она мокрая от пота, а второе, что она
счастлива, как никогда.
Она как бы ждала всю жизнь этого момента, когда она прожила 235 лет в
изоляции, наконец, узнала, что может стоять перед толпой и вертеть ее по
своей воле.
Она слушала непрекращающийся ответ - еще, и еще, и еще...
35.
Уже много времени спустя Глэдия наконец пришла в себя.
Сначала был бесконечный шум, и крепкий клин людей безопасно прогнал
ее через толпу, сунул в бесконечные туннели, которые, казалось, уходили
все глубже и глубже в землю.
Она потеряла контакт с Д.Ж. и не была уверена, с ней ли Дэниел и
Жискар. Она хотела бы спросить у них, но ее окружали какие-то безликие
люди. Она рассеянно подумала, что роботы наверняка с ней, потому что они
стали бы сопротивляться отделению от нее и она услышала бы шум и крики.
Когда она наконец добралась до комнаты, оба робота были с ней.
Она не знала точно, куда ее привели, но комната была большая и
чистая. Конечно, жалкая по сравнению с ее домом на Авроре, но против
корабельной каюты - роскошная.
- Здесь вы будете в безопасности, мадам, - сказал последний из
стражей, уходя. - Если вам что-нибудь понадобится, дайте нам знать, - он
показал на прибор, стоящий на столике у изголовья.
Она посмотрела на прибор, повернулась, чтобы спросить, как он
работает, но страж уже ушел.
Ладно, подумала она, разберусь.
- Жискар, посмотри, которая дверь ведет в ванную, и проверь, как
работает душ. Мне он просто необходим.
Она очень осторожно села в кресло, чтобы оно не пропиталось запахом
ее пота. Тут вернулся Жискар.
- Мадам, душ включен и температура установлена. Там есть кусок
чего-то - я думаю, мыла и примитивная полотенечная ткань. И разные другие
вещи, которые могут понадобиться.
- Спасибо, Жискар, - сказала Глэдия, прекрасно сознавая, что несмотря
на ее красноречивые утверждения, будто такие роботы, как Жискар, не
предназначены для мелких услуг, она требовала от него именно их. Но
обстоятельства меняют дело...
Если она никогда так не нуждалась в душе, как сейчас, то она никогда
и не радовалась ему до такой степени. Она оставалась под ним дольше
обычного и даже подумала, простерилизованы ли полотенца, уже после того,
как вытерлась ими. Среди вещей, собранных Жискаром, были пудра,
дезодорант, расческа, зубная паста, сушилка для волос, но зубной щетки не
оказалось. Пришлось чистить зубы пальцем, что Глэдию не слишком
удовлетворило. Не было щетки для волос, что тоже было неприятно. Было
что-то вроде ночной одежды, но очень уж широкое.
- Мадам, - сказал Дэниел, - капитан желает знать, может ли он увидеть
вас.
- Думаю, да, - сказала Глэдия, продолжая искать что-то для ночной
одежды. - Пусть войдет.
Д.Ж. выглядел усталым и даже измученным, но когда она повернулась к
нему, он слабо улыбнулся.
- Трудно поверить, что вам 235 лет.
- В этом-то мешке.
- Именно. Он же полупрозрачен. Вы не заметили?
Она неуверенно оглядела себя.
- Хорошо, если это вас забавляет, но я все-таки прожила два с третью
столетия.
- Глядя на вас, никто бы не подумал. Вы, наверное, были исключительно
красивы в юности.
- Мне никогда такого не говорили. Я всегда считала, что самое
большее, что я имела - это скромный шарм. Как пользоваться этим
инструментом?
- Вызовом? Коснитесь кнопки справа, и кто-нибудь ответит. Нужно ли
вам что-нибудь?
- Хорошо. Мне нужно зубную щетку, щетку для волос и одежду.
- Щетки вам принесут, я скажу. А одежда висит в вашем шкафу. Лучшее,
что есть на Бейли-мире, но вам, может быть, таковым не покажется. И я не
гарантирую, что она вам подойдет: наши женщины выше вас и плотнее. Но это
неважно: я думаю, вы некоторое время останетесь в уединении.
- Почему?
- Ну, миледи, вы выдали вечером речь, и, как я помню, не пожелали
сесть, хотя я вам советовал это не один раз.
- Я, кажется, имела полный успех, Диджи.
- Да, огромный успех, - Д.Ж. широко улыбнулся и почесал бороду, как
бы выбирая слово. - Однако, успех тоже влечет за собой кару. Прямо сейчас
могу сказать, что вы - самая знаменитая особа на Бейли-мире и каждый
житель мечтает увидеть вас и пожать вам руку, и если мы пригласим вас
куда-нибудь, тут же начнется буйство.
Придется ждать, пока страсти остынут, а неизвестно, сколько времени
это продлится. Кроме того, за вас вопили даже ястребы, но завтра, при
дневном свете, гипнотизм и истерия погаснут и ястребы придут в ярость.
Если Старик Бастермейн не решился убить вас сразу после вашего
выступления, то завтра убить вас медленной смертью станет целью его жизни.
А люди его партии могут тайно подтолкнуть Старика на эту маленькую
прихоть. Вот поэтому вы здесь, миледи. Вот поэтому эта комната, этот этаж,
весь этот отель охраняется уж не знаю, сколькими отрядами службы
безопасности, среди которых, я надеюсь, нет тайных ястребов. А поскольку я
тесно связан с вами, в этой игре в героя и героиню, я тоже загнан сюда и
не могу выйти.
- О, - равнодушно сказала Глэдия, - мне очень жаль вас. Вы даже не
можете повидаться со своей семьей.
Д.Ж. пожал плечами.
- Торговцы обычно не связаны семьей.
- Ну, тогда с подружкой.
- Переживет. Наверное, легче, чем я, - он задумчиво посмотрел на
Глэдию.
- Даже не ДУМАЙТЕ, капитан, - спокойно сказала Глэдия.
Д.Ж. поднял брови.
- Запретить себе думать я не могу, но я ничего не СДЕЛАЮ, мадам.
- Как по-вашему, я надолго здесь? Если всерьез?
- Это зависит от Директората.
- Какого?
- Наш пятисложный исполнительный орган, мадам. Пять человек. Каждый
служит пять лет в ступенчатом порядке, с одним повышением в год. В случае
смерти или неспособности - специальные выборы. Это дает непрерывность и
уменьшает опасность правления одной личности. И это также означает, что
все решения должны быть согласованы, а это занимает время, иногда большее,
чем мы можем себе позволить.
- Значит, если один из пяти решительный и сильный...
- То он навязывает свою точку зрения остальным. Такое иногда
случается, но сейчас этого нет. Старший Директор - Джинниус Пандарал. В
нем нет ничего злого, но он нерешителен, а это иногда хуже зла. Я уговорил
его позволить вашим роботам подняться с вами на платформу, и это оказалось
плохой идеей. Теперь он, считай, злится на нас обоих.
- Почему это была плохая идея? Люди были ДОВОЛЬНЫ.
- Излишне довольны, миледи. Мы хотели, чтобы вы были нашей любимой
космонитской героиней, но не собирались возбуждать общественное мнение,
чтобы не броситься в преждевременную войну. Вы очень хорошо сказали о
долгожительстве, вы заставили их ценить короткую жизнь, но затем вы
заставили их приветствовать роботов, а мы этого не хотим. Поэтому мы не
слишком одобряем взгляд публики на упоминание о родстве с космонитами.
- Вы не хотите преждевременной войны, но не хотите и преждевременного
мира?
- Очень верно сказано, мадам.
- Чего же вы хотите?
- Мы хотим Галактику. В С Ю Галактику. Мы хотим заселить каждую
годную для обитания планету и основать Галактическую Империю. И мы не
хотим вмешательства космонитов. Они могут оставаться на своих планетах и
жить, как им нравится, но вмешиваться они не должны.
- Но тогда вы запрете их в пятидесяти мирах, как мы много лет назад
заперли вас на Земле. Та же старая несправедливость. Вы такой же скверный,
как Бастермейн.
- Тут совсем иная ситуация. Земляне были заперты из-за их
потенциальной тяги к экспансии. Вы, космониты, не имеете такого
потенциала. Вы пошли по пути долгожительства и роботов, и потенциал исчез.
Теперь у вас нет пятидесяти миров. Солярия покинута. Со временем так будет
и с другими. Поселенцы же не намерены толкать космонитов на путь
вымирания, но и вмешиваться в их добровольный выбор не собираются. А ваша
речь была направлена на вмешательство.
- И я этому рада. Что же, по-вашему, я должна была сказать?
- Я вам говорил. Мир, любовь... и вы сели. Вы могли закончить меньше,
чем за минуту.
- Не могу поверить, что вы рассчитывали на такую возможность -
глупость с моей стороны, - сердито сказала Глэдия. - За кого вы меня
принимаете?
- За того, за кого вы сами принимали себя - за человека, который до
смерти боится выступить. Откуда мы знали, что вы сумасшедшая, которая за
полчаса сумела убедить жителей Бейли-мира громогласно приветствовать то,
против чего они восставали всю жизнь? Но сейчас, - он тяжело встал, - я
тоже хочу принять душ и хорошенько выспаться, если смогу. Увидимся завтра.
- А когда мы узнаем, что решили ваши Директора насчет меня?
- Когда они решат, а это может быть не так скоро. Спокойной ночи,
мадам.
36.
- Я сделал открытие, - сказал Жискар без тени эмоций в голосе, - и
сделал его потому, что впервые за все время моего существования я оказался
перед тысячами человеческих существ. Будь это два столетия назад, я сделал
бы это открытие тогда. Если бы я не встретился с таким множеством людей,
не было бы открытия.
Подумать только, сколько жизненно важных пунктов я мог бы получить,
но никогда не получал и не получу, потому только, что на моем пути никогда
