на какие семьи рассчитывать не можем... Однако, Алас, как угодно -
не поверю, что вы не в состоянии помочь нам. Вы ведь понимаете, что
теперь нам уже безразлично - кому продать, лишь бы выкрутиться.
- Возможно, я и мог бы найти, хотя так, на скорую руку, это
весьма затруднительно. Но ведь и самого корабля нет - во всяком слу-
чае, пока он еще не обнаружен...
Федоров глянул на него в упор и медленно сказал:
- Мне почему-то кажется, что корабль найдется одновременно с
покупателем. Считаете, что я неправ?
- Не знаю, не знаю. Не обладаю даром ясновидения.
- Зато у меня - такая наследственность. Да и простая логика го-
ворит о том же. Ведь купить корабль может только лицо весьма значи-
тельное; я, кажется, уже понял, что на Иссоре "Значительный" и "Бо-
гатый" - синонимы.
- Только ли на Иссоре?..
- Другие миры меня временно не занимают. А лицо значительное -
но в еще большей степени, если это лицо лишь представляет какую-то
мощную организацию, - итак, лицо это, благодаря своей значительности
обладает и широкими возможностями выяснить, где и в чьем распоряже-
нии находится наш корабль в данную минуту. А затем и вернуть его за-
конным порядком. Верно я рассуждаю?
- Ну, возможно. Однако, корабль этот сейчас может находиться
уже в совершенно ином мире...
- Нет! - Категорическое отрицание принадлежало на этот раз Мер-
курию. - Никак не может. Он не поднимался с планеты.
- Вы уверены?
- Я это знаю.
_ Гм. Может быть, конечно. Но вы предполагаете, советник, что
наши значительные лица могут входить в такого рода контакты с
преступным миром. Вы всерьез думаете, что это возможно?
- Нет, этого я не думаю. Им не нужно входить в такие контакты.
Они сами ведь и есть этот мир.
- Однако!..
- Не надо, прекослов, не становитесь в позу. Вы отлично знаете,
что я прав. Так что советую вам сразу же заняться поисками покупате-
ля - и вместе с ним корабля. Пока это еще не потеряло всякого смысла
и для нас, и для вас. А мы тем временем послушаем, как будет разви-
ваться столь близко касающаяся нас дискуссия. Право же, мне хотелось
бы, чтобы наше дело передали Надежности. Там сидят хотя бы практики,
а не болтуны. Кажется, к этому идет. Слушайте!
- ... Я бы поостерегся, - звучало с трибуны, - столь неуважи-
тельно относиться к правам славной службы, чья плодотворная деятель-
ность обеспечивает надежность нашего существования! И могу обосно-
вать свою поддержку предложения о передаче следующим образом: хотя
мы и обладаем всеми правами и возможностями принять закон об утверж-
дении приговора, но, высокоуважаемые собреды: не нанесем ли мы тем
самым нашему миру еще больший ущерб, чем если бы вообще ничего не
делали? Поясняю: каждому должно быть ясно, что шпионы не возникают
на пустом месте сами по себе. Кто-то завербовал их, кто-то направил,
и не просто в пространство, а к кому-то, уже укоренившемуся в нашем
мире; далее, им были даны какие-то конкретные задания, и кто-то ждет
результатов их работы, их черной деятельности; собреды, не является
ли сейчас главным - выяснить все эти вопросы? Казнить никогда не
поздно, но если мы поторопимся с этим, то оборвем все нити, ведущие
от этих субъектов к тем лицам и организациям, о которых мы сейчас
ничего не знаем. В искусстве выявления и прослеживания таких нитей,
в этой сверхсложной работе мы, безусловно, никак не можем считаться
специалистами; предоставим же нашей Службе Надежности еще одну воз-
можность доказать свою преданность Иссоре и высокий профессионализм.
Думаю, что такое решение будет единственно правильным.
В зале снова поднялся неимоверный шум.
- Чего доброго, начнется второй раунд, - прокомментировал Федо-
ров.
- Вряд ли, - возразил Изнов. - Слишком много сил было отдано в
первом. Пошумят вволю, но до драки вряд ли дойдет. Однако меня, если
говорить откровенно, все это начинает беспокоить. Эта их пресловутая
Надежность - это, знаете ли, скорее всего такая организация...
- Знаем, - ответил Федоров кратко.
- И не боитесь?
- Какое это имеет значение? - сказал Меркурий.
- Вы стали какими-то - просто бесчувственными! - чуть ли не
рассердился Изнов. - Всё-таки, решается наша судьба...
- Да ну, что вы в самом деле! - сказал Федоров. - В таких
местах никогда и ничто не решается. Так что поберегите энергию,
посол.
- Для чего? Для эшафота?
- Ну, почему же так мрачно. Для серьезного разговора - с теми,
кто действительно решает.
- Вы что же, надеетесь встретиться с ними?
- Нашим девизом все еще остается надежда, - проговорил Федоров,
и непонятно было - смеется он, или действительно на что-то еще
рассчитывает.
*
Когда перед тем, как запихнуть их снова в броневик, на пригово-
ренных надевали наручники, Изнов пробормотал никак не желавшему
расстаться с ними прекослову:
- Алас, какой тут у вас кассационный срок? Я намерен сразу же
обжаловать приговор.
- А никакого приговора не было, - сказал тих. - Был принят за-
кон. Принят высшею властью нашего мира. Так что обжаловать некому -
да и нет такого законоположения. И просить о помиловании тоже неко-
го. Закон есть закон - он окончателен.
- Что же сейчас с нами сделают?
- Вообще-то законы у нас чаще всего принимаются вовсе не для
того, чтобы их исполняли, - сказал прекослов. - Но должен огорчить
вас: такие, как принятый по вашему поводу, все-таки реализуются. Хо-
тя как быстро - этого никто не знает. Кроме всего прочего потому,
что это стоит денег, ибо всякий труд должен быть оплачен, в том
числе и морально нелегкая работа по преданию вас смерти; денег же у
Сброда, как вы уже знаете, нет, - корабль ваш канул в неизвестность,
а других доходов в ближайшие дни не предвидится. Однако в конце кон-
цов, надо полагать, средства найдутся. Пока же вас доставят в так
называемый Дом ожидания...
- Может быть, нас там хоть накормят чем-нибудь? - понадеялся
Федоров. - Очень хочется есть - наверное, от переживаний. А?
- Просто уже время обедать,- сказал Меркурий. - Переживания тут
не при чем. Да и что такого происходит, собственно?
- Не все относятся к смерти так философски, как синерианские
царедворцы, - тоном извинения проговорил Изнов.
- Боюсь, что нам грозит смерть от голода, - сказал Федоров. -
Похоже, сейчас это единственная реальная опасность.
- Тогда еще не ели нас... - пробормотал Изнов, вспомнив древний
анекдот.
На этот раз им уже не пришлось сидеть на коленях у конвойных
солдат: охрана приговоренных была усилена, и на коленях сидели дру-
гие солдаты, арестованным же пришлось устраиваться на полу. Может
быть, в какой-то степени это было даже удобнее, однако трясло значи-
тельно больше, чем прежде; городские улицы за истекшие несколько
часов ничуть не стали благоустроеннее, дорога же, по которой их те-
перь везли, оказалась еще хуже. Как и в предыдущий раз, прекослова в
машину не пустили, и он остался около здания Сброда, успев лишь поп-
рощаться словами:
- Приходится покинуть вас - но ненадолго...
В его отсутствие приговоренным разговаривать было не с кем -
разве что между собой. Однако, это не остановило Федорова, спросив-
шего, ни к кому в частности не обращаясь:
- Интересно, чья там охрана - в Доме Ожидания?
Ему ответил, поразмыслив, Меркурий:
- Не наша.
Изнов усмехнулся:
- Можно подумать, что у нас тут есть своя охрана. Какая глу-
пость!
- М-м... - неопределенно промычал Федоров. Этим разговор и кон-
чился. И как раз вовремя. Потому что машина резко затормозила. И тут
же раздались выстрелы.
*
Задняя дверца распахнулась.
- Бросать оружие и выходить, держа руки за головой! - послыша-
лась не раз уже слышанная Федоровым в его жизни команда.
Солдаты повиновались, не сделав даже попытки сопротивляться.
Впрочем, поступили они совершенно правильно: оказавшись на улице,
приговоренные увидели, что проезд был перегорожен тяжелым грузови-
ком, а броневик окружило множество людей, вооруженных и одетых в
черные комбинезоны. Лица нападавших были закрыты черными же масками
с прорезями для глаз. Приговоренных тут же отвели в сторону, не сме-
шивая с солдатами. К ним подошел один из чернокомбинезонных, судя по
уверенному голосу - начальник.
- У вас все в порядке? - спросил он.
- В полном. Благодарю. - Ответил Федоров сразу же, словно ожи-
дал этого вопроса.
- В таком случае, прошу в машину.
- Простите, но я хотел бы узнать, куда нас повезут, - не утер-
пел Изнов.
Ему послышалось, что глава нападавших усмехнулся.
- В тюрьму, куда же еще? - тем не менее, ответил он.
- Но ведь нас и так везли туда. Зачем же...
Федоров слегка толкнул его в бок:
- Посол, сейчас не время для выступлений.
- Но послушайте, это же нелепо...
- Тюрьмы бывают разные.
Наверное, советник был прав - если только каждой тюрьме соответ-
ствовал свой способ доставки клиентуры. На сей раз то был никак не
броневик, но экипаж, который, пользуясь терранской терминологией,
можно было бы назвать лимузином представительского класса. Удобно
устроившись на заднем сиденьи, Изнов благостно покряхтел.
- Не все перемены, оказывается, бывают к худшему, - изрек он. -
Хотелось бы надеяться, что это войдет в правило.
Никто не ответил ему, но посол не обиделся, наслаждаясь неожи-
данным комфортом.
Машина шла так плавно, что казалось - они едут по улицам совсем
другого города. И посол искренне пожалел, когда лимузин остановился
и ему дали понять, что путешествие окончилось и пора выходить. Он
был бы не прочь проехать так часок-другой,чтобы окончательно прийти в
себя. Но спорить не приходилось - это дипломат понимал хорошо. И он
выбрался, стараясь не показать, насколько это ему неприятно.
*
Наверное, это была тюрьма - судя по тому, что окна первого эта-
жа были оснащены решетками, а наверху, насколько можно было разгля-
деть, - теми же намордниками, что и в любом заведении такого рода; и
тут, однако, чувствовалась некоторая разница: местами намордники эти
были опущены так, что, надо полагать, ничуть не закрывали обзора из-
нутри. Здание это, немалых размеров, стояло на обширном участке, об-
несенном, как и полагалось, высоким и надежным забором; участок же
этот, в свою очередь, находился в середине огромного парка, в кото-
ром негромко шумели деревья и пахло скошенной травой.
- Благодать, - сказал Изнов. - Как же это им удалось получить
такую территорию под тюрьму? У нас на Терре такой номер нипочем не
прошел бы.
- Ну, отчего же... - сказал Федоров, чуть усмехнувшись. - Быва-
ло и у нас. Всё дело в специфике...
- В специфике - чего? Можно подумать, что вы разбираетесь в
том, что здесь происходит, - рассердился Изнов.
- Не во всем, конечно. Однако, некоторые вещи мне ясны.
- Интересно. Какие же?
- Не стану оглашать. Из чистого суеверия, - серьезно проговорил
Федоров.
- Меркурий, вы слышите? Кто мог бы ожидать от нашего советни-
ка...
- Я и сам суеверен, - ответил синерианин. - Но поспешим: нас
приглашают.
И он первым двинулся ко входу, лишь около двери задержался,
чтобы пропустить вперед Изнова, как и подобало согласно строгому
дипломатическому этикету и протоколу.
*
Странно, однако, если не считать караула у входа и преграждав-
шей выход решетки, внутри ничто не говорило о том, что они оказались
в месте лишения свободы, а не в каком-то клубе высокого ранга. Холл
устилался громадным ковром, глубокие кресла и маленькие столики бы-
