Кроме того, она и раньше была здесь с ним пару раз.
- А что она пила?
- "Том Коллинз".
- Как она была одета?
- Темный костюм, ничего яркого. Со вкусом. Не высший класс, но
ближайшая ступень. Она натуральная блондинка. Я и во сне мог бы ее
описать.
Он закрыл глаза.
- Может быть, так я и делаю.
- Какого цвета у нее глаза?
- Зеленые или голубые, или что-то вроде этого.
- Бирюзовые?
Он открыл свои собственные глаза.
- Один вопрос означает на твоем языке слишком многое, дружок. Может
быть нам бы следовало обратиться к стихам, но это уж как-нибудь в другой
раз. Если вам нравятся бирюзовые - ладно, пусть бирюзовые. Она была похожа
на одну из тех польских малышек, которых я видывал в Чикаго, но от
Вест-Мэдисон она держалась далеко, в этом я уверен.
- Случается ли что-нибудь, чего вы не замечаете?
- Конечно. И не думайте, что она чем-нибудь угрожала ему. Они просто
приклеились друг к другу. Он от нее глаз не мог отвести.
- Как они уехали? В машине?
- Насколько я понимаю, в машине. Спросите у Дьюи на стоянке. Только
сначала суньте ему немного мелочи. Он не станет задаром, как я, упиваться
звуками своего голоса.
Заметив приближающийся костюм, он отошел от меня.
Я выпил и вышел на улицу. Отель смотрел на море сквозь усаженный
пальмами бульвар. Стоянка находилась за рядом маленьких магазинчиков со
стороны берега. Направляясь туда, я прошел мимо витрины с серебряными и
кожаными украшениями, мимо двух восковых манекенов в приятных юбочках,
затем мимо витрины, забитой янтарем и остановился как вкопанный под
вывеской "Дениза". Это имя было написано золотой вязью на стекле витрины
шляпного магазина. За стеклом красовалась всего одна шляпа, точно шедевр
скульптуры в музее. Магазин был погружен в темноту, и после секундного
замешательства я прошел мимо.
Под аркой света на углу стоянки находилась будка сторожа - маленькое
зеленое строение. К стене его было прикреплено объявление: "Единственный
доход служителя - чаевые". Я встал возле него, держа на свету доллар.
Откуда-то из рядов машин, похожих на партию консервных банок, появился
маленький человечек. Фигура его была тощая и серая. Под старым флотским
свитером, как куски источенного водой плавника, выступали кости плеч. Он
бесшумно двигался в своих теннисных туфлях, подавшись вперед, словно
невидимая рука тащила его за длинный нос.
- Почистить и протереть? Где ваш лимузин, мистер?
- Моя машина стоит за углом. Я хотел спросить вас о другой машине.
Наверно, вы Дьюи?
- Наверно, так.
Он моргнул выцветшими глазами, наивно обдумывая сей факт. Макушка его
нечесанной седой головы торчала вровень с моим плечом.
- Держу пари, вы хорошо разбираетесь в машинах!
- Держу пари, и в людях - тоже. Вы фараон, или я не угадал? Держу
пари, вы хотите спросить меня о молодом Чарли Синглентоне.
- Я частный, - сказал я. - На сколько держите пари?
- На доллар.
- Вы выиграли, Дьюи.
Я передал ему доллар.
Он сложил его в маленький квадратик и спрятал в карман грязнейших на
свете штанов.
- Так будет по честному, - доверительно сказал он. - Я трачу на вас
свое ценное время. Я протираю ветровые стекла. По субботам я зарабатываю
кучу денег.
- Тогда приступим к делу. Вы видели женщину, с которой он уехал?
- Совершенно верно. Она была что надо. Я видел, как она приехала и
уехала.
- Расскажите подробнее.
- Приехала и уехала, - повторил он. - Леди блондинка прикатила на
новеньком голубом "плимуте". Большая модель. Я видел, как она вылезала из
нее перед отелем. Я неподалеку принимал машину и видел, как она вылезла и
вошла в отель. Она была что надо!
Его серая челюсть отвисла, и он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться
на приятном воспоминании.
- А что было потом с машиной?
- Другая ее увела.
- Другая?
- Другая, что тоже сидела в машине. Темнокожая, которая привезла
леди-блондинку. Она потом укатила.
- Она была цветная?
- Та, что правила? Может, и так. Кожа у нее темноватая. Но я к ней
особенно не приглядывался, я смотрел на блондинку. Потом я вернулся сюда,
а Чарли Синглентон приехал немного погодя. Он вышел и вернулся с
блондинкой, а потом они уехали.
- В его машине?
- Да, сэр, "бьюик-седан" 1948 года. Зеленый двухцветный.
- Вы очень наблюдательны, Дьюи.
- Ерунда. Я часто видел молодого Чарли на этой машине. Я машины знаю.
Свою первую я водил в 1911 году в Миннеаполисе, в Штате Миннесота.
- В какую сторону они уехали отсюда?
- Извините, приятель, не могу сказать. Я не видел. То же самое я
сказал и одной леди, когда она меня спросила, а она рассвирепела и не дала
мне чаевых.
- А что это была за леди?
Его выцветшие глазки впились в мое лицо, и где-то в глубине их
забрезжили проблески тусклой мысли.
- В субботу вечером мое время стоит дорого.
- Держу пари, что другую леди вы не помните.
- На сколько спорите?
- На доллар.
- А если удвоить?
- Ну, на два доллара.
- Принято. Она примчалась несколько минут спустя после их отъезда в
голубом "плимуте". "Плимут" большой модели.
- Та, темная?
- Нет, другая, постарше. В леопардовом манто. Я и раньше видел ее
здесь. Она спросила меня о блондинке и молодом Чарли, в какую сторону они
поехали. Я сказал, что не видел. Она обозвала меня чучелом и уехала. По
виду, она была вроде не в себе.
- С ней кто-нибудь был?
- Не помню.
- Эта женщина живет здесь?
- Я видел ее и раньше, а где живет - не знаю.
Я положил два доллара на его ладонь.
- Спасибо, Дьюи. Еще одно. Когда Чарли уезжал с блондинкой, у него
был довольный вид?
- Не знаю. Он дал мне доллар на чай. Всякий был бы рад уехать с этой
блондинкой.
Угол его морщинистого рта искривился в усмешке.
- Вот сам я не имел с женским полом никаких дел с тех пор, как
похоронил свою старушку. Двадцать лет - долгий срок, приятель.
- Да, конечно. Спокойной ночи.
Уныло вздохнув, Дьюи направил свой нос к рядам машин и вскоре скрылся
за ними из вида.
14
Я вернулся в отель и разыскал телефон-автомат. Согласно справочнику,
шляпный магазин "Дениза" принадлежал миссис Денизе Гринкер, чей адрес был
Джакарандамейн, 124. Я набрал ее номер, дождался чтобы кто-то ответил и
повесил трубку.
Улица вилась, подобно звериной тропе, между шоссе и берегом. Кипарисы
затемняли путь и бросали тень на дома, расположенные вдоль улицы. Я ехал
медленно на второй скорости, освещая фасады светом фар. Это были кварталы
для среднего класса с несколько богемным уклоном. Во дворах буйно росла
трава. Объявления в углах темных витрин предлагали приобретать ручные
изделия из глины, антикварные вещи, предлагали услуги по перепечатке: "мы
специализируемся на манускриптах". Номер 124 был написан на почтовом ящике
сероватого бунгало с красной крышей. Написан от руки в столбик.
Я остановил машину и вошел под обвитый вьюном свод. У передней стены
дома стоял заржавленный велосипед. Когда я постучал, крыльцо осветилось и
дверь открылась. В дверном проеме появилась крупная женщина в купальном
фланелевом халате и выставила вперед бедро. Ее волосы были закручены на
металлические бигуди, от чего лицо казалось обнаженным и очень широким.
Несмотря на это, оно было приятным. Я почувствовал, как моя напряженная
улыбка перешла в нечто более удобоваримое.
- Миссис Гринкер? Моя фамилия Арчер.
- Хелло, - добродушно ответила она, оглядывая меня большими, немного
усталыми карими глазами. - Я опять забыла запереть свой магазин?
- Надеюсь, нет.
- Разве вы не полицейский?
- Более или менее. Это заметно, когда я устаю.
- Подождите минутку.
Она достала из кармана халата кожаный футляр и извлекла из него очки
в черепаховой оправе.
- Я ведь вас не знаю, правда?
- Да. Я расследую убийство, которое произошло сегодня днем в
Белла-сити.
Я вытащил из кармана тюрбан и передал его ей.
- Это принадлежало жертве. Вы его делали, не правда ли?
Она осмотрела тюрбан.
- Внутри стоит мое имя. А что, если я?
- Если это ваше изделие, то может быть вы вспомните заказчицу,
которой вы его продали?
Она подошла поближе к свету, еще раз окинув меня внимательным
взглядом. Очки в темной оправе резко делили ее лицо на несколько частей.
- Так речь идет об установлении личности? Вы говорите, что эта шляпа
принадлежала жертве? Кто была эта жертва?
- Ее звали Люси Чампион. Это была цветная женщина лет двадцати с
небольшим.
- И вы хотите знать, продала ли я ей этот тюрбан?
- Не совсем так. Вопрос состоит в том, кому вы его продали.
- Должна ли я на него отвечать? Разрешите мне взглянуть на ваш
значок.
- Я частный детектив, работаю вместе с полицией, - ответил я.
- Для кого вы работаете?
- Мой клиент хочет сохранить в тайне свое имя.
- Еще бы!
Меня обдало запахом пива.
- Профессиональная этика. То же самое относится и ко мне. Я не
отрицаю, что продала эту шляпу и не стану отрицать того, что такая шляпа
была одна. Но как я могу сказать, кто купил ее у меня? Я продала ее
прошлой весной. Впрочем, одно я скажу наверняка: ее купила не цветная
девушка. Они не бывают в моем магазине, если не считать нескольких
темнокожих из Индии, Персии и тому подобных мест. Они - другое дело.
- Они родом из других стран.
- О'кей, не будем спорить. Я ничего не имею против цветных, но шляпы
они у меня не покупают. Девушка наверно нашла шляпу или украла ее, а может
быть получила в подарок или купила по случаю. Так что, если бы даже я и
вспомнила, кому ее продала, то нет никакого резона вплетать в эту историю
мою клиентку, не так ли?
В ее голосе звучали фальшивые нотки, отголоски лживых разговоров,
которые она вела в своем магазине.
- Если вы ее делали, миссис Гринкер, то я думаю, вы могли бы
вспомнить.
- Может быть могла бы, а может быть и нет.
Она заволновалась и ее голос потерял свою глубину.
- А если даже я смогу? Это было бы грубейшим нарушением
профессионального доверия.
- Разве богачи заставляют вас присягать?
- У нас есть свои правила, - мрачно ответила она. - Черт возьми, я не
хочу без нужды терять клиентов. Люди, которые могут платить по моим ценам,
становятся такой же редкостью, как хорошие женихи.
Я постарался придать себе вид хорошего жениха.
- Я не могу сообщить вам имени своего клиента. Скажу только, что он
связан с семьей Синглентонов.
- С семьей Чарльза Синглентона?
Она произносила каждый слог протяжно и отчетливо, словно строку
любимых стихов.
- Угу.
- Как чувствует себя миссис Синглентон?
- Не очень хорошо. Она беспокоится о своем сыне...
- И это убийство связано с ним?
- Я стараюсь это выяснить, миссис Гринкер. Но если мне не помогут, я
не узнаю этого никогда.
- Очень жаль. Миссис Синглентон не моя клиентка. Думаю, что большую
часть своих шляп она выписывает из Парижа, но точно не знаю. Входите.
Входная дверь открывалась прямо в гостиную, облицованную панелями
красного дерева. В кирпично-красном камине горело газовое пламя. Комната
была теплая и запущенная, и пахла кошками.
Дениза гостеприимно указала на покрытую ковром кушетку. В стакане с
пивом, стоявшем на кофейном столике возле кушетки, игриво пенились
пузырьки.
- Я как раз собиралась выпить на ночь пива. Позвольте предложить и
