- Нет. А вы полицейский?
- Я частный детектив, работаю вместе с полицией.
Я показал ему удостоверение.
- Мы расследуем убийство цветной девушки по имени Люси Чампион. Вчера
она была у вас на приеме.
- Вы за ней следили?
- Да.
- Может быть, вы скажете мне, почему?
А резком утреннем свете глаза его казались тусклыми и усталыми.
- Меня наняли.
- И теперь она мертва?
- Она ускользнула от меня. Когда я снова нашел ее вчера вечером, она
лежала с перерезанным горлом.
- Странно, что вы не обратились ко мне раньше. Ведь она была моей
пациенткой, и я был явно одним из последних, видевших ее живой.
- Вчера вечером я пытался это сделать. Разве ваша жена вам не
говорила?
- У меня еще не было возможности поговорить с ней. Она нездорова. Вы
зайдете? Если вы позволите мне закончить туалет, я буду рад помочь вам
всем, чем могу.
Он провел меня в приемную. Я слышал, как его шаркающие шаги затихли
на лестнице, ведущей на второй этаж. Через десять минут он спустился вниз,
одетый в помятый синий костюм и свежевыбритый. Облокотившись о конторку в
углу, он закурил сигарету и предложил мне.
- Спасибо, до завтрака я не курю.
- Очень глупо, что я сам это делаю, Хотя без конца предупреждаю своих
пациентов о вреде курения на пустой желудок. Но так уж всегда бывает с
нами, с докторами. Предупреждение - девиз современной медицины, но
половина из нас все еще умирает раньше срока от непосильной работы. Врач,
исцелись сам.
Беннинг профессиональным жестом провел по одежде.
- Кстати, о преждевременной смерти, - сказал я.
- Я что-то разболтался.
Его мимолетная улыбка еще хранила мальчишеское обаяние.
- Эта дурная привычка. Она у меня от старания установить контакт с
пациентом. Теперь об этой пациентке, мисс Чампион. Вы сказали, мистер...
Арчер... что ей перерезали горло?
- Моя фамилия Арчер, и ей действительно перерезали горло.
- Какого рода информацию вам хотелось бы от меня получить?
- Ваши наблюдения, личные и профессиональные. Вчера она впервые
пришла к вам?
- Кажется, это было третье посещение. Я вынужден извиниться за
состояние моей картотеки. Я обучался кое-как. А потом, очень многие
пациенты приходят только по одному разу. Это часто случается в нашей
практике. Я не всегда аккуратен в записях, если не считать кассовой книги.
Но два ее посещения у меня записаны: одно в середине прошлой недели, как
мне помнится, а другое неделей раньше.
- Кто вас ей рекомендовал?
- Ее хозяйка, миссис Неррис.
- Вы знакомы с миссис Неррис?
- Конечно. Она часто выполняла у меня работу сиделки. По-моему, Анна
Неррис являет собой прекрасный тип негритянской женщины. Или темнокожей,
как сказала бы она.
- Ее сына подозревают в убийстве.
- Алекса?
Он резко повернулся и ударился ногой о конторку.
- Но как можно его подозревать?
- Он был на месте происшествия. Когда его задержали, он впал в панику
и убежал. Если его не схватили, он наверно еще в бегах.
- Даже если и так, неужели Алекса можно заподозрить?
- Я с вами согласен, но лейтенант Брейк - нет. Понимаете, Алекс
находился с девушкой в интимных отношениях. Он собирался на ней жениться.
- Разве она не была намного старше его?
- А сколько ей было лет?
- Я бы сказал, около двадцати пяти. Она была дипломированной
медсестрой и имела за плечами несколько лет работы.
- А что такое с ней было?
С кончика потухшей сигареты упал столбик пепла. Он рассеянно растер
его по ковру носком поношенного черного ботинка.
- С ней?
- От чего вы ее лечили?
- Собственно, ни от чего особенного, - ответил он после небольшой
паузы. - У нее были боли в области кишечника, причиной которых, по-моему,
были слабые клинические схватки. К сожалению, она знала о болезнях слишком
много и слишком мало. Она вообразила, что у нее угрожающее заболевание.
Конечно, ничего подобного у нее не было. Ничего более серьезного, чем
легкое психическое расстройство. Вы понимаете меня?
- Стараюсь. Причиной ее симптомов были нервы.
- Этого я не говорил.
Беннингу не терпелось показать превосходство своих знаний.
- Причиной психических расстройств является сама личность, целиком. В
нашем обществе негритянки, особенно с высокой квалификацией, как мисс
Чампион, часто страдают всякого рода расстройствами, которые могут стать
причиной неврозов. Сильная личность иногда преобразует зарождающийся
невроз в чисто физические симптомы. Это, конечно, слишком грубое
объяснение, но оно передает суть дела. Мисс Чампион была стеснена рамками
своей жизни, если можно так выразиться, и вызванное этим расстройство
проявилось в желудочных спазмах.
Он замолчал, переводя дыхание.
- Что она делала в Белла-сити?
- Я бы сам хотел это знать. Уверяла, что искала работу, но я не
думаю, что она была зарегистрирована в Калифорнии. Мне было бы очень
интересно узнать о ее социальном происхождении.
- Она родом из Детройта. Семья ее бедная и совершенно невежественная.
Это может вам помочь?
- Подобные сведения не много говорят о ее психической жизни, не так
ли?
- Почему так важна ее психическая жизнь?
- Насколько я понял, страх болезни был не единственной ее фобией. У
нее был другой страх, более глубокий и серьезный, и он проявлялся в
различных формах. Я пытался объяснить ей это, заставить ее понять, но она
оказалась неспособной к этому. Она уткнулась мне в плечо и расплакалась.
Это лишь вызвало у нее ужас перед другими страхами.
- Чего она боялась?
Он актерским жестом простер руки.
- Трудно сказать. Я не психиатр, хотя и пытаюсь идти в ногу с
современной наукой.
Он обвел взглядом свою убогую приемную и, повинуясь скрытой мысли,
добавил:
- Этого нельзя требовать от врачей, живущих в заброшенных городах,
подобных нашему.
- Ее страх был действительным или воображаемым?
- На этот вопрос я не могу ответить, не зная о ней большего.
Его глаза затуманились какой-то мыслью.
- Страх всегда субъективен. Основная проблема страха такова: уместен
ли он и оправдан ли ситуацией. В данном случае, видимо, он был оправдан.
Мисс Чампион считала, что за ней охотятся, что ее подстерегает смерть.
- Она сообщила вам какие-нибудь подробности?
- Нет. У меня не было времени завоевать ее доверие. Она даже не
упоминала о этих докучливых страхах до своего последнего визита. Вы
расследуете ее жизнь и смерть, мистер Арчер? За ней в самом деле
охотились? Кто ее в конце концов настиг?
- Не знаю. Я сам за ней следил, но делал это плохо, и она попалась.
Если она так боялась, значит была причина убрать ее.
Затем я задал вопрос, который вовсе не хотел задавать:
- Вы не думаете, что она от страха могла совершить самоубийство?
Доктор принялся расхаживать взад и вперед по потертой дорожке,
протянутой поверх ковра от одной двери до другой. Когда он остановился и
посмотрел на меня, у него был совершенно больной вид.
- Буду с вами откровенен. Она очень беспокоила меня в этом смысле.
Вот почему я сделал все, на что был способен, чтобы ослабить ее страх.
- Вы решили, что у нее есть склонность к самоубийству?
- Я счел возможным такое предположение. Вот все, что я могу сказать.
Я не психиатр.
Он беспомощно развел руками.
- Характер раны допускает самоубийство?
- Для этого она слишком глубока. Хотя Брейк или коронер смогут
ответить на этот вопрос лучше меня. И Брейк захочет получить ваши
показания.
- Я готов дать их сейчас, если вы идете в участок.
Я сказал, что иду. Беннинг вышел в холл и взял шляпу. С покрытой
головой он выглядел гораздо моложе, но не настолько красивым и
состоятельным, чтобы быть мужем той женщины, на которой был женат.
Перед уходом он крикнул наверх:
- Я ухожу, Бесс. Тебе что-нибудь нужно?
Ответа не последовало.
18
Грязно-белый фасад здания муниципалитета отличался от окружающих его
магазинов и офисов флагштоком без флага, торчавшем возле него среди
выгоревшей травы. От находящейся за зданием стоянки машин отходила
асфальтированная дорожка, ведущая к зеленой двери полицейского отдела.
Беннинг, кисло улыбаясь, свернул к двери.
- Спуск в чистилище, - сказал он.
В коридоре с зелеными стенами несколько ламп в проволочных сетках
раздраженно мигали под потолком. Пахло мастикой, страхом и дезинфекцией,
бедностью и застарелым потом, а над всем этим - бормотание человеческих
голосов.
В дальнем полутемном углу, напротив двери с табличкой "дежурный
сержант", на деревянной скамье у стены виднелась монументальная фигура.
Она принадлежала крупной негритянке в черном. Волосы, выбивавшиеся
из-под черной фетровой шляпы, цветом и видом напоминали стальную
проволоку. Когда она обернулась и посмотрела на меня, я узнал ее.
Беннинг заговорил первым.
- Миссис Неррис! - воскликнул он и направился к ней с протянутыми
руками.
Она приняла их, подняв к нему большое темное лицо.
- Я рада вас видеть, доктор.
В полумраке ее нос и подбородок казались черными камнями,
отшлифованными многолетними дождями. Лишь полные мрачной скорби глаза были
живыми.
- Алекса арестовали. Его обвиняют в убийстве.
- Это, должно быть, ошибка, - успокоил ее врач тихим голосом. - Я
знаю, что он хороший мальчик.
- Он хороший мальчик, - повторила она и вопросительно посмотрела на
меня.
- Это мистер Арчер, миссис Неррис. Он занимается этим делом. Мистер
Арчер только что говорил мне, что считает Алекса невиновным.
- Благодарю вас, мистер Арчер. Очень рада с вами познакомиться.
- Когда его арестовали?
- Рано утром в пустыне. Он пытался уехать из Штатов, но машина
сломалась. Он сделал такую глупость, решив бежать. Теперь его дела намного
хуже.
- Вы наняли для него адвоката?
- Да, мистера Сантану. Он уехал в Сьеру на уикэнд, но его
домоправительница связалась с ним.
- Сантана хороший человек, - сказал Беннинг.
Потрепав ее по плечу, он двинулся к двери комнаты сержанта.
- Я поговорю с Брейком и попытаюсь что-нибудь сделать для Алекса.
- Я знаю, что Алекс ваш хороший друг, доктор.
В ее словах звучала надежда, но спина и плечи покорно сгорбились.
Заметив, что я намерен сесть рядом с ней, она подобрала полы пальто и
подвинулась в сторону. Я сел на скамью, отполированная поверхность которой
была испещрена инициалами.
- Вы знаете моего сына, мистер Арчер?
- Я немного поговорил с ним вчера вечером.
- И вы верите, что он невиновен?
- Да. Он, кажется, очень любил Люси.
Она с подозрением поджала толстые губы и спросила, понизив голос:
- Почему вы так думаете?
- Он сам мне сказал. К тому же, об этом свидетельствуют его действия.
Это заставило ее на некоторое время замолчать. Ее мягкая рука робко
дотронулась до моей и вернулась на колено. Тонкое золотое обручальное
кольцо так глубоко врезалось в палец, что его почти не было видно.
- Вы на нашей стороне, мистер Арчер?
- Я на стороне справедливости, если знаю, на чьей она стороне. Если
не знаю, то я за побежденного.
- Мой сын не побежденный, - заметила она с внезапной вспышкой
гордости.
- Боюсь, что именно так он и будет себя вести. Алексу могут
предъявить обвинение в убийстве. Единственно возможный путь избежать этого
- найти убийцу. И, может быть, вы сможете помочь мне в этом.
Я глубоко вздохнул.
