наброситься на золотого жука и убить его.
- Нет, - сказал он.
Жук подполз ближе, и я увидел, что его грива развевается, как
подводное растение, захваченное течением.
- Ты должен сопротивляться, - сказал я Миску.
- Я умру, - ответил Миск, - не отравляй мне эту радость.
Куск сделал шаг к жуку.
- Ты должен бороться до конца! - крикнул я.
- Это конец, - послышалось из переводчика Миска. - Я старался. А
теперь я устал. Прости меня, Тарл Кабот.
- Так хочет умереть наш отец? - спросил Ал-Ка у Куска.
- Вы не понимаете, дети мои, - ответил Куск, - что значит золотой жук
для царей-жрецов.
- Мне кажется, я понимаю, - воскликнул я, - но вы должны
сопротивляться!
- Неужели ты хочешь, чтобы мы погибли, занятые бесполезной работой,
умерли глупцами, лишенными последних радостей золотого жука? - спросил
Миск.
- Да! - воскликнул я.
- Так не поступают цари-жрецы.
- Так пусть отныне они так поступают! - крикнул я.
Миск распрямился, его антенны развевались, все тело дрожало.
Он стоял дрожа, в облаке пыли, среди падающих обломков. Смотрел на
собравшихся вокруг людей, на приближающегося золотого жука.
- Прогони его, - послышалось из транслятора Миска.
С криком радости я устремился к золотому жуку, и Вика, Ал-Ка, Ба-Та и
их женщины присоединились ко мне; мы пинали жука, толкали его, отскакивали
от его трубчатых челюстей, бросали в него камни и наконец отогнали.
Потом вернулись к Миску и Куску, которые стояли, соединив антенны.
- Отведите нас к установке мулов, - сказал Миск.
- Я вам покажу, - воскликнул Ал-Ка.
Миск снова повернулся ко мне.
- Я желаю тебе добра, Тарл Кабот, человек, - сказал он.
- Подожди, - ответил я, - я пойду с вами.
- Ты ничем не можешь помочь, - сказал он. Антенны Миска наклонились
ко мне. - Стой на ветру и снова взгляни на небо и солнце.
Я поднял руки, и Миск осторожно коснулся моих ладоней антеннами.
- Желаю тебе добра, Миск, царь-жрец, - сказал я.
Миск повернулся и ушел в сопровождении Куска и остальных.
Мы с Викой остались одни в разрушающемся комплексе. На мгновение
показалось, что вся крыша над нами раскололась и обвисла.
Я схватил Вику на руки и побежал.
С невероятной легкостью мы как будто плыли по направлению к туннелю,
и, оглянувшись, я увидел, что крыша медленно обваливается, как каменный
снегопад.
Я ощущал изменение в силе тяжести планеты. Может быть, скоро она
расколется, превратится в пылевой пояс в нашей системе, а пояс этот
изогнется и гигантской спиралью, как падающая птица, ринется в недра
пылающего солнца.
Вика у меня на руках потеряла сознание.
Я бежал по туннелям, не представляя себе, что делать дальше.
И оказался в первом комплексе, из которого впервые бросил взгляд на
рой царей-жрецов.
Двигаясь как во сне, касаясь пола через тридцать-сорок ярдов, я по
рампе поднимался к лифту.
И увидел только темную открытую шахту.
Дверь была сломана, и в шахте валялся мусор. Висячих тросов не было,
и в полусотне футов ниже я видел разбитую крышу лифта.
Похоже, мы застряли в рое. И тут я увидел в пятидесяти ярдах еще одну
дверь, только меньшую.
Одним медленным долгим прыжком я оказался у этой двери и нажал кнопку
сбоку от нее.
Дверь открылась, я влетел внутрь и нажал самую верхнюю кнопку в ряду.
Дверь закрылась, и лифт быстро пошел вверх.
Когда она снова открылась, я увидел зал царей-жрецов, хотя огромный
купол над ним теперь был разбит и части его упали на пол.
Я нашел лифт, которым пользовался Парп, врач из Трева, мой хозяин в
первые часы пребывания в рое царей-жрецов. Я вспомнил, что Парп вместе с
Куском отказался подвергать меня имплантации и вступил в подпольную
организацию сопротивления Сарму. Когда он в первый раз разговаривал со
мной, как я теперь понял, он находился под контролем царей-жрецов, его
контрольная сеть была активирована и слова и действия диктовались, по
крайней мере в основном, из смотровой комнаты, но теперь смотровая
комната, подобно большей части роя, разрушена, и даже если бы она была
цела, теперь некому активировать сеть. Отныне Парп будет собственным
хозяином.
Вика по-прежнему без сознания лежала у меня на руках, и я укутал ее в
полы одежды, чтобы защитить лицо, глаза и горло от пыли.
Я направился к трону царей-жрецов.
- Приветствую тебя, Кабот, - произнес голос.
Я поднял голову и увидел Парпа, который спокойно сидел на троне,
попыхивая трубкой.
- Ты не должен здесь оставаться, - сказал я ему, с беспокойством
поглядывая на обломки купола.
- Мне некуда идти, - ответил Парп, удовлетворенно пыхтя трубкой. Он
откинулся назад. Клуб дыма вырвался из трубки, но не поплыл, а буквально
устремился вверх. - Хочу насладиться последними затяжками, - сказал Парп.
Он благосклонно взглянул на меня, проплыл две или три ступени и встал
рядом. Поднял край покрова, который я натянул на лицо Вики.
- Она прекрасна, - сказал Парп. - Очень похожа на мать.
- Да, - согласился я.
- Хотел бы я знать ее получше. - Парп улыбнулся. - Я недостойный отец
для такой девушки.
- Ты очень хороший и храбрый человек, - возразил я.
- Я маленький, некрасивый и слабый, - ответил он, - и правильно моя
дочь меня презирала.
- Я думаю, сейчас она бы не стала тебя презирать.
Он улыбнулся и снова закрыл ее лицо.
- Не говори ей, что я ее видел. Пусть забудет глупого Парпа.
Как мячик, он подпрыгнул, взлетел вверх и снова уселся на троне.
Ударил по ручкам трона и от этого движения чуть не полетел вверх.
- Зачем ты сюда вернулся? - спросил я.
- Чтобы еще раз посидеть на троне царей-жрецов, - с усмешкой ответил
Парп.
- Но зачем?
- Может, тщеславие, - сказал Парп. - А может, воспоминания. - Он
снова хихикнул, и глаза его с усмешкой устремились на меня. - Но главным
образом, потому что я считаю это самым удобным сидением во всем Сардаре.
Я рассмеялся.
Потом посмотрел на него.
- Ты ведь с Земли?
- Очень, очень давно, - ответил он. - Так и не привык сидеть на полу.
- Он снова захихикал. - Колени не сгибаются.
- Ты англичанин.
- Да, - с улыбкой сказал он.
- Привезен в путешествии приобретения?
- Конечно.
Парп с раздражением рассматривал свою трубку. Она погасла. Он начал
рыться в мешочке с табаком, который висел у него на поясе.
- И как давно? - спросил я.
Он начал набивать трубку табаком. С уменьшением тяготения это стало
нелегкой задачей.
- А что ты об этом знаешь? - спросил Парп, не глядя на меня.
- Я знаю о стабилизирующей сыворотке.
Парп посмотрел на меня, придерживая пальцем табак в трубке, чтобы он
не улетел.
- Триста лет, - сказал он и снова обратил все внимание на трубку.
Он пытался затолкать в нее табак, но получалось плохо, потому что
маленькие коричневые частички все время отделялись и всплывали над
трубкой. Наконец ему удалось набить достаточно, чтобы они держали друг
друга, и он пустил струю пламени из серебряной зажигалки.
- Где ты взял табак и трубку? - спросил я, потому что на Горе ничего
подобного нет.
- Как ты понимаешь, - ответил Парп, - эту привычку я приобрел на
Земле, и так как я несколько раз в качестве агента царей-жрецов
возвращался на Землю, мне удавалось потакать ей. С другой стороны, в
последнее время я стал выращивать собственный табак внизу в рое под
лампами.
Пол у меня под ногами подскочил. Трон накренился, потом встал на
место.
Парпа, казалось, больше беспокоит трубка, которая грозила снова
потухнуть, чем раскалывающийся рядом мир.
Наконец ему удалось справиться с трубкой.
- А ты знаешь, - спросил он меня, - что это Вика отогнала золотых
жуков, когда Сарм послал их на армию Миска?
- Нет, - ответил я, - не знал.
- Смелая девочка.
- Это я знаю, - сказал я. - Действительно замечательная и красивая
женщина.
Парпу как будто понравились мои слова.
- Да, я тоже так считаю, - сказал он. И печально добавил: - И мать у
нее была такая же.
Вика зашевелилась у меня на руках.
- Быстрее, - сказал Парп, будто чего-то испугался, - унеси ее отсюда,
пока она не пришла в себя. Она не должна меня видеть!
- Почему?
- Потому что она меня презирает, а я не вынесу ее презрения.
- Думаю, нет.
- Иди, - просил он, - иди!
- Покажи мне дорогу.
Парп торопливо выбил трубку о ручку трона. Пепел и невыкуренные
крошки табака повисли в воздухе, как дым, а потом разлетелись. Парп сунул
трубку в сумку. Он проплыл с трона на пол и, касаясь поверхности через
каждые двадцать ярдов, направился к выходу.
- Иди за мной, - сказал он.
Держа Вику на руках, я последовал за Парпом, чья одежда вздымалась и
опадала на ходу, как будто он плывет в воде.
Скоро мы достигли стальной двери, Парп повернул ручку, и дверь
поднялась.
Я увидел, как снаружи два снежных ларла повернулись мордами к входу.
Цепей на них не было.
Глаза Парпа расширились от ужаса.
- Я думал, они уйдут, - сказал он. - Я их освободил, чтобы они не
погибли в цепях.
Парп снова повернул ручку, дверь начала опускаться, но один из ларлов
с диким ревом бросился к ней и успел просунуть половину тела и одну
длинную когтистую лапу. Мы отскочили. Дверь прижала ларла, а он,
испуганный, нажал на нее, и она погнулась. Ларл попятился, но дверь,
несмотря на усилия Парпа, не закрывалась.
- Ты был добр, - сказал я.
- Я был дурак, - ответил Парп. - Всегда был!
- Но ты ведь не мог знать.
Вика откинула одежду с лица и попыталась встать.
Я поставил ее, а Парп отвернулся, торопливо закрывая лицо одеждой.
Я стоял у двери с мечом в руке, чтобы отогнать ларлов, если они
попытаются войти.
Вика стояла чуть за мной, глядя на заклиненную дверь и на двух зверей
за ней. Но тут она заметила Парпа, негромко вскрикнула, посмотрела на
ларлов и снова на Парпа.
Краем глаза я видел, как она протянула руку и направилась к Парпу.
Отвела его одежду и коснулась лица. Его глаза наполнились слезами.
- Отец! - заплакала она.
- Дочь моя! - ответил он и нежно обнял девушку.
- Я люблю тебя, отец.
И Парп зарыдал, опустив голову на плечо дочери.
Один из ларлов заревел, такой голодный рев обычно предшествует
нападению.
Я хорошо знал этот звук.
- Отойди в сторону, - сказал Парп, и я едва узнал его голос.
Но отошел.
Парп стоял в дверях, держа в руках крошечный серебряный цилиндр. Я
тысячу раз видел, как он прикуривал от него трубку. Когда-то я принял его
за оружие.
Парп повернул зажигалку и направил ее в грудь ближайшего ларла.
Нажал, и неожиданно вылетела струя огня Она отбросила Парпа на пять футов
назад, а ближайший ларл взревел, дико взметнул лапы, оскалил клыки,
белоснежная шерсть на груди почернела, на том месте, где было сердце
зверя, образовалась дыра. Ларл дернулся и упал, растянувшись на камне.
Парп убрал маленькую трубку.
- Можешь ударить ларла в сердце? - спросил он.
Для этого нужен исключительно удачный удар мечом.
- Если будет возможность, - ответил я.
Второй ларл, разъярившись, присел, готовясь к прыжку.
- Хорошо, - не мигнув, ответил Парп. - Иди за мной!
Вика закричала, я крикнул Парпу, чтобы он остановился, но Парп
бросился вперед, прямо в челюсти второго ларла, тот схватил его и начал
бешено трясти, а я оказался у его лап и ударил ножом между ребер, прямо в
сердце.
Полуразорванное тело Парпа, с переломанной шеей, со сломанными руками
