- Андрис,- сказал Март,- не надо больше говорить. Прошу тебя, не на-
до.
- Хорошо, хорошо, я молчу... Как неудачно получилось, надо было уж
сразу, мазилы такие... Я не думаю, что опять установят карантин, скорее
всего, только военное положение, да и то ненадолго. Постарайтесь не де-
лать резких движений, я проверял: за вами все чисто... Как жалко, что
так получилось, знаете, мне очень хотелось увидеть, как все это переста-
нут наконец красить и тронут с места... Ох и скрипу будет! Мы всегда ду-
маем: завтра, завтра, вот завтра, а между тем ржавчина, ребята, ржавчи-
на... переписывают учебники истории и жгут архивы, чтобы никто не дога-
дался, что вся эта штука затевалась для того, чтобы ездить на ней. Как
это?.. "Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти
у тех, которые будут после". Значит, все уже было, да? Всегда все уже
было? А под паровозом вырастают грибы, бледные такие, и так много. И
ржавчина. Слушайте, кругом столько ржавчины, а казалось, сплошное желе-
зо... Военные прикормили Шерхана, он у них сделался совсем ручной, под-
лизывал за ними, а им так хочется, чтобы был порядок, они очень любят
порядок и никогда не думают: а зачем он нужен? Просто когда порядок, то
очень легко управлять. Так легко, что они никаких сил не пожалели бы,
чтобы его навести раз и навсегда, они расстреляли бы каждого третьего,
тогда со всеми остальными было бы совсем просто, и сколько дураков радо-
валось бы, что порядок наконец есть... Ах, как скверно получилось с хо-
зяйством Леопольда, почему-то я поверил, что Шерхан - тогда, после авто-
буса - уже убрался, и совсем не думал, что он будет действовать так в
лоб, а надо было думать, еще когда установили того парня, в ограде, но
ведь Шерхан никогда два раза в одно место не суется, тем более если уже
случилась осечка, наверное, это была вовсе не осечка, а часть плана...
или на него сильно нажали... Сами террористы - это одно, а террористы
под крылышком армии - это уже совсем другое, совсем другое... все же я
думал, что их спугнул... Дайте еще воды.
Венета смочила ему губы.
- Молчи,- сказала она.- Ради бога. Скоро приедет Леопольд и тебя от-
везут в больницу.
- Что он задумал, чудак, какая больница, его же шлепнут, не разбира-
ясь... В Капери стреляли во все, что шевелится... Жалко, что мы так
поздно встретились, Март. Я бы хотел с тобой еще поговорить. О равнове-
сии, например. Если думать только о безопасности, то лучше вообще не
трогаться в путь. Слушай, есть такое понятие: социальный риск? Если нет,
то срочно надо ввести. Оно отражает степень готовности общества идти на
перемены, чреватые осложнениями. Это еще и равновесие между рынком и чи-
новником. Когда одно ущемляется за счет другого, то это другое сразу пе-
ревешивает и разрастается, и чтобы уничтожить власть денег, надо еще
ликвидировать власть власти, и привлекательность власти тоже надо ликви-
дировать, пусть останется только тяжелая работа, безо всяких этих увели-
чивающихся привилегий на каждой ступеньке, надо сделать так, чтобы быть
чиновником стало невыгодно и лезть наверх - тоже, тогда заниматься уп-
равлением станут только профессионалы, любящие свою работу, только вот
как это сделать, надо все выкорчевывать и сеять снова, и опять вырастут
те же репьи, вот вы стремитесь свергнуть правительство, и чтобы основать
новое общество, да? Как там у вас: свобода, равенство, братство? А что,
по-вашему, свобода, ведь у нас тоже свободное общество, и сам Канцлер
этим словом не брезгует, только ведь вы-то вкладываете в это совсем иной
смысл... и равенство? Я не понимаю, честное слово, мне все время кажет-
ся, что меняется только власть, остальное остается прежним, и чем ради-
кальнее меняется власть, тем прочнее все остается, может быть, должен
быть иной путь? Дайте воды.
- Ну перестань же ты говорить,- остановила его Венета,- тебе нельзя
так много говорить, полежи тихо...
- Андрис,- сказал Март,- ни слова больше, ты же знаешь, что разгово-
рами такие вещи не решаются.
- Как хорошо было в двадцать лет,- произнес Андрис.- Я все знал, все
понимал и видел все перспективы. Жаль, что меня не убили тогда...
С полчаса он лежал тихо, потом стал бредить. Венета ввела ему морфин,
и он уснул. Еще через час в дверь постучали: два раза, раз и еще два ра-
за.
Первым вошел Петцер, за ним - лысый портье, за ним - еще двое, Март
их раньше не видел.
- Где? - спросил портье.
Март показал в комнату. Портье заглянул туда. Венета приложила палец
к губам. Портье кивнул головой и, обернувшись к Петцеру, руками показал:
кейс. Петцер посмотрел на Марта, Март повел всех на кухню. Март положил
кейс на стол, портье раскрыл его и углубился в бумаги.
- Замечательно,- сказал наконец он.- Спасибо, доктор. Вы подарили нам
козырный туз. О! - Он поднял палец.- Вертолет!
Действительно, нарос вибрирующий гул, затем смолк; маленький вертолет
сел метрах в ста от дома. Начинало рассветать.
- Понесли,- сказал портье.
Полицмейстера положили на одеяло, все шестеро взялись за края и быст-
рым шагом двинулись к вертолету. Протискивать через узкий проем двери
большое и тяжелое тело было трудно, Андрис застонал, но не очнулся.
Портье передал кейс пилоту. Места в вертолете было еще на одного.
- Летите, мадам,- предложил портье.- Летите, здесь опасно.
- Нет,- сказала Венета.- Нет, ни за что!
- Лети! - крикнул Март; пилот увеличил обороты, винт закрутился быст-
рее, струя воздуха пригибала к земле.- Лети! Я найду тебя там!
- Нет! - отчаянно закричала Венета, и тогда Март и портье, схватив ее
за руки, втащили в вертолет и спрыгнули, когда тот уже оторвался от зем-
ли. Венета наполовину высунулась из двери и что-то кричала, протягивая к
Марту руку, и Март сам что-то закричал и протянул руки к ней, и вдруг
понял, что все это уже было однажды, да, было, только там еще был Три-
гас... Вертолет развернулся, Венета пропала из виду, и вскоре сам верто-
лет растворился в сумерках, и наступила тишина...
- А вот и армия пожаловала,- присвистнул портье. Все-то он замечал
раньше других. Из-за поворота дороги показался джип, за ним крытый гру-
зовик, за ним еще один джип - с зенитной счетверенкой.- Быстро они нас
засекли.
Передний джип почти налетел на них, затормозив юзом буквально в шаге,
задний пронесся чуть дальше, и Март всей спиной ощутил четыре пулеметных
ствола и поверх стволов, через прицельную рамку,- жестяной, режущий
взгляд, взгляд не человека даже, а самого прицельного приспособления,
хорошо протертого и отлаженного; такое не подведет. Из грузовика посыпа-
лись солдаты. Офицер в переднем джипе, приподнявшись и выставив перед
собой пистолет, проорал:
- Кто такие?
Видно было, что он страшно возбужден и почти невменяем.
- Служба безопасности,- негромко сказал портье.- Подполковник Хенрик
Хаппа, к вашим услугам. С кем имею честь?
- Документы! - потребовал офицер. Его еще не оставила надежда отли-
читься.
Подполковник Хаппа предъявил удостоверение, его сотрудники сделали то
же самое. Офицер вышел из машины и отдал честь.
- Лейтенант Вааль! - отрекомендовался он.- Производим осмотр места
происшествия. Это был ваш вертолет?
- Наш,- кивнул подполковник.- Это и есть происшествие?
- Так точно!
- Долго же вы возились,- хмыкнул подполковник.- А если бы это оказа-
лись террористы?
- От момента получения приказа прошло...- лейтенант посмотрел на ча-
сы,- прошло девять с половиной минут.
- Надо управляться быстрее,- буркнул подполковник.- И вам, и вашему
начальству. А так, считайте, террористы от вас ушли.
- Разрешите идти? - с каменным лицом сказал лейтенант.
- Идите, идите,- махнул рукой подполковник. Лейтенант уселся в свой
джип, солдаты полезли в грузовик... Подполковнику они были уже неинте-
ресны, он отвернулся от них и посмотрел на Марта и Петцера.- Итак, гос-
пода, с армией мы справились, теперь с вами... Впрочем, пройдемте в дом.
Ничего еще не кончилось, понял Март. Ничего.
- Я буду краток,- сказал подполковник.- Ваша версия, доктор, меня
устраивает. Не могу сказать, что убеждает, но устраивает. Она будет до-
ложена моему руководству. Надеюсь, в дальнейшем вы не намерены от нее
отказываться? Признаюсь, это поставило бы нас в трудное положение. Может
быть, все-таки там был еще один свидетель? - он посмотрел на Марта.
- Нет,- торопливо ответил Петцер.
- Нет,- эхом откликнулся Март.
- Ну, как хотите,- пожал плечами подполковник.- На нет и суда нет.
То, что в кейсе не оказалось, скажем, фотоаппарата, тоже ни о чем не го-
ворит: может быть, его не было вовсе, правда? Трудно поверить, но вдруг?
Однако, доктор, теперь вы, как единственный свидетель, представляете для
нас чрезвычайную ценность. Поэтому, я надеюсь, вы не станете отказы-
ваться от временного перевода вас на казенное содержание. Для вашей же
безопасности. Там достаточно уютно. Вообще,- он усмехнулся,- человеку
ваших занятий пара месяцев превентивки не повредит.
- Э-э...- начал Петцер, но подполковник не дал ему договорить.
- Ваш секрет - это секрет Полишинеля. Да, мы прекрасно осведомлены о
вашей организации. Я имею в виду *всю* вашу организацию. Мы не мешаем
вам и иногда даже поддерживаем, по возможности незаметно. Иногда. Есть
умные люди, которые понимают, что уничтожение мозгов - это идиотизм.
Пусть живут, пусть учатся, пусть овладевают новыми знаниями, пусть прос-
то поглядят на мир наконец. Пока это приходится делать исподтишка. Но
скоро это чучело, вообразившее себя великим диктатором, подохнет, и те
люди смогут побороться за власть, и они придут к власти, я не сомнева-
юсь. Вот тогда этот поток мозгов повернет в обратную сторону... Так-то,
доктор!
- Март,- сказал Петцер,- у тебя тут можно курить?
- Можно,- ответил Март.
Петцер закурил, глубоко затянулся и откинулся на спинку дивана.
- Да не переживайте так, доктор,- произнес подполковник.
- Конечно,- сказал Петцер.- Просто трудно сразу привыкнуть к мысли,
что ты был лишь перчаткой на чьей-то руке.
- А кто не перчатка? - спросил подполковник.- Никто про себя всего не
знает. Канцлер - так тот перчатка сразу на десятке рук. Ладно, заболта-
лись мы, а надо торопиться. Значит, так: я хоть и из отдела по борьбе с
терроризмом, но и прочие интересы нашего управления для меня священны.
Поэтому я очень надеюсь, что информация обо всем этом в третьи руки не
попадет, а тем более за границу. С вас, мэтр, я никакой подписки не бе-
ру, ерунда все это, но знайте - судьба доктора и в ваших руках тоже. Я
на вас надеюсь.
- Но вдруг...- начал было Март, но подполковник перебил его.
- Никаких "вдруг" не должно быть. Никаких. Вы меня поняли?
- Хорошо,- сказал Март.- Счастливо тебе, Лео. Отдохнешь хоть там как
следует. Не расстраивайся.
- Постараюсь,- кивнул Петцер.
- Сударь,- повернулся подполковник к Марту,- пусть с вами побудет мой
человек. Пока оцепление, то, се... Не надо нам всяких их случайностей,
правда?
Он подошел к двери, открыл ее, крикнул:
- Мильх!
Появился один из его парней - тот, что помоложе.
- Рекомендую,- сказал подполковник.- Август Мильх - Март Траян.- Ав-
густ, ты отвечаешь за безопасность господина Траяна. До конца, понял?
Армию сюда не пускать. При необходимости - связь непосредственно с уп-
равлением. Короче - форма ноль. Выполняйте.
- Есть,- очень серьезно ответил Август Мильх.
За эти четыре дня, которые они прожили под одной крышей, Март по-сво-
ему привязался к своему телохранителю. Даже не совсем телохранителю...
Дело в том, что Март знал, что такое "форма ноль". Это означало, что
объект охраны ни при каких обстоятельствах не должен был попасть в руки
противника. Его следовало защищать до предпоследнего патрона... Своеоб-
разная их дружба началась с того, что Мильх выдал Марту под расписку
