ся, потому что, едва взойдет луна, мы снова двинемся в путь. Я помню,
что именно здесь я сражался с макуасами во время своего первого боя, ко-
торый заставил меня пролить человеческую кровь. Тогда, спасая свои
скальпы, мы сложили из бревен и камней что-то вроде укреплений. Если я
правильно вел вас, мы скоро увидим блокгауз: он должен быть где-то
здесь, по левую руку.
Не дожидаясь ответа со стороны спутников, суровый охотник смело вошел
в густую рощу каштановых деревьев, молодые побеги которых почти скрывали
почву. Память не обманула его. Он прошел сквозь чащу кустов и очутился
на поляне, окружавшей низкий зеленеющий холмик. На маленькой возвышен-
ности стоял полуразвалившийся блокгауз. Крыша, сделанная из коры, уже
давно обвалилась, истлела и смешалась с землей, но громадные сосновые,
наскоро сложенные бревна все еще были на месте, хотя один из углов пост-
ройки, уступая времени, осел, грозя обвалиться и окончательно разрушить
грубое здание.
Хейворд и его спутники опасливо приближались к старому блокгаузу, но
Соколиный Глаз и индейцы вошли в низкое строение без страха и с явным
любопытством. Пока разведчик осматривал стены со вниманием человека,
воспоминания которого оживали с каждой минутой, Чингачгук на делаварском
наречии рассказывал Ункасу короткую историю схватки, которая произошла в
этом уединенном месте. Когда он говорил о подвигах своей юности, в его
лице и осанке сквозила гордость победителя.
Кора и Алиса с удовольствием сошли с седел в надежде отдохнуть среди
вечерней прохлады в безопасном месте, тишину которого, как они думали,
могло потревожить только появление лесных зверей.
- Не лучше ли расположиться для отдыха в более скрытом уголке, мой
достойный друг? - спросил разведчика осторожный Дункан, заметив, что Со-
колиный Глаз уже окончил свой короткий осмотр блокгауза. - Может быть,
благоразумнее отыскать менее известное, менее посещаемое место?
- Почти все, кому было известно существование этого блокгауза, умер-
ли, - медленно и задумчиво ответил белый охотник. - Не часто пишут книги
о стычке вроде той, которая произошла здесь между враждовавшими могика-
нами и мохоками. Тогда я был еще очень молод и выступил с делаварами,
зная, что их племя обижено и угнетено. Сорок дней и сорок ночей дьяволы
мохоки, жаждавшие нашей крови, окружали этот бревенчатый сруб. План этой
крепости придуман был мною, я же и строил этот блокгауз, хотя сам я не
индеец, а белый. Делавары тоже помогали мне работать, и мы скоро возвели
отличное строение.
Потом сделали вылазку на жестоких псов, и ни один из них не вернулся
домой, чтобы рассказать о постигшей их судьбе. Да-да, мне, тогда еще мо-
лодому человеку, были в новинку кровавые зрелища, меня ужасала мысль,
что существа, одаренные такой же душой, как моя, лежат на обнаженной
земле, что их трупы брошены на съедение зверям или останутся гнить под
дождями.
Я собственными руками похоронил убитых. Они лежат вот под тем самым
холмиком, на котором вы расположились. И надо сказать, что сидеть здесь,
очень удобно, хотя пригорок этот возвышается над грудой человеческих
костей.
Хейворд и Алиса с Корой мгновенно вскочили с покрытой травой могилы.
Хотя девушки недавно пережили много страшных сцен, они все же не были в
силах подавить в себе ужас при мысли о близком соседстве с могилой уби-
тых мохоков. Сероватый свет, унылая поляна, поросшая бурой травой, кайма
зарослей и кустов, за которыми чернели высокие сосны, поднимавшиеся, ка-
залось, до самых туч, мертвое молчание леса - все это наводило на мрач-
ные мысли.
- Они умерли, они безвредны, - продолжал Соколиный Глаз, махнув ру-
кой. - Никогда больше не огласят они тишины своим военным кличем, никог-
да не взмахнут томагавками! Чингачгук да я только уцелели из тех, кто
сражался тогда на этой лужайке. Братья и родственники моего друга моги-
канина составляли наш отряд, а посмотрите, что осталось от его рода!
Слушатели невольно взглянули в сторону своих темнокожих друзей с
чувством сострадания к их печальной судьбе. Фигуры могикан еще виднелись
в тени блокгауза. Ункас с напряженным любопытством слушал рассказы свое-
го отца о славных подвигах могикан.
- Я думал, делавары отказывались принимать участие в войнах, - сказал
Дункан, - и никто из них не брал в руки оружие, доверяя защищать свои
земли этим самым мохокам, которых вы побили.
- В этом не вся правда, - ответил охотник. - А по сути дела, все это
ложь. Много веков назад стараниями голландцев был заключен такой дого-
вор, по которому голландцы обезоружили туземцев, чтобы завладеть всей
страной, где они обосновались. Могикане, которые были частью племени, но
которым пришлось иметь дело с англичанами, никогда не вступали в эту
глупую сделку; они защищали свое человеческое достоинство. Так стали
поступать и, делавары, когда у них открылись глаза на их собственное
безрассудство. Вы видите перед собой великого вождя, мудрого могиканина.
Когда-то его предки могли преследовать оленя на огромном расстоянии. А
что же досталось его потомкам? Когда бог возьмет его к себе, он обретет
около шести футов земли и будет спокойно лежать в ней, только если у не-
го найдется друг, который выроет ему могилу поглубже, так, чтобы лемехи
не потревожили его.
- Оставим это, - сказал Дункан, чувствуя, что этот разговор может
привести к спору, который нарушит добрые отношения между путешественни-
ками. - Мы прошли много миль, но среди нас нет такого сильного человека,
как вы, который почти совсем не знает усталости и слабости.
- Человеческие кости и мускулы помогли мне перенести все это, - отве-
тил охотник, разглядывая свои мускулистые руки с простотой, которая вы-
давала в нем искреннее удовольствие от похвалы, высказанной ему Дунка-
ном. - Есть люди посильнее меня, но вам нужно будет еще хорошенько поис-
кать среди них такого, кто сможет пройти пятьдесят миль, ни разу не ос-
тановившись на передышку. И вот потому, что кровь и кости у каждого че-
ловека разные, надо полагать, что эти нежные создания хотят отдохнуть
после всего, что они пережили за целый день... Ункас, очисть от листьев
родник, пока я с твоим отцом сделаю убежище для них под сенью каштана и
ложе из травы и листьев.
Между тем совсем стемнело. Соколиный Глаз и его товарищи занялись
устройством ночлега для Коры и Алисы. Тот ключ, который за много лет пе-
ред тем заставил туземцев избрать эту полянку местом временной крепости,
был наскоро очищен от листьев, и хрустально-прозрачный источник застру-
ился быстрее, оросив своими свежими водами зеленеющий холм. Вслед за тем
один из углов старого блокгауза покрыли такой крышей, которая могла за-
щитить лежащих под нею от крупной росы, свойственной этой местности;
собрали также груду тонких ветвей и сухих листьев, превратив их в пос-
тель для Коры и Алисы.
Пока усердные жители лесов хлопотали над устройством ночлега, молодые
девушки подкрепили свои силы ужином, скорее, впрочем, ради необходимос-
ти, нежели вследствие пробудившегося голода. Потом они легли на приго-
товленную для них ароматную постель и тотчас же погрузились в сон.
Дункан решил провести ночь, охраняя их покой, и занял место часового,
поместившись подле одной из наружных стен блокгауза, но Соколиный Глаз,
указав ему на Чингачгука, сам спокойно улегся на траву и произнес:
- Глаза белого человека слишком слепы для ночного караула. Нашим ча-
совым будет могиканин, мы же можем спокойно спать.
- Прошлый раз я показал себя соней, - сказал Дункан, - Я меньше нуж-
даюсь в отдыхе, чем вы. Пусть заснут все, кроме меня: я буду стоять на
часах.
- Если бы мы были среди белых палаток шестидесятого полка и стояли
против такого неприятеля, как Монкальм, я не пожелал бы лучшей охраны, -
ответил разведчик, - но в темную ночь в этой дикой глуши вы только даром
будете напрягать свое внимание и бдительность. Итак, возьмите-ка лучше
пример с Ункаса и с меня самого - засните, и, поверьте, вы будете спать
в полной безопасности.
Действительно, Хейворд увидел, что молодой индеец лег на склон холма
и, казалось, собирался как можно лучше воспользоваться возможностью от-
дохнуть. Давид, язык которого буквально прилип к гортани от лихорадки,
вызванной раной и усилившейся вследствие трудного перехода, последовал
примеру Ункаса. Не желая продолжать ненужный спор, молодой человек полу-
лежа прислонился спиной к бревнам блокгауза, но в душе твердо решил не
смыкать глаз, пока не передаст Кору и Алису в руки Мунро. Разведчику по-
казалось, что он убедил молодого офицера, и с этим сознанием он скоро
заснул.
Довольно долгое время Дункану удавалось бороться со сном. Он прислу-
шивался к малейшему звуку, доносившемуся из леса. Вечерние сумерки сгус-
тились над его головой, но он все еще различал фигуры лежавших на земле
людей и Чингачгука, который сидел, выпрямив стан, так же неподвижно, как
деревья, темными стенами поднимавшиеся со всех сторон. Он слышал нежное
дыхание сестер, которые лежали в нескольких шагах от него, и ни один ше-
лест листа на ветру не ускользал от его слуха.
Но вот печальные крики выпи стали для Дункана сливаться со стоном со-
вы; в полудремоте он принимал куст за своего товарища-стража, наконец
голова его опустилась на плечо, а плечо, в свою очередь, склонилось к
земле; все тело его ослабело, и Дункан погрузился в глубокий сон.
Его разбудил легкий удар по плечу. Слабо было прикосновение, но Дун-
кан вскочил, вспомнив о той обязанности, которую он возложил на себя в
начале ночи.
- Кто идет? - спросил майор, нащупывая саблю.
- Друг, - ответил тихий голос Чингачгука, и, указав на луну, которая
струила свой мягкий свет сквозь листву деревьев, он прибавил на своем
ломаном английском языке: - Луна взошла. Форт белого человека еще дале-
ко-далеко. Пора идти, теперь сон смыкает оба глаза француза.
- Да-да, ты прав. Позови своих друзей, взнуздай лошадей, а я разбужу
моих спутниц.
- Мы уже проснулись, Дункан, - прозвучал из блокгауза серебристый го-
лосок Алисы, - и после такого сладкого сна готовы ехать, но вы не спали
в течение всей этой долгой ночи, да еще после такого дня, который длил-
ся, кажется, целую жизнь. И все ради нас!
- Скажите лучше, что я собирался не спать, но глаза мне изменили...
- Нет, Дункан, не отнекивайтесь, - с улыбкой прервала его Алиса, вы-
ходя из тени блокгауза на площадку, залитую лунным светом. - Нельзя ли
нам еще немного побыть здесь, чтобы и вы отдохнули? Ведь вы так нуждае-
тесь в этом! Мы с Корой охотно будем караулить, а вы и все остальные
храбрецы ложитесь и отдыхайте.
- Если бы стыд мог излечить меня от сонливости, я никогда больше не
сомкнул бы глаз, - ответил молодой человек, чувствуя себя очень неловко
и боясь насмешки. - После того как я необдуманными действиями вовлек вас
в опасность, у меня не хватает сил сторожить ваш сон, как это следовало
бы делать солдату...
Его слова были прерваны глухим восклицанием Чингачгука. В то же время
фигура Ункаса приняла позу, выражавшую напряженное внимание.
- Сюда идет враг, и могикане слышат это, - прошептал Соколиный Глаз,
проснувшись, как и все остальные. - Они чуют опасность в воздухе.
- Сохрани бог! - произнес Хейворд. - Мы видели уже достаточно кровоп-
ролитий.
Тем не менее он схватил ружье и выступил вперед.
- Здесь бродит какой-нибудь лесной зверь, - шепотом сказал он, когда
его слух уловил тихие и, по-видимому, отдаленные звуки, встревожившие
могикан.
- Тес! - отозвался внимательный разведчик. - Это не зверь, а человек.
Хотя я слеп и глух по сравнению с индейцами, но теперь даже я различаю
шаги человека. Убежавший от нас гурон, вероятно, наткнулся на один из
передовых отрядов Монкальма, и французы напали на наш след. Мне и самому
не хотелось бы снова проливать в этом месте человеческую кровь, - приба-
