социальной среде предрассудки, моды и т.д.126 Поэтому для психологии
личности значение обобщенного понятия (construct) культуры является, по
выражению Олпорта, "обманчивым"127. Психолога интересует индивид как
личность, а личность - это не просто сколок, частичная персонификация
той или иной культуры. Культура, хотя она и существует в своих персони-
фикациях, составляет предмет истории, социологии, а не психологии.
Культурологические теории вводят в этой связи различение собственно
личности как продукта индивидуальной адаптации к внешним ситуациям и ее
общей "базы", или архетипа, который проявляется у человека с детства под
влиянием черт, свойственных данной расе, этнической группе, нацио-
нальности, социальному классу. Введение этого различения, однако, ничего
не решает, потому что образование архетипа само нуждается в дальнейшем
объяснении и допускает различные интерпретации, в частности психоанали-
тические. При этом общая "двухфакторная" схема остается, хотя и в нес-
колько трансформированном виде. Понятие генотипа (наследственности) те-
перь осложняется введением понятия базовой личности, архетипа, или пер-
вичных установок, а понятие внешней среды - введением понятий ситуации и
роли. Последнее и стало сейчас чуть ли не центральным в социальной пси-
хологии личности.
По широко распространенному определению, "роль" - это программа, ко-
торая отвечает ожидаемому поведению человека, занимающего определенное
место в структуре той или иной социальной группы, это структурированный
способ его участия в жизни общества. Личность и представляет собой не
что иное, как систему усвоенных (интернализированных) "ролей". В соци-
альной группе, которая образует семью, это "роль" сына, отца и т.д.; на
работе - "роль", скажем, врача или учителя. В неопределенных ситуациях
"роль" тоже возникает, только в этом случае в "роли" гораздо больше про-
являются черты архетипа и индивидуально приобретенного опыта. Каждый из
нас, разумеется, принимает на себя те или иные социальные (например,
профессиональные) функции и в этом смысле - "роли". Однако идея прямого
сведения личности к совокупности "ролей", которые исполняет человек, яв-
ляется - несмотря на всевозможные оговорки адептов этой идеи - одной из
самых чудовищных. Конечно, ребенок усваивает то, как он должен вести се-
бя с мамой, скажем, что ее нужно слушаться, и он слушается, но можно ли
сказать, что при этом он играет роль сына или дочери? Столь же нелепо
говорить, например, о "роли" полярного исследователя, "акцептированной"
Нансеном: для него это не "роль", а миссия. Иногда человек действительно
разыгрывает ту или иную роль, но она все же остается для него только
"ролью", независимо от того, насколько он интернализирована. "Роль" - не
личность, а, скорее, изображение, за которым она скрывается. Если вос-
пользоваться терминологией П.Жане, понятие роли соотносительно не поня-
тию личности (personnalite), а понятию персонажа (personnage)128.
Важнейшими возражениями против "ролевых" теорий являются не те, кото-
рые идут по линии критики того или иного понимания места, отводимого ро-
лям в структуре личности, а те, которые направлены против самой идеи,
связывающей личность с запрограммированным поведение (Гандерсон), даже
если программа поведения предусматривает ее самоизменение и создание но-
вых программ и подпрограмм129. Что бы вы сказали, спрашивает цитируемый
автор, если бы узнали, что "она" лишь искусно играла перед вами роль?
Судьба концепции ролей та же, что и других "социологических",
культур-антропологических концепций, остающихся в плену теории двух фак-
торов: чтобы спасти психологическое в личности, она вынуждена апеллиро-
вать к темпераменту и способностям, заложенным в генотипе индивида, и мы
снова возвращаемся к ложному вопросу о том, что является главным - гено-
типические особенности человека или воздействия социальной среды. Более
того, нас предупреждают об опасности любой односторонности. Лучше всего,
говорят нам, сохранять в решении этой проблемы "разумное равновесие"130.
Итак, на деле методологическая премудрость этих концепций сводится к
формуле вульгарного эклектизма: "и то и другое", "с одной стороны, с
другой стороны". С позиций сей премудрости свершается суд и над психоло-
гами-марксистами: они - де повинны (вместе с защитниками культурологии!)
в недооценке внутреннего в личности, ее "внутренней структуры"131. По-
нятно, что высказывания такого рода могут возникнуть только в результате
бессмысленных попыток уложить взгляды марксизма на личность в глубоко
чуждые им концептуальные схемы.
Дело вовсе не в том, чтобы констатировать, что человек есть и природ-
ное, и общественное существо.Это бесспорное положение указывает лишь на
разные системные качества, проявляемые человеком, и ничего еще не гово-
рит о сущности его личности, о том, что ее порождает. А в этом как раз и
заключается научная задача. Задача эта требует понять личность как пси-
хологическое новообразование, которое формируется в жизненных отношениях
индивида, в результате преобразования его деятельности. Но для этого не-
обходимо с порога отбросить представление о личности как о продукте со-
вокупного действия разных сил, из которых одна скрыта, как в мешке, "за
поверхностью кожи" человека (что бы в этот мешок не сваливали), а другая
лежит во внешней среде (как бы мы эту силу ни трактовали - как силу воз-
действия стимульных ситуаций, культурных матриц или социальных "экспек-
таций"). Ведь никакое развитие непосредственно не выводимо из того, что
составляет лишь необходимые его предпосылки, сколь бы детально мы их ни
описывали. Марксистский диалектический метод требует идти дальше и исс-
ледовать развитие как процесс "самодвижения", т.е. исследовать его внут-
ренние движущие отношения, противоречия и взаимопереходы, так что его
предпосылки выступают как в нем же трансформирующиеся, его собственные
моменты132.
Такой подход необходимо приводит к положению об общественно-истори-
ческой сущности личности. Положение это означает, что личность впервые
возникает в обществе, что человек вступает в историю (и ребенок вступает
в жизнь) лишь как индивид, наделенный определенными природными свойства-
ми и способностями, и что личностью он становится лишь в качестве
субъекта общественных отношений. Иначе говоря, в отличие от индивида
личность человека ни в каком смысле не является предсуществующей по от-
ношению к его деятельности, как и его сознание, она ею порождается. Исс-
ледование процесса порождения и трансформаций личности человека в его
деятельности, протекающей в конкретных социальных условиях, и является
ключом к ее подлинно научному психологическому пониманию.
2. ИНДИВИД И ЛИЧНОСТЬ
Изучая особый класс жизненных процессов, научная психология необходи-
мо рассматривает их как проявления жизни материального субъекта. В тех
случаях, когда имеется в виду отдельный субъект (а не вид, не сообщест-
во, не общество), мы говорим осоль или, если мы хотим подчеркнуть также
и его отличия от других представителей вида, индивид.
Понятие "индивид" выражает неделимость, целостность и особенности
конкретного субъекта, возникающие уже на ранних ступенях развития жизни.
Индивид как целостность - это продукт биологической эволюции, в ходе ко-
торой происходит не только процесс дифференциации органов и функций, но
также и их интеграции, их взаимного "слаживания". Процесс такого внут-
реннего слаживания хорошо известен, он отмечался Дарвином, описывался в
терминах коррелятивного приспособления Кювье, Плате, Осборном и другими.
Функцию вторичных коррелятивных изменений организмов, создающих целост-
ность из организации, особенно подчеркнул в своей "гипотезе корреляции"
А.Н.Северцов.
Индивид - это прежде всего генотипическое образование. Но индивид яв-
ляется не только образованием генотипическим, его формирование продолжа-
ется, как известно, и в онтогенезе, прижизненно. Поэтому в характеристи-
ку индивида входят также свойства и их интеграции, складывающиеся онто-
генетически. Речь идет о возникающих "сплавах" врожденных и приобретен-
ных реакций, об изменении предметного содержания потребностей, о форми-
рующихся доминантах поведения. Наиболее общее правило состоит здесь в
том, что, чем выше мы поднимаемся по лестнице биологической эволюции,
чем сложнее становятся жизненные проявления индивидов и их организация,
тем более выраженными становятся различия в их порожденных и прижизненно
приобретаемых особенностях, тем более, если можно так выразиться, инди-
виды индивидуализируются.
Итак, в основе понятия индивида лежит факт неделимости, целостности
субъекта и наличия свойственных ему особенностей. Представляя собой про-
дукт филогенетического и онтогенетического развития в определенных внеш-
них условиях, индивид, однако, отнюдь не является простой "калькой" этих
условий, это именно продукт развития жизни, взаимодействия со средой, а
не среды, взятой самой по себе.
Все это достаточно известно, и если я все же начал с понятия индиви-
да, то лишь потому, что в психологии оно употребляется в чрезмерно широ-
ком значении, приводящем к неразличению особенностей человека как инди-
вида и его особенностей как личности. Но как раз их четкое различение, а
соответственно и лежащее в его основе различение понятий "индивид" и
"личность" составляет необходимую предпосылку психологического анализа
личности.
Наш язык хорошо отражает несовпадение этих понятий: слово личность
употребляется нами только по отношению к человеку, и притом начиная лишь
с некоторого этапа его развития. Мы не говорим "личность животного" или
"личность новорожденного". Никто, однако, не затрудняется говорить о жи-
вотном и о новорожденном как об индивидах, об их индивидуальных особен-
ностях (возбудимое, спокойное, агрессивное животное и т.д.; то же, ко-
нечно, и о новорожденном). Мы всерьез не говорим о личности даже и двух-
летнего ребенка, хотя он проявляет не только свои генотипические особен-
ности, но и великое множество особенностей, приобретенных под воз-
действием социального окружения; кстати сказать, это обстоятельство лиш-
ний раз свидетельствует против понимания личности как продукта перекре-
щивания биологического и социального факторов. Любопытно, наконец, что в
психопатологии описываются случаи раздвоения личности, и это отнюдь не
фигуральное только выражение; но никакой патологический процесс не может
привести к раздвоению индивида: раздвоенный, "разделенный" индивид есть
бессмыслица, противоречие в терминах.
Понятие личности, так же как и понятие индивида, выражает целостность
субъекта жизни; личность не состоит из кусочков, это не "полипняк". Но
личность представляет собой целостное образование особого рода. Личность
не есть целостность, обусловленная генотипически: личностью не родятся,
личностью становятся. Потому-то мы и не говорим о личности новорожденно-
го или о личности младенца, хотя черты индивидуальности проявляются на
ранних ступенях онтогенеза из менее ярко, чем на более поздних возраст-
ных этапах. Личность есть относительно поздних продукт общественно-исто-
рического и онтогенетического развития человека. Об этом писал, в част-
ности, и С.Л. Рубинштейн133.
Это положение может быть, однако, интерпретировано по-разному. Одна
из возможных его интерпретаций состоит в следующем: врожденный, если
можно так выразиться, индивид не есть еще индивид вполне "готовый", и
вначале многие его черты даны лишь виртуально, как возможность; процесс
его формирования продолжается в ходе онтогенетического развития, пока у
него не развернутся все его особенности, образующие относительно устой-
чивую структуру; личность якобы и является результатом процесса вызрева-
