мире. Вы это хорошенько имеете понимать?
Хоттабыч поклонился.
- А теперь... - сказал Ванденталлес, - теперь есть время приступить к
делу. Пускай мне сейчас придет сто тысяч долларов!
- Держи карман пошире! - фыркнул Волька и подмигнул Жене. - Дорвался
этот частник до "волшебного" колечка! "Носи, Катя, на здоровье"!
- Пускай мне немедлено придет сто тысяч долларов! - повторил Ванден-
таллес.
Он был огорчен: деньги не появлялись. Ребята смотрели на него с неск-
рываемым злорадством.
- Я не вижу долларов! Где мои сто тысяч долларов? - заревел он вне
себя от злости и тут же упал без чувств, оглушенный неизвестно откуда
свалившимся мешком.
Пока Хоттабыч приводил его в чувство, ребята вскрыли мешок.
Сто аккуратно перевязанных цветных пачек распирали его полотняные бо-
ка. В каждой пачке было по сто десятидолларовых бумажек.
- Какое-то странное кольцо! - пробормотал Женька с досадой. - Поря-
дочному человеку велосипеда не хочет давать, а этому торгашу ни за что
ни про что - сто тысяч долларов! Вот тебе и "Носи, Катя на здоровье"!
- Действительно, ничего не понятно, - пожал плечами Волька.
Ванденталлес между тем раскрыл глаза, увидел кучу рассыпанных пачек с
долларами, вскочил на ноги, проверил одну пачку, убедился, что в ней
действительно ровно сто десятидолларовых бумажек, пересчитал пачки и
удостоверился, что их ровно сто штук. Но довольная улыбка недолго задер-
жалась на его багровой физиономии. Только он успел завязать дрожащими от
волнения руками драгоценный мешок, как глаза его снова загорелись алчным
огнем.
Он крепко прижал мешок к своей жирной груди, снова повернул кольцо и
запальчиво крикнул:
- Сто тысяч мало!.. Чтобы мне сейчас же было сто миллионов долла-
ров!.. Живо!..
Он еле успел отпрыгнуть в сторону, как на траву с глухим шумом грох-
нулся огромный мешок весом в добрые десять тонн. От удара мешок треснул
по всем швам, и на траве вырос внушительный холм из ста тысяч пачек аме-
риканских ассигнаций. В каждой пачке было по сто штук.
Как и в прежних пачках, в этих тоже было по сто десятидолларовых бу-
мажек, ничем не отличавшихся от настоящих, за исключением того, что на
всех них значился один и тот же номер. Это был тот самый номер, который
Хоттабыч успел заметить на той десятидолларовой бумажке, которую ему по-
казал осатаневший от жадности владелец "волшебного" кольца.
Вряд ли это порадовало бы Ванденталлеса: в любом банке обратили бы
внимание на номера ассигнаций, а одинаковые номера бывают только на
фальшивых деньгах. Но что касается Ванденталлеса, то ему сейчас было не
до проверки номеров. Побледневший от волнения, взобрался он на вершину
бесценного холма и выпрямился как монумент, как живое олицетворение тор-
гашеской алчности, готовой на любую подлость, на самое бесчеловечное
преступление ради лишней пачки денег, дающих у него на родине и во всем
капиталистическом мире власть над людьми. Волосы у Ванденталлеса растре-
пались, глаза горели сумасшедшим блеском, руки дрожали, сердце бешено
стучало в груди.
- А теперь... а теперь... а теперь я хочу десять тысяч золотых часов,
усыпанных бриллиантом, двадцать тысяч золотых портсигар, тридцать...
нет, пятьдесят тысяч ожерелий из жемчуга, пятнадцать тысяч старинный
фарфоровый сервиз!.. - вопил он уже без пеперыва, еле успевая уклоняться
от падавших на него несметных богатств.
- Чего вы тут стоять, как господа?! - свирепо крикнул он стоявшим по-
одаль Хоттабычу и Вольке с Женей, которые смотрели на него с нескрывае-
мым отвращением. - Вы есть мои рап, вы есть мои слюги! Вы имеете немед-
ленно собирать эти вещи и складывать в кучка! Быстро! Или я вас всех бу-
ду побить через бокс?
- Нельзя ли полегче! - рассердился Волька. - Вы не у себя дома. И вы
имеете дело не с рабами, а со свободными советскими людьми, вот с кем!
- Да, вы сейчас будете быть мои рап!.. Сейчас... одна минута... сей-
час вы будете стать навек мои рап!..
Ванденталлес повернул кольцо и проревел, потрясая в воздухе потными
кулачищами:
- Я имею желаний, чтобы этот нахальный старик и эти непокорные и
дерзкие советские мальчики были мои рап, чтобы они чистили ботинки моим
деткам, чтобы были мои слюга всегда до конца жизни!.. Я имею еще один н
маленький желаний, я имею желаний, чтобы все фабрики, все шахты, все за-
вод, все банки, все железный дорога, аутомобиль и самолет, вся земля и
все леса в Советский Союз принадлежал мне, моей фирме "Ванденталлес и
сыновья", и только моей фирме!.. Ты имеешь слышать, волшебное
кольтсоу?.. Немедленно выполняй мой приказаний! Я имею быть деловой че-
ловек, и я не имею время ждать.
- А не хватит ли тебе, о краснолицый чужеземец, уже полученых тобою
богатств? - строго осведомился Хоттабыч.
- Молчать! - заорал Ванденталлес и в неистовстве затопал ногами. -
Когда хозяин делает бизнес, слюга имеет обязанность молчать!.. Кольтсоу,
выполняй мое приказаний! Бистро!.. А тебе, черномазый старикашка, я по-
кажу через бокс, как надо уметь слюшаться свой белый хозяин!
И он кинулся с кулаками на Хоттабыча. Но Волька и Женька с такой си-
лой вцепились в Ванденталлеса, что тот рухнул на траву, как бревно.
- Как вы смеете мешать свой хозяин бить через бокс свой плохой слюга!
- закричал он, порываясь встать на ноги. - Вы теперь есть мой покорный
рап!..
- Вон из нашей страны! - крикнул ему запыхавшийся Волька. - Чтоб
здесь твоего духу не было! Катись отсюда!..
- Да будет так! - сурово подтвердил Хоттабыч Волькины слова и выдер-
нул из своей бороды четыре волоска.
В это же мгновение словно сквозь землю провалились мешки с долларами,
ящики с сервизами, часами, ожерельями - словом все то, что принесло Ван-
денталлесу серебряное кольцо. А сам он вдруг быстро-быстро прокатился по
траве, а затем по дорожке в том направлении, откуда он так недавно поя-
вился, полный надежд. Немного погодя он пропал в отдалении, оставив за
собой легонькое облачко пыли...
Когда ребята несколько пришли в себя от всего происшедшего, Волька
задумчиво промолвил:
- Ничего не понимаю... Какое же это в конце концов кольцо - волшебное
или простое?
- Конечно, простое, - ласково отвечал Хоттабыч.
- Почему же оно, в таком случае, исполняло желание этого разбойника?
- Это не оно исполняло, это я исполнял.
- Ты?! Зачем?
- Из вежливости, о пытливейший из отроков. Мне было неудобно перед
этим человеком. Я беспокоил его в магазине, я приставал к нему, когда он
возвращался к себе домой, я немало надоел ему, пока он захлопнул предо
мной двери своего жилища, и мне неловко было не выполнить несколько его
пожеланий. Но жадность его и его черная душа отвратили от него мое серд-
це...
- То-то же! - сказал Волька.
Выходя из сада на улицу, Хоттабыч наступил на какой-то маленький
круглый предмет. Это было кольцо "Носи, Катя, на здоровье". Ванденталлес
потерял его, когда, катясь, пытался вцепиться руками в траву.
Старик поднял кольцо, вытер его своим огромным ярко-синим носовым
платком и молча надел на безымяный палец правой руки...
Уже Волька с Хоттабычем и Женькой Богорад давно вернулись домой, ус-
пели лечь спать и проснуться утром следующего дня, а Ванденталлес все
еще катился и катился.
Около восьми часов следующего дня километрах в чытырехстах к востоку
от Парижа девятилетняя француженка Жанна Дакю была по дороге в школу
сбита с ног каким-то катившимся предметом, напоминавшим, по ее словам,
мешок, туго набитый тряпками.
Примерно пятью часами позже рыбак Гастон Шарматье, чинивший сети на
берегу пролива Па-де- Кале, обернувшись на необычный шум, заметил, как с
дороги свернул под откос и стремительно плюхнулся в воду тяжелый продол-
говатый предмет, походивший, как ему показалось, на грубо обтесанное и
страшно запыленное дубовое бревно, и, быстро вращаясь, стал удаляться от
берега. Нуждаясь в дереве для починки своей хижины, Шарматье спустил
лодку на воду, но как ни старался, так и не мог нагнать это удивительное
бревно.
Пять пароходов, шедших из Америки в Европу, и три парохода, возвра-
щавшихся из Европы в Америку, отметили в своих судовых журналах встре-
ченное в открытом океане странное существо, напоминавшее большого
дельфина, но плевавшееся, как верблюд и время от времени завывавшее,
словно издыхающая гиена. Как известно, дельфины не плюются и не воют и,
главное, не катятся по волнам, а плывут большей. частью под водой, рылом
вперед и спиной кверху, или кувыркаются. Поэтому все восемь вахтенных
офицеров сочли необходимым отметить, что скорее всего это все-таки был
не дельфин, а какое-то другое, досего времени неизвестное науке живот-
ное. Один из вахтенных офицеров, обладавший склонностью к научной рабо-
те, сам того не подозревая, очень метко назвал это необычное существо
"атлантическим шакалом".
Утром следующего дня, когда супруга Ванденталлеса, обеспокоенная дол-
гим отсутствием мужа, собралась уже заявить о его исчезновении, из-за
океана пришла шифрованная телеграмма:
Ванденталлес сегодня утром обнаружен дома в сильно испачканном виде
как очутился здесь объяснить не может или не хочет во всяком случае как
показала тщательная проверка прибыл ни самолетом ни на пароходе срочно
вызывает домой госпожу Ванденталлес.
XXII. ДОЛОГ ПУТЬ ДО СТАДИОНА...
В этот веселый и солнечный летний день, когда наши друзья отправились
на футбольное состязание, приключения начались еще в вестибюле метро.
- Не понимаю, к чему стоять в очереди у кассы, когда можно свободно
воспользоеаться автоматом, - сказал Волька и побежал разменять трехруб-
левку.
На троих требовалось мелочи на полтора рубля, по полтиннику на брата.
В парфюмерном киоске Вольке просто отказали: женщина, торговавшая мо-
роженым, объяснила ему, что мелочь нужна ей самой для сдачи, продавец в
кондитерском киоске заинтересовался, зачем мальчику понадобилась мелочь,
и, узнав, в чем дело, посоветовал купить билеты в кассе, у которой сей-
час не было ни одного человека.
Действительно, к этому времени очереди у кассы не стало, но Волька
все же стал в очередь у нарзанного киоска и минуты через три, выпив ста-
кан шипучей воды, получил всю сдачу двугривенными и пятиалтынными.
- Ну вот, видите, как все это просто, и совсем не нужно стоять в оче-
реди у билетной кассы, - бодро кинул он своим друзьям и выдал каждому из
них на руки по двугривенному и по два пятиалтынных.
Уже Волька и Женя давно держали в руках вкусно пахнущие типографской
краской продолговатые кусочки тонкого картона, а Хоттабыч все еще возил-
ся у своего автомата. Он без устали опускал в щель монетки, и они тотчас
же со звоном вываливались оттуда, откуда должен был выпасть, но никак не
выпадал билет. Старик даже вспотел от усердия, он сдвинул шляпу на заты-
лок и трудолюбиво продолжал свои попытки, но каждый раз все с тем же пе-
чальным исходом. Наконец он не выдержал, сдался и сокрушенно промолвил:
- Увы, о достойнейшие мои друзья, вам придется поехать без меня, ибо
я бессилен против этого красивого железного ящика. Он заколдован и неп-
рестанно выплевывает обратно деньги вашего смиренного слуги. Уверяю вас,
это все происки моего заклятого врага Джирджиса.
- Ох, и дался же тебе этот Джирджис! - рассмеялся Волька. - Дай-ка
мне твои монетки, сейчас я их опущу в автомат, и все будет в порядке.
С этими словами он опустил два пятиалтанных и двугривенный в щель
ближайшего автомата и билет тотчас же появился.
- Ты велик и могуч, о Волька! - сказал ему тогда старик с благогове-
нием. - Я преклоняюсь перед твоими поистине неизъяснимыми способностями.
- И совсем я не могуч, - честно ответил Волька. - Просто надо пользо-
ваться исправными автоматами.
- Все равно ты велик, - убежденно повторил Хоттабыч. - Ты велик, ибо
сразу, никого не расспрашивая, разгадал, какой из этих ящиков исправен,
