парусами. Сейчас у меня на уме мои собственные делишки, капитан. Моя
шкура, мой скелет и прочие органы. И сверх того, скажу я вам, я не вижу,
что выиграю, если пущу пулю в архангела Гавриила. Но ясно вижу, что по-
теряю...
- Потеряете? - спросил Мэсон.
Маклеод сделал паузу. Он мог себе это позволить. Он заранее подгото-
вил свою речь, и никто не думал его прерывать, даже Мэсон. Парсел смот-
рел на него как завороженный. Этот пыл, это краснобайство! Маклеод отв-
ратителен, и однако ж... В нем живет не одна скаредность, он также иг-
рок. Зацепив большие пальцы за пояс штанов, вытянув вперед длинные, то-
щие ноги, подняв кверху резко очерченное, выразительное лицо, он глядел
на своих слушателей с видом превосходства. Он был счастлив: прошло то
время, когда ему приходилось стушевываться перед Мэсоном. Теперь под-
мостки были в его распоряжении, и он пользовался этим. "Да, - подумал
Парсел, - для него это игра и всегда было игрой. Но играл он нашей
жизнью".
- Еще как потеряю, и не я один! - продолжал Маклеод. - Вы тоже. И
Смэдж тоже. "Невиновен", - сказал Смэдж. Осторожный парень! Там, на при-
роде бродит дамочка с вашей хлопушкой в лапках, она очень рассердится,
если с ее петушком случится несчастье. И вы, может, не наметили, капи-
тан, но позади вас есть еще несколько черненьких дамочек, они тоже будут
очень недовольны, готов поклясться! Они души не чают в Парселе, это всем
известно. Он общий любимчик, наш ангел. Они только и делают, что милуют-
ся да лижутся с ним. Он их братец! Их сыночек! Их Иисусик! Они по нем с
ума сходят. Все до одной. Гляньте на них, капитан. Повернитесь и гляньте
на них, прошу вас; на это стоит поглядеть. Им уж не до смеха, не до пе-
ния, даже задом крутить забыли. Поглядите на них! Это же статуи Губы в
ниточку. Зубы сжаты. Глаза как бритвы...
- Вы что же, женщин боитесь? - презрительно спросил Мэсон.
- А то как же! - с силой сказал Маклеод. - И если бы вы их знали так
же хорошо, как я, вы бы тоже боялись. Нет никого злее, можете мне пове-
рить. Уж я предпочитаю драться с теми тремя мерзавцами! И между нами, с
меня по горло хватает тех троих, я вовсе не собираюсь навязывать себе на
шею еще и этих ваине. Предположим, что я сказал "виновен" о Парселе.
Ладно. Я беру ружье и отправляю архангела Гавриила к его папаше, то бишь
на небеса. А дальше? Что они будут делать, эти ваине, как вы думаете?
Бросятся на нас, клянусь головой, и первая Омаата. Или помчатся, отлупят
Ваа и отберут у нее ружья. В итоге: второй вооруженный отряд против нас
в джунглях, и он тоже отнюдь не желает нам добра.
- Все это болтовня... - начал Мэсон, сжимая ружье руками. В ту же ми-
нуту он почувствовал, как что-то тяжелое опустилось ему на спину. Он
обернулся. На плече у него лежала чья-то большая черная рука.
- Нет больше воды, - сказала Омаата по-английски.
- Пустите меня, - гневно крикнул Мэсон и, схватив великаншу за за-
пястье, попытался убрать ее руку. Омаата, казалось, даже не заметила его
усилий. Она возвышалась над ним, огромная, матерински добродушная.
- Нет больше воды, - повторила она, и голос ее прогремел, как рокот
водопада.
- Как нет воды? - воскликнул Маклеод. - А цистерны на рынке?
- Опрокинуты.
- Опрокинуты? - спросил Масон. - Кто же их опрокинул?
Он прекратил бесполезную борьбу. Над ним блестело черное лицо Омааты,
большое, круглое, как луна, с толстыми губами, широкими ноздрями и ог-
ромными прозрачными глазами.
- "Те", - сказала она густым низким голосом.
- Откуда ты знаешь ? - вскричал Маклеод, вставая.
- Итиа сказала.
- Когда? - спросил дрожащим голосом Смэдж, тоже вставая.
- Только что. Они только что были здесь.
И свободной рукой она сделала движение, как будто опрокинула цистер-
ну. Затем продолжала:
- Они просили Итию передать...
- Что передать? - закричал Маклеод, бледнея.
- Ваине могут приходить и пить из ручья. Перитани - нет. Перитани
больше не будут пить.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Омаата медленно убрала руку, и теперь Мэсон мог шевелиться. Новая бе-
да возбудила в нем потребность действовать. Он вскочил. Но как только
оказался на ногах, понял, что делать нечего. Черные владели единственным
источником на острове. Они поджидают британцев, чтобы перестрелять их
как голубей.
Четверо мужчин переглянулись. Маклеод провел языком по губам, и все
остальные сразу догадались, что он испытывает. От одной мысли, что у них
нет воды, им уже захотелось пить.
- У нас есть только один выход, - сказал Мэсон дрожащим голосом, -
броситься в чащу и начать атаку.
Маклеод посмотрел на него, взглянул на Смэджа и снова сел.
- Я не так глуп, - гнусаво протянул он, - чтобы самому кинуться им в
лапы. Не успеем мы сделать и шага по джунглям, как женщины им уже доло-
жат.
- Значит, вы предпочитаете умереть от жажды? - запальчиво крикнул Мэ-
сон.
Маклеод пожал плечами и ничего не ответил.
- А что если пойти за водой ночью, - предложил Смэдж. - Пошлем женщин
вперед с сосудами, а когда покажутся черные, мы их ухлопаем.
- Экая дубина! - воскликнул Маклеод. - Что у тебя на плечах, голова
или судовой котел? Они не идиоты, черные, и доказали это на деле. Они
дадут женщинам наполнить сосуды и даже не высунут из чащи свои грязные
морды. А на обратном пути перестреляют нас за милую душу.
- Вы рассуждаете, как будто они непременно должны остаться победите-
лями, - гневно бросил Мэсон. - Я не понимаю вашей позиции, Маклеод.
- Это меня, прямо сказать, здорово огорчает, - спокойно ответил Мак-
леод. - Моя позиция - это моя позиция, капитан, и я не вижу причины ее
менять. Нам не победить черных в джунглях, вот что я говорю. Нам надо
драться с ними здесь.
Смэдж громко проглотил слюну.
- А если они на нас не нападут, что тогда? - с вызовом бросил он. -
Будем сидеть и ждать? И подохнем от жажды?
Маклеод взглянул на него с язвительной усмешкой, но не удостоил отве-
том. Парсел по-прежнему молчал. Его удивляли враждебные взгляды, которы-
ми обменивалась эта троица. Маклеод обливал товарищей презрением, и,
странное дело, Масон и Смэдж, казалось, объединились против него, как
будто считали его ответственным за создавшееся положение.
- О вождь большой пироги!. - проговорила вдруг Омаата по-английски.
Мужчины обернулись и с удивлением посмотрели на нее. Они до того рас-
терялись, что совсем позабыли о присутствии женщин.
- Послушай, о вождь! - продолжала Омаата. - Мы берем сосуды и уходим
с сосудами. Адамо тоже уходит. Мы идем к "тем", - продолжала она, скром-
но опуская глаза, - и Адамо им говорит: "Мы даем яме, бананы, манго,
орехи. Вы даете воду".
Когда Омаата кончила речь, в комнате стояла полная тишина.
- Неплохо, - сказал Маклеод, минуту подумав. - Хотел бы я знать, что
лопают эти чертовы ублюдки с позавчерашнего дня. Все плоды и овощи рас-
тут с нашей стороны и на открытых местах. - И развязно добавил: - Дело,
пожалуй, может выгореть, если Парсел согласится.
Но на Парсела он не смотрел и пристально разглядывал свои ноги.
- А почему бы ему не согласиться? - запальчиво сказал Смэдж, как буд-
то у Парсела были все основания жертвовать собой ради его драгоценной
персоны.
Однако он тоже не смотрел на Парсела. Маклеод вытянул ноги, соединил
пятки, а потом раздвинул их так, чтобы вышел прямой угол. Прищурившись,
он проверил, правильный ли получился угол, и слегка передвинул ноги, до-
биваясь нужной линии.
- А может, Парселу не слишком весело прогуливаться под самым носом у
Тими, - заметил он рассудительно.
- Ему так же хочется пить, как и нам, - ответил Смэдж требовательным
тоном.
Мэсон стоял, опершись обеими руками на ружье. Маклеод снова соединил
ступни, поднял голову и посмотрел на него. Но Мэсон молчал. Он считал
ниже своего достоинства обращаться к Парселу с просьбой.
- Есть маленький шанс, что дело может выгореть, - заговорил Маклеод
равнодушным тоном. - Они, должно быть, подыхают с голоду, эти сукины де-
ти.
- Если они хотят есть, то могут приходить сюда ночью и воровать у нас
фрукты, - сказал Смэдж.
- А мы поступим с ними так же, как они с нами у ручья, - ответил Мак-
леод. - Мы будем поджидать их с ружьями. - И добавил: -А ведь, может,
потому они и отобрали у нас воду. Может, они хотят пойти на обмен. Мы им
- они нам. Так я разумею, сынок. - Он продолжал тем же безразличным то-
ном: - Есть маленький шанс, что дело выгорит, вот что я говорю.
На этот раз он взглянул на Парсела, но тот этого даже не заметил.
Парсел пристально смотрел в глаза Омааты. Ему показалось, что ее взгляд
скрывает что-то, и он старался разгадать, что именно.
- Ты советуешь мне согласиться? - тихо спросил он ее по-таитянски.
- Советую, - ответила она с неподвижным лицом.
Он принялся шагать по комнате. Ему не хотелось, чтобы они подумали,
будто разговор с Омаатой повлиял на его решение. И вдруг он ощутил ка-
кую-то необыкновенную легкость. Все его сомнения рассеялись. Он по-
чувствовал себя беспечным, веселым. Даже вопрос о воде перестал его тре-
вожить.
- Я счастлив, что мой процесс закончился благополучно, - сказал он
чистым звонким голосом. - Иначе я был бы не в состоянии оказать вам ус-
лугу. - И продолжал во внезапном приливе радости: - В последний раз,
когда на острове происходил судебный процесс, обвиняемым был мистер Мэ-
сон. Я счастлив, что и тот процесс тоже закончился благополучно. Иначе
мы не имели бы удовольствия видеть мистера Масона среди нас.
Он с улыбкой обвел взглядом всех троих.
Маклеод и Смэдж смотрели на него, Мэсон покраснел и усиленно заморгал
глазами.
- Я уже говорил, - проворчал он, - что нисколько не был вам благода-
рен за вмешательство.
- Разумеется, - любезно подтвердил Парсел.
Он чувствовал себя беспечным, счастливым, веселым. "Боже правый, и
мне пришлось выслушивать этих помешанных!" Мысль его сделала скачок. Он
вдруг вспомнил об Ивоа, вновь увидел, как она стоит, наведя ружье на
Смэджа. И умилился.
- Ну как, вы решились? - спросил Смэдж, осмелев при виде счастливого
лица Парсела.
Парсел взглянул на него. В эту минуту даже Смэдж не был ему противен.
Как он боится умереть от жажды, этот несчастный крысенок! Да и я тоже, я
тоже!.. Значит, у нас все же есть что-то общее. Парсел тихонько рассме-
ялся. Ему было безрассудно весело. Он ходил по комнате легкими, быстрыми
шагами. Ему казалось, что ноги сами отскакивают от пола. Эти трое ждут
его решения. Эти трое ждут, что он рискнет жизнью. Да это же просто
фарс! "Предатель" рискует жизнью ради "общины". "Бог мой, они помешан-
ные] Помешанные! Самые настоящие помешанные!" Он остановился и оглядел
их одного за другим. Смэджа, уставившегося в землю, наигранно развязного
Маклеода и пристально глядевшего на гору Мэсона. Нависло тяжелое молча-
ние. Табуретка Маклеода затрещала, Мэсон провел языком по губам, и Пар-
сел подумал: нет, это нормальные люди. Люди, которые боятся. У них сосет
под ложечкой. Ладони вымокли от пота. Во рту пересохло.
Его возбуждение упало, и он спокойно сказал:
- Я согласен.
Все трое разом посмотрели на него. Они легко вздохнули, - но в их
взглядах не было удивления. Они не сомневались, что он согласится. Пар-
сел вдруг почувствовал горечь к отвращение. Они знали его! Знали, чего
можно от него ждать, и тем не менее затеяли этот мерзкий суд! Они обви-
нили его, оклеветали, облили грязью!
- Я согласен, - повторил он, - но с одним условием! Я не ограничусь
переговорами с таитянами о воде. Я постараюсь восстановить мир.
Масон бросил взгляд на Маклеода. Тот ухмыльнулся, и Мэсон пожал пле-
чами.
- Ну что? - спросил Парсел.
- Как хотите, - ответил Мэсон.
Маклеод встал, повесил ружье через плечо, отворил дверь, и по комнате
пролетел ветерок, прорвавшись сквозь раздвижную стену. Маклеод придержал
