той же строфе. Потом положил раскрытую книгу на грудь, переплетом вверх,
и задумался. Вот оно... то самое! странно, как же он раньше не додумал-
ся! Вот в чем весь смысл; все время его сносило в этом направлении, и
теперь Суинберн показал, что это и есть верный выход. Ему нужен покой, и
покой ждет совсем близко. Мартин посмотрел на открытый иллюминатор. Да,
он достаточно широк. Впервые за долгие недели в нем всколыхнулась ра-
дость. Наконец-то он знает, как исцелиться от всех недугов. Он опять
взял книгу и медленно прочел вслух:
Вставка стихотворения
Опять он посмотрел на открытый иллюминатор. Суинберн дал ему ключ.
Жизнь - зло, вернее, стала злом. Стала невыносима. "Что мертвым не под-
няться!" С бесконечной благодарностью повторил он эту строчку. Вот в чем
истинное милосердие. Когда мучительно устал, от жизни, смерть готова ус-
покоить тебя, одарить вечным сном. Но зачем ждать? Пора. Он встал, выг-
лянул в иллюминатор, посмотрел на - молочно-белую пену у борта. Тяжело
груженная "Марипоза" идет с большой осадкой, и, если повиснуть на руках,
ноги окажутся в воде, можно соскользнуть бесшумно. Никто не услышит.
Взметнулась водяная пыль, обдала лицо. Он ощутил на губах соленый вкус,
это было приятно. Подумалось, не написать ли свою лебединую песнь, но он
засмеялся и отмел эту мысль. Некогда. Скорей бы со всем этим покончить.
Выключив свет, чтобы не выдать себя, он полез в иллюминатор ногами
вперед. Плечи застряли, и он втиснулся обратно, решил попытаться еще
раз, прижав одну руку к боку. Пароход как раз накренился, помог ему, и
он проскользнул, повис на руках. Ноги коснулись воды, и Мартин разжал
пальцы. И вот он в молочно-белой пене. Темной стеной, лишь кое-где про-
резанной освещенными иллюминаторами, пронесся мимо борт "Марипозы". Хо-
рошо идет, быстро, Мартин и оглянуться не успел, как очутился за кормой,
спокойно поплыл среди гаснущего шороха пены.
Бониту приманило белеющее тело, она ткнулась в него, и Мартин громко
рассмеялся. Она укусила его, боль напомнила, почему он здесь. Пока, вы-
бирался из каюты, забыл, для чего это делает. В отдалении тускнеют огни
"Марипозы", а он - вот он, уверенно плывет, словно намерен достичь бли-
жайшей суши, до которой добрая тысяча миль.
То был бессознательный инстинкт жизни. Мартин перестал плыть, но, ед-
ва рот оказался под водой, руки сами пришли в движение, рванули его на-
верх. Воля к жизни, мелькнула мысль, и он презрительно усмехнулся. Что
ж, воли ему не занимать, хватит на то, чтобы одним последним усилием
разрушить себя и сгинуть.
Он принял вертикальное положение. Глядя вверх, на тихие звезды, вы-
дохнул из легких воздух, быстрым, мощным движением рук и ног по грудь
поднялся из воды. И этим прибавив силы для толчка, ушел под воду. Потом
расслабился и, не шевелясь, белой статуей стал погружаться. Он нарочно
глубоко вдыхал воду, как больной вдыхает наркоз. Но едва его стало ду-
шить, руки и ноги невольно заработали и вынесли его на поверхность, под
ясный свет звезд. Воля к жизни, с презрением подумал он, напрасно силясь
не вдыхать воздух в разрывающиеся легкие. Что ж, придется попробовать
по-другому. И он вздохнул, набрал полные легкие воздуха. Этого хватит,
чтобы уйти далеко вниз. Перевернулся и, напрягая все свои силы, всю во-
лю, пошел вниз головой вперед. Глубже, глубже. Глаза открыты, и ему ви-
ден призрачный, фосфоресцирующий след метнувшихся бонит. Только бы они
не кинулись на него, вдруг это сломит напряженную волю. Но рыбья стая не
кинулась, и у него хватило времени поблагодарить жизнь за эту ее послед-
нюю милость.
Вниз, вниз, ноги и руки уже устали и он еле плывет. Конечно, он уже
глубоко. От давления на барабанные перепонки боль и шумит в голове. Ста-
новится невыносимо, невтерпеж, и все-таки он заставляет руки и ноги вес-
ти его вглубь, но наконец воля сломилась и воздух разом вырвался из лег-
ких. Пузырьки воздуха, летучими шариками устремляясь вверх, ударялись о
щеки, о глаза, скользили по ним. Потом пришла боль, его душило. Это
страдание не смерть, билась мысль в меркнущем сознании. Смерть не стра-
дание. Это страшное удушье - жизнь, муки жизни, это последний удар, ко-
торый наносит ему жизнь.
Упрямые руки и ноги слабо, судорожно задвигались, забили по воде. Но
он перехитрил их, перехитрил волю к жизни, что побуждала их двигаться,
биться. Он уже слишком глубоко. Им больше не вынести его на поверхность.
Казалось, его неспешно несет по морю сновидений. Краски и отсветы играют
вокруг, омывают его, переполняют. А это что? Кажется, маяк, но он в моз-
гувспыхивает, слепит яркий свет. Белые вспышки чаще, чаще. Долгий гулкий
грохот, и Мартину кажется, он катится вниз по громадной, нескончаемой
лестнице. И вот он где-то внизу, рухнул во тьму. Это он еще понял. Рух-
нул во тьму. И в миг, когда осознал это, сознание оборвалось.
Примечания
1. Перевод стихов здесь и далее Н. Галь.
2. Петр - скала, камень (от греч.).
3. Мэтью Арнольд (1822 - 1888) - английский поэт, критик, эссеист.
4. Имеются в виду Джонатан Свифт и четвертая часть его знаменитой
книги "Путешествия Гулливера".
5. Исходя из опыта (лат.).
6. Зазывала в балагане на ярмарке.
7. Бриссенден перефразирует слова смертельно раненного Меркуцио в
трагедии Шекспира "Ромео и Джульетта".
