вернулся, и пусть она скажет, где она с ним встретится, и при встрече
подскажет, как ему лучше добраться к Адане.
Грейдон заметил, что Регор смотрит на нее с подозрением, но Хуон с
радостью воспринял предложение, и после небольшого обсуждения ее совет был
одобрен братством. Было решено немедленно послать к Суарре вестника для
того, чтобы сообщить ей, что Грейдон - здесь. В доказательство этому
Грейдон, по совету Регора, написал письмо в одну строчку: "Клянусь пером
караквенкве, лежащим у моего сердца, что это правда". Только это, и ничего
больше. Местом встречи, также по предложению Регора, была назначена первая
из пещер колоссов: та, что ближе всего находилась к большому водопаду. Она
была расположена почти на уровне озера.
- Никто не остановит ее и не спросит, куда она направляется, -
убеждал Регор. - Она может сказать, что послана с какой-то целью Матерью.
Никто не осмелится помешать - и зачем бы? Она и прежде посещала пещеры.
Хорошо бы, чтобы встреча состоялась после наступления сумерек, скажем, в
пять часов. Меня и еще полдюжины людей будет достаточно, чтобы охранять
Грейдона. Я знаю дорогу, где опасность быть обнаруженными невелика.
Так и решили.
Подготовили послание Суарре, и курьер - один из индейцев - отбыл.
Грейдон не совсем понял, как послание достигнет Суарры, но пришел к
смутному выводу, что оно будет передаваться от одного индейца к другому,
пока не попадет к эмерам - служителям и телохранителям Дворца, не
обязанным никому хранить верность, за исключением Матери и Властителя
Глупости.
Они проследят, чтобы Суарра получила послание.
Этот день Грейдон провел с Хуоном и его Братством и нашел, что они
веселы и умны, что они восхитительные товарищи, а женщины обладают опасным
очарованием.
Странно, но Дорина уделяла ему заметное внимание, однако ревность
Хуона спала.
Как и Хуона, ее интересовало все, связанное со смертью, и эту часть
вечера, проведенную рядом с Дориной, Грейдон нашел не такой уж веселой.
Наконец она надолго притихла, а затем сказала:
- Хуон грозит, что если выиграет эту войну и придет к власти в
Ю-Атланчи, то откроет для всех нас Ворота Смерти. Почему бы нам не иметь
права выбора?
Не дав ему времени для ответа, она пристально взглянула на него
сузившимися глазами и с крайней непреклонностью сказала:
- Ну, я ради него умирать не намерена! Можете так и сказать Матери,
если когда-нибудь до нее доберетесь!
Она внезапно отвернулась и оставила Грейдона.
Позже, когда он ложился спать, пришел Регор, уселся и сказал:
- Парень, у меня плохое предчувствие. Я и сам хотел предложить эту
встречу с Суаррой, и все же мне не нравится, что этот совет исходит от
Дорины, так что Суарра встретится с нами не в пять часов, а в три. Местом
встречи, к тому же, будет не первая пещера, а пещера Женщины-лягушки.
- Но послание уже ушло, - сказал Грейдон. - Как узнает об этом
Суарра?
- Не беспокойся, - парировал гигант. - По своему хитрому обыкновению,
помимо того послания я отправил другое, свое собственное. Даже посланец,
который несет его, не знает, что в нем. Если мы получим в ответ от Суарры
перо караквенкве, это будет означать, что она все поняла. Если не получим,
то... Что ж, тогда нам придется идти в первую пещеру.
Он мрачно кивнул.
- Повторяю: мне не нравится, что идея исходит от Дорины. Ну да
ладно...
Он ворчливо пожелал спокойной ночи и удалился.
13. ПЕЩЕРА ЖЕНЩИНЫ-ЛЯГУШКИ
На третий день, утром, Грейдон услышал от Регора, что Суарра получила
его послание, и их встреча состоится этой ночью. Она послала перо птицы
караквенкве, чтобы показать, что все поняла и будет в пещере
Женщины-лягушки.
- Даже Хуон не знает, куда мы идем, - сказал Регор. - Если бы он
знал, Дорина выпытала бы у него все. И даже два ночных сна не уменьшили
моего недоверия. Давая свой совет, она имела в уме что-то большее, чем
просто облегчить вашу дорогу к Адане или удовлетворить ваше желание
увидеться с девушкой, чьей теткой, скажем так, она является, - закончил
он.
Он ухмыльнулся.
Грейдон и сам уделил значительное внимание этому вопросу. Он много
думал и теперь повторил Регору свой странный разговор с Дориной.
- Возможно, - сказал он, - она задумала ловушку, чтобы предать меня
Лантлу. Она, видимо, полагает, что если я доберусь до Матери, наше
предложение будет немедленно принято. Далее, если Лантлу будет побежден, и
Хуон придет к власти, произойдет то, чего она так страшится: Хуон откроет
Двери Смерти - для нее тоже. Тогда как если меня устранить по дороге,
дела, вероятно, будут идти по-прежнему, что даст ей время отговорить Хуона
от его намерения. Это - единственное основание, какое я смог подвести под
ваши подозрения, если у них действительно есть какие-либо основания.
Регор задумчиво слушал.
- Не секрет, что в этом вопросе Дорина противостоит Хуону. Это всегда
вызывало конфликт между ними. Его желание иметь детей так же сильно, как и
ее - остаться бессмертной. До того; как мы пришли сюда, он убеждал ее
вместе с ним открыть обе Двери. Она отказалась. Существуют другие женщины,
которые согласились бы, но Хуон однолюб. Он убил бы Дорину, если бы
обнаружил, что она - предательница, но он не хочет стать отцом ребенка
какой-либо иной женщины.
Ворча, он зашагал по комнате.
- Сказанное вами убеждает меня в правильности догадок...
Он остановился.
- Сказанное вами убеждает меня в правильности догадок. Однако в этом
вопросе существует и другая сторона, и я не думаю, что Дорина ее не
заметила. Если вы попадете в ловушку, то, по всей вероятности, в ловушку
попадет и Суарра. Встречаясь с вами, она идет на большой риск. Этого
достаточно, чтобы гарантировать ей приговор Совета, который контролирует
Лантлу, то есть в лучшем случае ее объявят вне закона. Совет вправе так
поступить с нею. Но если я хоть немного знаю женщин, не забывайте, что
Мать Змей - женщина, она не позволит, чтобы ее приемная дочь пострадала. И
в конечном итоге, пожалуй, - уничтожение Лантлу, либо смерть самой Матери.
А это, если не ошибаюсь, именно то, чего Дорина не хочет.
- Господи-Боже, Регор! - пораженный ужасом, воскликнул Грейдон. -
Почему вы не предупредили меня до того, как я рассказал им, что Суарра
вернулась ко мне? Если эта ведьма даст знать Лантлу, Суарра обязательно
окажется в его власти.
- Нет, - ответил гигант, - это не так. Понимаете, парень, тогда
вместе с нею был Властитель Тиддо. Она лишь выполняла его приказ.
- Может быть, он придет вместе с ней и сегодня вечером? - с надеждой
спросил Грейдон.
- Нет.
Регор покачал головой.
- Я не верю в то, что он придет. Есть разница. Вы, четверо, шли к
своему наказанию, и если бы не Мать, вы вместе с остальными скатились бы в
пропасть каплей золотого пота. Тогда вмешалась Мать. Думаю, она снова это
сделает ради Суарры, но не ради вас. Кроме того, как вы говорили мне, она
сказала, что вы должны добраться к ней с помощью собственного ума и
смелости. Таким образом, я твердо полагаю, что ни на какую защиту сегодня
вечером мы рассчитывать не можем, разве что сами что-нибудь придумаем.
Он снова что-то невнятно проворчал.
- Более того, Адана - женщина и, следовательно, непостоянна.
Он наставил копье на Грейдона, словно палец.
- Она может решить, что, в конце концов, вы - не обязательное условие
благополучия Суарры. Или она может на мгновение устать от всего этого
дела, и это короткое безразличие может прийтись на наиболее
неблагоприятный для вас момент.
- Дьявольщина! - закричал Грейдон.
Он вскочил.
- Вы, наверняка, очень веселый спутник, Регор!
- Ну, - посмеивался Регор, - если вам нужна веселая мысль, то вот
она: то, что Мать - женщина, это правда. Поэтому никто из вас не может
наверняка знать, что она выкинет!
Вселив в Грейдона наводящую уныние уверенность в своей абсолютной
правоте, Регор удалился.
Остаток дня Грейдон провел с Хуоном и несколькими членами Братства.
Как и за день до этого, все они стремились побольше узнать о том мире за
пределами Запретной Страны, в котором он вырос и повзрослел.
Дорина не появлялась.
Их заинтересовали его винтовка и пистолет, но показалась сомнительной
эффективность этого оружия против динозавров.
Словно детей, вспышка их интересовала больше, чем то, что делает
пуля. Они объяснили, что ксинли уязвимы только в одном месте - в области
шеи под челюстью, и что единственный способ убыть их - ударить снизу вверх
пикой в это место.
В охотничьих сворах около двух сотен динозавров. Не больше чудовищ
используется и для верховой езды.
Размножаются они редко, и их число медленно, но неуклонно уменьшается
из-за драк между ними. Твари большего размера легко поддаются
использованию в качестве лошадей, и на любой из них можно ездить.
Своры состоят из рыскающих в поисках добычи и все пожирающих
дьяволов. Полный контроль над ними имеет только Лантлу.
Существует амфитеатр, где регулярно происходят гонки больших
динозавров. Он также является ареной, где устраиваются сражения между
специально отобранными динозаврами из охотничьих свор и маленькими
группами человекоящеров, на которых периодически делаются облавы, чтобы
уменьшить их численность. Теперь Грейдон узнал, почему ни один из индейцев
не умирает таким образом, чтобы просветить Хуона в его попытках познать
различные виды смерти: когда индейцы начинают стариться, их скармливают
сворам.
Кроме того, оказалось, что Лантлу страстно увлечен такой игрой, как
охота на человека. Совершивших проступок перед законом, а также
совершивших проступок против него лично (открыто в первом случае и тайно -
во втором) нередко выводят за границы страны, отпускают и травят.
Грейдон также узнал, каким образом Регор получил свои шрамы и потерял
руку.
Посмевший выступить против одной из жестоких игр Лантлу, он попался в
ловушку, затем его отпустили и устроили травлю. Он ухитрился ускользнуть
от преследователей, от всех, кроме одного охотничьего динозавра. Регор
бился с ним и убил его. Страшно израненный, каким-то чудом, напряжением
всех жизненных сил, он добрался до убежища Хуона, и там был вынянчен и
возвращен к жизни. За его поимку Лантлу назначил цену лишь ненамного
меньшую, чем за поимку Хуона.
Понимание Грейдоном этого потерянного народа становилось все глубже.
Это были остатки того, что некогда являлось расой, уровень развития
которой превосходил любую цивилизацию Земли за всю историю ее
существования; расой, вершин научных познаний которой никогда и никто не
достигал. Этот народ - все, что осталось от могучей волны доисторической
цивилизации. Маленькая лужица быстро застаивающейся воды. Сверхзащищенные,
сверхнеуязвимые, застрахованные от любого нападения, избавленные от
необходимости прилагать к чему-либо усилия, они сохранили красоту своих
тыл. Но инициатива, стремление к дальнейшему продвижению, побуждение к
возвращению утраченных знаний своих предков атрофировались или, в лучшем
случае, остановились на мертвой точке. За исключением этой красоты (да еще
- беспокоящей их мысли о долговечности) они казались обычными,
очаровательно вежливыми людьми.
Между ними был явно резкий раскол.
Хуон и его Братство - атавизм. Они стремятся вернуться к прошлому, к
более человеческому периоду жизни своей расы. Лантлу и его последователи
идут в противоположном направлении - к жестокости, к равнодушию, к
