конус. Мне казалось, что я беспомощно вишу в воздухе, ожидая уничтожения.
Я понимал, что мне не уйти от действия разрушительного луча. Всем своим
весом я обрушился на приборы диска, но они не отвечали. Диск плыл над
кораблем противника, нырял носом и оставался в пределах досягаемости
конуса. И тут без всякого предупреждения половина моего корабля исчезла,
остальная полетела на здания внизу; я схватил серебряную трубу и прыгнул
вниз, на палубу вражеского корабля.
Подполз к люку и потянул за ручку.
Люк закрыт.
Корабль начал крениться. Вероятно, пилот услышал удары обломков и
решил сбросить их вниз, а может, он просто знает, что я наверху.
Я направил серебряную трубу на петли люка и нажал спуск.
Корабль накренился круче.
Труба почти разрядилась, но стрелял я вплотную, и потому даже слабый
луч расплавил петли люка.
Я рванул крышку люка, она откинулась, и я повис, держась одной рукой
за край, в другой сжимая трубу, а корабль лежал на боку в воздухе. Прежде
чем корабль смог повернуться, я бросил трубу внутрь и спрыгнул за ней. И
тут корабль перевернулся вверх дном, и я встал на его потолке. Корабль
снова повернул, занял нормальное положение, а я нашел свою трубу. Внутри
корабля темно, так как экипаж состоял из одних царей-жрецов, но открытый
люк давал немного света.
Открылась передняя дверь, и показался царь-жрец. Удивленный, он
смотрел на открытый люк.
Я нажал спуск, труба в последний раз рявкнула огнем и окончательно
отказала, но золотое тело царя-жреца почернело и было перерезано
наполовину; оно по стене скользнуло на пол у моих ног.
За первым показался второй царь-жрец, я снова нажал спуск, но на этот
раз никакого ответа не было.
В полутьме я видел, как свернулись антенны царя-жреца.
Я швырнул бесполезную трубу в царя-жреца и ударил его в грудь.
Массивные челюсти один раз раскрылись и закрылись.
Выступили вперед роговые лезвия.
Я выхватил меч, с которым не расставался, и с боевым криком Ко-ро-ба
устремился вперед. Но тут же неожиданно нырнул под его вытянутыми
передними конечностями и ударил по ним.
Из сигнальных желез царя-жреца полился поток запахов, царь-жрец
склонился на бок, устремив ко мне хватательные крюки.
Теперь он волочил живот по полу, но тащился ко мне, щелкая челюстями.
Я проскочил между двумя лезвиями и наполовину разрубил его череп.
По телу царя-жреца пробежала дрожь.
Я отступил.
Так вот как можно убить царя-жреца, подумал я, в этом месте можно
нанести смертельную рану, перерезав нервную сеть. Потом мне это показалось
маловероятным: здесь располагаются его самые чувствительные органы,
антенны.
И тут царь-жрец протянул ко мне антенны, будто я домашний мул. В этом
жесте было что-то жалобное. Он хочет, чтобы я причесал его антенны? В
сознании ли он? Или обезумел от боли?
Я стоял, не зная, что делать, и тут царь-жрец выполнил свое
намерение: повернув большую золотую голову, он прижал антенны к лезвию
моего меча и отрубил их от головы; и вот через мгновение, замкнувшись в
мире собственной боли, отказавшись от внешнего мира, в котором он больше
не царь, он скользнул на стальной пол корабля и умер.
Как я установил, на корабле было только два царя-жреца, один,
вероятно, у управления, другой у оружия. Теперь неуправляемый корабль
висел там, где его оставил второй царь-жрец, по-видимому, пилот, когда он
пошел узнавать, что случилось с товарищем.
В корабле было темно, только через открытый люк пробивалось немного
света.
Я наощупь направился к приборам управления.
И здесь, к своей радости, обнаружил две полностью заряженные
серебряные трубы.
Направив трубу вверх в рулевой рубке, я выстрелил, чтобы пробить дыру
и впустить свет.
Теперь мне стали видны приборы, и я начал их рассматривать.
Я увидел множество стрелок распознавателей запахов, различные
переключатели, кнопки, шкалы. Все это не имело для меня смысла. Приборы
моего корабля рассчитаны на визуально ориентирующийся организм. Тем не
менее, проведя аналогию со своими приборами, я нашел шар, контролирующий
направление; с его помощью можно наметить любое направление из данной
точки; нашел я также приборы, регулирующие высоту и скорость. Однажды я
сильно столкнулся со стеной здания и сквозь свое самодельное окно вверху
видел, как лопаются энергетические шары-лампы, но вскоре мне удалось
благополучно посадить корабль. Поскольку я не знал, где нахожусь, и не мог
проделать в корабле еще отверстия, не рискуя взорвать его, я решил
оставить корабль. Особенно меня беспокоил обратный путь в нем по туннелям.
К тому же, подумал я, если мне и удастся на нем добраться до наших
позиций, вероятно, Миск тут же его уничтожит. Поэтому безопаснее оставить
корабль и добираться до расположения Миска через какую-нибудь
вентиляционную шахту.
Я выбрался из люка и соскользнул на землю.
Здания комплекса пусты.
Я осмотрелся, увидел пустые улицы, пустые окна, тихий комплекс, еще
недавно полный жизни.
Мне показалось, что я услышал какой-то звук, и я прислушался, но
больше ничего не услышал.
Однако мне трудно было избавиться от мысли, что за мной следят.
Неожиданно я услышал механический голос переводчика:
- Ты мой пленник, Тарл Кабот.
Я повернулся, держа наготове серебряную трубу.
Прежде чем я смог нажать спуск, до меня донесся странный запах.
Поблизости я увидел Сарма, а рядом с ним Парпа. Глаза этого существа
сверкали, как медные диски.
Хотя мой палец лежал на спуске, у меня не было сил его нажать.
- Он анестезирован, - послышался голос Парпа.
Я упал к их ногам.
30. ПЛАН САРМА
- Ты подвергся имплантации.
Я услышал откуда-то издалека эти слова, они доносились неотчетливо, я
попытался пошевелиться и не смог.
Открыв глаза, я обнаружил, что смотрю в два огненных диска зловеще
выглядящего круглого Парпа. За ним виднелась целая батарея энергетических
шаров, которые светили мне прямо в лицо. С одной стороны стоял царь-жрец,
коричневого цвета, очень худой и угловатый, по внешнему виду очень старый,
но антенны его казались не менее живыми, чем у его более золотых
собратьев.
Руки и ноги у меня были в стальных захватах, я лежал на узкой тележке
на колесах. Аналогично были закреплены горло и талия.
- Познакомься с царем-жрецом Куском, - сказал Парп, указывая на
высокую угловатую фигуру, возвышавшуюся сбоку.
Итак, это тот, сказал я себе, кто создал Ал-Ка и Ба-Та, биолог, один
из лучших в рое.
Я осмотрел помещение, с трудом поворачивая голову, и увидел, что это
что-то вроде операционной, оно заполнено инструментами, стойками со
множеством щипцов, зажимов и ножей. В углу большая, похожая на барабан
машина с плотно запирающейся дверцей - возможно, стерилизатор.
- Я Тарл Кабот из Ко-ро-ба, - сказал я слабо, будто пытался уверить
себя в том, кто я такой.
- Больше нет, - улыбнулся Парп. - Подобно мне, ты удостоен чести быть
созданием царей-жрецов.
- Ты подвергся имплантации, - донеслось из переводчика - высокой
коричневой фигуры рядом с Парпом.
Я почувствовал себя больным и беспомощным.
Впрочем, я не испытывал ни боли, ни неудобства. Но понял, что эти
существа врастили мне прямо в ткань мозга золотую контролирующую решетку,
которая управляется из смотровой комнаты царями-жрецами. Я вспомнил
человека, которого когда-то встретил на одинокой дороге вблизи Ко-ро-ба;
он, подобно роботу, должен был повиноваться приказам царей-жрецов, пока не
попытался сопротивляться; сеть была перегружена и сожгла его мозг, дав ему
наконец свободу смерти.
Я пришел в ужас. Пойму ли я, что происходит, буду ли в состоянии
что-то испытывать, находясь под контролем царей-жрецов? Больше всего я
боялся, что меня будут использовать, чтобы причинить вред Миску и моим
друзьям. Меня могут послать к ним шпионить, срывать их планы, может, даже
убить Миска, Ал-Ка, Ба-Та и других предводителей, моих друзей. Я задрожал
от ужаса, и Парп, видя это, засмеялся. Как бы мне хотелось добраться до
его жирного горла!
- Кто это сделал? - спросил я.
- Я, - ответил Парп. - Операция не трудная, и я проводил ее много
раз.
- Он член касты врачей, - сказал Куск, - и в искусстве хирургии
превосходит даже царей-жрецов.
- Из какого города? - спросил я.
Парп внимательно взглянул на мен.
- Из Трева.
Я закрыл глаза.
Мне показалось, что при сложившихся обстоятельствах, пока я еще
распоряжаюсь собой, я могу убить себя. Иначе я превращусь в оружие Сарма,
буду вредить своим друзьям, уничтожать их. Меня всегда пугала мысль о
самоубийстве, потому что жизнь казалась мне бесценной, и хоть человеку
дается немного времени, надо его ценить, даже если живешь в боли и печали.
Но в данных обстоятельствах - вероятно, мне нужно отказаться от дара
жизни, потому что есть нечто более ценное, и если бы это было не так, сама
жизнь была бы не так ценна.
Куск, мудрый царь-жрец, вероятно, знакомый с человеческой
психологией, повернулся к Парпу.
- Ему нельзя позволить кончить свою жизнь, прежде чем будет
активирована контрольная сеть, - сказал он.
- Конечно, - подтвердил Парп.
Сердце мое упало.
Парп вывез тележку, на которой я лежал, из комнаты.
- Ты человек, - сказал я ему, - убей меня.
Он только рассмеялся.
Выйдя из операционной, он достал маленькую кожаную коробочку, извлек
оттуда острое лезвие и поцарапал мне руку.
Мне показалось, что потолок начал вращаться.
- Слин, - выбранил я его.
И потерял сознание.
Моей тюрьмой оказался резиновый диск не менее фута толщиной и десяти
футов в диаметре. В центре диска, заглубленное, так что я не мог удариться
о него головой, находилось железное кольцо. От него отходила тяжелая
металлическая цепь, ведущая к толстому металлическому ошейнику у меня на
горле. На ногах у меня кандалы, руки связаны за спиной стальными
наручниками.
Диск поместили в штабе Сарма, и мне кажется, ему это было приятно. Он
часто подходил ко мне, насмехаясь, рассказывая об успехах своих боевых
планов и действий.
Я заметил, что конечность, которую я отрубил в помещении Матери,
теперь отросла.
Сарм помахал этой конечностью, более золотой и свежей, чем остальное
тело.
- Вот еще одно преимущество царей-жрецов перед людьми, - сказал он, и
его антенны согнулись.
Я молча выслушал его заявления, поражаясь жизненной восстановительной
силе царей-жрецов, этих грозных золотых врагов, которым посмели
противостоять люди.
Я не знал, правду ли говорит мне Сарм, но кое в чем был уверен, а
многое узнавал случайно из разговоров царей-жрецов и прислуживавших им
мулов-имплантов. Обычно в штабе был переводчик, и мне не трудно было
следить за разговорами. Преобразователь установили ради таких, как Парп,
который проводил много времени в штабе.
Много дней в бессильной ярости я сидел или лежал в диске, а снаружи
бушевала битва.
Но почему-то Сарм не активировал мою контрольную сеть и не посылал
меня со своими заданиями.
Парп, попыхивая трубкой, постоянно находился рядом. Трубку он все
время раскуривал маленькой зажигалкой, которую я вначале принял за оружие.
Гравитационный разрыв больше не использовался в боевых действиях.
Оказалось, что Миск, с самого начала не доверявший Сарму, сам подготовил
такое оружие, но не трогал бы его, если бы Сарм не применил первым. Но
