история бедного государя, которому взбунтовавшиеся подданные ни более
ни менее как отрубили голову. Этот сюжет встречается во всех литерату-
рах. Но трактуется он совершенно по-разному. У одних авторов - как
преступление, у других - как справедливое дело. И сама личность глав-
ного героя: то он благородный государь, то просто негодяй. Ясно, что и
то, и другое - вольные обработки бродячего сюжета, на самом же деле ни
короля этого, ни события никогда не существовало и не происходило. Да-
же имена варьируют. И таких примеров множество. Интересно, что эта ли-
тература тоже, вероятно, в какой-то мере навеяна действительностью, но
искаженной в характерной для мифологии манере. Так, и в ней отражено
бытие великанов. Любопытный персонаж такого рода - великан Петр, тоже,
разумеется, король, легенда даже именует его императором. Так вот, в
литературе на одном, понимаете - на одном и том же языке этот великан
Петр изображается то мудрецом, то сумасбродом, то палачом, то благоде-
телем своих подданных... Разве не ясно, что существуй он когда-либо в
действительности, не могло бы быть и речи о подобном расхождении во
мнениях?
- Вы бесконечно убедительны, дорогой Меркурий. Должен признать,
ваши исследования заставят нас во многом пересмотреть наши взгляды на
историю Земли. Надеюсь, на Синере ваши труды обрели должное признание?
- По ним читают курсы даже и в Императорской Академии.
- Прекрасно. Однако время воспоминаний, кажется, истекло. Прият-
ные Лучезарности, если не ошибаюсь, начинают исчезать.
- Вы правы.
- Следовательно, мы с коллегой можем ехать?
- Конечно. Вместе со мной и должным эскортом.
- Опять традиции?
- Вообще, пока вы на Синере, советую вам забыть о самостоятельных
передвижениях. У нас так не принято. Это неприлично. Вы же не какие-то
отбросы общества, всеми отвергнутые, никем не призреваемые!
- Неприлично? А может быть, небезопасно?
Это, конечно, не выдержал Федоров. Меркурий взглянул на него спо-
койно.
- Искусство дипломата, и не только дипломата, - сказал он, - зак-
лючается в том, чтобы получать нужные ответы, не задавая прямых воп-
росов, и нужные уступки - не выдвигая прямых требований. Мне ли учить
вас, коллега? Но мы можем идти: мне подают сигнал, что наш экипаж у
подъезда. Нет-нет, не телега. Не забудьте только поклониться трону и
простереть руки. Вот, теперь всё в порядке.
*
Хотя проехать предстояло не так уж много, и всё по городскому
центру, охрана посольского экипажа оказалась многочисленной. Выглядела
она, впрочем, не очень серьезно: длинные, с широкими наконечниками
копья придавали солдатам несколько опереточный вид, хотя остальное у
них было вполне современным: ни перьев, ни панцирей - обычные комбине-
зоны. Воинство это образовало живой коридор, по которому послы в соп-
ровождении Меркурия проследовали от парадного подъезда до дворцового
лимузина, на сей раз предоставленного в их распоряжение. Солдаты стоя-
ли, обратившись лицом кнаружи, выставив копья, словно бы предполага-
лось сдержать напор толпы, которой, однако, и в помине не было. Тоже,
наверное, традиция, - подумал Изнов, устраиваясь поудобнее на мягком
сиденьи, как бы проваливаясь в него. Федоров оказался у противополож-
ной дверцы, Меркурий - в середине, противоположные кресла остались
пустыми, от водителя салон отделяла глухая перегородка. Когда трога-
лись, посол заметил, как солдаты, сломав строй, кинулись к двум откры-
тым машинам, погрузились, прыгая через низкие борта; одна машина тро-
нулась первой, шурша двигателем, вторая пропустила лимузин и замкнула
колонну.
Меркурий, кажется, остался очень доволен тем, что и до самого кон-
ца обошлось без всяких случайностей. Видимо, прием у императора был
процедурой, не совсем безопасной для участников - для своих во всяком
случае, мысленно оговорил Изнов, хотя утренние события несколько поко-
лебали его уверенность в действенности здесь, на Синере, и дипломати-
ческого иммунитета. Так или иначе, испытание они прошли, и сейчас си-
нерианин откинулся на сиденьи, медленно и глубоко дыша и улыбаясь
по-своему - треугольным концом губы. Да и терранские дипломаты
чувствовали себя после всех треволнений как бы чуть легкомысленно;
нуждались в какой-то разрядке, что ли?
- А что, у вас на приемах угощения не полагается? - Первым заго-
ворил на актуальную тему Федоров. - Посидеть бы сейчас на банкете...
- Банкет? - Меркурий усмехнулся. - Мы - народ в смысле пропитания
небогатый, и оттого бережливый и расчетливый. Лишнего не съедим и ни-
чего не выбросим. У нас нет такой традиции - банкетной. Испокон веков
каждый ест своё.
- Что же вы? - упрекнул советник то ли в шутку, то ли всерьез. -
Империя, а питание ограничено. Не звучит...
Изнов хотел было укоризненно взглянуть на коллегу, но лень было
отрываться от мягкой спинки, чтобы увидеть Федорова. Так что посол
промолчал, а синерианин после паузы ответил без обиды в голосе:
- Империя, если угодно, это тоже традиция. Мы были империей, ког-
да владели и правили еще дюжиной планет. Как-нибудь в свободный час я
вам перечислю их и охарактеризую. Формально они и сейчас составляют
единство, на самом же деле давно ушли каждая своим путем, завязали но-
вые связи: Галактика велика. Они давно не платят дани, и нам прихо-
дится всё покупать. А мы небогаты. Технологический разрыв между нами
сокращается с каждым днем, с новыми рынками туго, мы всё чаще проигры-
ваем в конкуренции. Сами же себя прокармливаем в обрез. Так что нам не
до банкетов.
Он покосился на посла.
- Вас беспокоит моя откровенность? Но не волнуйтесь: сказанное
мною ни для кого не является тайной, потому что обсуждается давно и
повсеместно. Я вовсе не хочу поставить вас в неловкое положение.
- Я понимаю, - проговорил Изнов негромко.
- Но при всей бедности корочку во дворце нашли бы - занюхать. -
Федоров не желал, как видно, отступать от избранной темы, и посол
вдруг понял, что это не случайно, что советник строит на этом какой-то
свой расчет. - Огурчик там или салатный листик пожевать...
Меркурий засмеялся - сухо, отрывисто.
- Что именно занюхивать? Мы, синериане - непьющая нация. Не упот-
ребляем алкоголя. Не знаем его! - Он говорил громко, отчетливо, даже
сердито - то ли на гостей обидясь, не знающих столь простых истин, то
ли на Синеру, у которой не было спиртного. Изнову почудилось даже, что
у Меркурия было к этой теме свое личное отношение, она не была для не-
го отвлеченной. Федоров, вероятно, понял это еще раньше.
- Ничего себе империя! - поддразнил он еще. - Значит, у вас и за-
хочешь горло промочить - не найдешь?
- Нет, не найдешь, - сказал Меркурий уже спокойно. - А если бы у
кого-нибудь нашли, ему пришлось бы очень и очень не сладко.
- Неужели казнили бы?
- Смертной казни у нас давно нет. Однако... я не назвал бы наши
законы чрезмерно снисходительными. - На сей раз в словах синерианина
ясно ощущалась усмешка. - Сильная нация нуждается в строгих законах.
Милосердие есть заблуждение слабых.
- Кто же это так решил? - полюбопытствовал Изнов.
- Так учит Кодекс.
- Снова Кодекс... Что же он, в конце концов, такое?
- Это вам надо знать обязательно. И не только потому, что так ре-
комендовал император. Но сейчас я ничего объяснять не стану: тема тре-
бует серьезного подхода.
- И всё же, - презрев вежливость, не отставал Федоров, - сухой
закон - это тоже экономика? Или традиция? Религия?
- Сухой закон, - ответил Меркурий серьезно, словно не замечая не-
которой игривости в словах Федорова, - одно из основных условий нашего
существования. Синериане в этом смысле чрезвычайно уязвимы. Таков наш
химизм. Мы слишком быстро деградировали бы. Подобная опасность реально
возникала несколько веков тому назад. С нею удалось справиться путем
применения строгих и сложных мер. Даже кровь лилась. Мы справились.
Могу без преувеличения сказать, что спасла нас вера. Кодекс. Однако,
многое мы все же потеряли.
- Уж не тогда ли начала распадаться империя?
- Империя - это экономика, - ответил Меркурий, - это другой
спектр проблем. Но, конечно, сыграло роль и увлечение алкоголем.
- Ну ладно, - сказал Федоров. - Это всё в планетарном масштабе.
Ну, а сами-то вы, достойный Меркурий? Вы прожили тридцать лет на пла-
нете, где борьбе с алкоголем всегда недоставало последовательности.
Как угодно - не поверю, чтобы за все эти годы вы так и не нарушили су-
хой закон - хоть однажды.
- Да, конечно, - согласился Меркурий после паузы. - Я старался
быть, как все у вас там. Следовательно, не мог избежать... Но наша ве-
ра в определенных случаях делает некоторые послабления, а мне всегда
требовалась какая-то информация, и я очень быстро понял, что участие
бутылок в разговоре намного облегчает мою задачу: они брали на себя
большую половину моей работы.
- Значит, выпивали - и остались живы?
- Индивидуально я переношу алкоголь, надо полагать, лучше моих
соотечественников. Хотя - откуда мне знать, как переносили бы они?
Кроме того, я остерегался. Пил, как говорят на Терре, с умом. Знал
свою норму - так, кажется?
- Прекрасное качество, Меркурий. Ну так вот. Вежливость - явление
обоюдное. Мы уважаем и будем соблюдать ваши установления и традиции.
Но свои обычаи есть и у нас. И один из них: после такого события, как
сегодняшнее, просто необходимо посидеть и выпить.
- Разве вы не поняли? Нечего!
- А это уж наша печаль. Багаж доставили еще на рассвете, и в ба-
гаже этом есть объёмистый ящик с нашими представительскими запасами.
- Традиции священны. И я ни в коей мере не собираюсь мешать вам.
- Но они требуют и вашего участия, друг мой. Мы ведь повинны в
успехе сегодняшнего предприятия даже в меньшей степени, чем вы.
- Тут ваши традиции вступают в противоречие с нашими. Это весьма
сложно.
- Но вы хотя бы подниметесь к нам?
- Без сомнения. Я более чем уверен, что старый шаркун ничего не
показал вам и еще менее - объяснил. Я прав?
- Вы очень близки к истине.
- А ведь вас поместили не где-нибудь. В недавнем прошлом дом этот
служил резиденцией одной из Небывалых Лучезарностей.
- Надеюсь, он оставил свое жилье не по нашей вине, - встревожился
Изнов.
- Вина была целиком его, - усмехнулся Меркурий. - И ему пришлось
откровенно и полностью признать это.
- Итак, вы зайдете, - поспешил Федоров закрепить полученное сог-
ласие. - А там и решим.
- Вот мы и прибыли, - сказал Меркурий. - Гораздо быстрее, чем ут-
ром, не так ли?
Солдаты успели уже соскочить с машин и вновь образовали ощетинив-
шийся пиками коридор от лимузина до подъезда, где уже появился челове-
коподобный робот в лампасах. Все трое вступили в этот коридор. И вдруг
шедший первым Изнов замер.
Протяжный, чистый звук разнесся над тихой улицей - простенькая
мелодия из трех-четырех нот. Но теперь люди знали, кому принадлежит
этот голос.
- Вы слышите? - повернулся Изнов к Меркурию.
- Не задерживайтесь, прошу вас, - произнес в ответ синерианин. -
Свежо, и без привычки к нашему климату вы легко можете простудиться.
- Но вы слышали? Что это было, по-вашему?
- О чем вы? Я не слышал ничего, кроме ваших слов.
*
- Можно подумать, - сказал Изнов, - что Его Небывалая Лучезарность
собирался в страшной спешке. Похоже, он не взял с собой решительно ни-
чего.
- Он любезно оставил всё империи. А империя предоставляет это в
ваше пользование. - Меркурий широким жестом распахнул дверцу одного из
многочисленных шкафов.
- Ну, его наряды вряд ли нам пригодятся.
- Приношу извинения. Это, разумеется, недосмотр. Но постельным и
