все-таки мальчик собирался побить его. Белый Клык сам не знал, как это
случилось. Он сделал это в припадке бешенства, и все произошло так быст-
ро, что его противник тоже ничего не успел понять. Мальчик вдруг растя-
нулся на снегу, а зубы Белого Клыка прокусили ему руку, державшую дубин-
ку.
Но Белый Клык знал, что закон, установленный богами, нарушен. Вонзив-
ший зубы в священное тело одного из богов должен ждать самого страшного
наказания. Он убежал под защиту Серого Бобра и сидел, съежившись, у его
ног, когда укушенный мальчик и вся его семья явились требовать возмез-
дия. Но они ушли ни с чем; Серый Бобр стал на защиту Белого Клыка. То же
сделали Мит-Са и Клу-Куч. Прислушиваясь к перебранке людей и наблюдая за
тем, как они гневно машут руками. Белый Клык начинал понимать, что для
его проступка есть оправдание. И таким образом он узнал, что боги бывают
разные: они делятся на его богов и на богов чужих; и это далеко не одно
и то же. От своих богов следует принимать все - и справедливость и несп-
раведливость. Но он не обязан сносить несправедливость чужих богов, он
вправе мстить за нее зубами. И это также было законом.
В тот же день Белый Клык познакомился с новым законом еще ближе. Со-
бирая хворост в лесу, Мит-Са натолкнулся на компанию мальчиков, среди
которых был и потерпевший. Произошла ссора. Мальчики набросились на
Мит-Са. Ему приходилось плохо. Удары сыпались на него со всех сторон.
Белый Клык сначала просто наблюдал за дракой - это дело богов, это его
не касается. Но потом он сообразил, что ведь бьют Мит-Са, одного из его
собственных богов. И то, что он сделал вслед за этим, он сделал не рас-
суждая. Порыв бешеной ярости бросил его в самую середину свалки. Пять
минут спустя мальчики разбежались с поля битвы, и многие из них оставили
на снегу кровавые следы, говорившие о том, что зубы Белого Клыка не без-
действовали. Когда Мит-Са рассказал в поселке о случившемся. Серый Бобр
велел дать Белому Клыку мяса. Он велел дать ему много мяса. И Белый
Клык, насытившись, лег у костра и заснул, твердо уверенный в том, что
понял закон правильно.
Вслед за этим Белый Клык усвоил закон собственности и то, что
собственность хозяина надо охранять. От защиты тела бога до защиты его
имущества был один шаг, и Белый Клык этот шаг сделал. То, что принадле-
жало богу, следовало защищать от всего мира, не останавливаясь даже пе-
ред нападением на других богов. Но поступок этот, святотатственный сам
по себе, всегда сопряжен с большой опасностью. Боги всемогущи, и собаке
трудно тягаться с ними; и все-таки Белый Клык научился безбоязненно да-
вать им отпор. Чувство долга побеждало в нем страх, и в конце концов во-
роватые боги решили оставить имущество Серого Бобра в покое.
Белый Клык скоро понял, что вороватые боги трусливы и, заслышав тре-
вогу, сейчас же убегают. Кроме того (как он убедился на опыте), промежу-
ток времени между поднятой тревогой и появлением Серого Бобра бывал
обычно очень короткий. И он понял также, что вор убегает не потому, что
боится его. Белого Клыка, а потому, что боится Серого Бобра. Учуяв вора.
Белый Клык не поднимал лая - да он и не умел лаять, - он кидался на неп-
рошеного гостя и, если удавалось, впивался в него зубами. Угрюмость и
необщительность помогли Белому Клыку стать надежным сторожем при хозяйс-
ком добре, и Серый Бобр всячески поощрял его в этом. И в конце концов
Белый Клык стал еще злее, еще неукротимее и окончательно замкнулся в се-
бе.
Месяцы шли один за другим, и время все больше и больше скрепляло до-
говор между собакой и человеком. Этот договор еще в незапамятные времена
был заключен первым волком, пришедшим из Северной глуши к человеку. И,
подобно всем своим предшественникам - волкам и диким собакам. Белый Клык
сам выработал условия этого договора. Они были очень просты. За поклоне-
ние божеству он отдал свою свободу. От бога Белый Клык получил общение с
ним, покровительство, корм и тепло. Взамен он сторожил его имущество,
защищал его тело, работал на него и покорялся ему.
Если у тебя есть бог, ему надо служить. И Белый Клык служил своему
богу, повинуясь чувству долга и благоговейного страха. Но он не любил
его. Он не знал, что такое любовь, и никогда не испытывал этого чувства.
Кичи стала далеким воспоминанием. Кроме того, отдавшись человеку. Белый
Клык не только порвал с Северной глушью и со своими сородичами, но под-
чинился и такому условию договора, которое не позволило бы ему покинуть
бога и пойти за Кичи, даже если бы он встретил ее. Преданность человеку
стала законом для Белого Клыка, и закон этот был сильнее любви к свобо-
де, сильнее кровных уз.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГОЛОД
Весна была уже не за горами, когда длинное путешествие Серого Бобра
кончилось. В один из апрельских дней Белый Клык, которому к этому време-
ни исполнился год, снова вернулся в старый поселок, и там Мит-Са снял с
него упряжь. Хотя Белый Клык еще не достиг полной зрелости, все же после
Лип-Липа он был самым крупным из годовалых щенков. Унаследовав свой рост
и силу от отца-волка и от Кичи, он почти сравнялся со взрослыми собака-
ми, но уступал им в крепости сложения. Тело у него было поджарое и
стройное; в драках он брал скорее увертливостью, чем силой; шкура серая,
как у волка. И по виду он казался самым настоящим волком. Кровь собаки,
перешедшая к нему от Кичи, не оставила следов на его внешнем облике, но
характер его складывался не без ее участия.
Белый Клык бродил по поселку, с чувством спокойного удовлетворения
узнавая богов, знакомых ему еще до путешествия. Встречал он здесь и ще-
нят, тоже подросших за это время, и взрослых собак, которые теперь уже
не казались ему такими большими и страшными. Белый Клык почти перестал
бояться их и прогуливался среди своры с непринужденностью, доставлявшей
ему на первых порах большое удовольствие.
Был здесь и старый седой Бэсик, которому раньше требовалось только
оскалить зубы, чтобы прогнать Белого Клыка за тридевять земель. В преж-
ние дни Бэсик не раз заставлял Белого Клыка убеждаться в собственном
ничтожестве, но теперь тот же Бэсик помог ему оценить происшедшие в нем
самом перемены. Бэсик старел, дряхлел, а Белый Клык был молод, и сил у
него прибывало с каждым днем.
Перемена во взаимоотношениях с собаками стала ясна Белому Клыку вско-
ре после возвращения в поселок. Люди разделывали тушу только что убитого
лося. Он получил копыто с частью берцовой кости, на которой было до-
вольно много мяса. Убежав от дерущихся собак подальше в лес, чтобы его
никто не видел. Белый Клык принялся за свою добычу. И вдруг на него на-
летел Бэсик. Еще не успев как следует сообразить, в чем дело, Белый Клык
дважды полоснул старого пса зубами и отскочил в сторону. Остолбенев от
такой дерзкой и стремительной атаки, Бэсик бессмысленно уставился на Бе-
лого Клыка, а кость со свежим мясом лежала между ними.
Бэсик был стар и уже испытал на себе отвагу той самой молодежи, кото-
рую раньше ему ничего не стоило припугнуть. Как это ни было горько, но
волей-неволей обиды приходилось глотать, призывая на помощь всю свою
мудрость, чтобы не сплоховать перед молодыми собаками. В прежние дни
справедливый гнев заставил бы его кинуться на дерзновенного юнца, но те-
перь убывающие силы не позволяли отважиться на такой поступок. Весь още-
тинившись, он грозно поглядывал на Белого Клыка, а тот, вспомнив свой
былой страх, съежился, словно маленький щенок, и уже прикидывал мыслен-
но, как бы ему отступить с возможно меньшим позором.
Тут-то Бэсик и совершил ошибку. Удовольствуйся он грозным и свирепым
видом - все сошло бы хорошо. Приготовившийся к бегству Белый Клык отсту-
пил бы, оставив кость ему. Но Бэсик не захотел ждать. Решив, что победа
осталась за ним, он сделал шаг вперед и понюхал кость. Белый Клык слегка
ощетинился. Даже сейчас можно было спасти положение. Продолжай Бэсик
стоять с высоко поднятой головой, грозно поглядывая на противника, Белый
Клык в конце концов удрал бы. Но ноздри Бэсику щекотал запах свежего мя-
са, и, не удержавшись, он схватил кость.
Этого Белый Клык не смог перенести. Господство над товарищами по уп-
ряжке было еще свежо в его памяти, и он уже не мог совладать с собой,
глядя, как другая собака пожирает принадлежащее ему мясо. По своему
обыкновению он кинулся на Бэсика, не дав тому опомниться. После первого
же укуса правое ухо у старого пса повисло клочьями. Внезапность нападе-
ния ошеломила его. Но немедленно вслед за этим и с такой же внезапностью
последовали еще более печальные события: Бэсик был сбит с ног, на шее
его зияла рана. Не дав старику подняться, молодая собака дважды рванула
его за плечо. Стремительность нападения была поистине ошеломляющей. Бэ-
сик кинулся на Белого Клыка, но зубы его только яростно щелкнули в воз-
духе. В следующую же минуту нос у Бэсика оказался располосованным, и он,
шатаясь, отступил прочь.
Положение круто изменилось. Над костью стоял грозно ощетинившийся Бе-
лый Клык, а Бэсик держался поодаль, готовясь в любую минуту отступить.
Он не осмеливался затеять драку с молодым, быстрым, как молния, против-
ником. И снова, с еще большей горечью, Бэсик почувствовал приближающуюся
старость. Его попытка сохранить достоинство была поистине героической.
Спокойно повернувшись спиной к молодой собаке и лежавшей на земле кости,
как будто и то и другое совершенно не заслуживало внимания, он величест-
венно удалился. И только тогда, когда Белый Клык уже не мог видеть его,
Бэсик лег на землю и начал зализывать свои раны.
После этого случая Белый Клык окончательно уверовал в себя и возгор-
дился. Теперь он спокойно расхаживал среди взрослых собак, стал не так
уступчив. Не то чтобы он искал поводов для ссоры, далеко нет, - он тре-
бовал внимания к себе. Он отстаивал свои права и не хотел отступать пе-
ред другими собаками. С ним приходилось считаться, вот и все. Никто не
смел пренебрегать им. Это участь щенят, и мириться с такой участью при-
ходилось всей упряжке, щенки сторонились взрослых собак, уступали им до-
рогу, а иногда были вынуждены отдавать им свою долю мяса. Но необщи-
тельный, одинокий, угрюмый, грозный, чуждающийся всех Белый Клык был
принят как равный в среду взрослых собак. Они быстро поняли, что его на-
до оставить в покое, не объявляли ему войны и не делали попыток завязать
с ним дружбу. Белый Клык платил им тем же, и после нескольких стычек со-
баки убедились, что такое положение дел устраивает всех как нельзя луч-
ше.
В середине лета с Белым Клыком произошел неожиданный случай. Пробегая
своей бесшумной рысцой в конец поселка, чтобы обследовать там новый виг-
вам, поставленный, пока он уходил с индейцами на охоту за лосем. Белый
Клык наткнулся на Кичи. Он остановился и посмотрел на нее. Он помнил
мать смутно, все-таки помнил, а Кичи забыла сына. Грозно зарычав, она
оскалила на него зубы, и Белый Клык вспомнил все. Детство и то, о чем
говорило это рычание, предстало перед ним. До встречи с богами Кичи была
для Белого Клыка центром вселенной. Старые чувства вернулись и овладели
им. Он подскочил к матери, но она встретила его оскаленной пастью и рас-
порола ему скулу до самой кости. Белый Клык не понял, что произошло, и
растерянно попятился назад, ошеломленный таким приемом.
Но Кичи была не виновата. Волчицы забывают своих волчат, которым ис-
полнился год или больше года. Так и Кичи забыла Белого Клыка. Он был для
нее незнакомцем, чужаком, и выводок, которым она обзавелась за это вре-
мя, давал ей право враждебно относиться к таким незнакомцам.
Один из ее щенков подполз к Белому Клыку. Сами того не зная, они при-
ходились друг другу сводными братьями. Белый Клык с любопытством обнюхал
щенка, за что Кичи еще раз наскочила на него и располосовала ему морду.
