ко, корабль наш заперт, мы немедленно обратимся в местную полицию -
и, уверен, все обойдется. Вы же не думаете, что найти полицию здесь
окажется непосильной задачей для нас? О господи, а это что еще за
шум?
- О, наивный друг мой! - изрек Меркурий драматически - как и
полагалось в такой ситуации. - Найти полицию? Вам не придется искать
ее, потому что... Ну конечно - вот она! Видите - приближаются...
И он жестом античного трибуна указал на пробиравшиеся сквозь
толпу машины военного образца. Толпа расступалась неохотно, невзирая
на оглушительные звуки сирен, так не понравившиеся Чрезвычайному и
Полномочному послу.
- Это Иссора!- на этот раз Меркурий произнес название мира
вполголоса, словно пугаясь самого сочетания звуков. - Мир самого же-
стокого в регионе законодательства, планета, где к пришельцам от-
носятся беспощадно, хотя внешне стараются этого не показать. Да, да.
Этот мир - как черная дыра, откуда нет возврата. Вот почему я...
- Меркурий! - перебил его Изнов. - Мы глубоко чтим обычаи и
установления вашего мира. Но не пострадает ли честь дворянина, ца-
редворца... и, в конце концов, разведчика, если вы оставите нас в
таком... э-э... неопределенном положении? Мы, к сожалению, не умеем
исходить из жизни так спокойно, нас этому не учили...
- Нас учили сначала подраться, как следует, - добавил Федоров,
- а уж там как получится.
- И поэтому я думаю, что ваша честь и достоинство лишь выигра-
ют в глазах самых строгих судей в вопросах этики, если вы не бросите
нас одних, но напротив - сделаете всё, чтобы отвратить опасности,
которые, по вашим предположениям, нам угрожают. Давайте сперва хоть
попытаемся понять - что тут может быть опасного. Мало ли - никто не
возвращался! Значит, мы будем первыми, только и всего!
Меркурий вздохнул.
- Покоряюсь судьбе, - сказал он.
Полицейские машины неотвратимо надвигались.
- Ну наконец-то, - облегченно расслабился Изнов, - нам помогут
во всем разобраться.
И он воспользовался самой приветственной из богатого арсенала
улыбок, сделав шаг навстречу приближающимся ревнителям порядка.
*
Их было целых пять, вооруженных как на войну хранителей закона,
и на улыбку Полномочного посла никто из них и не подумал ответить.
(Впрочем, представители этой профессии во всей Галактике если и улы-
баются, то лишь в своем кругу). Они не успели еще приблизиться к ко-
раблю, как окружающие уже потеснились, освобождая свободное место;
на лицах присутствующих запечатлелось выражение любовного почтения и
полной готовности.
- Гм... - пробормотал Федоров. - Артисты...
Он сказал это по-русски, так что никто, кроме сотоварищей, его
не понял. Тем не менее, Меркурий предостерегающе прошипел:
- Тссс...
Больше ничего он сказать не успел: полицейские - или как они
тут назывались - были уже рядом. Рослые, плосколицые (как и все
здешнее население), с носами, более всего напоминавшими утиный клюв,
с теми же строёнными глазами, которые у полицейских казались еще бо-
лее всевидящими и беспощадными, в особенности же у их начальника.
Он остановился перед прилетевшими. Оглядел их, и в качестве со-
беседника выбрал Меркурия - видимо, потому, что по облику синери-
анского сановника угадал в нем расово родственное существо. Получив
таким образом адресата, блюститель порядка откашлялся и произнес
несколько слов на местном языке. Среди окружающих поднялся и тут же
опал легкий шум, выражавший, казалось, скорее удовлетворение услы-
шанным, чем что-либо другое. Меркурий, напротив, судя по широко
раскрывшимся глазам, немало удивился. Он проговорил в ответ длинную
фразу - чем вызвал у собеседника звуки, более всего напоминавшие ры-
чание весьма крупного хищника. Впрочем, это мог быть и разъяренный
бык. Меркурий снова возразил. Ответом было рычание более продолжи-
тельное.
- В чем дело? - вполголоса спросил по-террански Изнов, явствен-
но ощутивший неладное. - Что-нибудь не так? Вы объяснили ему, что мы
желаем лишь заправить машину, и не собираемся даже выходить за пре-
делы космодрома?..
Пока Изнов задавал вопросы, обстановка вокруг них несколько из-
менилась. Толпа попятилась еще дальше, а четверо спутников главного
ревнителя заняли новую позицию, как бы окружая путешественников.
- Я сам ничего не понимаю... - успел еще ответить синерианин. -
Он не требует никаких объяснений. Просто объявил, что мы арестованы
и в самом ближайшем будущем должны предстать перед судом.
- Скажите ему, что мы дипломаты! - велел Ионов. - Наши личности
неприкосновенны согласно всем Галактическим уложениям, не говоря уже
об Альдебаранской конвенции... Нет, лучше я сам ему скажу!
И он обратился к полицейскому по-граански:
- Глубокоуважаемый господин офицер! Являясь дипломатом высокого
ранга, стремлюсь обратить ваше внимание на...
Не пожелавший, видимо, чтобы его внимание обращали, полицейский
чин не стал ждать, пока Изнов закончит тираду, но прервал его, гово-
ря на том же граанском языке:
- Приглашение есть? Виза есть? Нет - немедленно улетать.
- Но позвольте же... У нас в эту минуту нет топлива, и...
- Я тут не для того, чтобы позволять, йомть, - ответил офицер
очень спокойно и даже, можно было подумать - доброжелательно. - И по-
вторять тоже не собираюсь. Мое дело - предупредить вас о том, что
вы обязаны не позже, чем через пятнадцать часов предстать перед су-
дом Великого Сброда для определения степени вашей вины и меры нака-
зания. Вот и всё, что я могу для вас сделать. А в случае неявки бу-
дете казнены по месту обнаружения как при попытке к бегству, йомть!
- Я вам говорил... - едва слышно пробормотал Меркурий. - Посол,
верните мне мое обещание, и я немедленно...
- Ни в коем случае! - оборвал его Изнов. Федоров же добавил:
- Хочешь оставить нас одних тут расхлебывать? Ну уж нет!
- Но я не потерплю, чтобы меня схватили, наложили оковы, тащили
куда-то... Мы неспособны пережить подобные оскорбления.
- А никто и не собирается, - утешил его Федоров. - Видите?
Офицер уже подал команду; его подчиненные тут же опечатали люк
корабля и выстроились позади своего начальника.
- Чтобы пресечь попытку к бегству, пользоваться кораблем запре-
щаю, - добавил офицер на прощание. И заключил: - Йомть!
- Кажется, они собираются уходить... - сообразил Меркурий. И
тут же воззвал:
- Но если корабль опечатан, где же мы будем ночевать? И потом -
мы даже не знаем, где тот суд, в который мы должны явиться! Или как
он там его назвал?
- Ночевка - ваше дело, - ответил полицейский спокойно. - Ис-
сора не собирается тратить деньги на благоустройство преступников.
- А суд? - на этот раз потребовал разъяснений Изнов. - Мы же
должны знать, где тот суд, в который нам...
Мотор полицейской машины взревел. И фургончик покатил к виднев-
шемуся вдалеке зданию космовокзала.
- Интересно... - только и смог проговорить Федоров.
*
Не менее получаса прошло прежде, чем они оказались в здании
космопорта, в гулком зале. Перед тем, как найти дорогу сюда, им приш-
лось долго блуждать по коридорам и боковым переходам, потому что
прямой доступ был наглухо перегорожен контейнерами, судя по габари-
там - морскими, огромными, да еще установленными в два яруса. Бродя
по темным туннелям, прилетевшие наугад отворяли двери - те, что под-
давались нажиму; бывшие кабинеты и служебные помещения были забиты
ящиками, картонными коробками, пустыми, в чем сразу же убедился лю-
бознательный Федоров, а также сложенными в аккуратные кипы мешками
из синтетической рогожи, пленочными полотнищами и прочей тарой. Ве-
роятно, и за запертыми дверями были те же ящики - однако, уже с со-
держимым. Ничто более не указывало на какую-то связь здания с косми-
ческими сообщениями. Хотя...
В одном из былых кабинетов Федоров задержался. Могло пока-
заться, что он принюхивается - сосредоточенно, как охотничий пес.
- Вы что-то учуяли, советник?
- М-м... Вам приходилось когда-нибудь иметь дело с протидом?
- Самому - нет. Только слышал. А почему вы... А, вспомнил: этот
мир обладает самыми большими в регионе его запасами. Конечно же; по-
тому и название "Иссора" застряло в памяти. А почему вы спросили?
- Да так... - пробормотал Федоров неопределенно. - Готов спо-
рить, что некоторое количество этого вещества находилось здесь не
так уж давно. И не такое уж малое, иначе запах не сохранился бы. А
ведь корабли здесь, судя по виденному, не садятся. Зачем же его сюда
привозили? Гм...
- Я помню только, что он радиоактивен, - сказал Изнов. - И, ка-
жется, служит предметом незаконной торговли. Кстати, в переговорах
на Синере мне предстояло...
- Он обладает своеобразным запахом, - сказал Федоров, - и легко
обнаруживается. Поэтому контрабанда протида требует особых условий;
тем не менее, есть места, где она процветает.
- Я, например, ничего не почувствовал. Хотя сейчас и мне ка-
жется... Ну, а что, если он здесь и был? Мы же не затем сели здесь,
чтобы помогать им бороться с контрабандой.
- Ничего, разумеется, - ответил Федоров кратко. - Идемте дальше.
- Самое время начать аукаться, - с невеселой усмешкой прогово-
рил Изнов. - Кажется, мы основательно заблудились. Я уже и не пони-
маю: на поверхности мы, под нею или над?
- Как-нибудь выберемся, - бодро откликнулся Федоров. - Еще ка-
кой-то ход я заметил - мы только что прошли мимо.
- Да это просто дыра...
- А чем мы рискуем?
- И то правда.
На этот раз они угадали верно. Судя по длинным столам и узким
проходам, в зале некогда производился таможенный досмотр. Сейчас тут
было безлюдно, в отличие от старт-финиша, - вероятно, потому, что
развернуть торговлю мешало множество всякого хлама, загромождавшего
и это помещение. Похоже, сюда стащили всё, что не пригодилось новым
хозяевам космодрома: старые столы и столики, стулья, поломанные
пластиковые шкафы, разбитые витрины-рефрижераторы, электрические
уборщики, раздавленные ящики и множество мусора, чье происхождение
определить уже не представлялось возможным. Всё это добро наглухо
блокировало проходы - кроме одного. Зато в этом проходе сидела на
высоком табурете немолодая девица с вязанием в руках - рядом со сто-
ликом, на котором разложены были в изобилии пакетики с жевательной
резинкой и какие-то пёстрые бумажки - скорее всего, лотерейные биле-
ты; во всяком случае, на Терре их именно так и восприняли бы.
Арестованные (наверное, так их следовало теперь называть) останови-
лись перед нею. Обождали минуту, другую.
- У меня такое ощущение, что мы стали невидимками, - проговорил
Федоров наконец. - Или может быть она незрячая? Тогда бы хоть услы-
шала: мы пробирались сюда достаточно громко...
Нет; глаза вязальщицы, после этой фразы оторвавшиеся от рукоде-
лия и остановившиеся на вновь прибывших, были, насколько можно су-
дить, в совершенном порядке, и в них можно было прочитать устойчивую
скуку, в каждом из шести зрачков. Она кивнула на стол и произнесла
несколько слов.
- Говорит, что всё, что есть, можно видеть на столе. После обе-
да подвезут еще чего-нибудь, - с некоторым напряжением перевел Мер-
курий.
- Растолкуйте ей, что мы не покупатели. Спросите, можем ли мы
выйти в город, или нужно выполнить какие-то формальности? О том, что
мы под арестом, лучше не упоминать. Скажите просто, что нам велено
отметить прибытие; у нее это, или еще где-нибудь?
- Она спрашивает, откуда мы прибыли. Но мне, откровенно говоря,
не хочется называть...
- Придумайте что-нибудь. Постойте, какой мир называл тот парень
около корабля? Что-то такое... Ливрея, в этом роде.
- Ливера.
