- Хорошо, хорошо... - Лори бросила на Бидж странный взгляд, но больше
ничего не сказала.
Лори была права: стежки оставят на коже шрамы. Но по крайней мере
рана заживет. Бидж завязала последний узел, сняла простыни, проложенные
вокруг операционного поля, и, спотыкаясь, ушла в дом смывать с себя
кровь.
***
Через несколько минут в дверь заглянула Лори:
- Она уже частично пришла в себя. Похоже, я чуть не ошиблась с дозой.
- Она ухмыльнулась. - Врач, излечи кентавра. Ты вовремя управилась. -
Она закурила. - Выходит, я теперь могу давать наркоз людям? То-то я
разбогатею!
Бидж сидела на кровати; ее бил озноб, и она не могла заставить себя
не дрожать.
- Почему бы и нет?
- Правильно. - Лори бросила быстрый взгляд через плечо на Хемеру,
вошла в комнату и достала рюкзак Бидж. - Укладывайся. Ты теперь мой
пациент, и я предписываю тебе отдых.
- Не могу. - Бидж все еще продолжала дрожать. - Ты только взгляни
вокруг: тут же все нужно приводить в порядок, да и подменить меня
некому... - Она вдруг начала плакать.
Лори покачала головой:
- Я тебя уже видела в таком состоянии - после смерти матери.
Мать Бидж, тоже больная хореей Хантингтона, покончила с собой,
оставив Бидж записку. Только тогда впервые Бидж узнала о том, чем была
больна ее мать, и о своих собственных шансах унаследовать болезнь.
- Ты тогда страдала от бессонницы, - продолжала Лори. - Как у тебя с
этим сейчас?
Бидж, ощущая одновременно и напряжение, и изнеможение, ничего не
ответила.
Из двери раздался мягкий голос:
- Позволено будет и мне вставить словечко? - Грифон устало опустился
на снег, задыхаясь после подъема на холм. Лори немедленно принялась его
отчитывать:
- Тебе не следовало приходить!
- Я беспокоился о тебе. - Грифон снова повернулся к Бидж. - Я знаю,
как серьезно ты относишься к своим обязанностям, это очень похвально.
Однако ты уже не можешь держать себя в руках, скоро ты начнешь делать и
профессиональные ошибки, так что проку от тебя станет немного. - Он
перевел взгляд на собственные когти и, помолчав, продолжал: - Поэтому,
хоть я и не медик, позволю себе дать совет: возьми на неделю отпуск и
проведи его в университетском городке, среди друзей. - Он смущенно
кашлянул. - В случае чего-то срочного мы сможем связаться с тобой. Я
присмотрю за твоей пациенткой. Лори тоже - после того, как отвезет тебя
в Виргинию. Чтобы тебе легче было согласиться на это, я готов снабдить
тебя небольшим побудительным мотивом...
Бидж подняла заплаканное лицо:
- Каким это?
- Отправляйся, или я тебя убью.
Лори помогла Бидж собраться, и Лори же села за руль грузовика. Бидж
равнодушно смотрела в окно на возникающий в свете фар похожий на лунный
ландшафт.
Когда она проснулась, оказалось, что Стефан несет ее на руках по
ступеням лестницы. Бидж прижалась головой к его груди и заснула снова.
Глава 23
Бидж впоследствии не раз испытывала сожаление о том, что так мало
помнит об этих своих каникулах.
Проснувшись, она обнаружила, что находится в квартире Лори, очень
уютной, если не считать пропитавшего все запаха табака. Первые два дня
Бидж целиком проспала, третий провела слоняясь по квартире, не в силах
ничем заполнить пустоту в душе. Стефан приходил к ней перед занятиями и
каждый раз, как ему удавалось выкроить минутку среди дня. Он готовил
еду, приносил видеокассеты и вел с Бидж спокойные разговоры, не
навязывая ей близости; наконец она пришла в себя настолько, что сама
заговорила об этом.
Оказавшись в квартире Лори, Бидж вполне могла бы найти себе занятие,
даже находясь в одиночестве: количество и разнообразие книг поразило ее.
Здесь были популярные переложения мифов и альбомы художественных
фотографий, книги по теории хаоса и учебники кибернетики. На столе
оказался впечатляющий новейший компьютер с CD-ROM, сканером, модемом и
синтезатором; Бидж побоялась даже и прикоснуться к нему. Она еще раз
обошла квартиру Лори, полюбовалась на резную нефритовую гору, украшавшую
кофейный столик, и вообще полностью отдалась неожиданному ощущению
роскоши и комфорта.
Последующие несколько дней прошли в прогулках по городу и поедании
всевозможных разновидностей мороженого и пиццы: Бидж наслаждалась
мелочами, о которых она и не вспоминала раньше, но которых, как
обнаружилось, ей ужасно не хватало. Они со Стефаном избегали
приближаться к "Джиро", старались даже не говорить на эту тему; впрочем,
Бидж, выросшей в семье, где было принято избегать разговоров о болезнях,
это давалось без труда.
Бидж сняла некоторую сумму со счета в банке (ее накопления оказались
довольно значительны: Бидж часто платили золотыми монетами, а
возможностей тратить деньги ей последнее время не представлялось) и
купила Стефану, для его комнаты в общежитии, деревце в горшке, а его
соседу Вилли - за терпение - три аудиокассеты. Она написала подробные
письма Ли Энн, Анни и Дэйву, сообщив им все новости о Руди и Бемби, но
не касаясь тревожных обстоятельств, связанных с Перекрестком. Бидж
позвонила Питеру в Чикаго, терпеливо выслушала его излияния по поводу
замечательной новой возлюбленной и пообещала как-нибудь навестить их.
К пятнице Бидж уже не находила себе места и ощущала странную
депрессию. Послонявшись по квартире, натыкаясь на мебель, она наконец
села и стала составлять список дел, которые нужно сделать до возвращения
на Перекресток.
Потом она направилась в тот магазин, где купила белую столешницу, и
приобрела рукавицы с асбестовой прокладкой для работа с раскаленными
предметами. Стефан, с которым она после этого обедала, с улыбкой спросил
ее:
- Бидж, любовь моя, зачем тебе они? Ведь химеры улетели.
- Химеры могут вернуться. Или что-то случится с
птицей-огнепоклонником и потребуется помощь. Думаю, рукавицы пригодятся,
- коротко ответила Бидж.
Напоследок она отправилась в библиотеку Западно-Виргинского
университета. В отделе справок за столом сидела седовласая женщина лет
шестидесяти, такая крошечная, что стол по сравнению с ней казался очень
высоким. Бидж улыбнулась, слушая, как спокойно та отвечает на тирады
раздраженного старшекурсника, возмущенного тем, что "по его темам
никогда ничего невозможно найти".
Когда посрамленный читатель удалился, Бидж подсела к женщине. Та,
спокойно заполняя бланк запроса, сказала, не поднимая головы:
- Спасибо, что подождали. Через минуту я займусь вашим вопросом. -
Достоинство и уверенность в себе, прозвучавшие в ее голосе, напомнили
Бидж грифона.
- Миссис Собелл!
Женщина быстро подняла голову, не удивленная, но обрадованная. Миссис
Собелл очень гордилась тем, что ее ничем невозможно удивить.
- Как замечательно снова увидеться с вами, Бидж! Как у вас дела?
- Дел больше, чем мне хотелось бы. В остальном все прекрасно.
Миссис Собелл кивнула:
- Что ж, через несколько лет вы, вероятно, сможете обзавестись
помощником. Как успехи вашего друга Стефана? Я часто вижу его в
библиотеке.
- У него все хорошо. - Бидж чувствовала себя так, словно занималась
любовью в витрине магазина на центральной улице; неужели все вокруг так
хорошо осведомлены о ее личной жизни?
- Миссис Собелл, я хочу обратиться к вам с просьбой - довольно
необычной просьбой. Библиотекарь улыбнулась:
- Вы помните, какой вопрос задали мне, придя сюда в первый раз? Вас
интересовало, как лечить единорогов. Бидж, все ваши просьбы необычны.
- Но эта несколько более, чем остальные.
- Посмотрим. Так чем я могу быть вам полезна? - Миссис Собелл
спокойно ждала.
- Я хочу, чтобы вы помогли мне украсть некоторые библиотечные книги.
После мимолетного колебания миссис Собелл ответила:
- Ну, я думаю, что у вас для этого есть веские основания, дорогая.
Нужны ли вам книги из общего фонда, справочная литература или экземпляры
из отдела редких книг?
Бидж объяснила ей свой замысел. Миссис Собелл надолго задумалась.
- Вы просите меня сделать что-то, что я всегда считала аморальным,
знаете ли. Совершить не просто плохой или неэтичный поступок, а грех -
такой же грех, как убийство или предательство.
- Я поступаю так только потому, что это может спасти страну.
- В этом-то и дело, верно? Не "спасет", а "может спасти". - Но
наконец миссис Собелл громко вздохнула и улыбнулась Бидж. - Что же, в
конце концов в каждой жизни должна быть парочка настоящих грехов - для
равновесия.
Она провела Бидж в служебное помещение, где находился компьютерный
терминал.
- Не думаю, чтобы вам было известно, что это такое. Большинство
студентов кончает университет, не имея дела с этой системой. Эта
компьютерная сеть связывает каталог библиотеки Западно-Виргинского
университета с каталогами библиотек почти всех крупных университетов
мира. А теперь...
Через пять минут они получили ответ: дело оказалось несложным. Миссис
Собелл подняла глаза на Бидж:
- Эта книга есть в Лондоне, Пекине, Сан-Франциско и Чикаго. Куда вам
легче всего было бы добраться?
- Питер, - прошептала Бидж.
- Что?
- Чикаго. Мне все равно нужно было бы там побывать.
- Понятно. - Миссис Собелл нажала клавишу и подождала. - Может быть,
вам удастся заодно увидеть Ригли-Филд... Это один из самых прекрасных
старинных парков. Ну вот, готово. Чикагский университет, Мемориал
Харпера. Книга на руки не выдается... - Миссис Собелл кашлянула. -
Боюсь, что теперь это правило окажется нарушено.
- Огромное спасибо, миссис Собелл. Это как раз то, что мне нужно.
Пожилая женщина бросила на Бидж острый взгляд:
- А почему вы не хотите украсть тот экземпляр, который находится в
нашей библиотеке?
- Кое-кому здесь он еще будет нужен. - Бидж улыбнулась. - Кроме того,
у меня язык не повернулся бы просить вас обокрасть собственную
библиотеку.
***
Стефан и Бидж ужинали, с жаром обсуждая интересующую обоих проблему:
какие десять фильмов могут быть названы лучшими фильмами всех времен, -
когда в дверь постучали.
Бидж открыла. На пороге стояла Мелина; ее глаза были широко раскрыты,
на лице написано горе.
- Мелина! - Бидж втащила ее в комнату. - С тобой все в порядке? - На
нее как ужасная тяжесть навалилась мысль: - Боже мой, с Кружкой ничего
не случилось?
Стефан кинулся к девушке-фавну и подхватил ее. Как когда-то Мелина
сказала Бидж, они со Стефаном выросли вместе; Стефан относился к ней,
как к сестре. Он что-то тихо сказал ей по-гречески и потом спросил:
- Филдс?
Мелина замотала головой и сжала губы.
- Хрис. - Только теперь она начала плакать.
***
Снаружи было мокро и холодно: в такой день Бидж постаралась бы
заниматься своими записями, устроившись поближе к печке в своем доме на
Перекрестке, а Дафни грелась бы у огня, прижавшись к ее ногам.
Вместо этого Бидж вместе с Кружкой находилась там, где обычно бывала
Мелина. Кружка кутался в теплое пальто, он отказался снять шапку даже во
время молитвы. Трактирщик выглядел усталым и ужасно старым. Стефан,
запахнув куртку и натянув шарф до ушей, шляпу держал в руке; другая его
рука сжимала плечо Бидж.
Мелина стояла с другой стороны могилы и не переставая плакала. Худой
серьезный темноволосый молодой человек лет двадцати пяти, в очках и
поношенном пальто, держал над ней зонт. Это был проповедник из сельской
церкви, в которую Мелина ходила молиться. Время от времени он обнимал ее
за плечи.
Заупокойная служба казалась долгой, потому что язык был непонятен, а
погода ужасна; на самом деле она заняла меньше получаса.
Никто из членов семьи, кроме Стана, не присутствовал. Православный
