размышлений и обсуждений среди царей-жрецов, которые первоначально
поддержали Сарма, потому что он перворожденный, но возражали против его
способов ведения войны, особенно против обращения с мулами, использования
гравитационного оружия, попытки распространить заразные болезни и наконец
против отвратительного и ужасного, с точки зрения царей-жрецов,
освобождения золотых жуков. Куск и его последователи пришли к Миску, когда
в войне все еще было равновесие, и нельзя было усомниться в том, что из
решение продиктовано не личными соображениями и интересами. Больше того, в
тот момент казалось, что они по принципиальным соображениям присоединились
к проигрывающей стороне. Но после этого другие цари-жрецы, пораженные
поступком Куска, начали говорить о необходимости кончить войну, а многие
переходили линию фронта. В отчаянии Сарм собрал свои силы, оборудовал
семьдесят дисков и устремился на позиции Миска. Очевидно, войска Миска
этого ждали, и корабли Сарма были остановлены у баррикад и попали под
сильный огонь с ближайших крыш. Вернулось только четыре диска.
Стало ясно, что Сарм перешел к обороне, потому что я слышал приказ об
охране ближайших к штабу туннелей. Однажды я услышал звук выстрела из
серебряной трубы не более чем в нескольких сотнях ярдов. Я с яростью рвал
цепи и ошейник, державшие меня в беспомощности, когда судьба войны
решалась на улицах.
Потом наступила тишина, и я решил, что наступление Миска отбито.
Порцию грибов мне срезали на две трети. И я заметил, что цари-жрецы
теперь не кажутся такими золотыми, какими я их знал, грудь и живот у них
приобрели коричневатый оттенок. Я знал, что это ассоциируется с жаждой.
Я понял, что только теперь начинает сказываться отсутствие припасов с
плантаций и пастбищ.
Наконец Сарм дал мне понять, почему мне сохранили жизнь.
- Говорят, между тобой и Миском роевая правда, - сказал он. -
Посмотрим, так ли это.
- Что это значит? - спросил я.
- Если между вами роевая правда, - ответил Сарм, сворачивая свои
антенны, - Миск будет готов умереть за тебя.
- Не понимаю.
- Его жизнь за твою, - сказал Сарм.
- Никогда! - ответил я.
- Нет, - воскликнула Вика, стоявшая позади. - Он мой!
- Не бойся, маленький мул, - сказал Сарм. - Мы возьмем жизнь Миска, а
ты получишь своего раба.
- Сарм предатель, - сказал я.
- Сарм царь-жрец, - ответил он.
31. МЕСТЬ САРМА
Было назначено место встречи.
Одна из площадей на территории, контролировавшейся силами Сарма.
Миск должен был один прийти на эту площадь и там встретиться со мной
и Сармом. Никто не должен был брать с собой оружие. Миск сдастся Сарму, а
я - теоретически - получу свободу.
Но я знал, что Сарм не собирается выполнять свою часть условий, что
он намерен убить Миска, тем самым сломить сопротивление оппозиции и
сохранить меня рабом для Вики или, что еще вероятнее, убить и меня, хотя
при этом он и вызовет разочарование своего прирученного мула.
Когда с меня сняли цепи, Сарм сообщил мне, что маленький ящичек,
который он несет, активирует мою контрольную сеть, и при первой же попытке
неповиновения он повысит напряжение и буквально сожжет мой мозг.
Я сказал, что понимаю.
Интересно, что сказал бы Сарм, узнав, что Парп и Куск на самом деле
не подвергли меня имплантации.
Несмотря на договоренность об отсутствии оружия, Сарм подвесил к
ремню переводчика, так чтобы спереди не было видно, серебряную трубу.
К моему удивлению, прирученный мул Сарма, Вика из Трева, захотела
сопровождать своего золотого хозяина. Вероятно, боялась, что он убьет меня
и лишит мести, которой она так долго ждала. Он вначале отказал ей, но она
так упрашивала, что он наконец согласился.
- Я хочу увидеть торжество своего хозяина! - просила она, и этот
аргумент, казалось, тронул золотого Сарма, и Вика оказалась членом нашей
группы.
Меня заставили идти в десяти шагах перед Сармом, который держал в
передней конечности контрольный ящик. Сарм верил, что может контролировать
мой мозг. Вика шла рядом с ним.
Наконец вдали на площади показался Миск.
Какую нежность испытал я в этот момент к золотому гиганту: ведь он,
царь-жрец, отдавал свою жизнь за мою, просто потому что мы однажды
соприкоснулись антеннами, что мы были друзьями, потому что между нами
роевая правда.
Он остановился, и мы остановились.
А потом мы медленно пошли навстречу друг другу по плитам площади в
тайном рое царей-жрецов.
Когда мы были еще за пределами досягаемости серебряной трубы, но
достаточно близко, как я надеялся, чтобы Миск меня услышал, я побежал
вперед, высоко вскинув руки.
- Уходи! - закричал я. - Это ловушка! Уходи!
Миск остановился.
В переводчике Сарма за мной послышалось:
- За это ты умрешь, мул.
Я повернулся и увидел Сарма. Все его огромное, подобное золотому
лезвию тело дрожало от гнева. Маленькие хватательные крюки на передних
конечностях крутили ручку ящика.
- Умри, мул, - сказал Сарм.
Но я продолжал спокойно стоять перед ним.
Сарму потребовалось мгновение, чтобы понять, что его обманули; он
отшвырнул ящичек, который разбился о камни площади.
Я стоял, готовый к огню серебряной трубы; Сарм достал ее и направил
мне в грудь.
- Ну, хорошо, - сказал он, - пусть будет серебряная труба.
Я напрягся, ожидая вспышки пламени, этого неудержимого потока,
который сожжет мою плоть.
Сарм нажал спуск, я услышал негромкий щелчок, но труба не выстрелила.
Сарм снова отчаянно нажал на спусковой механизм.
- Не стреляет! - послышалось из транслятора Сарма; он был потрясен.
- Да, - воскликнула Вика, - я разрядила ее сегодня утром!
Девушка побежала ко мне в блеске многоцветных шелков, извлекла из-под
одежды мой меч и с поклоном протянула его мне.
- Кабот, мой хозяин! - воскликнула она.
Я взял меч.
- Встань, Вика из Трева, - сказал я, - отныне ты свободная женщина.
- Не понимаю, - послышалось из переводчика Сарма.
- Я пришла, чтобы увидеть торжество своего хозяина! - воскликнула
Вика дрожащим от эмоций голосом.
Я мягко отстранил ее.
- Не понимаю, - снова донеслось из переводчика.
- Поэтому ты и проиграл, - сказал я.
Сарм швырнул в меня трубу, я уклонился и услышал, как она гремит на
камнях площади.
И тут, к моему изумлению, Сарм повернулся и убежал с площади, хотя
перед ним был всего лишь человек.
Вика в плачем бросилась ко мне в объятия.
Через несколько мгновений к нам присоединился Миск.
Война закончилась.
Сарм исчез, и с его исчезновением и предполагаемой смертью
сопротивление Миску прекратилось, потому что держалось оно только на
личном престиже Сарма, на том, что он перворожденный.
Цари-жрецы, служившие ему, в основном верили, что их поведение
соответствует законам роя, но теперь, после исчезновения Сарма, старшим в
рое становился Миск, и в соответствии с теми же законами роя теперь все
подчинялись ему.
Трудно было решить, что делать с теми бывшими мулами, которые
дезертировали из армии Миска, поддавшись на уговоры Сарма и поверив, что
он побеждает. Мне было приятно узнать, что в целом таких насчитывалось
семьдесят пять - восемьдесят человек. Две трети из них мужчины, остальные
женщины. Интересно, что среди них не было ни одного носителя гура, ни
одного работника с грибных плантаций или пастбищ.
Появились Ал-Ка и Ба-Та с двумя пленницами, испуганными молчаливыми
девушками, красивыми, одетыми сейчас в короткие без рукавов рубашки из
пластика. Девушки склонились у их ног. Они были соединены цепью, которая
висячими замками крепилась к их ошейникам; руки у них были связаны за
спиной рабскими наручниками.
- Дезертиры, - сказал Ал-Ка.
- Где ваше золото, ваши драгоценности и шелка? - спросил Ба-Та у
девушек.
Они молчали, опустив головы.
- Убить их прямо сейчас? - спросил Ал-Ка.
Девушки переглянулись и задрожали от страха.
Я внимательно взглянул на Ал-Ка и Ба-Та.
Они подмигнули мне. Я подмигнул им в ответ. План стал мне понятен. Я
видел, что у них нет ни малейшего намерения причинять вред этим прекрасным
созданиям, теперь находящимся в их власти.
- Если хотите... - сказал я.
Девушки испустили крик ужаса.
- Нет! - умоляюще сказала одна, а другая прижалась головой к ногам
Ба-Та.
Ал-Ка разглядывал их.
- У этой, - сказал он, - сильные ноги.
Ба-Та оглядел вторую.
- Она кажется здоровой.
- Хочешь жить? - спросил Ал-Ка у первой девушки.
- Да!
- Хорошо, - сказал Ал-Ка, - будешь жить... моей рабыней.
- Хозяин! - сказала девушка.
- А ты? - строго спросил Ба-Та у второй.
Не поднимая головы, та ответила:
- Я твоя рабыня, хозяин!.
- Поднимите головы, - приказал Ал-Ка, и обе девушки с дрожью
повиновались.
И тут, к моему удивлению, Ал-Ка и Ба-Та достали золотые ошейники,
явно приготовленные заранее. Послышались два коротких щелчка, и ошейники
закрылись на горле девушек. Я подумал, что это единственное золото,
которое они увидят в ближайшее время. На одном ошейнике было выгравировано
"Ал-Ка", на другом "Ба-Та".
Потом Ал-Ка открыл замки на цепи девушек, и он со своей ушел в одну
сторону, а Ба-та со своей - в другую. Больше два прежних мула не казались
неразлучными. За каждым шла девушка, с руками, по-прежнему связанными за
спиной.
- А какова будет моя участь? - рассмеялась Вика из Трева.
- Ты свободна, - напомнил я ей.
- Но моя судьба? - с улыбкой спросила она.
Я рассмеялся.
- Та же, что у них, - ответил я, взял на руки и вынес из помещения.
В течение пяти дней мы с Миском решали, как организовать жизнь роя
после войны. Проще всего было восстановить все службы и обеспечить
необходимым царей-жрецов и людей. Гораздо труднее принять политическое
решение, добиться, чтобы эти два разных вида жили мирно и процветали в
одном и том же поселении. Миск готов был предоставить людям голос в
решении дел роя; больше того, он готов был тем, кто не хочет оставаться в
рое, помочь вернуться в свои города.
Мы обсуждали эти вопросы, когда внезапно пол помещения подпрыгнул и
раскололся. Одновременно две стены рухнули. Миск закрыл меня своим телом и
потом со своей огромной силой приподнялся, сбросив груду камней.
Весь рой дрожал.
- Землетрясение! - воскликнул я.
- Сарм не умер, - ответил Миск. Пыльный, покрытый беловатым порошком,
он, не веря своим глазам, рассматривал разрушения. Мы видели, как на
удалении стена купола над комплексом начала раскалываться, на здания
падали огромные камни. - Он собирается уничтожить рой, - сказал Миск. - Он
уничтожит всю планету.
- Где он? - спросил я.
- В энергетическом центре.
Я выбрался из-под камней, выбежал из комнаты и прыгнул на первый же
транспортный диск. Дорога оказалась разбитой, усеянной обломками, но диск
поднимался над ними на газовой подушке и, наклоняясь и прыгая, двигался
вперед.
Вскоре, несмотря на то что диск был поврежден падающими камнями и я
едва мог видеть сквозь висящие в туннелях облака пыли, я оказался у
энергетического центра. Соскочив с диска, я побежал к входу. Дверь
оказалась закрытой, но я отыскал ближайшее вентиляционное отверстие и
вырвал решетку. Меньше чем через минуту, сняв вторую решетку, я спрыгнул
на пол огромного куполообразного помещения энергетического центра. Ни
следа Сарма. Сам я не знаю, как чинить оборудование, поэтому я подошел к
