нке; коммерсант непонятным образом испарился - вроде не выходил, но
и здесь его больше не было. Офицер окинул комнату взглядом. Спросил,
ни к кому в частности не обращаясь:
- Перевозку оплатят сами, или за казенный счет?
- Собственно, - ответил ему прекослов, - сию минуту клиентура
не в силах, но при согласии на краткосрочный кредит...
- Кредит будет на том свете, - ответил офицер. - Ну ладно, им
же хуже...
- В какой участок вы их везете? - поинтересовался прекослов.
Офицер покосился на него, словно раздумывая: отвечать, или не
стоит?
- Не в участок. В Сброд. Наверное, будут подвешивать к большому
колоколу.
И зычно скомандовал:
- Чего уснули? Выводить!
- Ох! - воскликнул Изнов после сильного тычка между лопаток. И
тут же получил второй - за нарушение тишины. - Где ты, свобода сло-
ва?
- Да здесь она, - пробормотал Меркурий, с аристократической
стойкостью перенося такой же удар прикладом. - Для одной стороны.
Для другой существует полная свобода молчания. Если, конечно, не
идет допрос.
- Вы уверены?
- Побои стимулируют память. Я начал многое вспоминать об этом
мире...
- Ладно, - буркнул Федоров. - Воспользуемся хоть этой свободой.
На лестнице их догнал прекослов.
- Я с вами, - сказал он.
- Но вы же знаете, - почти шепотом, опасаясь нового тычка, про-
говорил Изнов, - что мы ничем не можем заплатить вам...
- Если бросить вас одних, то наверняка вам не удастся запла-
тить даже потом - и не потому, что вы не захотели бы. А так - оста-
ется хоть какая-то надежда, - ответил прекослов. - И кроме того - на
моей нынешней работе так редко приходится общаться с приличными
людьми...
- Ты тоже молчи! - угрожающе сказал прекослову солдат. - Не то
сам схлопочешь!
*
Их запихнули в тесный броневик, где сидеть пришлось у солдат на
коленях. Солдаты потели и пахли и еще чем-то, вроде смеси чеснока со
скипидаром. Броневик страшно трясло. Прекослова в машину не пустили -
просто оттолкнули и захлопнули дверцу. Он успел крикнуть только:
- Я найму автомобиль - потом поставлю в счет!..
Броневик вилял, судя по доносившемуся извне шуму, по всё более
оживленным улицам.
- Я чувствую себя маленькой девочкой, - сообщил Федоров. - На-
деюсь, их любопытство знает пределы. Ненавижу таких - трехглазых и с
носом уточкой. Вас тоже столь нежно обнимают? Я уже почти уверился в
том, что я - девушка, переживающая семнадцатую весну.
- Не волнуйтесь, - откликнулся Меркурий. - Это просто, чтобы мы
не сталкивались головами.
- Меня укусили за ухо, - пожаловался Изнов.
- Это понятно: в такой тесноте вас нельзя стукнуть промеж лопа-
ток.
- Но я ведь молчу!
- Может быть, вы слишком активно ёрзаете у него на коленях. Как
знать, с чем это способно у него ассоциироваться.
- Но вас же не кусают?
- Просто мы с Мерком ростом повыше, и до наших ушей им не дотя-
нуться. Так что утешьтесь: вы страдаете, быть может, за чужие грехи.
Интересно, долго нам еще ехать?
- Дьявол, - сказал Изнов. - Меня опять укусили.
- Терпение - достоинство дипломата, - наставительно сказал Фе-
доров.
- Вам-то откуда знать это? - поинтересовался Меркурий.
- Увы, нас везут не для вручения верительных грамот, - вздохнул
Изнов. - Что же такое этот пресловутый сброд?
- Сброд не может быть ничем, кроме сброда, - ответил Федоров. -
Ага, получил?
Солдат, опекавший советника, зашипел.
- Что там такое? - встревожился Изнов.
- Он стал слишком вольничать. Я его лягнул.
- Не позволим себе поступать опрометчиво, - предостерег Мерку-
рий. - В конце концов...
- В конце концов будет конец, - сказал Федоров. - Но прежде,
чем он наступит, я постараюсь исполнить свое последнее желание.
- Как следует выпить? - попытался угадать Меркурий.
- Засветить между глаз тому, на котором я сейчас сижу.
- Не спешите, друзья, - посоветовал Изнов. - Опыт говорит, что
в разных местах существуют различные обычаи. У вас в Империи, Мерку-
рий, нам тоже многое показалось непривычным и странным. Может быть и
здесь всё, что с нами происходит - только лишь своеобразный ритуал,
который...
Он не договорил: броневик остановился, тряска прекратилась.
Задняя дверца отворилась, и солдаты стали выскакивать наружу и стро-
иться в две шеренги, фронтом одна к другой. Арестованных вывели,
поддерживая. На сей раз приклады не применялись. Последними выбра-
лись трое солдат, на чьих коленях арестованные проделали весь путь.
- Посол, - сказал Федоров, пытаясь расправить плечи. - Что мы с
вами будем кричать, когда нас станут расстреливать? Что-нибудь пат-
риотическое, вроде "Да здравствует демократия"? Проклянем жестокость
и произвол? Или споём что-нибудь веселенькое?
- Осторожно, осторожно, - пробормотал Меркурий. - Еще накликае-
те!
- Да вы никак суеверны!
- Можно подумать, что вы - нет.
- Думать можно, что угодно, - сказал Федоров, поёживаясь. -
Лично я думаю, что на таком ветру долго стоять без теплой одежды -
вредно для здоровья. Черт бы взял эти наручники. Я бы им сейчас уст-
роил пожар в бордели. В конце концов, их здесь не так уж и много, и
вряд ли они владеют боевыми единоборствами... Эх, и почему только
мы оставили в корабле прекрасные синерианские автоматы?
Снаружи было не так тесно, как в броневике, и советник тер-
ранского посольства в изгнании снова получил тычок в спину.
- Ну, ехидна, погоди... - только и пробормотал он.
- А вот и наш прекослов подоспел, - заявил Изнов таким тоном,
словно более близкого существа у него в мире не было.
- Просто прелестно, - обрадовался и Федоров. - Надеюсь, он объ-
яснит, куда же нас привезли. Прекослов, это что за хибара: всепла-
нетная гауптвахта?
- Почему? - удивился законовед. - Это Дворец Сброда. Поздравляю
вас с прибытием в цитадель демократии и правосудия Иссоры!
*
Здание, перед которым их высадили из броневика, смахивало на
старинный комод, украшенный немногими, но зато массивными финтифлюш-
ками. На самом верху фасада было видно несколько цифр, как поняли
уже поднаторевшие в здешней письменности пришельцы.
- Это что? - поинтересовался Федоров у прекослова. - Тоже
насчет стоимости жизни? Или последний биржевой курс?
- Великая дата, - произнес прекослов торжественно, даже откаш-
лявшись предварительно. - С нее начинается история. Именно в тот час
всеиссорский Сброд объединил в себе все формы власти.
- Вот как, - проговорил Изнов. - Начинается история, это понят-
но, это знакомо. А что было здесь до этого начала? Во времена, так
сказать, доисторические? Мир ведь, надо полагать, возник несколько
раньше?
- Возможно, он и существовал, - осторожно ответил наставник
арестованных, - но это не значит, что имела место и история. - Он
на всякий случай оглянулся на солдат. - Весь тот мир вряд ли заслу-
живает даже серьезного упоминания. А вот в тот час началась Посто-
янная и Бесконечная Эра. Власть Сброда. Путь Великого Бреда.
- Скажите, прекослов: откуда столь странное название - Великий
Сброд? Мне оно кажется несколько - обидным по меньшей мере.
- Отчего же, если оно соответствует истине? Всё дело в способе
передвижения. Если люди съезжаются вместе - это съезд. Сходятся -
значит, сход. Слетаются - получается слёт. Ну, а у нас они сбрелись.
Дороги на нашей великой планете находились тогда не в самом лучшем
порядке...
- Еще хуже, чем сейчас? - поинтересовался внимательно слушавший
советник посольства.
- Откуда вы знаете, каковы они сейчас?
- Сужу хотя бы по городским улицам.
- М-да... Ну, возможно, они тогда были чуть лучше - время ведь
прошло с тех пор, а время никого не красит.
- Времени, значит, прошло много, да на дороги его не хватило?
- Были дела поважнее. Народ собрался - и был провозглашен Вели-
кий Бред. Тоже от слова "брести", разумеется.
- Ну хорошо, - сказал Изнов. - Из вашего объяснения я понял,
что сброд - это нечто вроде парламента?
- Не только. Хотя собреды как бы избираются. Он вообще - Власть.
- Прекрасно. Но скажите пожалуйста: если это - столь высокое
учреждение, почему же здесь оказались мы? Ведь нас собираются обви-
нить, насколько я могу понять, по чисто уголовному делу - но такое
можно было бы сделать в любом суде самого невысокого ранга...
- Разумеется, в любом участковом суде в качестве первой инстан-
ции. Но друг мой, собредам ведь тоже хочется что-то делать, они по-
рой изнывают от безделья и готовы заняться чем угодно - лишь бы выс-
тупать, говорить страстно, горячо, убедительно...
- Но если в их руках власть...
- А кто сказал, что власть в их руках? Во всяком случае, не я.
Я никогда в жизни не позволил бы себе сказать такую глупость.
- Но я собственными ушами слышал...
- Вы слышали, что я сказал: они - Власть. Безусловно. Они - вы-
веска, на которой написано это слово. Большими и красивыми буквами.
Но может ли кто-нибудь сказать, что вывеске принадлежит то, что на
ней изображено? Ни в коем случае. Наоборот, это она сама кому-то
непременно принадлежит. Является собственностью того, кто владеет
всем предприятием.
- Кто же этот собственник?
Прекослов снова опасливо огляделся.
- Это не та тема, какую можно обсуждать вот так - под открытым
небом и поблизости от вооруженных солдат. Как-нибудь в другой раз...
(по выражению лица прекослова видно было, что он хотел бы, чтобы
этого другого раза никогда не наступило). Для нас важно то, что
именно тем, неизвестным (как считается) деятелям принадлежит идея
Великого Бреда, в конце которого всех ожидает полное счастье.
- Что-то, похожее на социалистические или коммунистические идеи?
- Практически ничего общего. У нас два лозунга: демократия и
право. Демократия - это означает, что каждый человек может прини-
мать, принимает и должен принимать участие в управлении миром. Но у
нас недолюбливают расплывчатые формулировки. И говорится конкретно:
каждый исс был, есть или будет членом Сброда. И это всех устраивает.
- Ваши граждане настолько честолюбивы?
- При чем тут честолюбие? Главное - в том, что любой член Сбро-
да имеет богатейшие возможности наживаться всеми способами, какие он
догадается использовать. Главный смысл пребывания в Сброде - скола-
чивание личного богатства. Все это знают. И каждый думает: ладно,
сегодня воруют они, но рано или поздно и я попаду в Сброд, и тогда
уж не положу на руку охулки. Благодаря этой идее достигается относи-
тельное спокойствие, и сегодняшние собреды имеют полную возможность
красть всё, что плохо лежит. Потому что основные воры все-таки не
они, а те, кто хватает и то, что лежит хорошо.
- И что же, так повелось издавна?
- Считается общепринятым - полагать, что этот нынешний порядок
существовал всегда. Да, по сути, наверное, оно так и было: у кого
сила, тот стоял у власти. А сила у денег. Надо думать, так и во всей
Галактике, да и не только в нашей.
- То есть, вы имеете в виду...
Но прекослов, кажется, решил, что на эту тему сказано вполне
достаточно.
- Нет, это вы имеете в виду, а не я; я тут не при чем. А если
вы столь любопытны - обратитесь к начальнику группы Охраны Мнения.
Только, если говорить откровенно, я вам разговаривать с ним не сове-
тую. Коли на вас обратит особое внимание Охрана мнения... - Пре-
кослов не закончил, только покачал головой, и на лице его возникло
выражение, более уместное на кладбище.
- Охрана мнения, - в некоторой задумчивости проговорил Федоров.
- Это что же: служба безопасности? В этом роде?
- Так говорить просто неприлично! - почему-то страшно обиделся
