тельно была и правдива, и искренна. Но, конечно, это была не вся правда
целиком. Он умолчал о сущем пустяке - о том, что через полчаса после
благополучной пересадки мы разлетимся в прах.
Около семи часов вечера Сьюзен Бересфорд вернулась, а Марстон под ох-
раной удалился в салон, чтобы кому таблеткой, кому ласковым словом об-
легчить страдания пассажиров, большинство из которых после двадцати че-
тырех часов жестокой качки было, вполне естественно, не в лучшей форме.
Сьюзен выглядела бледной и утомленной. Причиной тому, несомненно, бы-
ли переживания минувшей ночи вкупе с болью в сломанной руке, но я впер-
вые вынужден был без всякого преувеличения признать, что одновременно
она выглядела чрезвычайно привлекательной. Я никогда прежде не осозна-
вал, что зеленые глаза и каштановые волосы так великолепно сочетаются,
хотя, возможно, просто потому, что никогда раньше не встречал зеленогла-
зой девушки с каштановыми волосами.
Она также выглядела напряженной, нервной, как кошка, готовая к прыж-
ку. В отличие от доктора Марстона и меня, она, по-видимому, не овладела
системой Станиславского и не могла вести себя естественно,
Осторожно ступая, она подошла к моей кровати. У Буллена все еще про-
должалось действие снотворного, а Макдональд не то спал, не то дремал.
Сьюзен присела на стул. После того, как я спросил ее о самочувствии и
состоянии пассажиров, а она - о моем самочувствии, и я ответил, а она не
поверила, Сьюзен внезапно спросила:
- Джонни, если все обойдется благополучно, ты получишь другой ко-
рабль?
- Не улавливаю идеи.
- Ну, - нетерпеливо объяснила она, - если мы сумеем покинуть "Тикон-
дерогу" прежде, чем она взорвется, или спасемся как-нибудь еще, тогда
ты...
- Понял. Наверное, да. У "Голубой почты" много кораблей, а я опытный
старший помощник.
- И ты будешь доволен? Снова вернешься на море? Разговор был дурац-
кий, что называется, в пользу бедных. Я ответил:
- Не думаю, однако, что снова вернусь на море.
- Сдашься?
- Не сдамся, а сдам дела. Тут есть небольшая разница. Не хочу провес-
ти остаток дней, ублажая преуспевающих пассажиров. Не имею в виду семью
Бересфордов: отца, мать, да и дочь тоже.
Она улыбнулась в ответ, и глаза ее чудесным образом зазеленели еще
ярче. Такая улыбка могла очень серьезно отразиться на состоянии больного
человека вроде меня, поэтому я отвернулся и продолжал:
- Я весьма приличный механик, и у меня есть небольшие сбережения. А в
Кенте стоит и дожидается меня чудесный маленький гараж, и я в любой мо-
мент могу стать его обладателем. И Арчи Макдональд тоже выдающийся меха-
ник. Мне кажется, мы составим неплохую команду.
- Ты уже спрашивал его?
- А когда было? Я ведь только сейчас все это придумал.
- Вы с ним верные друзья, не так ли?
- Верные, не верные... Сейчас-то какая разница?
- Никакой, совсем никакой. Забавно, и все. Вот боцман. Он никогда не
будет нормально ходить, никто не возьмет его в море, да и на суше он
вряд ли найдет приличную работу - с его-то ногой. И вот вдруг старший
помощник Картер устает от моря и принимает решение...
- Все это совсем не так, - прервал ее я.
- Возможно. Куда уж мне с моим женским умом! Однако тебе не следует о
нем тревожиться. Папа сказал мне сегодня, что даст ему хорошую работу.
- Да? - я рискнул снова заглянуть ей в глаза. - Что за работу?
- Кладовщика.
- Ах, кладовщика, - я не скрыл своего разочарования, но оно было бы в
десять раз сильнее, если бы можно воспринимать этот разговор серьезно,
если бы я мог разделять ее веру в то, что у нас есть будущее. - Что ж,
очень великодушно с его стороны. В такой работе ничего зазорного нет, но
как-то не представляю Арчи Макдональда кладовщиком, и все тут. Тем более
в Америке.
- Может, ты выслушаешь сначала? - мягко спросила она. В то же время в
голосе послышались нотки прежней мисс Бересфорд.
- Слушаю.
- Ты слышал о том, что папа строит большой нефтеперерабатывающий за-
вод на западе Шотландии? Нефтехранилища, свой порт для бог его знает
скольких танкеров?
- Слышал.
- Вот я о нем и говорю. Склады порта и завода - там по словам папы
будет запасов на многие миллионы долларов и бог знает сколько людей. А
твой друг во главе всего этого - и волшебная палочка впридачу.
- Это уже совсем другое предложение. Звучит чудесно, Сьюзен, просто
чудесно. Страшно щедро с твоей стороны.
- Не с моей, - запротестовала она. - С папиной.
- Посмотри на меня. Повтори и не покрасней. Она посмотрела на меня и
покраснела. При наличии этих зеленых глаз эффект был ошеломляющий. Я
снова вспомнил о своем здоровье, отвернулся и услышал ее слова.
- Папа хочет назначить тебя управляющим новым портом. Так что тогда
вы с боцманом снова будете связаны по работе.
Я медленно повернул голову и уставился на Сьюзен. Спустя некоторое
время сумел собрать слова для вопроса:
- Это и есть та работа, которую он имел в виду, когда спрашивал меня,
не хочу ли я у него работать?
- Конечно. А ты даже не дал ему возможности рассказать. Ты думаешь,
он бросил задуманное? Он и не начинал еще. Ты не знаешь моего отца.
Здесь ты уже не сможешь утверждать, что я имею к этому какое-либо отно-
шение. Я ей не поверил.
- Не могу выразить, как... как я благодарен. Это колоссальный шанс.
Знаю и признаю. Если ты еще увидишь своего отца сегодня, поблагодари его
сердечно от моего имени.
Глаза ее сияли. Я никогда до тех пор не видел, чтобы так сияли глаза
девушки, созерцающей мою персону.
- Так ты, так ты...
- И скажи ему: нет.
- И сказать ему?
- Возможно, это дурацкая привычка - иметь гордость, но что поделаешь,
- голос мой звучал грубо не намеренно. Это выходило само собой. - Какую
я ни получу работу, это будет работа, которую нашел сам, для себя, а не
купленная для меня девицей. - Показать кукиш в ответ на искреннее пред-
ложение, подумал я с горечью, можно было и в более изящной форме. Лицо
ее сразу как-то окаменело.
- О, Джонни, - всхлипнула она странно приглушенным голосом, отверну-
лась и уткнулась лицом в подушку. Плечи ее затряслись от сдерживаемых
рыданий.
Я чувствовал себя совсем не в своей тарелке. Протянув руку, я неуклю-
же дотронулся до ее головы и сказал:
- Мне ужасно жаль, Сьюзен. Но нельзя же из-за моего отказа...
- Не в этом дело, не в этом дело, - она замотала головой, не отрыва-
ясь от подушки. Голос звучал еще глуше, чем прежде. - Все это фантазия.
Нет, нет, все, что я говорила, - правда, но просто эти несколько минут
мы - как бы это сказать - мы были не здесь. Мы были далеко от "Кчмпари".
Ты... ты понимаешь? Я погладил ее по голове.
- Да, Сьюзен, понимаю, - хотя, откровенно говоря, не очень представ-
лял, о чем она толкует.
- Это было как сон. - Я не мог взять в толк, когда начался этот ее
сон. - В будущем. Далеко от этого ужасного корабля. И тут ты прерываешь
сон, и мы снова на "Кампари". И никто, кроме нас, не знает, какой нас
ждет конец. Мама, папа - их всех Каррерас убедил, что сохранит жизнь, -
она снова всхлипнула и продолжала: - Дорогой мой, мы сами себя обманыва-
ем. Все кончено. Сорок вооруженных людей охраняют корабль. Сама видела.
На часах стоят по двое. У нашей двери тоже двое. Все двери заперты. Ни-
какой надежды, никакой надежды. Мама, папа, ты, я, все мы завтра в это
время уже перестанем существовать. Чудеса не могут случаться постоянно.
- Не все еще кончено, Сьюзен. - Я меланхолично подумал, что никогда
не смог бы стать торговцем. Не смог бы даже убедить человека, умирающего
от жажды в Сахаре, что ему неплохо выпить воды. - Никогда не бывает все
кончено! - это прозвучало ничуть не лучше первой попытки.
Я услышал скрип пружин и увидел, что Макдональд приподнялся, опершись
на локоть. Полезшие на лоб густые темные брови явно говорили о его недо-
умении и беспокойстве. Его, наверно, разбудил ее плач.
- Все в порядке, Арчи. Она просто немножко расстроена, вот и все.
- Простите, - Сьюзен выпрямилась и повернула к боцману залитое слеза-
ми лицо. Она дышала часто, неглубоко и сдавленно, как это обычно бывает
после плача. - Мне ужасно неловко, что разбудила вас. Но ведь действи-
тельно нет надежды. Разве не так, мистер Макдональд?
- Арчи будет достаточно, - веско заявил боцман.
- Хорошо, Арчи, - она попыталась сквозь слезы ему улыбнуться. - Я
просто страшная трусиха.
- Вы проводите весь день с родителями и не находите возможным расска-
зать им все, что знаете. Это называете трусостью, мисс? - укоризненно
заметил боцман.
- Вы не отвечаете на вопрос, - не сдавалась, несмотря на слезы, Сь-
юзен.
- Я шотландский горец, мисс Бересфорд, - задумчиво произнес Макдо-
нальд. - У меня есть оставшийся от предков дар, страшный временами дар,
без которого предпочел бы обойтись, но он у меня есть. Знаю, что прои-
зойдет завтра и послезавтра. Не всегда, но иногда знаю. Это ясновидение
нельзя вызвать по заказу, оно приходит, и все тут. За последние годы
много раз так угадывал. Вот и мистер Картер подтвердит, что ошибок не
было. - Я лично впервые об этом слышал. Он был такой же бойкий враль,
как и я сам. - Все у нас кончится хорошо.
- Вы так думаете, вы действительно так думаете? - в ее голосе теперь
звучала надежда, надежда светилась в глазах. Медленная, размеренная речь
Макдональда, наивность и искренность, написанные на загорелом лице, вну-
шали доверие, уверенность, непоколебимую веру. И это было весьма впечат-
ляюще. Вот тот человек, подумал я, который мог бы стать великим торгов-
цем.
- Не думаю, мисс Бересфорд, - снова многозначительная улыбка. - Я
знаю. Наши неприятности уже подходят к концу. Делайте то же, что и я.
Поставьте все до последнего цента на мистера Картера.
Он убедил даже меня. И я тоже стал уверен, что все уладится в лучшем
виде, пока не вспомнил, на кого он рассчитывает. На меня. Я дал Сьюзен
носовой платок и сказал:
- Вытри слезы и расскажи Арчи об этой работе.
- Неужели ты собираешься доверить свою жизнь этой штуке? - Сьюзен
полными ужаса глазами следила, как я завязываю булинь вокруг пояса. Го-
лос ее откровенно дрожал. - Она же тоньше моего мизинца! - В перестра-
ховке винить ее было затруднительно: тонкий витой трос, не толще обычной
бельевой веревки, вряд ли рассчитывался на внушение уверенности кому бы
то ни было. Даже мне он ничего подобного не внушал, хотя я и знал его
свойства.
- Это нейлон, мисс, - ласково разъяснил Макдональд. - Именно такими
веревками пользуются альпинисты в Гималаях. Вы ведь не думаете, что они
доверяют свои жизни тому, в чем сами абсолютно не уверены? На ней можно
повесить легковую машину - и то не лопнет. - Сьюзен смерила было его
своим коронным взглядом "вам легко говорить, не ваша жизнь подвергается
опасности", но прикусила губу и промолчала.
Часы показывали полночь. Если я правильно разобрался в циферблатах
"Твистера", максимальное время задержки взрыва, которое можно было уста-
новить, - это шесть часов. Предположим, Каррерас перехватит корабль точ-
но в намеченные пять ноль-ноль. По меньшей мере час ему нужен, чтобы
скрыться. Таким образом, бомба могла быть приведена в боевую готовность
только после полуночи.
Все было готово. Дверь лазарета я предусмотрительно запер изнутри
взятым у Тони Каррераса ключом, так что охранники не могли неожиданно
войти в разгар событий. Если же они что-нибудь заподозрят и ворвутся си-
лой, на этот случай у Макдональда имеется пистолет.
Сам Макдональд сидел теперь на моей койке около иллюминатора. Мы с
Марстоном перетащили его туда. Док Марстон, чтобы унять боль, сделал ему
укол. Я получил в два раза большую дозу - ведь мне, в отличие от боцма-
на, в эту ночь нога должна была понадобиться, а ему только руки да пле-
