Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Джек Лондон Весь текст 743.61 Kb

Мартин Иден

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 64
   - О-о! - выдохнула Руфь чуть слышно будто издалека, и  на  ее  чутком
личике выразился ужас.
   Тут и его опалило жаром, сквозь  загар  на  щеках  слегка  проступила
краска смущения, ему же показалось, будто щеки жжет, как перед  открытой
топкой в кочегарке. Видать, не положено говорить с  порядочной  девушкой
об эдаких подлостях, о поножовщине. В книгах люди вроде нее про такое не
говорят, а может, ничего такого и не знают.
   Оба молчали, разговор, едва начавшись, чуть не оборвался.  Потом  она
сделала еще одну попытку, спросила про шрам на щеке. И еще не  договори-
ла, а он уже сообразил, что она старается говорить на понятном ему  язы-
ке, и положил, наоборот, разговаривать на языке, понятном ей.
   - Случай такой взошел, - сказал он, потрогав щеку. - Ночью дело было,
вдруг заштормило, сорвало гик, потом тали, гик  проволочный,  хлещет  по
чему попало, извивается будто змея. Вся вахта старается изловить, я  ки-
нулся, ну и схлопотал.
   - О-о! - произнесла она на сей раз так, будто все поняла, хотя на са-
мом деле это была для нее китайская грамота, и она представления не име-
ла ни что такое "гик", ни что такое "схлопотал".
   - Этот парень, Свинберн, - начал он, желая переменить  разговор,  как
задумал, но коверкая имя.
   - Кто?
   - Свинберн, - повторил он с той же ошибкой. - Поэт.
   - Суинберн, - поправила Руфь.
   - Вот-вот, он самый, - пробормотал Мартин, вновь залившись краской. -
Он давно умер?
   - Да разве он умер? Я не слыхала, - Она посмотрела на  него  с  любо-
пытством. - Где ж вы с ним познакомились?
   - В глаза его не видал, - был ответ. - Прочитал вот его стихи из  той
книжки на столе, перед тем как вам войти. А вам его стихи нравятся?
   И она подхватила эту тему, заговорила быстро, непринужденно. Ему  по-
легчало, он сел поудобнее, только сжал ручки кресла,  словно  оно  могло
взбрыкнуть и сбросить его на пол. Он сумел направить разговор на то, что
ей близко, и она говорила и говорила, а он слушал, старался уловить  ход
ее мысли и дивился, сколько всякой премудрости уместилось в  этой  хоро-
шенькой головке, и упивался нежной прелестью ее лица. Что ж, мысль ее он
улавливал, только брала досада на незнакомые слова, они так легко слета-
ли с ее губ, и на непонятные критические замечания и  рассуждения,  зато
все это подхлестывало его, давало пищу уму. Вот  она  умственная  жизнь,
вот она красота, теплая, удивительная, такое ему и не снилось. Он совсем
забылся, жадно пожирал ее глазами. Вот оно, ради чего  стоит  жить,  бо-
роться, победить... эх, да и умереть. Книжки не врут. Есть на свете  та-
кие женщины. И она такая. Он воспарил на крыльях воображения, и огромные
сияющие полотна раскинулись перед его мысленным взором, и на них  возни-
кали смутные гигантские образы - любовь, романтика,  героические  деяния
во имя Женщины - во имя вот этой хрупкой женщины, этого золотого цветка.
И сквозь зыбкое трепещущее видение, словно сквозь  сказочный  мираж,  он
жадно глядел на женщину во плоти, что сидела перед ним и говорила о  ли-
тературе, об искусстве. Он и слушал тоже, но глядел жадно, не  сознавая,
что пожирает ее глазами, что в его неотступном взгляде пылает  само  его
мужское естество. Но она, истая женщина, хоть и совсем  мало  знающая  о
мире мужчин, остро ощущала этот обжигающий взгляд. Никогда  еще  мужчины
не смотрели на нее так, и она смутилась.  Она  запнулась,  запуталась  в
словах. Нить рассуждений ускользнула от нее. Он, пугал  ее,  и,  однако,
оказалось до странности приятно, что на  тебя  так  смотрят.  Воспитание
предостерегало ее об опасности, о дурном, коварном, таинственном соблаз-
не; инстинкты же ее победно звенели, понуждая перескочить через разделя-
ющий их кастовый барьер и завоевать этого путника из иного  мира,  этого
неотесанного парня с ободранными руками и красной полосой на шее от неп-
ривычки носить воротнички, а ведь  он  явно  запачкан,  запятнан  грубой
жизнью. Руфь была чиста, и чистота противилась ему; но притом  она  была
женщина и тут-то начала постигать противоречивость женской натуры.
   - Да, так вот... да, о чем же я? - она оборвала на полуслове и тотчас
весело рассмеялась над своей забывчивостью.
   - Вы говорили, этому... Суинберну не удалось  стать  великим  поэтом,
потому как... а дальше не досказали, мисс, - напомнил он, и вдруг внутри
засосало вроде как от голода, а едва он услыхал,  как  она  смеется,  по
спине вверх и вниз поползли восхитительные мурашки. Будто серебро, поду-
мал он, будто серебряные колокольца зазвенели; и вмиг на один  лишь  миг
его перенесло в далекую-далекую землю, под розовое облачко цветущей виш-
ни, он курил сигарету и слушал колокольца островерхой пагоды, зовущие на
молитву обутых в соломенные сандалии верующих.
   - Да... благодарю вас, - сказала Руфь. -  Суинберн  потерпел  неудачу
потому, что ему все же не хватает... тонкости. Многие его стихи не  сле-
довало бы читать. У истинно великих поэтов в каждой  строке  прекрасная,
правда и каждая обращена ко всему возвышенному и благородному в  челове-
ке. У великих поэтов ни одной строки нельзя опустить,  каждая  обогащает
мир.
   - А по мне, здорово это, что я прочел, - неуверенно сказал Мартин,  -
прочел-то я, правда, немного. Я и не знал какой он...  подлюга.  Видать,
это в других его книжках вылазит.
   - И в этой книге, которую вы читали, многие строки вполне можно опус-
тить, - строго, наставительно сказала Руфь.
   - Видать, не попались они мне, - объяснил Мартин. -  Я  чего  прочел,
стихи что надо. Прямо светится да сверкает, у меня аж все засветилось  в
нутре, вроде солнце зажглось, не то прожектор. Зацепил  он  меня,  хотя,
понятно, я в стихах не больно смыслю, мисс.
   Он запнулся, неловко замолчал. Он был  смущен,  мучительно  сознавал,
что не умеет высказать свою мысль. В прочитанном он почувствовал  огром-
ность жизни, жар ее и свет, но как передать это словами? Не смог он  вы-
разить свои чувства - и представился себе матросом, что оказался  темной
ночью на чужом корабле и никак не разберется ощупью в незнакомом такела-
же. Ладно, решил он, все в его руках, надо будет освоиться с этим  новым
окружением. Не случалось еще такого, чтоб он с чем-то не совладал,  была
бы охота, а теперь самое время захотеть выучиться, говорить про то,  что
у него внутри, да так, чтоб она поняла. В мыслях его Руфь заслонила пол-
мира.
   - А вот Лонгфелло... - говорила она.
   - Ага, этого я читал, - перебил он, спеша  выставить  в  лучшем  виде
свой скромный запас знаний о книгах, желая дать понять, что и он не вов-
се темный, - "Псалом жизни", "Эксцельсиор" и... все вроде.
   Она кивнула и улыбнулась, и он  как-то  ощутил,  что  улыбнулась  она
снисходительно... жалостливо-снисходительно. Дурак он, чего полез  хвас-
тать ученостью. У этого Лонгфелло скорей всего книжек пруд пруди.
   - Прошу прощенья, мисс, зря я встрял. Сдается мне, я  тут  мало  чего
смыслю. Не по моей это части. А только добьюсь я, будет по моей части.
   Прозвучало это угрожающе. В голосе  слышалась  непреклонность,  глаза
сверкали, лицо стало жестче. Руфи показалось, у него выпятился  подборо-
док, придавая всему облику что-то неприятно вызывающее. Но при  этом  ее
словно обдало хлынувшей от него волною мужественности.
   - Я думаю, вы добьетесь, это будет по... по вашей части, - со  смехом
закончила она. - Вы такой сильный.
   Ее взгляд на миг задержался на его мускулистой шее, бронзовой от  за-
гара, с грубыми жилами, прямо бычьей, здоровье и сила переливались в нем
через край. И хотя он смущенно краснел и робел, ее снова потянуло к  не-
му. Нескромная мысль внезапно поразила ее. Если коснуться этой шеи рука-
ми, можно впитать всю его силу и мощь. Мысль эта возмутила девушку. Буд-
то вдруг обнаружилась неведомая ей дотоле порочность ее натуры.  К  тому
же физическая сила в ее глазах - нечто грубое, вульгарное. Идеалом мужс-
кой красоты для нее всегда была изящная стройность. И однако мысль  ока-
залась упорной. Откуда оно, желание обхватить руками загорелую шею  гос-
тя, недоумевала она. А суть в том, что сама она была отнюдь не  крепкая,
и тело ее и душа тянулись к силе. Но она этого не знала.  Знала  только,
что ни разу в жизни ни один мужчина никогда  не  волновал  ее  так,  как
этот, который то и дело возмущал ее своей чудовищно безграмотной речью.
   - Верно, я не хилый, - сказал он. - Меня с копыт не сковырнешь,  я  и
гвозди жевать могу. А вот сейчас никак не переварю, чего вы говорите. Не
по зубам мне. Не учили меня этому. Книжки я люблю, и стихи тоже, и читаю
всякую свободную минутку, а только по-вашему отродясь про них не  думал.
Потому и толковать про них не умею. Я вроде как штурман  -  занесло  не-
весть куда, а ни карты, ни компаса нету. Надо мне сориентироваться.  Мо-
жет, укажете, куда держать путь? Вы-то откуда узнали все  это,  про  что
рассказывали?
   - В школе, вероятно, и вообще училась, - ответила она.
   - Несмышленышем и я в школу ходил, - возразил было Мартин.
   - Да, но я имею в виду среднюю школу, и лекции, и университет.
   - В университете учились? - откровенно изумился он. Теперь она  стала
еще недосягаемей, ее отнесло по крайней мере еще на миллион миль.
   - И сейчас учусь. Слушаю специальный курс английской филологии.
   - Что такое "английская филология", он не знал, подумал, и тут он не-
вежда, и принялся спрашивать дальше:
   - Стало быть, сколько мне надо учиться, чтоб дойти до университета?
   Она улыбнулась, одобряя такую тягу к знаниям.
   - Это зависит от того, сколько вы учились до сих пор, - сказала  она.
- В старшие классы вы не ходили? Нет, конечно. Ну а восемь классов  кон-
чили?
   - Нет, в седьмой уже не пошел, - ответил он. - Но из класса  в  класс
переходил с отличием.
   И тут же обозлился на себя за похвальбу и так яростно вцепился в руч-
ку кресла, даже кончикам пальцев стало больно. И в эту минуту  в  дверях
появилась какая-то женщина.  Девушка  встала  и  стремительно  пошла  ей
навстречу. Они поцеловались и, обняв друг друга за талию, направились  к
нему. Мамаша, видать,  подумал  он.  Была  она  высокая,  светловолосая,
стройная, осанистая и лицом красивая. Платье как  раз  под  стать  дому.
Глаз радуется, такое оно складное да нарядное. И сама и платье  -  прямо
как на сцене. А потом он вспомнил, сколько раз стоял и глазел, как  вхо-
дят в лондонские театры такие вот важные разряженные дамы, и сколько раз
полицейские выталкивали его из крытой галереи на моросящий дождь. И сра-
зу же воспоминания перенесли к Гранд-отелю в  Иокогаме,  там  с  обочины
тротуара он тоже видал таких важных дам. Теперь перед глазами замелькали
бесчисленные картины самого города Иокогамы и тамошней гавани. Но  угне-
тенный тем, что ему сейчас предстояло, он постепенно погасил калейдоскоп
памяти. Он знал, надо встать, тогда тебя познакомят, и неловко  поднялся
с кресла, и вот он стоит - брюки на коленях пузырятся, руки  нелепо  по-
висли, лицо напряглось в ожидании неизбежной пытки.
 
   Глава 2
 
   До столовой он добирался точно в страшном сне. Останавливался, споты-
кался, его шатало, кидало из стороны в сторону, казалось, ему  вовек  не
дойти. Но наконец он все-таки вступил в столовую, и его  посадили  подле
Нее. Его испугала целая выставка ножей и вилок. Они ощетинились, предве-
щая неведомые опасности, и он завороженно уставился на них, пока  на  их
слепящем фоне не двинулись чередой новые  картины  матросского  кубрика,
где он и его товарищи ели солонину, раздирая ее складными ножами и рука-
ми, или видавшими виды оловянными ложками черпали из жестяных мисок гус-
той гороховый суп. В ноздри била вонь от тухлого мяса, в ушах отдавалось
громкое чавканье едоков, и чавканью  вторил  треск  обшивки  и  жалобный
скрип переборок. Он смотрел, как едят матросы, и решил,  что  едят  они,
как свиньи. Да, здесь надо поосторожней. Чавкать он не будет. Надо  быть
начеку.
   Он обвел глазами стол. Напротив сидели Артур с  братом  Норманом.  Ее
братья, напомнил он себе, и они сразу показались ему славными  ребятами.
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 64
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (34)

Реклама