скрыть рубище страны. В 60-70-е годы Россия не была бедна: у нее были
диссиденты. В 80-е и 90-е годы Россия тоже не вылетела в трубу: у нее
был ДС. Вообще главный сырьевой ресурс страны - ее инсургенты, и госу-
дарство должно дорожить ими больше, чем золотыми приисками. Нас будут
реабилитировать через 50 лет, сейчас еще не управились с жертвами
30-50-х годов. Поэтому я составляю здесь заранее свой личный маленький
мемориал, или гербарий лучших дээсовцев. Саша Осипов, щуплый рафиниро-
ванный интеллигент, один из лучших в стране "знатоков" национальной
проблематики, предсказавший до тонкости, как будет проходить распад Сою-
за, еще в 1989 году. Когда я принимала этого молодого ученого в ДС, я
сама себе не верила. Люди этого типа сидят в академиях, а не в тюрьмах.
И получают Нобелевские премии, а не удары дубинкой.
Сергей Скрипников, любимое чадо партийной ростовской элиты, выпускник
МГИМО, дипломат и экономист, холеный английский джентльмен, красиво и
барственно грассирующий, отличный синолог. И это он пришел в ДС, и ездил
со мной по стране, и рисковал жизнью, и медленно умирал в соседней каме-
ре от сухой голодовки, но держался... Это его тащили за волосы омоновцы,
это его били сапогами. Андрей Грязнов, физик и поэт. Тоже аристократ, и
тоже декабрист. Вот одно из его стихотворений, некое личное дело перест-
ройки.
ДИНОЗАВРЫ
Мы постепенно сознаем,
Что нет причины бить в литавры,
Что семь десятков лет живем
В стране, где правят динозавры.
Они не ведали забот.
Для них жратвы всегда хватало.
Но вот в одни прекрасный год
Погода вдруг меняться стала.
Экономический развал!
Не положить бы пасть на полку.
Вот тут один из них сказал:
- Загнем-ка, что ли, перестройку.
Чтоб сохранить былой престиж,
Хотя мы всех всегда давили, Мы скажем: карнозавры* лишь Суть динозав-
ров извратили. Так динозавры будут врать. Им ничего не остается. Они го-
товы всех сожрать, Кто в их телегу не впряжется. У динозавров аргумент
Для всех один (простой, как клизма): Не с нами - значит, диссидент, Ан-
тисоветчик и агент Всех хищных сил "имперьялизьма". Не распахнуть нам
темных штор, Не смять неправедные лавры. Не жить свободно до тех пор,
Пока не вымрут динозавры. 1989 г. ____ *Хищный вид динозавров.
Совет хорош! А они все живут и живут... Не могу не поделиться еще од-
ним аппетитным стихотвореньицем насчет социалистического выбора.
7 НОЯБРЯ 1987 ГОДА
Когда-то призрак из Европы
(Не то с тоски, не то со злобы)
По русской пробежал росе.
И вот уж семь десятилетий
Мы, зубы сжав, ползем в кювете
Вдоль превосходного шоссе.
1987 г.
Кто не слышал лекций Андрея Грязнова о Канте или по греческой филосо-
фии, тот ничего не слышал. В оригинале Кант - довольно пресное кушанье,
но в Андрюшином изложении - пища богов. Вообще, если бы Грязнов и Элио-
вич были современниками Платона и Аристотеля, они отбили бы у них всех
учеников, включая Александра Македонского. Я, к счастью, не знала тогда,
что 19 августа Элиович и Грязнов будут глумиться над защитниками Белого
Дома и призывать их разойтись, что они уйдут из ДС еще в 1991 году, до
путча, из трусости, что Виктор Кузин перейдет на сторону красных, что
Дмитрий Стариков будет выступать на анпиловских митингах и требовать
восстановления СССР!
По сути дела, их уже нет, но цветы положить некуда. И этот алмазный
фонд явился на заграничный съезд ДС в Латвию. II съезд ДС прошел в янва-
ре 1989 года. Мы снимали кучу помещений, но ГБ шла по пятам, и нам отка-
зали в последний момент. Однако латыши нас все-таки пристроили в одном
юрмальском пансионате и выделили каминную для съезда. Здесь-то мы были
свои! Во время оно с партбилетом ДС можно было ездить по странам Балтии,
предъявляя его всюду вместо железнодорожного. Мы знали Слово Маугли: "Мы
с тобой одной крови, ты и я", то есть "За вашу и нашу свободу!". Мы бо-
ролись за восстановление их независимости, и мне смешно сегодня слышать
об угнетении русских в Балтии, потому что нас любили пламенно и самозаб-
венно, как братьев. Нацистов и оккупантов не любят нигде, сердцу не при-
кажешь. Мы помним, как сегодняшние "заплаканные" русские глумились над
идеей балтийской свободы, как боролись за сохранение СССР. Поделом вору
и мука. Малая толика презрения им не повредит. Мы заседали, забаррикади-
ровавшись в коттедже. Гэбисты ломали дверь. Когда они ворвались, Валерий
Терехов из петербургского ДС спокойно читал предлагаемые поправки. Оша-
левшие гэбисты стояли в дверях, а мы даже не поворачивали головы и при-
няли документ. Тогда они кого-то поволокли из помещения, и все 150 гос-
тей и делегатов выскочили на улицу, на травку, и расшвыряли гэбистов и
милицию. Их было всего 40 человек, мы над ними открыто издевались. Ута-
щить когонибудь они не смогли. Мы просто их отбрасывали. Оставалось в
нас стрелять или вызывать воинское соединение. И они ушли. II съезд ДС
дополнил наши документы. Среди целей ДС открыто прозвучала "дезинтегра-
ция СССР". (Это в начале 1989 года!) Мы заели это дело юрмальскими дели-
катесами, и в Риге у памятника Свободы мы с Сашей Лукашевым заклеймили
оккупантов и восславили независимость Балтии. Латыши плакали от счастья
и дарили нам цветы. Гэбисты писали нас на магнитофон. Корреспонденты
спрашивали, неужели нам жизнь не дорога.
III съезд ДС прошел в Таллинне в январе 1990 года. Нам выделили даром
зал Технического университета и даже даром кормили обедом. А жили мы в
старинной крепости, превращенной в гостиницу. Если в Латвии чувствовался
фронт и шла "холодная война", то в Эстонии оккупантов и оккупацию просто
не замечали. Эта страшная сила духовного превосходства делала местную
пятую колонну (оккупантов) очень смирными. Оккупированный Советами Тал-
линн выглядел как оккупированный немцами Париж. Было совершенно очевид-
но, что этот город нельзя покорить, что он не имеет отношения к СССР.
Активисты партии Национальной независимости Эстонии рассказали нам, как
они элегантно борются с ленинизмом. Памятник Ленина у горкома полили ва-
лерьянкой, и все местные коты устраивали там серенады. Я думаю, что этот
памятник снесли первым, и по инициативе КПСС. Эстонцы ходили сквозь ок-
купантов, как сквозь стену. Они говорили, что с русскими у них не будет
проблем: те интересуются только уровнем жизни, и на него сменяют пять
СССР и шесть социализмов. Они говорили с презрением и знали, что мы не
обидимся: эти русские не были нашими соотечественниками. В Эстонии было
сколько угодно глазированных сырков, шоколада, дивных сосисок, бекона,
шоколадных пирожных, кур и семги. Мы уничтожили, по-моему, их месячные
запасы. Глядя на наш ужин после вечернего заседания (нас кормили в любое
время: мы были свои), зав.рестораном задумчиво изрек: "Если у русских
революционеров такой аппетит, то сколько же едят консерваторы? Нет, надо
отделяться!" Аналогичный случай был в Питере после партийной конферен-
ции. Мы целый день не ели и дорвались до ресторана. Глядя на количество
блюд на нашем столе, знакомый журналист вздохнул: "Нет, вторую партию
нам не прокормить!" III съезд ДС принял решение о бойкоте выборов в Со-
веты. Шло поименное голосование, и наши меньшевики, охочие до портфелей,
думали, как бы скорее слинять, что многие потом и сделали, ибо ДС не да-
вал своим членам никаких благ, кроме одного: свободы. Конечно, выборы
состоялись и без нас. Жалкие, несвободные, фиктивные, они тем не менее
дали людям робким, которым нужно создавать условия, возможность участво-
вать в публичных дискуссиях и как-то себя проявить. К избранному составу
съезда мы отнеслись примерно так же, как звездные пришельцы гуманоидного
типа отнеслись бы к неандертальцам (уровень гражданского развития ДС и
съезда позволял такие параллели). Мы готовы были им помочь, взять под
свое покровительство, ввести в цивилизацию. Не готовы были только к то-
му, что они будут держаться за свои каменные топоры и пещеры, как за
признаки наиболее передового образа жизни. Мы раздали всем наши обраще-
ния "Депутату, гражданину, человеку". Однако прыжка через столетия не
получилось, эволюция пошла, как всегда идет, по сантиметру.
А нас ожидало 9 апреля - для нас 8-е, потому что гонцы из Грузии,
рассказывая о той ночи, употребляли именно эту дату. Тогда на наших гла-
зах это случалось впервые - и мы чуть не сошли с ума. Мы не хотели жить.
Мы хотели, чтобы нас убили теми же саперными лопатками. Появилась лис-
товка "Всем антифашистам нашей страны". Это лучший листовочный текст,
который я за свою жизнь написала. Мы заклеили им Москву. Я лично видела,
как из рук читавшего его человека выпала бутылка с кефиром и разбилась о
тротуар. Да, это действовало сильно. Я разносила листовки по редакциям.
Коллектив "Юности" помогал их распространять и спрашивал, что еще они
могут сделать. Тем же занималось "Знамя". Тогда они, наверное, впервые в
своей жизни вышли на площадь. Общество опомнилось, очнулось ото сна и
переживало момент наивысшего подъема и единения за счет негодования и
отчаяния. Как раз вышли карательные Указы. Знаменитая 111 сулила острог
всем, кто смел мыслить и говорить. Но то, что мы готовили, подпадало под
70-ю статью. Мы считали, что эта акция будет последней. Мы были в этом
так уверены, что Катя Подольцева из питерского ДС приехала в Москву,
чтобы отдать родителям свою дочь Лизу и чтобы ребенок не остался один
после ее ареста - уже не на 15 суток, а на семь лет.
В штаб-квартиру звонили: "Здесь антифашисты? Мы ветераны войны, мы
придем". Я позвонила Геннадию Жаворонкову, и он просто сказал: "Я буду
там". Я этого его доброго дела никогда не забуду. Я позвонила товарищу -
диссиденту Льву Тимофееву, и он сказал, что мое приглашение - провока-
ция. Этого я тоже никогда не забуду. О, как мы хотели не вернуться с
площади! Лечь под танки! А иначе как было смотреть грузинам в глаза? Я
сходила даже к Сахарову. Я надеялась, что он выйдет вместе с нами. Но
этого не произошло. Андрей Дмитриевич поставил этот вопрос в Академии
наук, и они приняли резолюцию о том, чтобы власти не применяли жестокие
меры к митингующим, а демонстранты бы их не провоцировали. Властям, ко-
нечно, было наплевать на все резолюции. Накануне акции все активисты ДС
были обложены "длинными пушистыми", то есть хвостами. Это были уже целые
рати на машинах. Мы трое - Саша Элиович, Андрей Грязнов и я - ночевали в
штаб-квартире. Я боялась только одного: не попасть на площадь. Не уме-
реть вместе с теми, кто туда дойдет. Я была уверена, что танки нам обес-
печены. И мы, зная, что вокруг дома караулят машины, решили уйти от
хвостов. Мы втроем поднялись на пятый этаж и полезли по лесенке в лаз на
чердаке. Руководил всем Андрей, у него оказался просто полководческий
талант. Я вспомнила свою альпинистскую практику. Мы шли по чердаку к
крайней секции дома. Впереди Андрюша, как Данко, нес свечу. За ним шел
Саша и разгонял палкой голубей. Голуби шипели, как змеи, и гадили нам на
головы. Но когда мы, озираясь, выбрались из последнего подъезда дома, у
входа нас ждала парочка гэбульников! Они дежурили не только у нашего
подъезда! Увидев у нас палку, они подобрали себе такую же. Мы схватили
заблудшее такси. За нами ринулась гэбистская машина обычного вида, но с
мощным гоночным мотором. Но всего одна! Другую мы уже "посеяли". Мы дали
шоферу листовку и все ему объяснили. Он все понял и, повозив нас полно-
чи, тщетно пытаясь уйти, завез в песчаный карьер, резко развернулся и
поехал гэбистам в лоб. У них сдали нервы, и в последнюю секунду перед
столкновением они свернули, пропустив нас. Мы ушли вперед, получив фору
на квартал. Заехав в район новостроек, водитель сказал, что уведет гэ-
бистов за собой, резко затормозил, мы выскочили и спрятались. Гэбульники
