Ведь погубили продовольствие самым глупейшим образом.
-- А завтра не придется признаваться? -- спросил Игорь
хмуро.
Тихо скрипнула дверь. Топляк вошел осторожно, словно в
комнату тяжелобольного. Нина бросила на него неприязненный
взгляд.
-- Придется признаваться и завтра... Но мы все-таки
кое-что успеем сделать. И с вертолетом отправим образцы. На
ужин хватит концентратов; я в прошлый раз взяла с запасом;
оставим немного и на завтрак. Утречком сделаем рейд к гребню,
возьмем образцы выступающих коренных пород. Это, конечно, не
будет нам оправданием, но как-то легче, когда работа сделана...
Игорь помедлил, потом осторожно зачехлил рацию. Нина
разделила концентраты на две неравные части: большую часть
отложила на завтрак, а из меньшей принялась готовить скудный
ужин.
Утром, когда готовились выступить, неожиданно послышался
голос Топляка:
-- Я с вами пойду.
-- С какой стати? -- Нина от неожиданности не нашла более
едкой реплики.
-- Буду помогать.
-- Вряд ли от вас будет толк,-- сказал Игорь напрямик.
-- Будет,-- ответил Топляк. К нему постепенно возвращалась
прежняя самоуверенность.-- Вы там начнете прыгать с места на
место, отбивая осколки породы, а я буду собирать их в рюкзак.
Игорь поразмыслил, потом сказал неохотно:
-- Ладно. Пусть так.
А про себя мысленно добавил: "С паршивой овцы хоть шерсти
клок".
Выступили, обвязавшись страховочной веревкой. Геологи
взяли темп, способный загнать и скаковую лошадь. Топляку
казалось, что это делалось специально для того, чтобы постоянно
дергать за веревку, демонстративно оглядываться и бросать
взгляды, означавшие: "Навязался же на нашу голову!" Потом
геологи переглядывались и несколько минут брели, подчеркнуто
медленно волоча по-стариковски ноги. Но спустя несколько минут
снова начиналась адская гонка через льды и торосы.
Топляк давно бы уже вернулся в избушку, но боялся
насмешек. В последнее время красивая геологиня все больше
занимала его мысли, и он чувствовал, что она знает об этом.
Возможно, ситуация была ясна и Игорю, в котором Топляк не без
оснований подозревал соперника.
Он ощущал, что скорее скользит по льду, чем идет. Стали
видны горы древнего Груманта, но ничего не было видно из-за
застилающего глаза соленого пота. Приходилось снимать очки,
протирать стекла. В такие минуты веревка натягивалась, как
струна, чуть не перерезая его пополам. Нина оглядывалась с
самым брезгливым видом: "Господи, сидел бы дома, если не умеешь
перебирать ногами с нужной скоростью!"
-- Внимание! -- услышал Топляк голос Игоря, который
остановился перед трещиной, очень похожей на ту, куда свалились
сани.
Игорь сделал короткий разбег и прыгнул. Перелетев через
черный провал, приземлился на той стороне.
-- Теперь ты! -- крикнул он Нине.-- А вы, Александр
Аскольдович, страхуйте ее.
Нина легко, почти без разбега перепорхнула через трещину.
Геологи подтянули веревку и выжидающе посмотрели на Топляка.
"Перепрыгну,-- подумал Топляк.-- А нет -- вытащат. Веревка
и слона выдержит".
Он разбежался изо всех сил и прыгнул... На лету заглянул в
провал. Батюшки! Совершенно отвесные стены уходили в черную
бездну, куда не добирался солнечный луч. А если свалится?
Топляк перепрыгнул с немалым запасом -- трещина была не
более двух с половиной метров шириной,-- но не удержался на
льду. Тусклое небо и зернистый снег разом поменялись местами.
Он больно ударился затылком. Но веревка сразу натянулась.
-- Пошли! -- раздался, как из другого мира, голос Игоря.--
За два часа нужно добраться.
-- Конечно! -- прозвенел голос девушки.-- Нужно поднажать!
Топляк с трудом поднялся на ноги. Руки у него дрожали, во
всем теле он чувствовал слабость. Адски болел затылок.
-- А мы и поднажмем! -- заявил Игорь с энтузиазмом.--
Правда, Александр Аскольдович? А то тянемся, как черепахи!
"Почему снег розовый? -- думал Топляк.-- И крапинки... Или
это в глазах пляшут звездочки? На голове явно вздулась шишка".
-- Да,-- сказал он, поднимаясь,-- надо поднажать.
Прибавьте шаг. А то в самом деле не успеете...
Он отстегнул от пояса веревку.
-- А как же вы? -- спросил Игорь с облегчением.
-- Мне гребень не так уж нужен. Сделаю снимки здесь. Не
волнуйтесь, мы недалеко ушли от избушки. На таком расстоянии от
жилья можно ходить и в одиночку.
-- Ну, если так...-- сказал Игорь и принялся сматывать
веревку.
Нина, опершись о его плечо, смотрела на Топляка с
оскорбительной жалостью. Этого он не мог вынести. Круто
повернулся, шагнул и прыгнул через злополучную трещину. Но в
момент толчка нога скользнула по льду, и прыжок получился
неуверенным. Он не долетел всего несколько сантиметров до
противоположного края трещины, но успел судорожно ухватиться за
ледяной выступ. Он повис на одних пальцах и с отчаянием
почувствовал, как они медленно разжимаются. Нужно было
подтянуться на руках и вылезти на ледяную кромку, но... Топляк
не мог этого сделать.
Нина с ужасом увидела, как он сползает вниз. Игорь
рванулся к нему, и в этот момент Топляк повис над пропастью на
одной руке.
"Падает",-- мелькнула у Игоря мысль. Захотелось закрыть
глаза, чтобы не видеть этого. Вдруг Топляк извернулся, диким
звериным движением закинул тело вверх, словно его подкинуло
тугой пружиной.
Изумленная Нина растерянно смотрела, как он встал,
расправил плечи и, стоя на самом краю пропасти, спокойно
заглянул в бездну. Потом поднял голову, выжидающе посмотрел на
Игоря.
-- Пронесло...-- радостно выдохнул тот и, с разбегу
перепрыгнув трещину, бросился к нему, что-то крича взволнованно
и размахивая руками. Нина опомнилась и тоже понеслась к
Топляку. Но, подбежав, словно в каменную стену, уперлась в
странно-напряженный его взгляд. И лицо у него стало иным. Будто
кто-то другой поселился в его теле и управлял им по-своему.
Жесткое, будто вырубленное из камня, лицо. Грозно
сдвинутые брови, плотно сжатый волевой рот, властная посадка
головы, уверенный разворот могучих плеч, длинные мускулистые
руки, величавая осанка...
-- Пронесло...-- повторила она вслед за Игорем и вдруг
ощутила какую-то слабость.
-- Пронесло? -- переспросил Топляк. Голос у него оказался
почему-то звучным и хрипловатый, словно боевой рог.-- Вдруг
очутиться на краю пропасти, вдали от боевых другов, от своей
ладьи и это называется -- пронесло? Не знаю, кто вы: люди или
духи острова Груманта, но отдаю себя на вашу милость.-- Я --
Александр, сын Добрыни. Вольный купец славного града Новгорода.
-- Что-что? -- переспросил изумленный Игорь.
-- Александр, сын Добрыни! Промышляю на этом острове меха
дивные. Обменяю потом у фризов на злато и ворочусь в отчий
край. Довольно уж воевать с ромеями, сражаться в Арапии, жечь
города в южных странах. Но я, где бы ни был, всюду чтил местных
духов и приносил им надлежащие жертвы!
У Нины пополз холодок по спине. Страшное подозрение
перешло в уверенность. Это не их Александр! Разве тот сумел бы
подтянуться на одной руке? Заглянуть в пропасть?
Стоявший перед ними человек выглядел настороженным,
готовым ко всяким неожиданностям, но не похоже было, чтобы он
потерял присутствие духа.
-- Саша,-- сказал Игорь необычайно ласково,-- ты
перепугался; все понятно. Но голову терять не стоит. Пойдем в
дом.
И странный человек пошел с ними.
-- Так,-- сказал он, после того как Игорь закончил
печальный рассказ о потере продовольствия,-- значит мое
испытание состоит в том, чтобы добыть пропитание. Так бы сразу
и сказали! И тогда вы отпустите меня. Ведь над человеком,
выполнившим условие, никакие чары не властны!
Он сидел в их избушке, протянув ноги к пропановой горелке.
Красные блики играли на неподвижном лице, скользили по
сомкнутым челюстям. Это был другой, незнакомый человек, и Нина
с ужасом думала, в какой момент он подменил их столичного
геолога. Перед ней всплыло искаженное мукой лицо Топляка,
висящего на одной руке над пропастью.
Она тряхнула головой -- страшное видение исчезло.
-- Я добуду вам пропитание! -- сказал странный человек
твердо.
В следующий миг он был уже на ногах. Нина не успела и
глазом моргнуть. Только что сидел подле огня, расслабив мышцы и
полузакрыв глаза, теперь стоит натянутый, как струна, с
горящими глазами и напряженными мускулами сильного тела.
-- Ждите!
И он исчез за дверью. Послышался скрип снега, и все
стихло. Только несколько залетевших в избушку снежинок быстро
превращались в блестящие капельки.
-- Шок,-- сказал Игорь, глядя вслед ушедшему.-- А его
лечат также шоком. Дам по башке -- сразу придет в себя.
-- По башке? -- переспросила Нина тихо.-- Попытайся...
Игорь снова посмотрел на дверь и внезапно зябко передернул
плечами.
-- Пойдем за ним, вдруг свалится куда-нибудь...
Странного человека они увидели возле одинокой скалы. Он
яростно долбил мерзлую землю обломком лиственницы. Серебристые
осколки льда вспыхивали нескончаемым фейерверком.
Он уже стоял в выбитой яме по колено, но с прежней
энергией продолжал свою титаническую работу. Словно два сердца
бились в могучем организме. Он рубил и рубил, периодически
нагибался и выбрасывал наверх целыми пригоршнями мелкие осколки
льда и снова рубил -- яростно и упорно.
Вдруг примитивное кайло ударило о камень. Через несколько
минут уже можно было различить его очертания. Огромный,
плоский, не менее двадцати пудов весом.
Александр удвоил и без того бешеный ритм. С невероятной
скоростью расчистил яму, тут же всадил свое орудие под выступ
камня, ногой подтолкнул под рычаг булыжник поменьше и разом
навалился на вагу всем телом.
Под ногами затрещала галька. Камень шелохнулся, начал
подниматься. Игорь опомнился, суетливо спрыгнул в раскоп. Но
его помощи уже не требовалось.
-- Ба-атюшки!
Это ахнула Нина. Едва не упала от неожиданности. Камень
отвалился в сторону, открывая глубокую нишу. Сначала Нина даже
не поняла того, что увидела, просто удивилась. Какие-то темные
тушки, просвечивающие сквозь бледно-сизый жир, аккуратные
плитки льда с вмороженными кусками красного мяса. В угол
втиснут куль, из которого зловеще высовываются наконечники
древних копий!
Александр жадно рванул к себе куль. Так, вероятно,
истомленный жаждой бедуин хватал кувшин с родниковой водой.
Рогожа затрещала и рассыпалась.
И они увидели груду сверкающего оружия! Три великолепных
меча с драгоценными камнями в рукоятках, копье, два щита с
дорогими украшениями...
-- Наконец-то! -- Александр выхватил из груды самый
длинный меч.-- Наконец ты снова со мною, верный "Арап"! Теперь
мы с тобой выстоим против ромеев и против норманнов!
Он любовно вертел в руке страшное оружие, гладил стальное
жало, водил пальцем по затейливой вязи узора. Лицо его
посветлело, суровая улыбка раздвинула каменные губы. Улыбался
он широко и открыто, но рукоять меча удобно лежала в ладони,
плечи были полуразвернуты, ноги стояли в боевой позиции, а
левая рука в любой миг могла подхватить щит и укрыть им бок и
левую сторону груди.
-- Откуда это... все? -- спросила Нина шепотом.
-- Схованка прошлой зимовки. Здесь продукты, которые вам
нужны. И оружие, которое мы отняли у викингов. И ларец с
драгоценными камнями и златом.
Со скалы дохнул ветерок, белым тончайшим покрывалом
