я слышал, как они встречали тебя криками: "Эй, Волька!" "Здорово,
Волька!" и тому подобными, явно недостойными тебя возгласами. Прости мне
мою резкость, благословеннейший, но ты совершенно напрасно распустил их.
Ну какая они ровня тебе - богатейшему из богачей, не говоря уж о прочих
твоих неисчислимых достоинствах!
- Ну вот еще! - удивленно возразил Волька. - Они мне как раз самая
ровня, а один даже из восьмого класса. И все мы совершенно одинаково бо-
гаты...
- Нет, это ты ошибаешься, о опахало моей души! - торжествующз вскри-
чал тогда Хоттабыч и подвел Вольку к окну. - Смотри и убеждайся в право-
те моих слов!
Перед глазами Вольки предстала удивительная картина.
Еще несколько минут назад левую половину огромного двора занимали во-
лейбольная площадка, большая куча желтого-прежелтого песка на забаву са-
мым маленьким обитателям дома, "гигантские шаги" и качели для любителей
сильных ощущений, турник и кольца для тех, кто увлекается легкой атлети-
кой, и для всех жителей двора - одна длинная и две круглые клумбы, весе-
ло пестревшие ярчайшими цветами.
Сейчас вместо всего этого возвышались сверкающие громады трех мрамор-
ных дворцов в древнеазнатском вкусе. Богатая колоннада украшала их фаса-
ды. На плоских крышах зеленели тенистые сады, а на клумбах алели, желте-
ли и синели невиданные цветы. Капельки воды, бившей из роскошных фонта-
нов, играли в лучах солнца, как драгоценные камни.
У входа в каждый дворец стояло по два великана с громадными кривыми
мечами в руках. Завидев Вольку, великаны, как по команде, пали ниц и
громоподобными голосами приветствовали его. При этом из их ртов вырва-
лись огромные языки пламени, и Волька невольно вздрогнул.
- Да не страшится мой юный повелитель этих существ, - успокоил его
Хоттабыч, - это мирные ифриты, поставленные мною у входов для вящей тво-
ей славы.
Великаны снова пали ниц и, изрыгая пламя, покорно проревели:
- Повелевай нами, о могучий наш господин!
- Встаньте, пожалуйста! Я вас прошу немедленно встать, - сконфузился
Волька. - Ну куда это годится - падать на колени! Прямо феодализм ка-
кой-то! Да встаньте вы наконец, и чтоб этого больше не было-этого прес-
мыкательства! Стыдно!.. Честное пионерское, стыдно!
Ифриты, недоуменно поглядывая друг на друга, поднялись на ноги и мол-
ча вытянулись в прежней напряженной позе "на караул".
- Ну вот еще что! - сказал Волька, все еще сконфуженный. - Пойдем,
Хоттабыч, посмотрим твои дворцы. - И, перепрыгивая сразу через несколько
ступенек, он вошел внутрь дворца.
- Это не мои дворцы. Это твои дворцы, - почтительно возразил старик,
следуя за Волькой.
Но тот пропустил слова Хоттабыча мимо ушей.
Первый дворец был целиком из драгоценного розового мрамора. Его во-
семь тяжелых резных дверей, изготовленных из сандалового дерева, были
украшены серебряными гвоздями и усыпаны серебряными звездами и ярко-алы-
ми рубинами.
Второй дворец был из голубоватого мрамора. В нем было десять дверей
из редчайшего эбенового дерева. Они были украшены золотыми гвоздями и
усыпаны алмазами, сапфирами и изумрудами.
Посреди этого дворца поблескивал зеркальной гладью просторный бас-
сейн, а в нем плескались золотые рыбы, каждая величиной с доброго осет-
ра.
- Это вместо твоего маленького аквариума, - застенчиво объяснил Хот-
табыч. - Мне кажется, что только таким аквариумом ты можешь пользо-
ваться, не роняя своего высокого достоинства.
"Д-да, - подумал про себя Волька, - попробуй-ка взять в руки этакую
золотую рыбку - без рук останешься".
- А теперь, - сказал Хоттабыч, окажи мне честь и окинь благосклонным
взором третий дворец.
Они вошли в чертоги третьего дворца, блиставшего таким великолепием,
что Волька ахнул:
- Да ведь это вылитое метро! Ну прямо станция "Киевский вокзал"!
- Ты еще не все видел, о благословенный Волька! - оживился Хоттабыч.
Он вывел Вольку на улицу. Великаны взяли немедленно мечи "на караул",
но Хоттабыч, не обращая на них внимания, указал мальчику на полированные
золотые доски, украшавшие сверху входы во дворцы. На каждой из них были
высечены одни и те же надписи, от которых Вольку сразу бросило в жар и в
холод:
"Дворцы эти принадлежат благороднейшему и славнейшему из отроков это-
го города, красавцу из красавцец, умнейшему из умных, преисполненному
неисчислцмых достоинств и совершенств, непоборимому и непревзойденному
знатоку географии и прочих наук, первейшему из ныряльщиков искуснейшему
из пловцов и волейболистов, непобедимому чемпиону комнатного биллиарда и
пинг-понга - царственному юному пионеру Вольке ибн Алеше, да славится во
веки веков имя его и имя его счастливых родителей".
- С твоего позволения, - сказал Хоттабыч, которого распирало от гор-
дости и счастья, - я хотел бы, чтобы ты, поселившись в этих дворцах
вместе с твоими родителями, уделил и мне уголок, дабы твое новое место-
жительство не отделяло меня от тебя и я имел бы возможность во всякое
время выражать тебе свое глубокое уважение и преданность.
- Так вот, - ответил Волька после некоторого молчания, - во-первых, в
этих надписях маловато самокритики... Но это, в конце концов, неважно.
Это неважно потому, что вывески вообще надо заменить другими.
- Я понимаю тебя и не могу не обвинить себя в недомыслии, - смутился
старик. - Конечно, надо было сделать надписи из драгоценных камней. Ты
этого вполне достоин.
- Ты меня неправильно понял, Хоттабыч. Я хотел бы, чтобы на доске бы-
ло написано, что эти дворцы являются собственностью Роно. Видишь ли, в
нашей стране дворцы принадлежат Роно... или санаториям.
- Какому такому Роно? - удивился старик.
Волька неправильно истолковал восклицание Хоттабыча.
- Все равно какому, - простодушно ответил он, - но лучше всего Со-
ветскому. В этом районе я родился, вырос, научился читать и писать.
- Я не знаю, кто такой этот Роно, - произнес Хоттабыч с горечью в го-
лосе, - и вполне допускаю, что он достойный человек. Но разве Роно осво-
бодил меня из тысячелетнего заточения в сосуде? Нет, это сделал не Роно,
а ты, прекраснейший отрок, и именно тебе, или никому, будут принадлежать
эти дворцы.
- Но пойми же...
- И не хочу понимать! Или тебе, или никому!
Волька еще никогда не видел Хоттабыча таким разъяренным. Его лицо по-
багровело, глаза, казалось, метали молнии. Видно было, что старик еле
сдерживается, чтобы не обрушить свой гнев на мальчика.
- Значит, ты не согласен, о кристалл моей души?
- Конечно, нет. Зачем они мне дались, эти дворцы? Что я - клуб, уч-
реждение какое-нибудь или детский сад?
- Иэхх! - горестно воскликнул тогда Хоттабыч в махнул руками. - Поп-
робуем другое!..
В то же мгновение дворцы расплылись в своих очертаниях, заколыхались
и растаяли в воздухе, как туман, развеянный ветром. С воплями взвились
вверх в исчезли великаны...
XV. ОДИН ВЕРБЛЮД ИДЕТ...
Зато теперь двор был полон тяжело нагруженных слонов, верблюдов и ос-
лов. В раскрытые ворота продолжали прибывать все новые и новые караваны.
Крики чернокожих погонщиков, одетых в белоснежные бурнусы, сливались с
трубными звуками, которые издавали слоны, с воплями верблюдов, с ревом
ослов, с топотом сотен копыт, с мелодичным позвякиваньем колокольчиков и
бубенцов.
Коротенький, до черноты загорелый человек в богатой шелковой одежде
слез со своего слона, вышел на середину двора, троекратно ударил палоч-
кой из слоновой кости по асфальту мостовой, и из мостовой вдруг забил
мощный фонтан. Сейчас же погонщики с кожаными ведрами в руках озабоченно
выстроились в длинную очередь, и вскоре двор заполнился сопеньем, чмо-
каньем и пофыркиваньем жадно пивших животных.
- Все это твое, о Волька! - воскликнул Хоттабыч, стараясь перекричать
гам, стоявший за окном. - Прошу тебя, прими благосклонно мой скромный
дар.
- Что - все? - спросил оглушенный шумом Волька.
- Все. И слоны, и верблюды, и ослы, и все золото и драгоценности,
груженные на них, и люди, состоящие при этих грузах, и животные. Все это
твое!
Час от часу не легче. Только что Волька чуть не стал владельцем трех
роскошных, но совершенно ненужных ему дворцов. А сейчас ои становился
сразу обладателем несметного количества драгоценностей, слоновладельцем
и, так сказать, на сладкое - рабовладельцем!
Первой мыслью было умолить Хоттабыча убрать его никчемные дары, пока
еще никто их не заметил.
Но Волька сразу же вспомнил историю с дворцами. Если бы ок потолковей
повел тогда разговор, можно было, пожалуй, сделать так, чтобы дворцы ос-
тались украшать собой город.
Одним словом, нужно было выиграть время для размышлений и выработки
оперативного плана.
- Знаешь что, Хоттабыч? - сказал он, стараясь говорить как можно неп-
ринужденней. - А не покататься ли нам на верблюде, пока люди управятся с
караваном?
- С радостью и удовольствием, - доверчиво отвечал старик.
Через минуту двугорбый корабль пустыни, величественно покачиваясь и
надменно оглядываясь по сторонам, вышел на улицу, неся на своей спине
взволнованного Вольку и Хоттабыча, который чувствовал себя как дома и
томно обмахивался шляпой.
- Верблюд! Верблюд! - обрадовались ребятишки, выскочившие на улицу
одновременной в таком количестве, как будто для них было привычным делом
ожидать в это время появления верблюдов.
Они тесным кольцом окружили невозмутимое животное, возвышавшееся над
ними, как двухэтажный троллейбус над тележками с газированной водой. Ка-
кой-то мальчишка скакал на одной ноге и восторженно вопил:
Едут люди
На верблюде!..
Едут люди
На верблюде!..
Верблюд подошел к перекрестку как раз тогда, когда на светофоре заго-
релся красный свет. Не приученый к правилам уличного движения, он хлад-
нокровно переступил жирную белую черту на мостовой, хотя перед нею было
большими буквами написано: "Стоп!" Но напрасно Волька старался удержать
хмурое животное по эту сторону черты. Корабль пустыни, спокойно переби-
рая ногами, продолжал свой путь прямо к милиционеру, который уже вытащил
из сумки квитанционную книжку для взимания штрафа.
Вдруг раздался громкий рев сирены, заскрежетал тормоз, и под самым
носом хладнокровно посапывавшего верблюда остановилась голубая автомаши-
на. Из нее выскочил шофер и принялся честить и верблюда и обоих его се-
доков.
Действительно, еще одна секунда - и произошло бы непоправимое нес-
частье.
- Попрошу поближе к тротуару, - вежливо проговорил милиционер и при-
ложил руку к козырьку.
Вольке с трудом удалось заставить верблюда подчиниться этому роковому
распоряжению.
Сразу собралась толпа. Начались разговоры и пересуды:
- Первый раз вижу: в Москве - и вдруг разъезжают на верблюдах!..
- Подумать только - чуть-чуть несчастье не приключилось!..
- Неужто ребенку нельзя уж на верблюде покататься?
- Никому не позволено нарушать правила уличного движения...
- А вы бы сами попробовали остановить такое гордое животное. Это вам,
гражданин, не машина!
- И откуда только люди в Москве верблюдов достают, уму непостижимо!
- Не иначе, как из зоопарка. Там их несколько штук.
- Страшно подумать, что могло бы случиться. Молодец шофер!
- Милиционер безусловно прав...
Волька почувствовал, что попал в неприятную историю. Он свесился с
верблюда и принялся неловко извиняться:
- Товарищ милиционер, я больше не буду! Отпустите нас, пожалуйста...
Нам верблюда кормить пора... Ведь в первый же раз...
- Ничего не могу поделать, - сухо отвечал милиционер. - В таких слу-
чаях все говорят, что в первый раз.
Волька продолжал свои тщетные попытки разжалобить сурового милиционе-
ра, когда вдруг почувствовал, что Хоттабыч дернул его за рукав.
- О юный мой повелитель - сказал Хоттабыч, хранивший до этого надмен-
ное молчание. - О юный мой повелитель, мне грустно видеть унижения, на
