лишнего в тот давно прошедший, но памятный день.
Прижав телефонную трубку подбородком к плечу, Римо ждал ответа.
- Я не знаю, что вам ответить, - услышал он недовольный голос Смита.
- Это уже прогресс, - сказал Римо.
- Что вы хотите этим сказать?
- По крайней мере теперь вы признаете свою несостоятельность.
- Римо, мы не можем позволить себе никаких инцидентов. Пожалуй, вам
сейчас лучше уйти оттуда, а потом мы что-нибудь придумаем.
Римо с этим не согласился.
- Нет! - твердо сказал он. - Я уже здесь и просто так не уйду. Всего
доброго!
- Погодите, Римо... - донеслось до него, но Римо уже повесил трубку.
Он подождал, пока дверь в зал 1073 закроется, и прошел в ближайший
мужской туалет. Мраморные писсуары были старыми и растрескавшимися.
К Римо пристал было какой-то гомик, но тот его отшил. Оставшись один,
он надавил на край писсуара в том месте, где он крепился к стене, и ото-
рвал раковину, как спелый персик с дерева в августе месяце. Набрав при-
горшни обломков мрамора, он принялся выбрасывать их в коридор. Покончив
с этим делом, он вышел из туалета и, указывая на кучу обломков, строго
спросил:
- Кто это сделал? За дежурного я могу поручиться - это не его рук де-
ло. Он все время был у входа в зал.
Рядом с ним остановился мужчина в сером костюме, с портфелем в руке.
Римо ухватил его за лацканы пиджака и стал громко доказывать, что это не
мог сделать дежурный, так как тот был все время у дверей, и что он назо-
вет лжецом любого, кто станет утверждать обратное.
На этот шум народ слетелся как мошкара на свет Люди в Госдепартаменте
воспринимали разбитый унитаз как желанную возможность отдохнуть от меж-
дународных проблем.
- Что случилось?- спросил кто-то из вновь подошедших.
- Охранник разбил писсуар,- ответил ему стоящий рядом министр.
- Почему вы думаете, что это сделал он?
- Я слышал, кто-то клялся, что охранник не виноват.
Охраннику было дано распоряжение стоять у дверей и пропускать в зал
строго по списку. У него был значок и пистолет на ремне, а до пенсии ос-
тавалось целых пятнадцать лет. Однако, услышав, что кто-то из начальства
указывает на него и грозно вопрошает: "Зачем он это сделал?", охранник
не выдержал. Подергав для верности запертую дверь, он решительно зашагал
к собравшейся толпе, чтобы посмотреть, кто там возводит на него напрас-
лину.Служба у него не такая, где требуется безупречность исполнения, -
важно не делать ошибок. И если кто-то обвиняет его в каком-то нарушении,
надо немедленно это обвинение опровергнуть.
Когда он пробрался в середину толпы, взору его предстала груда облом-
ков писсуара на полу и над ней - заместитель госсекретаря по делам Афри-
ки, заявляющий, что он этого так не оставит.
А Римо тем временем, надавив на дверной замок в том месте, где он дер-
жался слабее всего, сфокусировал на нем всю силу и выдавил его. Пятясь,
он вошел в затемненный зал со словами:
- Сюда нельзя, посторонним вход воспрещен! - Он прикрыл за собой
дверь и, повернувшись лицом к залу, объявил: - Все в порядке, я никого
не впустил. Пусть подождут.
В зале было темно, только высоко, под самым потолком, светился не-
большой экран. К нему не тянулся световой луч, и Римо понял, что это те-
ле-, а не киноэкран.
- Подождите пока там! - крикнул Римо, на ощупь отыскивая для себя мес-
то.
Большой телеэкран показывал фотографию корабля. В кадре не было ни од-
ного предмета для сравнения, и определить размеры судна Римо не мог. Это
был явно не парусник, так как парусов и мачт на нем не было; это, види-
мо, был и не авианосец, так как на тех бывают большие ровные площадки.
Должно быть, это судно для перевозки, например, бананов, заключил он.
Его сосед слева, видно, ел рыбу на ленч - от него несло жареной рыбой
и луком.
- Теперь вернемся к возникшей угрозе, - сказал кто-то находящийся у
экрана. Голос явно принадлежал англичанину. - Кто из вас не прошел
инструктажа в Министерстве военно-морского флота?
- Я не прошел, - отозвался Римо.
- Прелестно! У нас уже нет времени возвращаться к вопросам истории.
- У меня время есть, найдете и вы.
- Видите ли, нам всем очень некогда. Если не возражаете, сэр, я мог бы
проинструктировать вас индивидуально, после завершения этой встречи.
- Я не собираюсь выслушивать что бы то ни было после завершения чего
бы то ни было. Просто расскажите мне, что здесь происходит, и я уберусь
отсюда. Здесь плохо пахнет!
- Вы, насколько я понимаю, американец?
- Как в воду глядели, - сказал Римо.
У экрана произошла небольшая заминка, после чего англичанин сказал:
- Извините, джентльмены, только что получено сообщение, что мы должны
подождать человека, который войдет при выключенном свете. По-видимому,
он не хочет, чтобы его разглядели и запомнили. Я могу приступить к рас-
сказу об опасностях, которые таит в себе этот корабль, а тем временем
опоздавший подойдет.
- Опоздавший ухе подошел, - сказал Римо.
- О, так это вы?
- Нет, это моя мама. Давай дальше, парень! Так что там с этим корабли-
ком?
- Этот "кораблик", как вы изволили пошутить, является величайшим суд-
ном в истории кораблестроения. Когда оно плывет по океану, его нос может
оказаться в одном течении, а корма - в другом. Можно без преувеличения
сказать, что, пересекая Атлантику, оно может оказаться в трех климатиче-
ских поясах одновременно. Оно снабжено атомными двигателями, а его греб-
ные винты больше, чем парусная яхта класса "А".
- Теперь понятно, - сказал Римо, не имевший ни малейшего представления
о парусниках класса "А".
Он начинал подозревать, что "наверху" опять что-то напутали. Вот он
сидит и смотрит на корабль, корабль этот большой, ну и что? Он слышал
вокруг себя речь на разных языках и понимал, что здесь присутствуют не
только американцы. Но он не мог понять главного: зачем здесь сидит он
сам? Есть ли здесь кто-то, кого он должен увидеть и запомнить, а потом
убрать? Существует ли какой-то четкий план, конкретный замысел, в кото-
рый он должен проникнуть?
Поблизости кто-то закурил. В помещении и без того было душно от потных
человеческих тел.
- Бросьте сигарету, - сказал Римо.
- Сначала извинитесь за свой тон! - потребовал резкий гортанный голос.
Папироса продолжала дымить. Римо выхватил изо рта соседа тлеющий оку-
рок и бросил на пол. Тот хотел было зажечь другую сигарету, но Римо ото-
брал у него зажигалку. Оратор у экрана говорил о том, как важно объеди-
нить усилия, чтобы предотвратить международную катастрофу, когда его
внимание привлек конфликт в заднем ряду.
- Мы собрались здесь, чтобы спасти планету, - с укором сказал он в
зал. - Что происходит?
- Он первый начал,- сказал Римо.
Его сосед заявил, что ничего не начинал. Он - руководитель албанской
контрразведки и не мог ничего начать.
- Нет, начал! - упорствовал Римо.
Джентльмены! Всего лишь через месяц представители наций мира вручат
нам свои жизни, доверяя нашему искусству и способности их защитить. Мир
ожидает, что мы выполним свой долг. Неужели надо напоминать, что мы дол-
жны действовать в духе сотрудничества? Мы собрались здесь не для того,
чтобы заработать политический капитал; мы должны гарантировать сотням
съехавшихся со всех концов мира делегатов и тысячам людей из обслужи-
вающего персонала, что они не пойдут ко дну. Джентльмены! Наша задача
проста - предотвратить величайшую в истории планеты морскую и дипломати-
ческую трагедию, трагедию, которая вполне может привести к третьей миро-
вой войне. В свете этого я прошу, убедительно прошу преодолеть ваши не-
существенные разногласия. А теперь я хочу услышать серьезное и обдуман-
ное разъяснение инцидента в заднем ряду.
Глава албанской контрразведки заявил, что в интересах международного
сотрудничества он впредь воздержится от курения в зале.
- Вот видите? - сказал Римо. - Я же говорил.
Но тут встал человек, назвавший себя сотрудником американских секрет-
ных служб. Он заявил, что этот американец не выражает позиции Соединен-
ных Штатов, и принес извинения Албании за его грубость. Албанцы их при-
няли. Раздались жидкие аплодисменты.
Римо фыркнул.
Англичанин, представившийся помощником руководителя британской службы
безопасности, продолжал:
- По-видимому, все уже знают, что этот корабль, пока называемый просто
"э 242", скоро переименуют в "Корабль Наций", и он станет постоянным
плавучим домом для ООН.
- Я этого не знал, - перебил его Римо. - ООН что, съезжает с нью-
йоркской квартиры?
Оратор сделал паузу, затем издал легкий смешок.
- Очень остроумно! - сказал он.
- Нет, я не шучу, - сказал Римо. - Я в самом деле не слышал об этом.
Вы хотите сказать, что ООН покидает Нью-Йорк?
- Да, сэр. Именно это я и сказал.
- Держу пари, что нью-йоркцы чертовски этому рады, - сказал Римо.
- Они-то, возможно, и радуются, но мы - заведомо нет. Все мы, а здесь
собрался цвет мировой разведки, оказались в беспрецедентной ситуации. По
сути дела, нам придется надзирать за собственным начальством. Положение
более чем деликатное. В наш век терроризма корабль станет огромной мише-
нью. Это неслыханная опасность. Может кто-то из вас представить себе,
что произойдет, если корабль утонет вместе со всеми дипломатами?
Римо поднял руку.
- Слово имеет американец, - сказал человек у экрана.
- Могу вас заверить, что ничего страшного не произойдет, - сказал Ри-
мо. - Дипломатов у нас хоть пруд пруди. Они всегда под рукой. Некоторые
говорят, что, мол, полицию и солдат заменить нетрудно. Но давайте посмо-
трим правде в лицо: полицейского или солдата еще надо обучить, его под-
готовка требует времени. А дипломаты? Откуда они берутся? Поговори как
надо с кем-нибудь в Москве или проведи кампанию сотрудничества в Штатах
- и все дела. Бывает и так, что надо просто сбыть кого-то с рук и зас-
лать куда подальше, с глаз долой. А вы говорите - дипломаты! Проку от
них никакого, а мы их охраняй! Я считаю, что беспокоиться тут не о чем.
Послышались возгласы одобрения - в темном помещении можно было не сте-
сняться. Чиновник у экрана откашлялся. Кто-то захлопал, и весь зал заап-
лодировал.
Англичанин кашлянул снова.
- И тем не менее наша работа и наш долг заключаются в том, чтобы охра-
нять этих людей. На нас смотрит весь мир. "Корабль Наций" стоит на якоре
в нью-йоркском порту Официальная церемония открытия должна состояться на
будущей неделе. Мы имеем все основания опасаться, что он может стать ко-
раблем смерти: еще во время его строительства произошло пять таинствен-
ных смертей. Вы только вдумайтесь, джентльмены, пять смертей!- подчер-
кнул он. - Пять человеческих жизней!
Американец снова поднял руку. На этот раз слово ему дали с неохотой.
- Ведь это очень большая лодка.. - начал Римо.
- Корабль,- поправили его.
- Какая разница? Если у вас есть такая... такой большой корабль, на
нем должно работать очень много народу. Я хочу сказать, требуется не
меньше тысячи человек, чтобы его обслуживать, пока он стоит на стоянке.
- На якоре, - сказал англичанин.
- Ну, на якоре. Теперь посчитайте: его строили тысячи людей, да еще
все, кто его караулит. Погибло пять человек, так? Всего лишь пять. А
возьмите на выбор какой-нибудь город с таким же населением. Сколько там
гибнет людей? Ручаюсь, что много больше. Выходит, что эта лодка - не
опаснее чем любой большой город в мире. Так зачем нагнетать страсти вок-
руг этого корабля, который, по сути дела, не более опасен, чем любое
другое место с большим скоплением людей? Тем более что пропажу диплома-
тов никто и не заметит!
Кто-то засмеялся очевидной правоте суждений американца, вслед грохнул
весь зал. Когда смех умолк, представитель американской секретной службы
извинился за своего согражданина, который, по всей вероятности, предста-
вляет здесь какое-то неизвестное ему учреждение. Он назвал выступление
