в которой Бидж узнала Фран. - Может, мне и не понадобится рапира, -
довольно сказал Протера, - если так будет продолжаться.
Внезапно их путь пересекло что-то рыже-золотое. Птица рок дернулась,
и Бидж и Протера отчаянно вцепились в огромные перья.
- Оставь ее в покое! - прокричал печальный и гневный голос.
Бидж хрипло вскрикнула. Грифон, выпустив когти, старался заслонить
Фран от птицы.
- Сэр, пожалуйста, не вмешивайся! - Протера не приказывал, а просил.
С огромным усилием грифон продолжал держаться вровень с химерой.
- Я этого не сделаю, - задыхаясь, выдавал он из себя. - Я буду
сражаться с вами! - Грифон спикировал ближе к птице рок, так, чтобы
остаться вне досягаемости ее когтей.
Бидж выпрямилась, держась за Протеру, чтобы не потерять равновесия, и
огнетушитель в ее руках выбросил струю пены прямо в глаза грифону.
Тот зажмурился и застонал от гнева и боли, начал протирать глаза и
клюв лапой и оказался совсем рядом птицей рок, так что Бидж и Протера
могли до него дотянуться.
Протера пригнул Бидж, так что она упала на колени, рванулся вперед и
взмахнул рапирой, перевернув ее острием вверх; удар рукояти по голове
грифона был так силен, что оказался слышен даже сквозь вой ветра. Грифон
затрепыхался, потом камнем рухнул вниз.
- Подхвати его! - закричала Бидж птице рок. Птица оглянулась, но не
изменила направления полета. Грифон, наполовину оглушенный, неуклюже
взмахнул крыльями, чтобы смягчить падение. Бидж зажмурилась, услышав,
как тяжело он ударился о землю.
Протера, все еще стоя, нагнулся, чтобы лучше видеть.
- Я надеюсь, - сказал он серьезно, - что наш друг не...
И исчез из глаз Бидж, соскользнув со спины птицы. Девушка попыталась
его схватить, но не смогла; к тому же в этот момент когти кинувшейся в
атаку химеры чуть не задели ее.
На этот раз птица рок среагировала мгновенно: сложив крылья, она
ринулась вниз. Бидж вцепилась в перья и сквозь прищуренные веки увидела,
как могучие когти сомкнулись вокруг Протеры. Все произошло слишком
быстро, чтобы эта хватка могла оказаться осторожной и мягкой. Протера
вскрикнул, его нога согнулась под неестественным углом. Как только они
приземлились птица рок разжала когти.
В этот момент из-за облаков выглянуло солнце. Бидж спрыгнула со спины
птицы и кинулась к Протере. Тот упал как раз на пострадавшую ногу, но
приподнялся и показа. на холм над ними.
В окно коттеджа Бидж лезла Мелина: сорванный ставень валялся рядом.
Мелина подпрыгнула, ухватилась за подоконник, неловко взбрыкнула
копытами и оказалась внутри.
Секундой позже дверь открылась, и Мелина выкатил, столешницу, в
которой ярко отразилось солнце. Белая поверхность засияла ослепительным
светом, как прожектор Химеры возбужденно закричали и стали пикировать
вниз, не обращая внимания на крики и пинки своих всадников, забыв даже
про Великих в небе.
Бидж кинулась вверх по склону на помощь Мелине На бегу она услышала
четыре коротких сигнала рога Морганы, но даже не оглянулась. Добежав до
Мелины она пропыхтела:
- Давай сюда! - Потом обернулась к приближающейся беспорядочной стае
химер и во весь голос позвала: - Фран!
Одна из не имеющих всадника химер усиленно заработала крыльями и
опередила остальных. Фран опустилась на землю и стала тыкаться мордой в
столешницу; Бидж быстрым движением ловилки перерезала ее поводья и
оттащила столешницу прежде, чем огненное дыхание химеры обратило ее в
обугленный остов. Потом девушка привязала диск к химере сзади,
уворачиваясь от ударов хвоста, сильно шлепнула Фран плоской стороной
ловилки и завопила:
- Пошла отсюда! Лети! Кыш! Бедная Фран, испуганная и растерянная,
взвилась в небо. Привязанная к ней сзади столешница блеснула на солнце.
Остальные химеры разразились криками, стряхнули с себя всадников и
поспешно устремились за Фран, которая в панике полетела еще быстрее.
Моргана успела спрыгнуть со своей взбунтовавшейся химеры, когда та
была невысоко над землей; Фиона, сидевшая у нее за спиной, свалилась в
кусты, как тряпичная кукла. Моргана тут же схватила ее за руку и
потащила за собой.
Мелина кинулась к Бидж и стала отчаянно шлепать ее по голове полой
куртки; только тут Бидж заметала, что ее волосы загорелись от дыхания
Фран. Девушка наклонилась, и Мелине удалось затушить огонь.
- Все в порядке. Мы выиграли, если Великим удастся поймать Моргану.
Внезапный порыв ветра заставил их обеих согнуться. На склоне холма
приземлялись птицы рок, они изгибали шеи, почти складывая их вдвое,
чтобы заставить слезть людей, которых раньше несли. Одним из них
оказался Кружка; он, прихрамывая, подбежал к Бидж и Медине:
- С вами все в порядке?
- Что там. происходит? - Бидж показала на Моргану, которая, трубя в
рог, собирала своих солдат. - Если мы поторопимся, мы можем...
Кружка устало покачал головой:
- Нет, не можем. - Его следующие слова почти заглушил ветер: - Они
улетают. Они не будут больше помогать нам - после того, как на них напал
генеральный инспектор.
Великие все как один поднялись в воздух. Общавшиеся на земле
пригнулись, заслоняя лица от летящего мусора и уши от рева ветра.
Деревья и кусты раскачивались из стороны в сторону, и вдруг на долину и
холмы легла неправдоподобная тишина: огромные темные силуэты повернули
на, юг, не удостаивая вниманием ни химер, ни сражающихся противников.
Кружка отряхнулся от пыли.
- Если Моргана посмотрит в нашу сторону, мы пропали. Я займусь
доктором Протерой; вы двое осмотрите грифона.
Бидж и Мелина подбежали к тому, что выглядело как куча переломанных
перьев. Грифон повернул к ним голову и глянул золотым глазом на Бидж.
Его голова все еще была покрыта высыхающей пеной из огнетушителя.
- Ты так и не научилась законам войны, верно? - сказал он спокойно. -
По всем правилам тебе следовало убить меня.
- У меня не было такого желания. - Бидж опустилась рядом с ним на
колени. - Как ты себя чувствуешь?
- Я ранен. Я опустошен. Я понес утрату. Еще немного, и я исчезну как
вид. - Он вздохнул и неуклюже погладил Бидж по голове. - Чувствую я себя
вполне прилично.
Бидж с опаской оглянулась, но Морганы нигде не было видно. Тут до ее
слуха донесся жалобный вой химеры: обернувшись, она увидела, что
животное старается взлететь, но его удерживают поводья, зацепившиеся за.
дверь коттеджа, которую Медина оставила открытой.
- О Боже! - Бидж быстро сказала Мелине: - Оставайся с грифоном, - и
кинулась вверх по склону холма, не зная как следует, что предпринять.
Химера заметила ее, только когда Бидж оказалась уже рядом. Она
завиляла хвостом и потянулась к девушке, отчаянно скуля, как будто прося
ее освободить. Бидж отскочила как раз вовремя, чтобы не попасть под
выдохнутое химерой пламя.
Из кустов вылетел пушистый комок и метнулся между Бидж и химерой.
Хорват, полный ярости и отваги, кинулся защищать девушку.
Химера не глядя отмахнулась лапой; когти вспороли грудь и горло
волчонка, отбросив маленькое тельце в сторону.
Бидж ударила незадачливую тварь ловилкой; химера с визгом выдохнула
огонь, опалив Бидж руки, но девушка не обратила на это внимания. Одним
ударом она перерезала поводья и изо всех сил хлестнула химеру ловилкой.
Та с жалобным воплем взлетела.
К Хорвату с воем подбежала Гредия. Бидж показалось, что волчица
просто растаяла: треск костей, выпадение клыков, мучительное изменение
формы черепа, - и мимо Бидж проковыляла и упала на колени рядом с
волчонком плачущая женщина. Хорват бился на земле от боли.
Неожиданно для Бидж сражение стало чем-то далеким и несущественным.
Бидж наклонилась к Хорвату, но Гредия ее опередила: схватив его в
объятия, она пыталась зализывать его раны окровавленным человеческим
языком; по щекам женщины-вир потоком лились слезы.
Гредия подняла маленькое тельце, не обращая внимания на крики и
огонь, зажженный химерами. Бидж с ужасом увидела, что шея волчонка почти
разорвана, ребра и одно легкое обнажены. Она опустилась на колени и
протянула к нему руки, но отпрянула от оскаленных зубов Гредии, которая,
прижав Хорвата к себе, раскачивалась и выла.
- Превращайся. - Голос Гредии, когда она обратись к Хорвату, был
хриплым и ужасным. - Превращайся в человека. Немедленно. Иначе умрешь.
- Превращайся, милый, - стала умолять его и Бидж. - Стань человеком.
Пожалуйста, детка, прошу тебя, превращайся!
Хорват начал менять форму - более быстро и легко, чем это давалось
Гредии. Но боль была ужасной; волчонок сначала выл, потом уже только
скулил, вырываясь из рук Гредии и Бидж, которые пытались удержать его.
Мех слинял. Клыки выпали, как и когти: на их месте на руках, в
которые превратились лапы, выросли ногти Бидж, которой уже приходилось
наблюдать процесс превращения у взрослых вир, на этот раз не испугалась
судорог и боли. Стиснув кулаки, она ждала, когда же все кончится...
На какое-то мгновение на земле оказался израненный ребенок, рыдающий
от невыносимой боли. Шея и груд его были так же страшно изранены, как и
раньше, легкое казалось, вот-вот отделится от тела.
Петом качалось обратное превращение - такое же быстрое, как и первое.
Став еще меньше и слабее из-за потер массы, на траве снова лежал
волчонок. Боль заставлял его кататься по земле, но Бидж схватила его на
руки - Теперь ты знаешь, - хрипло прошептала Гредия. - Поможет только
смерть.
- Мы все еще нужны ему, правда? - Бидж вытащила из кармана шприц,
каким-то чудом не разбившийся.
Она знала, что нужно делать, - как будто дома, Виргинии, она усыпляла
чью-то любимую собаку. Посреди поля битвы, без помощи лаборанта, она
действовала как автомат: обхватила волчонка левой рукой, выпрямила
переднюю лапу Хорвата (он упал на другой бок, и лапа не пострадала),
нашла вену и прижала ее пальцем, потом проверила, достаточно ли вена
набухла.
Прижавшись лицом к мордочке волчонка, ока шепнул ему в ухо:
- Ты ведь знаешь, что больно больше не будет? Ты потерпишь, мой
хороший? - и автоматически, потому что эту фразу ветеринар произносит
так часто, добавила: - Ты ведь хороший мальчик?
Хорват напрягся и лизнул ее в щеку окровавленным языком. Да, он был
хороший мальчик.
Иногда попасть в вену бывает трудно, как будто организм до последнего
мгновения противится неизбежному. Даже хорошо видные вены спадаются;
даже турникет помогает не всегда. Бидж в душе молилась, чтобы укол
удался легко.
Игла вошла в вену. Бидж плавно нажала на поршень шприца. Хорват
только один раз вздрогнул и затих.
Когда все было кончено, Гредия вырвала его у Бидж, прижала к себе и
завыла; волчонок у нее в объятиях с жестокой легкостью превращался в
мертвого ребенка. Бидж ощутила ужасную пустоту.
- Они умирают такими молодыми, не правда ли? - раздался рядом жесткий
голос, полный возбуждения и ярости победоносной битвы. - Не стоило так
стараться. Из них покладистых любимчиков не получается. Я знаю: я
пробовала.
Бидж не колеблясь метнула ловилку в грудь Морганы. Та упала, но тут
же поднялась, кусая губы до крови, и вырвала ловилку из раны. Усилие
заставило ее волосы взметнуться так, будто она коснулась обнаженного
провода. Моргана взглянула на открытую рану в груди и повторила:
- Не стоило так стараться.
Гредия укачивала мертвого сына и напевала ему, она даже не подняла
глаз на Моргану. Но когда она обняла Хорвата крепче, тельце малыша
повернулось, и ужасные раны оказались видны.
Глаза Морганы расширились, ноздри раздулись, и она протянула руку,
чтобы омыть ее в крови.
Бидж, безоружная, оттолкнула ее. Моргана изумленно посмотрела на
девушку.
Бидж взглянула ей в глаза без гнева и ровным голосом сказала:
