такого количества провизии Скарлетт не доводилось видеть за целый год.
Внезапно толпа расступилась, давая дорогу мчавшемуся, кренясь то на
один, то на другой бок, кабриолету. В кабриолете хрупкая, элегантная
миссис Элсинг, с хлыстом в руке, стоя правила лошадью. Бледная, без го-
ловного убора, с длинными седыми волосами, струившимися вдоль спины, она
неистово стегала лошадь и была похожа на фурию. На сиденье ее черная
нянька Мелисси, подскакивая на ухабах, одной рукой прижимала к себе ку-
сок жирной свиной грудинки, а другой рукой и ногами старалась удержать
на месте гору ящиков и мешков, наваленных в кабриолет. Один из мешков
лопнул, и сушеные бобы сыпались на мостовую. Скарлетт закричала, пытаясь
окликнуть миссис Элсинг, то голос ее утонул в шуме толпы, и кабриолет
промчался мимо.
Смысл происходящего не сразу дошел до сознания Скарлетт, но она тут
же вспомнила, что военные провиантские склады расположены возле вокзала,
и поняла: армия открыла их, чтобы население могло воспользоваться кто
чем сумеет, пока янки не вошли в город.
Она стала проталкиваться сквозь толпу испуганных, растерянно мечущих-
ся людей и, выбравшись на свободное пространство, припустилась со всех
ног самым коротким путем к вокзалу. Наконец в клубах пыли она стала раз-
личать среди санитарных фургонов двигающиеся, склоняющиеся над ранеными
фигуры санитаров с носилками и докторов. Слава тебе господи, сейчас она
разыщет доктора Мида! Но завернув за угол гостиницы "Атланта", откуда
уже хорошо были видны подъездные пути и депо, она замерла на месте, по-
раженная открывшейся ее глазам картиной.
Под беспощадно палящим солнцем - кто плечом к чьему-то плечу, кто го-
ловой к чьим-то ногам - сотни и сотни раненых заполняли все пространство
на железнодорожных путях и платформах. Их ряды под навесом депо уходили
в бесконечность. Некоторые лежали молча и совершенно неподвижно, другие
метались и стонали. И над всей этой кровью, грязными повязками, зубовным
скрежетом, проклятьями, вырывавшимися из груди раненых, когда санитары
перекладывали их с носилок на землю, - мухи, тучи мух вились в воздухе,
жужжали, ползали по лицам. В знойном воздухе стоял запах пота, крови,
немытых тел, кала, мочи. Смрад накатывал на Скарлетт волнами, и минутами
ей казалось, что ее сейчас стошнит. Санитары с носилками сновали туда и
сюда среди распростертых на земле почти вплотную друг к другу тел, не-
редко наступая на раненых, а те стоически молчали, глядя вверх, - ждали,
когда у санитаров дойдут руки и до них.
Скарлетт попятилась, зажав рот ладонью, чувствуя, как тошнота подсту-
пает к горлу. Она не могла сделать дальше ни шагу. Немало перевидала она
раненых - и в госпиталях, и на лужайке перед домом тети Питти, после
битвы у Персикового ручья, - но ничто, ничто не шло в сравнение с этим!
Кровоточащие, смердящие тела прямо под палящим солнцем - нет, такого она
еще не видела! Это был подлинный ад - страдания, крики, зловоние и...
Скорей! Скорей! Скорей! Янки подходят! Янки подходят!
Скарлетт распрямила плечи и ступила туда, в гущу тел, перебегая гла-
зами с одной стоявшей на ногах фигуры на другую, ища доктора Мида. И тут
же поняла, что ничего у нее не выйдет, так как надо было смотреть себе
под ноги, чтобы не наступить на какого-нибудь беднягу. Она подобрала юб-
ки и стала осторожно пробираться между лежавшими на земле телами, нап-
равляясь к группе мужичин, стоявших поодаль и отдававших распоряжения
санитарам с носилками.
На пути чьи-то руки судорожно хватали ее за юбку, она слышала хриплые
восклицания:
- Леди, пить! Леди, пожалуйста, пить! Бога ради, леди, пить!
Пот струился по ее лицу, она старалась вырваться из цеплявшихся за ее
юбку рук. Если - казалось ей - она нечаянно наступит на одного из этих
людей, то завизжит и потеряет сознание. Она перешагивала через мертвых и
через раненых, лежавших неподвижно с остекленелыми глазами, зажимая ру-
ками рваные раны в животе, с присохшими к ним обрывками окровавленной
одежды, и повсюду были торчавшие колом от запекшейся крови бороды, разд-
робленные челюсти, разорванные рты, откуда неслись нечленораздельные
звуки, означавшие, должно быть:
- Пить! Пить!
Если она сейчас же не разыщет доктора Мида, у нее начнется истерика.
Она бросила взгляд в сторону группы мужчин, стоявших под навесом, и зак-
ричала что было мочи:
- Доктор Мид! Есть здесь доктор Мид?
Один из мужчин обернулся, отделился от группы и поглядел в ее сторо-
ну. Это был доктор Мид: без сюртука, рукава рубашки закатаны по локоть,
и штаны, и рубашка алы от крови, как у мясника, и даже кончик седеющей
бородки - в крови. Он был словно пьяный - пьяный от смертельной усталос-
ти, жгучего сострадания и бессильной злобы. На серых от пыли щеках
струйки пота проложили извилистые борозды. Но голос его, когда он обра-
тился к ней, звучал спокойно и решительно:
- Слава богу, что вы пришли. Мне дорога сейчас каждая пара рук.
На мгновение она замерла, глядя на него в растерянности, выпустив из
руки подол. Подол упал на грязное лицо какого-то раненого, и тот беспо-
мощно завертел головой, стараясь высвободиться от душивших его оборок. О
чем он толкует - этот доктор? От пыли, летевшей из-под колес санитарных
повозок, у нее защекотало в горле, в носу стало липко от омерзительного
зловония.
- Скорей сюда, детка! Скорей!
Она подобрала юбки и торопливо направилась к нему, снова перешагивая
через распростертые тела. Она схватила доктора за руку и почувствовала,
как дрожит его рука от напряжения и усталости, хотя лицо сохраняло твер-
дость.
- Ах, доктор! - воскликнула она. - Вы должны пойти к нам - Мелани ро-
жает.
Он поглядел на нее так, словно ее слова не доходили до его сознания.
Какой-то раненый, лежавший на земле, с походным котелком под головой,
добродушно ухмыльнулся, услыхав ее слова:
- Ну, с этим-то они умеют справляться, - одобряюще произнес он.
Скарлетт даже не поглядела на него, она потрясла доктора за плечо.
- Мелани! У нее ребенок! Доктор, вы должны пойти! Она... у нее. -
Сейчас было не до околичностей, но среди этих сотен мужских ушей слова
не шли у Скарлетт с языка. - У нее сильные схватки. Доктор, прошу вас!
- Что? Рожает? Да черт побери! - внезапно вскипел доктор, и лицо его
исказилось от ярости-ярости, направленной не на Скарлетт, а на весь мир,
в котором могут твориться такие дела. - Вы что, рехнулись? Как я могу
оставить этих людей? Они умирают сотнями! Я не могу оставить их ради
растреклятого ребенка. Раздобудьте какую-нибудь женщину, она поможет.
Позовите мою жену.
Скарлетт открыла было рот, хотела сказать ему, почему миссис Мид не
может прийти, и осеклась. Он даже не знает, что его собственный сын ра-
нен! Промелькнула мысль: остался ли бы доктор тут, знай он об этом, и
что-то подсказало ей - да, если бы даже Фил умирал, доктор остался бы на
своем посту, чтобы оказывать помощь многим, и не одному.
- Вы должны пойти к ней, доктор. Вы сами говорили, что у нее будут
тяжелые роды... - Да неужели и вправду она, Скарлетт, стоит тут, среди
всего этого ада, среди стонов и воплей, и во всеуслышание произносит та-
кие ужасные, грубые слова? - Она умрет, если не придете!
Доктор резко выдернул руку из вцепившихся в нее пальцев и сказал так,
словно не расслышал ее слов или не понял их значения:
- Умрет? Да они все умрут - все эти люди. Нет бинтов, нет йода, нет
хинина, нет хлороформа. О господи, хоть бы чуточку морфия! Хотя бы для
самых тяжелых! Хоть немного хлороформа! Будь прокляты янки! Будь они
прокляты!
- Провалиться бы им в преисподнюю, доктор! - сказал лежавший у их ног
человек, и оскал его зубов блеснул над спутанной бородой.
Скарлетт начала дрожать всем телом, и от страха на глазах у нее выс-
тупили слезы. Доктор не пойдет с нею к Мелани. И Мелани умрет. А она
только что желала ей смерти. Нет, доктор не пойдет.
- Во имя господа бога, доктор! Ну, пожалуйста!
Доктор закусил губу, на скулах его заиграли желваки, он овладел со-
бой.
- Дитя мое, я постараюсь. Обещать не могу, но постараюсь. После того,
как мы сделаем, что можем для этих людей. Янки подходят, и наши войска
покидают город. Я не знаю, как янки могут поступить с ранеными. Поезда
не ходят. Дорога на Мейкон в руках янки... Но я постараюсь... А вы сту-
пайте пока. Не мешайте мне работать. Принять ребенка не такое уж сложное
дело. Надо только перевязать пуповину...
Санитар тронул его за руку, и он, отвернувшись от Скарлетт, начал
быстро отдавать распоряжения, указывая то на одного, то на другого ране-
ного. Лежавший на земле человек поглядел на Скарлетт с сочувствием. Она
повернулась к нему спиной, но доктор уже позабыл про нее.
Она снова начала торопливо пробираться между ранеными - назад к Пер-
сиковой улице. На доктора надежды нет. Ей придется справляться самой.
Еще слава богу, что Присей знает все по части акушерства. Голова у нее
разламывалась от жары, и она чувствовала, что мокрый от пота лиф прилип
к телу. Мозг ее отупел, и ноги стали как ватные - словно в страшном сне,
когда знаешь, что надо бежать, и не можешь сдвинуться с места. Обратный
путь до дома представился ей бесконечным.
А потом в голове у нее опять завертелся знакомый припев: "Янки подхо-
дят!" Сердце заколотилось сильней, и тело стало возвращаться к жизни. -
Убыстрив шаг, она слилась с толпой у Пяти Углов - народу здесь было
столько, что ей пришлось сойти с узкого тротуара на мостовую. Ряд за ря-
дом проходили солдаты - покрытые пылью, едва волоча ноги от усталости.
Казалось, им не будет конца - этим бородатым, грязным людям с винтовками
за спиной, двигавшимся мимо походным маршем. Ездовые сыромятными бичами
погоняли тощих мулов, тащивших орудия. Провиантские фургоны с изодранным
в клочья брезентовым верхом подпрыгивали на выбоинах мостовой. Поднимая
клубы пыли, нескончаемой чередой проезжала конница. Никогда еще Скарлетт
не доводилось видеть сразу такого количества военных. Отступление! Отс-
тупление! Армия покидала город.
Ее оттеснили обратно на запруженный людьми тротуар, и она ощутила
резкий тошнотворный запах дешевого кукурузного виски. В толпе на углу
Декейтерской улицы стояли несколько пестро разодетых женщин, чьи празд-
нично яркие одеяния и размалеванные лица бросались в глаза своим грубым
несоответствием с окружающим. Почти все они были пьяны, а солдаты, на
которых они висли, схватив их под руку, - и того пьянее. Мелькнули ог-
ненно-рыжие завитки волос, прозвучал резкий хмельной смех, и Скарлетт
узнала это жалкое создание - Красотку Уотлинг, прильнувшую к подгулявше-
му однорукому солдату, с трудом державшемуся на ногах.
Кое-как пробившись туда, где за квартал от Пяти Углов толпа начала
редеть, Скарлетт подхватила юбки и снова припустилась бегом. Добежав до
часовни Уэсли, она вдруг почувствовала, что у нее перехватило дыхание,
голова кружится и ее мутит. Корсет впивался ей в ребра, не давая дышать.
Она опустилась на ступени паперти и, уронив голову на руки, постаралась
отдышаться. Хоть бы удалось вздохнуть поглубже. Хоть бы сердце перестало
так колотиться и выделывать эти невероятные скачки! Хоть бы в этом обе-
зумевшем городе нашелся один-единственный человек, к которому она могла
бы обратиться за помощью!
Никогда на протяжении всей жизни не приходилось ей ни о чем забо-
титься самой. Рядом всегда был кто-то, кто все делал за нее, оберегал
ее, опекал, баловал. Просто невозможно было поверить, что она вдруг по-
пала в такую переделку. И ни соседей, ни друзей - никого, чтобы помочь
ей в беде. Прежде всегда вокруг были друзья, соседи, умелые руки услуж-
ливых рабов. А сейчас, в эту самую тяжелую в ее жизни минуту, - никого.
Как это могло случиться, что она оказалась совсем одна, вдали от родного
