шенно бесполезным.
Должен был существовать более удачный способ отыскать
вещь, чем ожидать, пока ваши пальцы не обуглятся.
Заходящее солнце раскинулось над горизонтом, как яйцо-
пашот.
Крыши Анк-Морпорка, раскинувшись на многие мили, пред-
ставляли прекрасное местечко для горгон даже в обычные
времена, но сейчас они были запружены сотнями лиц, которые
вряд ли где увидишь кроме гравюр, иллюстрирующих вред от
употребления джина не покупающими гравюры классами. Эти
лица принадлежали людям, держащим внушающее ужас оружие,
явно нефабричное, веками передаваемое из поколения в поко-
ление, часто с применением силы.
С своего насеста на крыше Дома Дозора Бодряк мог ви-
деть, как на крыше Невиданного Университета выстроились
волшебники, а на улицах выжидали банды соперничающих иска-
телей груд золота, с лопатками наготове. Если дракон дей-
ствительно спал где-то в городе, то завтра ему только и
оставалось что спать на полу.
Откуда-то снизу донесся крик Вырви-Мне-Глотку Ковырял-
ки, или одного из его коллег, продающего горячие сосиски.
Бодряк испытал неожиданный прилив гражданской гордости. В
происходившем было что-то правильное, граждане города,
столкнувшись лицом к лицу с надвигающейся катастрофой, ду-
мали о продаже сосисок участникам событий.
Город ждал. Первые звезды взошли на небосводе.
Двоеточие, Валет и Морковка были также на крыше. Двое-
точие был в обиде на Бодряка за то, что тот запретил ис-
пользовать лук и стрелы.
Это оружие было не в чести в городе, с тех пор как вы-
пущенная исподтишка стрела из длинного лука могла пронзить
насквозь ни о чем не подозревающего очевидца на расстоянии
сотни ярдов, дальше чем мог вообразить невинный очевидец.
- Верно. - сказал Морковка. - Акт об Оружии со Снаря-
дом (Гражданская Безопасность), 1634.
- Не занимайтесь цитированием всей этой чепухи. - при-
крикнул Двоеточие. - У нас нет вообще никаких законов! Все
это старый хлам! От него остался только пустой звук. И в
этом вся его польза.
- Закон или не закон. - сказал Бодряк. - Я сказал,
оставьте его.
- Но капитан, я буду чувствовать без него неловко. -
запротестовал Двоеточие. - Так или иначе. - сварливо доба-
вил он. - большинство людей здесь пришли с оружием.
В этом была доля истины. Соседние крыши ощетинились как
ежи. Если несчастное создание вернется, то оно будет ду-
мать, что он летит сквозь сплошной деревянный забор с щеля-
ми в нем. Его можно было только пожалеть.
- Я сказал, оставьте его. - сказал Бодряк. - Я не хочу,
чтобы мои стражники перестреляли мирных граждан. Так что
оставьте его.
- Истинная правда. - сказал Морковка. - Мы здесь, чтобы
служить и защищать, не так ли, капитан?
Бодряк искоса поглядел на него. - Э-э. - сказал он. -
Да-а. Верно.
На крыше своего дома на холме, леди Рэмкин примостила
совсем неподходящий для этого раскладной стульчик, разло-
жила перед собой телескоп, флягу с кофе и сандвичи, и усе-
лась ждать. На колене у нее лежал блокнот.
Пролетело полчаса. Град стрел приветствовал проплывав-
шую тучу, многочисленных несчастных летучих мышей и восхо-
дящую луну.
- Черт побери эту игру в солдатики. - в конце-концов
сказал Валет. - Его так спугнут.
Сержант Двоеточие опустил копье. - Похоже на то. - при-
знал он.
- Здесь становится жарковато. - сказал Морковка. Он
вежливо толкнул Бодряка, который привалился к дымоходу,
угрюмо уставившись в небо.
- Может имеет смысл спуститься вниз, сэр? - сказал он.
- Здесь слишком много людей.
- Гм-м? - сказал Бодряк, не повернув головы.
- Собирается идти дождь. - сказал Морковка.
Бодряк ничего не сказал. Несколько минут он рассматри-
вал Башню Искусств, находившейся в центре Невиданного Уни-
верситета и бывшей предположительно самым старым зданием в
городе. Время, погода и посредственный ремонт придали ей
сучковатый вид, как у дерева, повидавшего множество штор-
мов.
Он попытался вспомнить ее облик. Как в случае со многи-
ми вещами, которые слишком знакомы, на самом деле он давно
уже не смотрел на нее. Но сейчас он пытался убедить себя в
том, что лес из маленьких башенок и зубчатых стен на вер-
шине выглядит точно так же, как его видели вчера.
Эта задача представила ему определенную трудность.
Не отрывая от нее глаз, он схватил сержанта Двоеточие
за плечо и мягко направил его в нужном направлении.
Он сказал. - Вы ничего не замечаете странного на верши-
не башни?
Двоеточие вгляделся, а затем нервно засмеялся. - Да,
похоже, что на крыше сидит дракон, верно?
- Да. Я тоже так подумал.
- Только, только если вы всмотритесь хорошенько, то
увидите, что он состоит из теней, плетей плюща и тому по-
добного. Думаю, что если прикрыть наполовину один глаз, то
можно разглядеть двух старых женщин и тачку.
Бодряк проделал это. - Не-ет. - сказал он. - Он по-
прежнему выглядит как дракон. Огромный. Немного сгорбился
и смотрит вниз. Погляди, ты можешь разглядеть его сложен-
ные крылья.
- Простите, сэр. Это просто разбитая башенка дает такой
эффект.
Они наблюдали еще миг.
Затем Бодряк сказал. - Скажите мне, сержант - я спраши-
ваю из духа чистого любопытства - как вы думаете, что вы-
зывает эффект пары огромных распущенных крыльев?
Двоеточие глотнул воздуху.
- Думаю, что его вызывает пара огромных крыльев, сэр.
- сказал он.
- Присмотритесь, сержант.
Дракон пал. Это не был стремительный полет. Он просто
оторвался от вершины башни и наполовину упал, наполовину
полетел прямо вниз, исчезнув из поля зрения за зданиями
Университета.
Бодряк поймал себя на мысли, что он прислушивается,
ожидая удара.
А затем дракон опять возник в поле зрения, двигаясь как
стрела, двигаясь как выстреленная звезда, двигаясь как не-
что, падающее со скоростью тридцать два фута в секунду в
безостановочном полете. Он скользнул над крышами на высоте
человеческого роста, наводя еще больший ужас своим звуком.
Звук был такой, как если бы небеса медленно и аккуратно
разорвали пополам.
Дозорные бросились навзничь. Бодряк поймал мимолетный
взгляд огромного, немного смахивающего на лошадь чудовища,
пока оно не ускользнуло прочь.
- Чертовы задницы. - сказал Валет, откуда-то из-под во-
достока.
Бодряк изо всех сил ухватился за дымоход и выпрямился.
- Вы в форме, капрал Валет. - сказал он дрожащим вовсю
голосом.
- Простите, капитан. Чертовы задницы, сэр.
- Где сержант Двоеточие?
- Подо мной, сэр. Держится за дренажную трубу, сэр.
- Ах, незадача. Помогите ему подняться, Морковка.
- Боже. - сказал Морковка. - Посмотрите, что творится.
Вы могли описать положение дракона по рою стрел, выпу-
щенных в городе, и по крикам и стонам всех тех, кого пора-
зили отлетевшие рикошетом и промазавшие стрелы.
- Он даже еще не взмахнул крыльями! - кричал Морковка,
пытаясь встать на крышку дымохода. - Вы только посмотрите
на его полет!
Он не должен быть таким большим, говорил сам себе Бод-
ряк, наблюдая как огромный силуэт закрывает собой реку. Он
был длиной с улицу!
Над доками вздымались языки пламени, и на миг чудовище
очутилось в свете луны. Затем оно взмахнуло крыльями, со
звуком, подобно тому как породистое стадо шлепается со
скалы.
Он превратился в туго сжатый круг, рывками несколько
раз сотряс воздух, набирая скорость, и удалился прочь.
Когда он пролетал на Домом Дозора, то выплюнул столб
белого огня. Черепица на крыше не расплавилась, но плитки
вспыхнули огненно-красными капельками. Дымоход взорвался
и кирпичи дождем полетели на улицу.
Громадные крылья колотили по воздуху, в то время как
чудовище парило над горящим зданием, пламя взлетало языка-
ми над обломками. Затем, когда от всего оставалась только
груда расплавленных камней и щебенки, с потеками и пузыря-
ми, дракон поднялся ввысь, презрительно хлопнув крыльями,
и взмыл все выше и выше, дальше и дальше, улетая прочь из
города.
Леди Рэмкин опустила телескоп и медленно покачала голо-
вой.
- Это неправильно. - прошептала она. - Это вообще не-
правильно. Он не мог такого сделать, вообще ничего такого.
Она опять подняла телескоп и замерла, пытаясь разгля-
деть, что же горит. Внизу, в своих клетках. завыли малень-
кие дракончики.
x x x
Традиционно, после пробуждения от блаженного беспамят-
ства без происшествий, вы спрашиваете: 'Где я?' Возможно
так отзывается расовое сознание или еще что-то.
Бодряк сказал это.
Традиция позволяет сделать выбор между лейтмотивом и
вторыми голосами. Ключевым моментом в процессе выбора яв-
ляется ревизия увиденного, то есть чтобы тело обладало
всеми битами, позволяющими вспомнить вчерашний день.
Бодряк провел проверку.
Затем является бит танталовых мук. И когда снежный ком
сознания начинает катиться, необходимо найти, что же про-
снулось внутри тела, лежащего в сточной канаве с чем-то
множественным, существительное теряет всякий смысл после
прилагательного 'множественный', впрочем ничего хорошего
не следует после множественного, или это будет ящик с хру-
стящими простынями, либо предсказующая рука, либо занятая
личность в белом, открывающая занавес сияющего нового дня?
Закончится ли это все, ведь нет ничего худшего, чем слабый
чай, питательная кашка-размазня, короткие укрепляющие про-
гулки в саду и возможно короткое платоническое любовное
приключение с ангелом-посланником, или все это минутное
помрачение и какой-то надвигающийся ублюдок врывается в
текущие дела, держась за рукоятку кирки? И будет ли, со-
знание желает знать, виноград?
В этом месте весьма полезен внешний стимул. 'Все будет
хорошо' звучит великолепно, а вот 'Все получили свои номе-
ра?' без сомнения плохой лозунг; хотя оба гораздо лучше,
чем 'Вы двое, держите руки за спиной'.
На самом деле кто-то может сказать. - Вы же были совсем
рядом со смертью, капитан.
Болезненные ощущения, воспользовавшиеся бессознательным
состоянием Бодряка, проснувшегося для метафорической быс-
тро выкуренной сигареты, нахлынули вновь.
Бодряк сказал. - Тьфу. - Затем открыл глаза.
Это был потолок. Его наличие исключило один неприятный
вариант из существующего выбора и было весьма приятно. Ис-
каженное зрение Бодряка признало также капрала Валета, ко-
торый был значительно меньше обычного. Капрал Валет ничего
не доказывал; вы могли умереть и увидеть нечто подобное
капралу Валету.
Анк-Морпорк не изобиловал больницами. Все Гильдии со-
держали свои собственные санатории, а также было несколько
общественных, руководимых самыми странными религиозными
организациями, вроде Балансирующих Обезьян, но скорая и
неотложная медицинская помощь не существовала, и люди были
вынуждены умирать неэффективно, без помощи врачей. По об-
щему мнению существование лечения не одобрялось медлитель-
ностью и так или иначе шло против пути Природы.
- Я уже сказал: 'Где я?' - слабо сказал Бодряк.
- Да.
- Я получил ответ?
- Не знаю, где находится это местечко, капитан. Оно
принадлежит шикарной бабе. Она приказала принести вас пря-
мо сюда.
Хотя мозги Бодряка были полны вязкой розовой патоки,
тем не менее он ухватил два ключа к загадке и сложил их
вместе. Комбинация 'богатая' и 'прямо сюда' что-то да зна-
чила. И еще этот странный химический запах в комнате, ко-
торый пересиливал привычные дневные ароматы Валета.
- Вы не о леди Рэмкин говорите, а? - с подозрением ска-
зал он.
- Вы должно быть правы. Огромная здоровущая курочка.
Чокнутая на драконах. - Лицо Валета, как у грызуна, рас-
плылось в самой ужасной ухмылке, которую доводилось видеть
Бодряку. - Вы в ее постели. - сказал он.
Бодряк осмотрелся, почуяв первые такты увертюры слабой
паники. Потому что сейчас, когда он был в состоянии напо-
ловину навести фокус, он смог заметить холостяцкий беспо-
рядок в комнате. Витал слабый запах талька.
- Это будуар. - сказал Валет, втянув воздух с видом
знатока.
- Остановись, остановись на минутку. - Там был дракон.
