стенами. В предыдущий раз, когда мы стартовали с Астурии, вместе со
мной в рубке управления, рассчитанной на двоих человек, была Анхела,
а Саманте пришлось довольствоваться иллюминатором в каюте. Теперь
они поменялись местами.
Два с половиной месяца назад я чуть ли не силой увез Анхелу на
Землю. Это была единственная возможность отвлечь ее от активной
государственной деятельности в последний триместр беременности.
Правда, Анхела так и не угомонилась. Она почти ежедневно проводила
селекторные совещания по гиперсвязи с членами кабинета, а бедняжка
Саманта, вместо отдыха и осмотра достопримечательностей колыбели
человечества, по шестнадцать часов в день работала, как проклятая,
исполняя при ней обязанности единственного секретаря-референта. Будь
ее воля, Анхела взяла бы с собой целую толпу помощников, но, к
счастью, скромные габариты катера не позволили ей этого сделать.
Впрочем, она все же немного отдохнула. По крайней мере, не
сражалась в парламенте, не устраивала свои регулярные инспекционные
рейды по министерствам, не занималась "текучкой", а ее контакты с
Астурией я постарался свести, если не до минимума, то до оптимума.
Вообще-то, я хотел, чтобы Анхела родила ребенка на Земле и провела
здесь после родов еще порядка месяца, но тут уж она сумела настоять
на своем. Для астурийцев рождение наследника престола всегда было
национальным праздником, и Анхела не собиралась лишать своих
подданных этого удовольствия. Она сказала, как отрезала: наш
первенец должен появиться на свет в Нуэво-Овьедо, в королевском
дворце, и я вынужден был уступить. За три недели до родов мы
покинули Землю.
Бортовой компьютер доложил о завершении программы автопилота. Я
затребовал проверку генератора виртуального поля и повернулся к
Саманте:
- Ну что, поехали?
Она нервно улыбнулась и кивнула:
- Поехали!
Ее волнение было вполне естественным. Кроме того, что она была
новичком в космосе, она еще и путешествовала на экспериментальном
корабле, оснащенном усовершенствованным двигателем, который без
проблем достигал степени сжатия пространства до восьми миллионов
единиц по составляющей "ц". Одним из следствий решения задачи,
названной моим именем, стало значительное сокращение межзвездных
расстояний, благодаря возможности выхода кораблей в Тоннель, не
ограниченный пределами одного мира. И если первое контролируемое
проникновение в соседний мир должно было состояться лишь в феврале
следующего года на специально построенном для этого корабле, то
принадлежащие мне компании "Боинг" и "Даймлер-Крайслер" уже
приступили к выпуску сверхскоростных двигателей нового поколения.
Накануне своего отлета я в торжественной обстановке вручил группе
испытателей из моей команды символические ключи от десяти мало- и
среднегабаритных "мерсов" и одного лайнера "Боинг". Эти корабли были
еще попроворнее моего "Красного дракона", зато этот катер, без
сомнения, войдет в историю, как предвестник новой эры покорения
человечеством Вселенной.
Должен признать, что я всегда восхищался умом Дианы, а после
ознакомления с ее выкладками по решению задачи Макартура, я стал
преклоняться перед ее гением. Я поклялся себе, что больше никогда не
назову ее "той, чье имя я избегаю произносить даже мысленно". Вот
если бы она еще оставила отца в покое (уступила, например,
домогательствам Шона), ей бы вообще цены не было...
Между делом также замечу, что первые пробные полеты "Красного
дракона" с усовершенствованным двигателем вызвали на биржах
настоящую панику. Курсы акций тех кораблестроительных и транспортных
компаний, в которых я имел значительную долю, взлетели до небес,
тогда как акции остальных компаний начали стремительно падать.
Пользуясь моментом, я активно скупал их. По своему обыкновению,
Анхела не преминула поскандалить со мной, обвиняя меня в стремлении
монополизировать эту важнейшую отрасль экономики, хотя, по сути
дела, я спасал ее от краха. Как только в моих руках оказывалось
порядка пяти процентов акций той или иной компании, их курс
стабилизировался на предкризисном уровне, а то и слегка возрастал.
Если бы я хотел погубить всех своих конкурентов, я бы просто сидел,
сложа руки, и ждал, пока они сами не обанкротятся. Умом Анхела это
отлично понимала, но не могла упустить такого роскошного повода для
продолжения нашего семейного сериала "Милые бранятся, только
тешатся".
Компьютер сообщил о полной готовности к старту.
- Хочешь запустить двигатель? - спросил я у Саманты.
Мое предложение застало ее врасплох.
- А я... я смогу?
- Запросто. Ткни на своем пульте клавишу "Старт" вон та красная
кнопка. Но сначала нажми и удерживай клавишу "Команда".
- Ты уже задал курс?
- Нет. Но сейчас физические векторы скорости и ускорения
совмещены и направлены к ядру Галактики. Достаточно включить
движок - и поехала машина.
- И это все?
- Нет, конечно. После я введу точные координаты цели, определю
так называемую политику безопасности, график разгона, и по ходу
полета компьютер будет постоянно корректировать курс.
- А нельзя ли это сделать до старта?
- Можно. Однако тогда корабль начнет маневрировать в поисках
оптимального сочетания направления, скорости и ускорения, а затем
начнет предстартовый отсчет. Это годится для путешествий между
ближайшими звездами, но в дальних перелетах весь выигрыш от
предварительных расчетов сводится на нет, поскольку их точность с
увеличением расстояния уменьшается. Я уж не говорю о том, что куда
приятнее и эффектнее включить генератор своими руками, нежели отдать
приказ и ждать, когда это сделает компьютер.
Саманта вновь улыбнулась - но уже не так нервно.
- Похоже, ты прав. - Она надавила клавишу "Команда" и по-военному
отчеканила: - Разрешите стартовать, капитан.
- Разрешаю, лейтенант, - небрежным тоном бывалого космического
волка ответил я.
Саманта нажала кнопку "Старт".
Как обычно, в начале разгона, когда корабль больше карабкается
вверх по составляющей "ц", нежели набирает физическую скорость,
создавалось парадоксальное впечатление, будто мы висим в
пространстве неподвижно, а звезды надвигаются на нас со всех сторон.
При прежних "черепашьих" скоростях такая иллюзия держалась довольно
долго, но другое дело теперь, когда "Красный дракон" оснащен
усовершенствованным двигателем. Уже на четвертой минуте после его
входа в Тоннель от плотного роя звезд впереди отделилась ярко-
голубая точка и стала медленно, но верно приближаться к нам.
- Кевин, - произнесла Саманта, вжавшись в кресло. - А вдруг мы
столкнемся с ней?
- Ничего не случится, - ответил я, продолжая работать с бортовым
компьютером. - Пролетим сквозь нее и моргнуть не успеем. Впрочем,
это маловероятно.
Первая звезда степенно проплыла под нами и чуть справа.
- Уф! Пронесло, - сказала Саманта с облегчением и опасливо
поглядела на следующую приближавшуюся к нам звезду. - Впечатляет!
Я закончил ввод данных в компьютер, откинулся на спинку кресла и
заметил:
- В прошлый раз ты так не волновалась. А тогда ты видела гораздо
больше звезд, и летели они быстрее.
- В том-то и дело, что они проносились слишком быстро, и их было
очень много. Я не успевала воспринять их всерьез. А пока они
движутся медленно и по отдельности, это впечатляет.
Я вынужден был признать ее правоту.
Саманта поволновалась еще минут десять, а потом уже начался сущий
звездопад. Ярко-голубые звезды непрерывным потоком неслись нам
навстречу, пролетали мимо и исчезали за кормой, по ходу меняя свой
цвет на красный. Это было чертовски красиво, но казалось нереальным.
В определенном смысле, это действительно была иллюзия. Во-первых,
спектры излучения звезд впереди и позади корабля уже давно
сместились в рентгеновскую и инфракрасную области соответственно,
поэтому мы видели их лишь благодаря специальным фильтрам-
преобразователям. Во-вторых же, в Тоннеле звезд, как таковых, и в
помине не было.
Не прошло и двадцати минут с момента старта, а "Красный дракон"
уже развил крейсерскую скорость - свыше семисот единиц в час. То
есть, он летел почти в десять раз быстрее самого быстроходного
корабля с двигателями прежнего поколения, а уж о темпах, с которыми
он набирал скорость, и говорить не приходится.
- Так уже можно позвать Анхелу? - спросила Саманта, когда я
сообщил ей о завершении разгона, и, не дожидаясь моего ответа,
потянулась к интеркому.
Однако я остановил ее:
- Нет, не надо. Сейчас я сам пойду к ней. Нам надо поговорить.
Саманта склонила набок голову и внимательно посмотрела на меня:
- Не пойму я вас с Анхелой. Вечно вы ссоритесь, потом миритесь,
потом опять ссоритесь - и находите в этом удовольствие. Но, боюсь,
до добра это не доведет.
"А может, надеешься?" - подумал я с легким раздражением, но в
следующий же момент устыдился своих мыслей. Хотя Саманта считала
чуть ли не своим долгом переспать с каждым знакомым мужчиной (была у
нее такая слабость - и этим она напоминала мне Алису), на мою
добродетель она ни разу не покушалась, а все мои ухаживания
воспринимала, как игру - чем, в сущности, это и было. Я не испытывал
ни малейшего желания изменять Анхеле. Саманта, со своей стороны, не
собиралась портить отношений с подругой из-за мужчины. Любовников
она имела вдоволь, зато друзей, особенно среди женщин, не так уж и
много - по причине ее пристрастия к чужим мужьям.
Мои отношения с Самантой были чисто дружескими и деловыми; ни я,
ни она на большее не претендовали и вполне довольствовались
сложившимся статус-кво. Правда, злые языки в Нуэво-Овьедо давным-
давно записали меня в число ее жертв, и туманные намеки на это
периодически проскальзывали в "желтой" прессе и по телевидению.
Однако Анхела не воспринимала это всерьез и еще ни разу не
приревновала меня к Саманте... Что, впрочем, не мешало ей ревновать
к другим женщинам - и то с куда меньшими основаниями.
- А вот на сей раз, - между тем продолжала Саманта, - у вас что-
то новенькое. Прежде еще не случалось, чтобы Анхела шесть дней кряду
дулась на тебя. Я уже ей говорила, а теперь говорю тебе: прекратите
эти игры, не то доиграетесь. Найдите какую-нибудь приемлемую замену
вашим спорам и ссорам. Спорт, например, или здоровый... - Она
запнулась.
- Или здоровый секс, - с улыбкой закончил я, вставая с
капитанского кресла. - Мы подумаем об этом... этак месяца через
полтора. Ладно, Саманта. Я пойду к Анхеле, а ты можешь либо
оставаться здесь, либо идти в свою каюту. На протяжении ближайших
сорока часов картина не изменится. - Я махнул в сторону
звездопада. - Самое интересное начнется, когда мы войдем в
Центральное Скопление.
- И все же я погляжу еще немного, - сказала Саманта. - А вдруг мы
пролетим хоть сквозь одну звезду.
Я пожал плечами:
- Все равно ты этого не заметишь. - И вышел.
Анхела сидела в нашей каюте возле иллюминатора и задумчиво
смотрела на проносящиеся мимо звезды. Когда я вошел, она лишь
мельком взглянула на меня и вновь уставилась в иллюминатор.
- Мы успешно завершили разгон, - сказал я.
- Поздравляю, - сухо произнесла Анхела. - Когда будем на Астурии?
- С учетом торможения и посадки, часов через пятьдесят.
- Отлично.
Я присел на край широкой двуспальной кровати, занимавшей добрую
половину каюты, и сказал:
- Вот что, милая, давай поговорим начистоту.
- Мы уже говорили об этом, - ответила она, не оборачиваясь. - И
