и ногами, выпало из челюстей зверя.
Вика со слезами кинулась к нему.
Я снова и снова бил мечом, пока ларл не затих.
Тогда я подошел и встал за Викой.
Она стояла на коленях у тела. Повернулась, посмотрела на меня и
сказала:
- Он так боялся ларлов.
- Я знал многих храбрецов, - ответил я, - но такого храброго
человека, как Парп из Трева, не встречал.
Она прижалась к изуродованному телу, шелка ее одежды покрылись
кровью.
- Мы закроем тело камнями, - сказал я. - И я сниму шкуры с ларлов.
Идти далеко, и нас ожидают холода.
Она посмотрела на меня полными слез глазами и кивнула.
33. ИЗ САРДАРА
Мы с Викой, одетые в шкуры снежных ларлов, направились к воротам в
мрачной черной ограде, окружающей Сардар. Путешествие было необычным, но
недолгим. Мы перепрыгивали через пропасти, почти плыли в холодном воздухе,
и я говорил себе, что Миск, его цари-жрецы и люди, инженеры роя,
проигрывают битву, которая решает, могут ли цари-жрецы и люди, действуя
вместе, спасти мир, или в конце концов Сарм, перворожденный, победит, и
мир, который я так люблю, превратится в обломки, сгорающие в пламенеющем
погребальном костре Солнца.
Путь от ворот до владений царей-жрецов в Сардаре занял у меня четыре
дня, а на обратном пути уже на утро второго дня мы с Викой увидели обломки
больших ворот и ограду - теперь упавшие и переломанные бревна.
Скорость возвращения объяснялась не тем, что мы спускались, хотя и
это сыграло свою роль, а главным образом уменьшением силы тяжести. Я мог,
держа Вику на руках, быстро продвигаться по тропе, которая в других
условиях была бы опасной или совершенно непроходимой. Несколько раз я
просто прыгал с одного участка тропы на сто футов вниз на другой участок;
иначе мне пришлось бы пройти между этими пунктами не менее пяти пасангов.
Иногда я вообще отказывался от тропы и двигался напрямик, от одного утеса
к другому. Когда на утро второго дня мы увидели ворота, ослабление силы
тяжести достигло максимума.
- Это конец, Кабот, - сказала Вика.
- Да, - согласился я, - я тоже так считаю.
С того места, где мы стояли на тропе, едва держась на ногах, видна
была огромная толпа, из представителей всех каст Гора. Люди толпились у
остатков ограды и со страхом глядели на горы. Впереди в несколько рядов,
насколько я мог видеть в обе стороны, стояли люди в белой одежде
посвященных. Даже с того места, где мы стояли, слышался запах бесчисленных
жертвенных костров, запах горящего мяса босков, тяжелые испарения ладана,
кипящего в больших котлах, подвешенных на цепях над кострами. Мы слышали
непрерывные гимны, видели, как посвященные простираются ниц, умоляя
царей-жрецов о милости.
Я снова взял Вику на руки и, наполовину идя, наполовину плывя,
направился вниз, к развалинам ворот. Когда нас увидели, в толпе
послышались громкие крики, потом все стихло, все смотрели на нас.
Мне вдруг показалось, что Вика стала тяжелее, и я сказал себе, что,
должно быть, начинаю уставать.
Я прыгнул с тропы на дно небольшого ущелья и сильно ударился ступнями
при приземлении. Очевидно, неверно рассчитал расстояние.
Теперь нужно прыгнуть на другую сторону, футов на тридцать вверх.
Нужен всего один прыжок. Но прыгнуть я сумел только на пятнадцать футов,
задел ногой камень и услышал, как он с грохотом катится вниз. Я снова
прыгнул, вложив на этот раз в прыжок все силы, перепрыгнул через край
ущелья футов на десять и приземлился между ущельем и воротами.
У меня возникла мысль, но я не решался прислушаться к ней.
Но тут я посмотрел на развалины ограды и на упавшие ворота, а за ними
- на огни бесчисленных костров, на пар от котлов с ладаном. Теперь дым не
расплывался и рассеивался. Нет, он стройными столбами поднимался к небу.
Я закричал от радости.
- В чем дело, Кабот? - воскликнула Вика.
- Миск победил! - крикнул я. - Мы выиграли!
Не задерживаясь, чтобы поставить ее на ноги, я длинными мягкими
прыжками устремился к воротам.
И только у ворот поставил Вику на землю.
Передо мной была изумленная толпа.
Я знал, что никогда в истории планеты человек не возвращался из
Сардара.
Посвященные, многие сотни, стояли склонившись перед утесами Сардара.
Я видел их бритые головы, их лица казались черными на белом фоне одежд,
глаза широко раскрыты и полны страха, тела в одежде их касты дрожат.
Вероятно, они ожидали, что меня у них на глазах уничтожит огненная
смерть.
За посвященными теснились люди из сотен городов, объединившись в
общем страхе и мольбе, обращенной к жителям Сардара. Я представлял себе,
какой ужас и смятение привели этих людей, обычно враждующих друг с другом,
сюда, к остаткам ограды, в темную тень Сардара: землетрясения, цунами,
ураганы и атмосферные вихри, непонятное уменьшение силы тяжести,
ослабление связи между ними и поверхностью.
Я посмотрел на испуганные лица посвященных. И подумал, что, возможно,
их бритые головы, традиционный древний обычай, как-то связаны с
гигиенической практикой роя.
Я был доволен тем, что, в отличие от посвященных, люди других каст не
падали ниц. В толпе были жители Ара, Тентиса, Тарна, узнаваемые по двум
желтым полоскам в поясе; из Порт-Кара, из Тора, Коса, Тироса; может быть,
из Трева, родного города Вики; может быть, даже из погибшего, исчезнувшего
Ко-ро-ба; и в толпе были представители всех каст, даже самых низших,
таких, как крестьяне, седельщики, ткачи, козопасы, поэты и торговцы, но
никто из них не пресмыкался; как странно. Я знал, что посвященные
утверждают, что цари-жрецы любят их, они даже повторяют их внешность; но я
знал также, что цари-жрецы никогда не стали бы пресмыкаться; похоже, что в
своих усилиях походить на богов посвященные ведут себя как рабы.
Один из посвященных стоял.
Мне было приятно это видеть.
Это был высокий человек, плотного сложения, с мягкими чертами лица, с
глубоким низким голосом, который очень впечатляет в храме посвященных,
построенных так, чтобы такие голоса оказывали максимальное воздействие.
Глаза у него, как я заметил, в противоположность мягкому лицу, острые и
проницательные. Этот человек не дурак. На левой руке, полной и мягкой,
тяжелое кольцо с большим белым камнем, на камне выгравирован символ Ара. Я
решил - правильно, как выяснилось позже, - что это верховный посвященный
Ара, тот самый, кто занял место верховного посвященного, уничтоженного у
меня на глазах огненной смертью год назад.
- Я пришел из жилища царей-жрецов, - сказал я, возвышая голос, чтобы
меня услышало как можно больше людей. Я не хотел разговаривать с этим
человеком наедине; он потом сможет так передать содержание разговора, как
ему захочется.
Я заметил, как он украдкой взглянул на дым одного из костров.
Дым пологой дугой уходил в небо Гора.
Он знает!
Он знает, что сила тяготения планеты восстанавливается.
- Я хочу говорить! - воскликнул я.
- Подожди, о долгожданный вестник царей-жрецов! - ответил он.
Я смолк, желая узнать, что ему нужно.
Человек сделал знак полной рукой, и вперед вывели белого боска,
прекрасного в его длинной пушистой шерсти, с изогнутыми полированными
рогами. Пушистая шерсть была расчесана, на рогах висели нити бус.
Достав из сумки маленький нож, посвященный отрезал у животного прядь
волос и бросил в костер. Потом сделал знак своему помощнику, и тот мечом
разрезал горло животного, боск опустился на колени; кровь из горла собирал
в сосуд третий посвященный.
Я нетерпеливо ждал. Двое посвященных отрубили ногу боска и, в жире и
крови, бросили ее в костер.
- Все остальное не помогало! - воскликнул верховный посвященный,
размахивая руками. Он начал быстро читать молитвы на древнем горянском;
это язык, на котором посвященные разговаривают между собой и совершают
свои обряды. В конце длинной, но торопливо прочитанной молитвы, рефрен
которой подхватывали все посвященные, он воскликнул:
- О цари-жрецы, пусть эта последняя жертва смягчит ваш гнев. Пусть
запах этой жертвы будет приятен вашим ноздрям! Примите нашу жертву! Ее
приносит Ом, глава всех высших посвященных Гора!
- Нет! - закричали другие, верховные посвященные остальных городов. Я
знал, что верховный посвященный Ара, следуя политике своего
предшественника, стремится захватить власть над всеми посвященными; он
заявляет, что является главой всех посвященных, но это утверждение,
разумеется, отвергают верховные посвященные других городов, которые
считают себя независимыми главами клана в каждом городе. Я полагал, что
если Ар не завоюет остальные города и не произойдет политической
реорганизации в масштабах всей планеты, требования посвященных Ара всегда
будут оспариваться.
- Это наша общая жертва! - воскликнул один из верховных посвященных.
- Да! - поддержали его другие.
- Смотрите! - воскликнул верховный посвященный Ара. Он указал на дым,
который теперь поднимался почти естественно. Посвященный подпрыгнул, как
бы желая проиллюстрировать свои слова. - Моя жертва приятна ноздрям
царей-жрецов! - закричал он.
- Наша жертва! - закричали остальные посвященные.
Послышался многоголосый радостный крик: люди в толпе начали понимать,
что мир возвращается к привычному порядку. Слышались радостные возгласы и
благодарности царям-жрецам.
- Смотрите! - закричал верховный посвященный Ара. Он указал на дым,
который из-за перемены направления ветра устремился теперь прямо в Сардар.
- Цари-жрецы вдыхают запах моей жертвы!
- Нашей жертвы! - настаивали остальные верховные посвященные.
Я улыбнулся про себя. Представил себе, как в ужасе дрожат антенны
царей-жрецов при одной мысли о жирном дыме.
И тут ветер опять переменился, и дым повалил от Сардара в сторону
толпы.
Вероятно, сейчас цари-жрецы выдыхают, подумал я, но у верховного
посвященного было больше практики в истолковании знаков, чем у меня.
- Смотрите! - закричал он. - Цари-жрецы посылают нам благословение,
дымом жертвы они говорят нам о своей мудрости и милосердии!
В толпе послышались крики радости и возгласы благодарности
царям-жрецам.
Я хотел использовать эту бесценную возможность, прежде чем люди Гора
поймут, что сила тяготения и нормальные условия восстановились, чтобы
заставить их отказаться от обычной воинственности, жить в мире и братстве,
но этот момент, прежде чем я успел это осознать, был отобран у меня
верховным посвященным Гора и использован в собственных целях.
Теперь, когда толпа в радости начала рассеиваться, я понял, что
больше не представляю никакого интереса, что я просто еще одно указание
милости царей-жрецов, что кто-то - неважно, кто - вернулся из Сардара.
И в этот момент я вдруг понял, что меня окружили посвященные.
Их кодекс запрещает им убивать, но я знал, что они с этой целью
нанимают людей из других каст.
Я посмотрел на верховного посвященного Ара.
- Кто ты, чужестранец? - спросил он.
Кстати, понятия "чужестранец" и "враг" на горянском обозначаются
одним словом.
- Никто, - ответил я.
Я не открою ему свое имя, свою касту, свой город.
- Это хорошо, - сказал верховный посвященный.
Его собраться окружали меня все теснее.
- На самом деле он не пришел из Сардара, - сказал другой посвященный.
Я удивленно посмотрел на него.
- Да, - подтвердил другой. - Я видел. Он вышел из толпы, прошел за
ограду и вернулся. Он был в ужасе. Он не пришел с гор.
- Ты понял? - спросил меня верховный посвященный.
